Артист как субъект и объект. При изучении личностных качеств студийцев и их руководителей следует учитывать тот факт, что целый ряд процессов в сценическом творчестве ученые рассматривают в психологическом контексте, который мы, вслед за А. Лосевым, назовем «внеличностным». То есть, театральная деятельность и сегодня органично сочетается с архаическим мироощущением, предполагающим растворение субъекта в объекте. Особую актуальность данное положение имеет для театра детей, в котором, как правило, разыгрываются сказочные сюжеты и действуют фольклорные персонажи. Наиболее естественно юные актеры предстают в хоре, в коллективных пластических действах, которые перемежаются лишь небольшими индивидуальными сольными выступлениями.

Режиссер (а также древний прарежиссер-«распорядитель») - это, как правило, универсал, незаурядная, многогранная личность, что проявляется даже в рамках незыблемых правил и традиций. Важнейшая особенность современного детского театра, по мнению его исследователей заключается в том, что его руководитель является и педагогом и художником-творцом. А значит, в его личности можно также усмотреть конфликт между субъектом (учителем, планомерно и целеустремленно воздействующим на учеников, воплощающим «сократическое» начало по Ф. Ницше) и объектом («Орфеем», первым артистом, по мнению ряда мыслителей, воплощающим союз аполлонического и дионисийского, растерзанным, подобно Дионису, вакханками, то есть принесенным в жертву в момент экстатического, «внеличностного» безумства).

Авторитаризм и демократизм во взаимоотношениях режиссеров и актеров. Допуская некоторую схематизацию, можно сказать, что ученые разных направлений описывают взаимоотношения внутри профессионального театра с помощью трех групп формулировок: «тоталитарность» («преодоление личности актера», низведение отношения к нему - как к машине, исправно действующему механизму); «манипуляция» («провокация» публики и актеров, приведение их в состояние готовности исполнить режиссерский замысел); «сотрудничество» («оказание помощи актеру», способствование его творческому открытию) Психолого-педагогических интерпретаций этих формулировок мы коснемся в подразделе 3.2.. В детском коллективе руководители видят в студийцах то объект воздействия (например, религиозно-догматического или воспитательного - для малолетних преступников), то полноправного субъекта, обаятельного, по-человечески близкого и вдохновенного коллегу, обладающего специфической сценической выразительностью, утерянной взрослыми.

2. Психологические качества режиссеров и студийцев детских театров как факторы их творческой самореализации

В 1 главе нашего исследования было показано, что сценическое искусство культивирует конфликт, зиждется на противоречиях - что отмечалось еще Аристотелем (в определении катарсиса), а сегодня выражается в хрестоматийном: «борьба - материал режиссерского искусства» (К. Станиславский, П. Ершов, др.). Важнейшим противоречием театра мы видим борьбу (и единство) так называемых дионисийского и аполлонических начал - мифологемы, разработанные Ф. Ницше и подхваченные философами, культурологами, психологами (Р. Бенедикт, А. Маслоу, К. Хорни, К. Юнг). Сущность этих мифологем, думается, можно выразить через противопоставление понимания личности как субъекта или объекта, распространенное в экзистенциально-гуманистической психологии (Г. Балл). Сказанное подчеркивает особую сложность и конфликтность личностных черт режиссеров, детей-студийцев и их взаимоотношений - что должно проявиться и на этапе измерения наших респондентов.

Во 2 главе будут представлены основные этапы проведения научного эксперимента, в котором будут - в целом - подтверждены предположения, сделанные в гипотезе исследования. В частности, будет показана связь личностных свойств режиссера с креативностью учеников и творческими успехами театров. Неожиданные факты, отражающие сложные взаимоотношения между показателями разных видов креативности, измеренных нами в ходе исследования, будут интерпретироваться (в русле экзистенциально-гуманистических подходов), как подтверждающие идеи гипотезы - но на методологически более общем уровне. Потому, что «сплавы психологических функций» (Л. Выготский), которые мы измеряли (выражающиеся, например, в союзе весьма различных «первичной», «дионисийской» и «вторичной», «аполлонической» креативностей - по А. Маслоу) выступают не только как единство, но и как противоположность конфликтующих психологических качеств.

В разделе «Методика организации исследования» мы рассмотрим тесты, применяемые нами в эксперименте. Учитывая недостаточное количество измерительного инструментария, разработанного в экзистенциально-гуманистической парадигме, видится правомерным использование методик, представляющих разные психологические концепции.

Отдельные параграфы будут посвящены проблемам измерения ценностных ориентиров и креативности. Также мы остановимся на важнейших - для данной работы - аспектах личности, понимаемых в контексте экзистенциально-гуманистических психологических подходов.

В разделе «Результаты исследования и их обсуждение» будут анализироваться и интерпретироваться данные, полученные в ходе измерений.

Итоги главы будут подведены в параграфе «Выводы».

2.1 Методика и организация исследования

В подразделе будут представлены основные этапы проведения научного эксперимента, в ходе которого будут проверены предположения, сделанные в гипотезе исследования. В частности, будет рассмотрена связь личностных свойств режиссеров с креативностью учеников и творческими успехами театров.

В 1.1.3; 1.1.4 было показано: театральное (и пратеатральное) творчество может развивать в личности качества активного субъекта, преобразующего мир, но также акцентировать противоположные аспекты личности - как пассивного объекта, на который направлено воздействие. С этих позиций в отдельном параграфе будут рассмотрены некоторые экзистенциально-гуманистические теории личности, в контексте которых разворачивается данное исследование.

2.1.1 Проблематика личности в контексте экзистенциально-гуманистической психологии

Напомним, что личностные качества режиссеров и их воспитанников будут рассматриваются в нашем исследовании с позиций экзистенциально-гуманистической психологии. Поэтому в предлагаемом параграфе мы остановимся на некоторых особенностях такого подхода. Учитывая выводы, сделанные выше (1.2.1), особый интерес будет представлять различение, которое проводят психологи-гуманисты между личностью как субъекте и личностью как объекте. Или, говоря языком Ф. Ницше, меру аполлонического «principium individuationis» (принципа индивидуации) и дионисийского разрушения такого принципа.

К направлению исследований личности, известному как «третья сила» Так ее, в частности, называет А. Маслоу в [100, с. 3]. или «гуманистическая психология», причисляют целый ряд школ, имеющих общую платформу. При этом экзистенциальную психологию иногда рассматривают как относительно самостоятельную ветвь «третьей силы» (Д. Леонтьев), поэтому в тексте мы используем установившийся оборот «экзистенциально-гуманистическая психология» для обозначения подходов к изучению человека, подчеркивающих его целостность, автономность, открытость миру, уникальность каждой личности. Предметом изучения этого направления служит человек, в том числе, в его высших, специфических только для него проявлениях: развитие и самоактуализация личности, реализация ее высших ценностей и смыслов, таких, как любовь, творчество, свобода, ответственность, автономия, психическое здоровье, глубинное межличностное общение, трансценденция и т. д. Понимание личности в экзистенциально-гуманистической психологии противопоставлено, с одной стороны, бихевиоризму, который критиковался представителями «третьей силы» за механистичность подхода к человеку по аналогии с животными, за рассмотрение человеческого поведения как абсолютно зависимого от внешних стимулов. С другой стороны, «гуманисты» выступали против понимания - в рамках психоанализа - психической жизни человека как результата воздействий неосознаваемых глубинных влечений и комплексов.

Общая методологическая платформа экзистенциально-гуманистической психологии реализуется в широком спектре различных подходов. Проблема движущих сил становления и развития личности, потребностей и ценностей человека получила раскрытие в работах А. Маслоу, В. Франкла, Ш. Бюлер. Ученые настаивают на определенной степени свободы человека от внешней детерминации благодаря смыслам и ценностям, которыми он руководствуется в своем выборе. Трансценденция человеком своего бытия как специфически человеческая сущностная особенность рассматривается у С. Джурарда, В. Франкла, А. Маслоу. Проблематику межличностных отношений, любви, самораскрытия в общении разрабатывали в своих трудах К. Роджерс, С. Джурард, Р. Мэй, др.

Д. Леонтьев отмечает, что в экзистенциально-гуманистической психологии подчеркиваются персоногенетические подходы к изучению личности (в отличие от биогенетических и социогенетических). Сюда входят проблемы активности, самоосознания, творчества личности, формирования человеческого Я, борьбы мотивов, самореализации, личностного выбора. Представляется правомерным соотнести такой взгляд с «аполлоническим» пониманием личности как активной индивидуальности, преобразующей мир (К. Юнг, К. Хорни). Думается, что «дионисийская» личность, ориентированная на «принесение индивидуальности в жертву» (К. Хорни, [176, с. 208]) рассматривается, в первую очередь, в социогенетических подходах, где изучаются процессы социализации индивида, приобретение им установок, ценностных ориентаций; формирование социального и национального характера человека как типичного члена той или иной общности. Тем ни менее, черты такой личности отражены и в экзистенциально-гуманистических теориях. Подробнее об этом.

В системе воззрений В. Франкла подчеркивается ориентация личности на смыслы. Тот, кто не обрел их, по мнению психолога, обречен на экзистенциальный вакуум и ноогенный невроз. Ученый полагал, что смысл может обрести любой человек и реализовать его при любых обстоятельствах, поскольку он (человек) обладает двумя фундаментальными, психологическими характеристиками: способностью к самотрансценденции и к самоотстранению, т. е. возможностью выйти за пределы самого себя, подняться над ситуацией, посмотреть на себя со стороны. Человек должен не только осознать свои индивидуальные жизненные смыслы, которые отличают его от других, но и нести личную ответственность за их реализацию. В то же время, с точки зрения В. Франкла, смысл объективен, человек не изобретает его, а находит в мире, в окружающей действительности. Думается, что в этом противоречии можно найти путь к примирению дионисийского и аполлонического: личность одновременно и «самоотстраняется» в служении объективным смыслам, но также, благодаря своей интуитивной способности - совести - должна отыскать единственный смысл каждой ситуации. Более того, благодаря самотрансцендентности (ср. с дионисийским «исступлением») человек обретает свободу по отношению к своим индивидуальным влечениям, наследственности, факторам и обстоятельствам внешней среды. Думается, что человек, не нашедший своих смыслов, или потерявший их, в другой культуре, ориентированной на «внеличностного» человека, или, положим, в религиозной деятельности - легче нашел бы себя, чем в той культуре, к которой принадлежат личности, изучаемые В. Франклом.

Рассматривая экзистенциальную ветвь «третьей силы», необходимо обратить внимание на два типа личности, описываемых здесь: индивидуалист и конформист [85]. Индивидуалист определяет себя как идеального человека, живущего интеллектуальной, жизнью, что помогает ему адекватно воспринимать происходящее и оказывать влияние на свое социальное окружение. Обладает тонким вкусом, чувством интимности и любви. Хотя индивидуалист не избавлен от онтологической тревоги, это не мешает ему принимать взвешенные решения. Этот тип личности представляет собой идеал личностного развития, полностью удовлетворяющего свои биологические, социальные и собственно психологические потребности.

В отличие от индивидуалиста, конформист - мастерский игрок социальных ролей, удовлетворяющий прежде всего свои биологические потребности. Это прагматик и материалист, неспособный к символизации и отрицающий значение воображения. Его взаимодействие с людьми достаточно формально, лишено интимности. Погруженный в онтологическую тревогу, такой человек чувствует себя бесполезным и ненадежным. Как результат далеко не идеального личностного развития, конформист предрасположен к экзистенциальному вакууму, возникающему под давлением окружающей среды.

В таких личностных типах также можно усмотреть противопоставление индивидуальности, умеющей, по Б. Ананьеву, «отстаивать себя», и личности, находящейся на стадии адаптации, то есть, освоения действующих в социуме ценностей и норм. Думается, что ни тот ни другой тип не отмечен той интеграцией (аполлонического и дионисийского), которая бы привела к гармонии «principium individuationis» и конформного «растворения» в социальных законах.

Не будет преувеличением сказать, что дионисийским духом пронизано все учение А. Маслоу, который утверждает, что именно для самоактуализированных личностей характерен союз аполлонического и дионисийского начал («Они поклоняются одновременно Дионису и Аполлону» [99], см. также материалы параграфа 1.2.1). У остальных людей «первичные» (дионисийские) и «вторичные» процессы оказываются разорванными. Согласно воззрениям психолога, чтобы самоактуализироваться, необходимо пройти сложный путь по удовлетворению своих потребностей: от физиологических и социальных - до высших человеческих, которые выражаются в служении «бытийным» ценностям, таким, как истина, добро, красота, справедливость и т.д.

Представляется важной идея, высказанная А. Маслоу, о неправомерности трактовки бессознательной, иррациональной природы человека как заведомо больной. «Так первоначально думал Фрейд, но мы теперь научаемся иному» (цит. по: [9, с. 339]). В связи с этим психолог говорит о «здоровом бессознательном, здоровой регрессии, здоровых инстинктах, здоровой нерациональности и здоровой интуиции» [там же, с. 163]. Видимо, ученый здесь вступает в спор не только с психоанализом, но и с общим отношением к дионисийским состояниям в нашей нынешней европейской культуре. Не секрет, что они чаще соотносятся у нашего современника с химической зависимостью и половой разнузданностью.

Кроме того, можно усмотреть в «вершинных переживаниях» (или «пиковом опыте») самоактуализированных личностей аналоги дионисийских состояний по Ф. Ницше: А. Маслоу характеризует такие «предельные переживания» как восторг, экстаз, «океаническое чувство», ощущение безграничности горизонта, открытого взору. Особый интерес представляют так называемые «трансцендеры», которых психолог отличает от «просто здоровых самоактуализирующихся личностей». Думается, что трансцендерам присущи многие «дионисийские» черты. В частности, отметим их ориентацию на пиковый опыт, «преодоление самотождественности» или выход за пределы собственного «Я», склонность к некоей «космической или бытийной грусти» (ср. с ницшеанским «греческим пессимизмом»); трансцендеры склонны считать себя носителями таланта, инструментами надличностного, временными хранителями большего интеллекта, умения, эффективности (ср. «мундштук потусторонних императивов» по Ф. Ницше).

Механизм примирения дионисийского и аполлонического можно усмотреть в склонности самоактуализирующихся личностей к «формированию определенного уровня напряжения, такого, который сделает возможной дальнейшую упорядоченную деятельность» [99]. А. Маслоу утверждает, что ослабление напряжения является сильным побуждением только у больных организмов. Вслед за К. Гольдштейном (нейрофизиологом, создателем теории самоактуализации), он полагает, что успешное обращение со средой часто включает определенную долю неуверенности и шока. Здоровый самоактуализирующийся организм часто вызывает такой шок, входя в новые ситуации ради использования своих возможностей. И даже самоактуализация не означает конца проблемам и трудностям, напротив, рост часто может принести определенную долю боли и страданий. Так аполлонические уравновешенность и совершенство время от времени разрушаются дионисийскими хаотическими порывами, что позволяет прийти к новой гармонии, подобно тому, как диссонанс в музыке подчеркивает прелесть консонанса.

Интересный ракурс рассматриваемой проблемы можно усмотреть в работах еще одного психолога-гуманиста - Э. Фромма. В работе «Бегство от свободы» [171] ученый утверждает, что свобода, завоеванная современным западным обществом, вызывает у человека утрату чувства безопасности и ощущение личной незначимости. И в поисках безопасности люди порой добровольно жертвуют свободой. В механизмах такого «бегства» можно усмотреть дионисийское (буддистское - в понимании А. Шопенгауэра) желание растворения, ухода. Вот некоторые из них (по Э. Фромму):

- Авторитаризм - тенденция отказаться от независимости своей личности, слить свое «Я» с кем-нибудь или чем-нибудь внешним для обретения силы, недостающей самому индивиду. Он проявляется в стремлениях к подчинению и господству, в мазохистских и садистских тенденциях: чувстве неполноценности, стремлении обрести власть над людьми, эксплуатировать их и заставлять страдать.

- Автоматизирующий конформизм - стремление перестать быть собой. Человек полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему общепринятым шаблоном, и становится таким, каким его хотят видеть остальные. Исчезает различие между собственным «Я» и окружающим миром, а вместе с тем и осознанный страх перед одиночеством и бессилием.

В противовес механизмам «бегства от свободы» Э. Фромм предлагает опыт позитивной свободы, благодаря которой можно избавиться от чувства одиночества и отчужденности, быть автономным и уникальным (аполлоничным), в то же время не терять ощущения единения с другими людьми (что есть дионисийская черта). Одним из главных условий такого существования Э. Фромм рассматривал любовь, которую трактовал в широком смысле, как искусство, равнозначное искусству жить.

Подводя итог небольшого обзора теорий личностей «третьего течения», можно сказать, что, не смотря на персоногенетическую ориентацию этих теорий, в некоторых из них отражены те аспекты личности, которые соотносятся с уходом от субъектности и подчеркиванием объектных свойств человека, где последний проявляется как «мундштук потусторонних императивов» (Ф. Ницше) или социальных манипуляций. Подчеркнем, что ученые настаивают на важности не только той линии развития личности, которая у Ф. Ницше обознгачена как «principium individuationis», но и линии разрушения такого «principium». Тем ни менее путь к гармонии обоих начал ученые видят в усилении и совершенствовании индивидуальности, которая со временем интегрирует в себе ценности, смыслы, потребности, мотивы человека, ориентированного «безличностно» - как архаический грек, видящий себя «эманацией космоса» (А. Лосев [93, с. 153]).

Необходимо отметить, что обзор теорий, предпринятый нами, продемонстрировал правомерность применения экзистенциально-гуманистических психологических подходов для изучения художественных процессов, происходящих в детских театрах. Так, известно, какое исключительное внимание уделяют психологи рассматриваемого направления ориентациям человека на те или иные ценности, смыслы, потребности, мотивы, что, по их мнению, обусловливает активность личности, а также направление ее роста. То же утверждают и театральные деятели (К. Станиславский, М. Чехов, др.): смена «руководящих собственным поведением мотивов и целей» (П. Ершов) может до неузнаваемости преобразить на момент спектакля личность актера, при этом, порой, актер не может по своей воле выйти из образа (Г. Вильсон).

2.1.2 Личностные ценности и смысложизненные ориентации: подходы к исследованию

Для проверки гипотез, как было отмечено, мы намерены проанализировать ценностные и смысложизненные ориентации режиссеров детских театров. Выше (параграф 2.1.1) уже говорилось о том особом внимании, которое уделяют ученые-гуманисты мотивации (метамотивации), ценностно-смысловой сфере личности, ее установкам, диспозициям, направленности. Выбирая методики изучения ценностей респондентов, мы учитывали позиции по этому вопросу ряда исследователей (см.: [42; 44; 71]), утверждающих, что люди зачастую могут не осознавать абстрактно выраженные ценности, испытывать сложности при их формулировании. Трудность представляет субъективизм интерпретации полученных данных исследователем. Также порой нелегко установить, имеют ли изучаемые ценности один и тот же смысл в разных культурах. Даже используя качественный перевод тестовой методики, мы не можем быть уверенными, что выражение ценности имеет эквивалентный смысл в различных языках. Известно также, что в лоне экзистенциально-гуманистической психологии разработано недостаточное количество измерительного инструментария.

Исследователи А. Серый и М. Яницкий, рассматривая методики исследования ценностно-смысловой сферы личности, условно разделяют их на следующие группы: (1) Методики диагностики ведущей, доминирующей ценностной ориентации, личностной направленности, либо мотивационной тенденции (тесты Оллпорта-Вернона-Линдсея, Эдвардса, ОА и др.); (2) Методики, направленные на исследование целостной системы или иерархии ценностных ориентаций личности (тесты Рокича, Шварца); (3) Проективные методы изучения ценностно-смысловой сферы личности (методики Кантрила, Оллпорта-Гилеспи); (4) Методики изучения процессов и уровня личностного развития, позволяющие судить о сформированности ценностно-смысловой сферы (САТ, УСК); (5) Методики исследования жизненных целей, уровня осмысленности жизни и смысложизненных ориентаций (PIL, СЖО) [145]. Особый интерес представляли для нас измерительные инструменты, созданные в контексте экзистенциально-гуманистических подходов. Остановимся на наиболее интересных, по нашему мнению, из них.

В 1931 году на основе теории Э. Шпрангера был разработан тест ценностных предпочтений Г. Оллпорта, Ф. Вернона и Г. Линдсея. Он долгое время оставался практически единственной общеупотребительной методикой диагностики ценностных ориентаций личности [195]. Для каждого из шести идеальных типов Э. Шпрангера авторами была выделена та или иная ведущая, определяющая личностный тип ценность: 1. Полезность - для экономического типа личности; 2. Форма или гармония - для эстетического типа; 3. Открытие истины - для теоретического типа; 4. Любовь к людям - для социального типа; 5. Единение (мистическое с тотальностью мира) - для религиозного типа; 6. Власть - для политического типа.

На основе ранжирования возможных ответов на ряд косвенных вопросов по принципу их личного предпочтения, а также выбора более приемлемых вариантов из списка альтернативных утверждений, в соответствии с этой методикой, строится профиль конкретного человека по шести указанным ценностям. Тест обладает высокой надежностью и конструктивной валидностью, однако все многообразие ценностей каждой отдельной личности в данном случае жестко ограничено шестью абстрактно-теоретически выделенными типами ценностей. Кроме того, тест составлен давно, его применение могло быть неадекватным в нашей работе.

Г. Оллпортом и Дж. Гилеспи также была предложена проективная техника изучения ценностей молодежи и студентов. Исследуемым ими предлагалось написать собственную «автобиографию будущего», например, на 30 лет вперед. Обработка таких автобиографий осуществляется методом контент-анализа, что, в частности, позволяет выявить существующие различия в системе базовых ценностей представителей тех или иных культурных групп [44]. Мы отказались от использования этой методики по причине высокой вероятности субъективного оценивания результатов измерений.

Наибольший интерес для нашего исследования представляет измеряющий уровень самоактуализации «опросник личностных ориентаций» (POI - Personal Orientation Inventory), созданный американским психологом и психотерапевтом Э. Шостромом в 1963 году. POI разрабатывался на основе теории самоактуализации А. Маслоу, концепции психологического восприятия времени и временной ориентации субъекта Ф. Перлза и Р. Мэя, идей К. Роджерса и других теоретиков экзистенциально-гуманистического направления в психологии.

Подробнее на характеристиках теста мы остановимся в параграфе 2.1.5, здесь же мы изложим аргументы, позволившие нам использовать эту методику в нашем исследовании. Известно, что А. Маслоу полагал: обучение и воспитание средствами искусства открывает перед современной школой широкие перспективы. В то же время ученый указывал на несовершенства современного преподавания художественных дисциплин - эти позиции разделяет автор данной работы. А. Маслоу широко пользовался мифологемами «дионисийский» и «аполлонический», которые играют определённую роль и в нашей работе. Также методика САТ обладает целым рядом технических преимуществ: легкость обработки данных, возможность перевода их в Т-шкалу, удобство процедуры опроса. Тест широко используется в современных психологических исследованиях.

Система ценностей человека представляет собой осознаваемую, интернализованную часть системы его личностных смыслов - полагает В. Франкл [168]. Результат осознания целей и смысла собственной жизни представляет собой смысложизненные ориентации человека. Дж. Крамбо и Л. Махолик, на основе теории стремления к смыслу и логотерапии В. Франкла, в 1964 г. разработали тест «Цель в жизни» (PIL - Purpose in Life). Цель жизни авторы теста определяют как переживание индивидом ее «онтологической значимости» [86, с. 3]. PIL состоит из трех частей: 20 утверждений с двумя полярными вариантами окончания, оцениваемыми по семибалльной шкале; 13 незаконченных предложений; задания изложить свои устремления и цели в жизни, а также успешность их реализации. Подробнее об этом см. параграф 2.2.1. Данная методика в контексте нашего исследования интересовала нас как весьма авторитетный инструмент, созданный в важнейшем «секторе» экзистенциально-гуманистической психологии - логотерапии В. Франкла [168; 169; 86]. Если с помощью САТ можно изучать процессы и уровень личностного развития режиссеров-респондентов, то СЖО позволяет исследовать их смысложизненные ориентации, уровень осмысленности жизни. Кроме того, СЖО (как и САТ) - по сути, отечественная методика, адаптированная в нашей культуре, здесь же валидизированная. Результаты исследования - это цифровые ряды, которые легко соотносить с данными других измерений.

Правомерным видится использование методик, представляющих разные психологические концепции, поскольку существует мнение, согласно которого экзистенциально-гуманистическая психология нуждается в обогащении своего измерительного арсенала [42]. Особый интерес в этом смысле представляет для нас тест Ш. Шварца [71], созданного на основе методики М. Рокича [206], автор которой - авторитетнейший исследователь ценностных ориентаций личности. Этим ученым была заложена традиция прямо задавать исследуемым вопросы о базовых ценностях. Кроме того, он дал четкое определение понятие ценности и разработал легкий в проведении тест. Методика изучения ценностей основывалась на приеме прямого ранжирования списков ценностей. Подробнее об этих типах мы остановимся в параграфе 2.1.6, поскольку методику Ш. Шварца мы будем использовать в ходе наших измерений.

Нас привлекает в ней то, что она была испробована в 54 странах, данные были собраны примерно от 44 тысяч респондентов. Выборка включала городских школьных учителей и студентов колледжей. Выбор учителей как профессиональной группы был обусловлен тем, что они играют ключевую роль в ценностной социализации. Напомним, что наши респонденты-режиссеры - тоже учителя, которые играют исключительно важную роль в формировании своих студийцев. Методика предназначена для исследования целостной системы или иерархии ценностных ориентаций личности - что дополняет данные, полученные с помощью САТ и СЖО. Результаты измерений легко переводятся в шкалу рангов и их легко соотнести с результатами других измерений.

Таким образом, ценностные и смысложизненные ориентации в диссертационном исследовании будут измеряться с помощью методик: САТ, СЖО, опросник Ш. Шварца.

Следует подчеркнуть разницу в похожих терминах «самотрансценденция» («самодистанцирование») по В. Франклу, «трансцендирование» по А. Маслоу и «самотрансцендентность» по Ш. Шварцу. В теоретических построениях Ш. Шварца и В. Билски ценности рассматриваются как «когнитивные репрезентации трех универсальных групп потребностей: (а) биологических (витальных), (б) потребностей взаимодействия, необходимого для межличностной координации и (в) общественных запросов для удовлетворения группового благополучия и выживания» (цит. по: [90]). У В. Франкла же самотрансценденция соотносится не только с поиском и воплощением коллективных смыслов, но также и с «метаклиническими проблемами» - религиозными догматами, философскими категориями или «сверхсмыслом» [168; 169], выходящим за рамки «межличностной координации» или «удовлетворения группового благополучия и выживания». «Бытийные ценности» А. Маслоу, вдохновляющие самоактуализирующихся «трансцендеров», также весьма отдалены от идей общественного или личного взаимодействия Ш. Шварца и В. Билски.

Известны высказывания А. Маслоу, что самоактуализированная личность характеризуется, при всем прочем, более комфортными взаимоотношениями с реальностью; также жизнь такого индивида озаряется пиковыми переживаниями, соотносимыми с ощущением счастья [100]. Тест СЖО, в котором воплощены идеи В. Франкла, также измеряет психологическое самочувствие (шкалы «удовлетворенность процессом жизни» и «удовлетворенность результатами»). Исходя из этого, особый интерес в контексте нашего исследования представляет уровень психологического благополучия респондентов-режиссеров. Для его измерения мы использовали восьмицветовой тест М. Люшера [139].

2.1.3 Креативность ребенка и подходы к ее исследованию

Творческий потенциал является важнейшей характеристикой личности в экзистенциально-гуманистической психологической парадигме (равно как и в артистической среде). Особое положение креативности среди других личностных качеств обуславливается тем, что, по мнению ряда ученых, творческая одаренность является важнейшим компонентом других видов одаренности - в том числе специальной и общей [128]. В частности, приобрела широкую известность «трехкольцевая модель одаренности» Дж. Рензулли (интеллект, креативность, мотивация) [там же]. Напомним также, что «загадка таланта», по мнению психологов (Б. Ананьев, Г. Вильсон, Л. Грачева, Н. Лейтес, Н. Рождественская, др.) - одна из центральных проблем психологии художественного творчества. Таким образом, измеряя креативность, мы получаем данные, ценность которых очень велика - и в контексте экзистенциально-гуманистической парадигмы, и в связи с воззрениями психологов, занимающихся проблемами художественного творчества и одаренности; также эти данные будут интересны взрослым и юным участникам самих детских театров.

Следует подчеркнуть, что, по мнению ряда исследователей, существует множество видов креативности [128]. В частности, человек, не способный, положим, сочинить простейшую рифму, может очень плодотворно работать на административной ниве, проявляя бездну изобретательности; наоборот, талантливый артист может быть беспомощным и бездарным организатором своей собственной карьеры. Далее, два талантливых артиста могут демонстрировать разные «стили» творческой деятельности в одном и том же виде искусства. Так, о разнице в трактовке понятия «креативность», пишет Е. Туник [163]. Исследователь утверждает, что по П. Торренсу [212], креативность проявляется при дефиците знаний; в процессе включения информации в новые структуры и связи; в процессе идентификации недостающей информации; в процессе поиска новых решений и их проверки; в процессе сообщения результатов. Наоборот, по Д. Джонсону [203], креативность проявляется как неожиданный продуктивный акт, совершенный исполнителем спонтанно в определенной обстановке социального взаимодействия. При этом творец опирается на собственные знания и возможности К сожалению, мы не смогли применить тест Джонсона в нашем исследовании. Дело в том, что процедура тестирования предполагает оценку ученика учителем по определенной батарее вопросов. Поскольку в данном случае учитель и режиссер, участвующий в этом же исследовании - одно и то же лицо, заинтересованное в престиже своего театра на фоне других коллективов, мы предполагали серьезные искажения в полученных нами данных.. Есть существенная разница между творчеством в ситуации «дефицита знаний» и творчеством в опоре на «собственные знания и возможности». Первое отдает штурмовщиной и дилетантизмом, второе похоже на работу зрелого мастера, который неспешно создает свои труды (скажем, так, как рекомендовал Н. Гоголь: предаваясь не только фантазиям, но и усердно работая, приобретая знания [41]). Интересно сравнить сказанное с двумя точками зрения, представленных выше (1.1.1): уже древние греки отмечали два аспекта художественного творческого процесса: mimesis как «священное безумие» поэта, «подражающего» в экстазе высшим идеям, сообразно которым построен космос, и «подражание» как созидание в опоре на то, «что могло бы произойти» (Аристотель).

На творческий процесс можно посмотреть под другим углом зрения. Психологи выделяют ряд его этапов: изучение проблемы, постановка задачи, поиск путей решения, «озарение», проверка на практике результатов творческого поиска. Так, Н. Узнадзе пишет, что творчество - это многоступенчатый акт, и абсолютизация одного из них (например, этапа озарения) искажает целостный сложный, многосоставной процесс, включающий разные этапы в ходе своего развертывания [164]. Выше излагались идеи А. Маслоу о «первичной» и «вторичной» креативности (см. параграф 1.2.1). Ученый подчеркивает, что высокие смыслы и благие намерения не всегда разрешаются достойным творческим результатом. «В этом смысле вдохновению грош цена. Между вдохновением и конечным продуктом… лежит ужасающее количество … тренировки, выбрасывания первых черновиков…» [100, с. 65].

Если пренебрегать целостностью многосоставного творческого акта, возможны нежелательные психолого-педагогические эффекты. В частности, психологи пишут о увы, печальных «падениях» юных вундеркиндов, которые слишком часто теряют свои таланты [2]. Причина этого - «натаскивание» юного таланта на результат, игнорирование его самостоятельности, или, как сказал бы А. Маслоу, аспекта «первичной» креативности. Существует проблема неравноправия мальчиков и девочек. Здесь можно усмотреть нарушение трехфакторной модели Дж. Рензулли: педагоги воздействуют на мотивационную сферу девочек, лишая их желания выразить себя в творчестве [128].

Для того, чтобы получить максимально объективные данные о творческих успехах студийцев исследуемых театров, мы применили две методики измерения креативности:

- тест П. Торренса «незаконченные рисунки», данные которого отражают невербальную креативность юных актеров, демонстрируемую «здесь и сейчас», в течении 10 минут (думается, эти показатели близки к понятию «первичная креативность» по А. Маслоу);

- составленный нами тест «внешние творческие успехи театров», который может показать: насколько успешно театры воплощают в жизнь свои спонтанные «озарения» («вторичная креативность» по А. Маслоу).

Подробнее этих тестов мы коснемся в параграфах 2.1.8 и 2.1.9.

2.1.4 Тест смысложизненных ориентаций (СЖО)

Тест СЖО (смысложизненных ориентаций Д. Леонтьева) представляет собой адаптированную версию теста «Цель в жизни» Дж. Крамбо и Л. Махолика, который был создан на основе концепции В. Франкла. СЖО - многоуровневая психологическая система с шестью подсистемами. В нее входят: осмысленность жизни (ОЖ), определенность будущего или цели жизни (Ц), эмоциональная насыщенность жизни или процесс (П), удовлетворенность самореализацией или результат (Р), вера в управляемость жизни или локус контроля-жизнь (ЛК-Ж) и способность управлять событиями собственной жизни или локус контроля-Я (ЛК-Я) [86]. В системе значимыми являются количественные показатели каждой подсистемы: они должны быть близки к средним значениям по методике Д. Леонтьева. Значимым является также и гармоничное сочетание подсистем: цели должны подкрепляться уверенностью в своих силах и верой в управляемость жизни; удовлетворенность самореализацией должна сочетаться с целеустремленностью и определенностью будущего; эмоциональная насыщенность жизни должна сочетаться и с целеустремленностью, и с уверенностью в своих силах, и с верой в управляемость жизни.

Данная методика интересовала нас как весьма авторитетный инструмент, созданный в важнейшем «секторе» экзистенциально-гуманистической психологии - логотерапии В. Франкла [168; 169; 86]. В нашем исследовании данный измерительный инструмент играет важнейшую роль, так как он позволяет проанализировать целый ряд ключевых (в парадигме В. Франкла) аспектов (характеристик) личностных качеств режиссеров детских театров - для последующего соотнесения этих данных с креативностью студийцев, показателями творческих успехов театров.

«Сырые» баллы, полученные нами, переводились в Т-баллы, исходя из средних показателей и стандартных отклонений, полученных на нашей выборке (таблица в главе 2.2.1). При проверке согласованности между полученными данными (шкалы ОЖ-Ц, ОЖ-Р, ОЖ-П, ОЖ-Ж, ОЖ-Я, др.) были обнаружены высокие показатели корреляций, как и в исследовании составителей теста.

2.1.5 Самоактуализационный тест (САТ)

Опросник по самоактуализации САТ [41] - модифицированная версия опросника Э. Шострома по самоактуализации РОI, созданного на основе теории самоактуализации А. Маслоу. Кроме оценки уровня психологического здоровья, САТ позволяет выяснить, в какой степени человек разделяет ценности, присущие самоактуализирующейся личности. Мы остановились на этой методике, как на одной из самых популярных и распространенных на сегодняшний день в контексте исследований в экзистенциально-гуманистической парадигме (см. также материалы параграфа [2.1.2]).

Измерения в САТ проводятся по следующим шкалам: компетентность во времени (Тс); поддержка (І) - базовые шкалы; ценностные ориентации (Sav); гибкость поведения (Ex) - блок ценностей; сензитивность к себе (Fr); спонтанность (S) - блок чувств; самоуважение (Sr); самопринятие (Sa) - блок самовосприятия; представление о природе человека (Nc); синергия (Sg) - блок концепции человека; принятие агрессии (A); контактность (C) - блок межличностной чувствительности; познавательные потребности (Cg); креативность (Cr) - блок отношения к познанию. Опросники, заполненные режиссерами, переводились в Т-шкалу с помощью программного обеспечения, разработанного кафедрой социальной психологии МГУ [143].

2.1.6 Методика Ш. Шварца для изучения ценностей личности

Методика Шварца для изучения ценностей личности (перевод и адаптация В. Карандашева [71]) применялась для изучения осознанных (декларируемых) ценностных установок. В качестве исходного пункта Ш. Шварцем была взята методика М. Рокича, затем существенно модифицированная и расширенная. Все единичные ценности в рамках этой модели, объединены в десять ценностных типов или доменов: власть, достижение, гедонизм, стимуляция, самостоятельность, универсализм, доброта, традиция, конформность, безопасность. Типы, по замыслу авторов метода, образуют круговую структуру, что отражает динамическое отношение между ними. Так, домены, расположенные рядом, имеют согласующиеся мотивационные цели (например, традиции и конформность), в то время как типы, расположенные напротив друг от друга, имеют мотивационные цели, противоречащие друг другу (например, доброта и гедонизм). Круговая модель содержит в себе два измерения: открытость изменениям - консерватизм и самовозвышение - самотрансцендентность. Создатели теста не предполагают существование нормативной иерархии ценностей (в отличие от «пирамиды» А. Маслоу). Поэтому при подведении итогов исследования домен с наибольшим количеством баллов располагается на вершине ценностной иерархии для данного респондента (приравнивается к первому рангу), а наименьшее - кладется в ее основании (последний ранг). Тест предполагает измерение по двум направлениям: нормативные приоритеты и индивидуальные предпочтения. Первая позиция отражает представления респондента о желательной для него иерархии ценностей, вторая - о реальной, воплощаемой им в жизни. Кроме того, выделяют шкалу средних данных, которая вычисляется как сумма баллов (но не рангов) основных иерархий: индивидуальные предпочтения + нормативные приоритеты.

Тест Ш. Шварца не упоминают в психологических работах экзистенциально-гуманистического направления [71], но можно усмотреть некоторую параллель между «самотрансцендентными» ценностями Ш. Шварца (доброта, универсализм, самостоятельность) и «бытийными ценностями» А. Маслоу, которые разделяют «трансцендирующие» самоактуализированные личности. Подчеркнем, что сам А. Маслоу не отрицал преемственности между гуманистической парадигмой и другими течениями психологии: «Лично я и фрейдист, и бихевиорист, и гуманист, и к тому же еще разрабатываю то, что может быть названо четвертой психологией - психологией трансценденции» [100]. Также можно усмотреть связь идеи мотивационных динамических противоречий (термин Ш. Шварца, отражающий выявленные им конфликты между ценностными типами) с утверждением А. Маслоу о том, что потребности в самоактуализации становятся насущными, когда удовлетворены потребности дефицитарные.

Результат применения опросника Ш. Шварца - выяснение ранга каждого домена в ценностной иерархии испытуемых. Принимая во внимание требования статистических норм [112], при соотнесении данных методики Ш. Шварца со шкалами других тестов мы переводили все переменные в ранги.

2.1.7 Восьмицветовой тест М. Люшера

А. Маслоу утверждал, что самоактуализированных личностей характеризует более «комфортные взаимоотношения с реальностью» [100]. Проверить степень такого «комфорта» у наших респондентов-режиссеров мы намеревались с помощью восьмицветового теста М. Люшера. Данный инструмент также не упоминается среди методик, созданных в парадигме экзистенциально-гуманистической психологии. В специальной литературе также утверждается, что «ни М. Люшером, ни авторами последующих руководств по использованию цветового теста не были корректно проведены процедуры валидизации и проверки надежности его работы» [139]. Поэтому мы использовали только один показатель этой методики - уровень тревоги и компенсации. Кроме того, это решение было продиктовано тем, что данный показатель, характеризующий личностные свойства режиссеров детских театров, представляет собой цифровой ряд, который легко соотносить с переменными, полученными в ходе применения других тестовых методик. Другие психологические выводы, которыми оперирует М. Люшер, формулируя результаты измерений, слишком многозначны, чтобы можно было на них опереться в рамках нашего исследования.

Показатель тревоги и компенсации вычисляется при анализе цветового ряда, возникшего при последовательных выборах респондентом карточек с цветами, предложенных ему психологом. Считается, что при нормальном психофизическом состоянии испытуемого основные цвета (красный, синий, желтый, зеленый) должны находиться на первых пяти местах, а дополнительные (черный, серый, коричневый, фиолетовый) - на последних.

Для оценки интенсивности состояний тревоги и компенсаторных тенденций методика М. Люшера предлагает следующие обозначения:

! - если основной цвет стоит на шестом месте (дополнительный на 3 месте);

!! - если основной цвет стоит на 7 месте (дополнительный на 2 месте);

!!! - если основной цвет стоит на 8 месте (дополнительный на 1 месте).

Все имеющиеся восклицательные знаки складываются. Считается, что чем больше «!», тем прогноз неблагоприятнее.

В нашем исследовании респонденты проходили процедуру обследования дважды - как рекомендовано в руководстве - с интервалом в две-три минуты. Показания двух измерений суммировались и выстраивались в шкалу, которую мы интерпретировали как метрическую. В этой шкале каждому режиссеру соответствовала цифра, отражающая его уровень тревоги и компенсации по методике М. Люшера.

2.1.8 Краткий тест творческого мышления (КТТМ) П. Торренса

Краткий тест творческого мышления, адаптированный О. Щеблановой и И. Авериной [130], применялся для измерения креативности детей - студийцев театров, руководители которых проходили обследования по методикам, представленным выше. Мы остановились на КТТМ по многим причинам. Во-первых, представляется невозможным найти психологический инструмент, который бы адекватно измерил именно театрально-сценическую одаренность детей-респондентов в нашей выборке. К этому выводу мы пришли, анализируя доступную литературу по данному вопросу. В частности, изучение авторитетной работы [128], где рассматривается широкий круг методик для измерения детской креативности, подтверждает: ни одна из них не предназначена специально для изучения театральных способностей.

На этапе планирования исследования мы допускали возможность измерения креативности студийцев с помощью метода экспертных оценок. Тем ни менее, серьезные сомнения в правомерности такого подхода заставили нас отказаться от этого психологического инструмента. Причины такого решения были следующие:

1) Эксперты в той или иной степени могут быть причастны к исследуемым театрам. Так, они могут быть учителями руководителя коллектива, его коллегами или соперниками - в рамках традиционных творческих ристалищ (конкурсов, фестивалей, смотров). Тогда нам бы пришлось столкнулся с необходимостью преодоления предвзятых отношений в оценивании того или иного детского коллектива специалистами-профессионалами. Тесен круг театральных деятелей даже большого города.

2) Не меньше проблем возникло бы при переводе оценок экспертов в цифровые шкалы. Понятия, которыми пришлось бы оперировать психологам и артистам в таком анализе, могут нести массу оттенков (в разных профессиональных контекстах), и ценность нашего исследования была бы поставлена под сомнение ввиду таких разночтений.

Весомым доводом, обусловившим наш интерес к КТТМ, является фундаментальность, авторитетность данного инструмента, его частая применяемость [44; 127: 128; 162, др.]. Кроме того, для нашего исследования важны следующие положения П. Торренса [161]:

- Наличие руководителя значительно влияет на творческие достижения взрослых. Мы исходим из похожей посылки: личностные свойства руководителя отражаются на развитии способностей их учеников.

- На творческие достижения взрослых также существенно влияет детский образ будущей карьеры -- «влюбленность во что-либо», -- а также усилия ее реализовать. Мы полагаем, что такая «влюбленность» в терминологии экзистенциально-гуманистической психологии - это причастность к «бытийным ценностям» по А. Маслоу (см. размышления о «любви к проблеме» [100, с. 9]), наполненность осознанным смыслом - по В. Франклу, «ориентация на собственные цели» - по К. Роджерсу [207, с. 58]).

- Наличие уверенности педагогов в начальной школе увеличивает шансы творческих достижений повзрослевших детей. «Уверенность» в контексте нашего исследования можно интерпретировать как осмысленность работы педагогов-режиссеров, их твердая и последовательная ориентация на избранные ценности.

Адаптация другого русскоязычного перевода теста П. Торренса, сделанного А. Ворониным [127] - в отличие от выбранного нами перевода О. Щеблановой и И. Авериной - включает также вербальную часть этой методики. Думается, что первостепенный интерес для нашего исследования представляет невербальный тест П. Торренса. Ведь театральная одаренность включает и пластическую, и эмоционально-выразительную, и музыкальную составляющие. Применение вербального теста в данном случае было бы неадекватным. В то же время, адаптация О. Щеблановой и И. Авериной [130], в отличие от перевода А. Воронина, привлекает тем, что в ней представлено большее количество шкал (четыре вместо двух). Кроме того, она рассчитана на украинских школьников, а не на менеджеров (вариант А. Воронина).

Тест П. Торренса в использованном нами адаптированном варианте представляет собой набор картинок с некоторым набором элементов (линий), используя которые испытуемым необходимо дорисовать картинку до некоторого осмысленного изображения. В данном варианте теста используется 10 картинок, (как и в оригинале), а не 6 - выбранных в адаптации А. Воронина.

Диагностические возможности адаптированного варианта методики позволяют оценивать такие 4 показателя креативности как:

Продуктивность, которая, по мнению переводчиков теста, не является специфическим показателем для творческого мышления, а лишь позволяет лучше понять другие его показатели.

Показатель гибкость оценивает разнообразие идей и стратегий, способность переходить от одного аспекта проблемы к другому, видеть разное в подобном.

Показатель оригинальность характеризует способность генерировать идеи, которые отличаются от очевидных, банальных.

Разработанность темы. Авторы адаптации полагают, что хорошие результаты здесь показывают ученики с хорошей успеваемостью, способные к изобретательности, низкие - отстающие, недисциплинированные.