Молодежь в социокультурном пространстве современной России: имитационный механизм адаптации

8. Реформирование российского института образования в целях инкорпорирования его в рыночную экономику создало ряд объективных предпосылок для выбора молодежью имитационной модели адаптации. Отношения основных акторов образовательного процесса - учителя (преподавателя) и ученика (студента) трансформировались из сферы духовных отношений в сферу рационально-прагматических взаимодействий коммерческого типа. Дефицит финансирования в образовании определил перегруженность преподавательского состава, снижение качества преподавания, что в целом привело к эффекту отчуждения преподавательского труда и облегчило внедрение в повседневность системы образования обменных практик. Формирование рынка образовательных услуг способствовало дифференциации вузов на профессиональные, престижные и массовые, ориентированные на реализацию краткосрочных финансовых задач за счет снижения качества образовательных услуг.

9. Стратегии адаптации школьника при недостатке образовательного и культурного ресурса проявляются в двойном виде отчуждения, которое воспринимается как норма: отчуждения от процесса образовательной деятельности и от ее результата. В вузах макросоциальным условием утверждения и широкого распространения имитационных форм образовательной деятельности является возникновение у института высшего образования латентной функции пролонгированной общей социализации юношества в возрасте 17-20 лет. В пространстве вуза студенты принуждаются к имитациям сложившимися неформальными институциональными правилами взаимодействия основных акторов образовательного процесса, которые руководствуются универсальным рациональным принципом социального обмена - экономии ресурсов и достижения максимальной выгоды. Утверждение неформальных практик такого рода в пространстве вузов имеет принуждающую силу для индивида, выступающего в любой роли образовательных взаимодействий. Необходимыми условиями утверждения имитационной формы обучения студентов на микроуровне, в вузе, являются практики взятки и сговора. Практики взятки и сговора обусловливают имитацию студентом лишь внешней формы обучения - посещения занятий, фиксирование сдачи контрольных и курсовых работ, зачетов и экзаменов. При этом, студентом не осваивается содержание самой образовательной деятельности - алгоритмы интеллектуальной деятельности, профессиональные знания, технологии профессиональной деятельности, ценности и нормы профессиональной культуры.

10. Объективным фактором выбора молодежью имитационных практик как формы адаптации в гражданской и политической сфере является сужение в современном российском обществе пространства реальной демократии. При наличии институциональных форм и процедур, свойственных демократическому обществу, они отчуждены от реального демократического содержания. В силу этого сама сфера политического превратилась в симулякризованное пространство, в котором остаются только пустые формы и потерявшие значение символы, выполняющие функцию придания политической видимости и символической легитимации управленческим процессам и обрамляющие бюрократическую вертикаль. Граждане страны чувствительны к деполитизации политического, воспринимая «управляемую демократию» как симулякр реальной политической демократии, как ее имитацию. На протяжении уже достаточно долгого времени в России идет процесс сокращения институциональных возможностей реального проявления индивидами гражданской инициативы и политического активизма. Феномен «управляемой демократии» становится питательной средой для развития имитационных стратегий гражданского и политического участия.

11. Мониторинг общественных настроений и социального самочувствия на протяжении двух десятилетий системных реформ в России показывает сохранение и воспроизводство синдрома социального недоверия, который проявляется по отношению к обществу в целом, социальным и политическим институтам. Синдром недоверия является реакцией общества на имитацию реформы политических институтов, которая вызвала отчуждение основного большинства населения от социальной активности и политического участия, что проявилось: а) в нечувствительности к гражданским ценностям и свободам; б) дистанцировании основного большинства населения России от поддержки и участия в политических партиях, НКО и различных общественных организациях, которые не рассматривались как возможный канал реализации общественных интересов и воздействия на власть. Рост протестных настроений и протестных акций городского населения в 2004-2005 гг. и в 2011-2012 гг., с одной стороны, и стремление удержать имидж правового государства и сохранить поддержку населения, с другой, - обусловили использование властью стратегии конструирования имитационных форм гражданского общества - Общественной палаты, НКО, общественных движений как аналога стихийных протестных движений. В пользу такого вывода свидетельствует использование властью универсальных форм гражданских институтов, которые не наполнены сущностными смыслами их деятельности - осознанием собственных социальных интересов участниками ассоциаций, союзов, организаций или движений; солидарности на основе доверия и общности интересов; мотивация не коммерческими и не политическими интересами, а социальным благом.

12. Результаты проведенного эмпирического исследования показывают понимание молодежью власти преимущественно как исполнительной ветви, которая полностью определяет и контролирует политический режим, определяет декоративный характер демократических политических институтов, за которым скрывается четко организованный контроль за гражданами. Обнаруживается понимание молодежью высокого уровня разобщенности людей, слабости общественных организаций, низкого уровня доверия людей друг другу и неконсолидированности гражданского общества. Взаимодействие власти (государства) и общества в совокупности рассматривается молодежью как нарушение баланса в сторону доминирования власти, что делает сферу политических отношений зоной риска и требует выбора стратегии адаптации, предполагающей лояльность власти, декларацию внешних форм гражданской активности при одновременном недоверии власти, высоком уровне беспокойства по поводу гарантий конституционных прав и свобод и уклонении от реального гражданского активизма. Это адаптационная стратегия имитационного типа: индивид осваивает внешние формы декларируемого в качестве социальной нормы гражданского активизма при одновременном отторжении его ценностных смыслов.

13. Имитация молодежью гражданского активизма в сфере политических и социальных отношений свойственна большей половине студенческой молодежи и производна от понимания ею политики как игры основных акторов - государства, политических партий и общественных организаций, за которой стоит стремление каждого из игроков реализовать свой прагматический интерес. Имитация в сфере политических отношений направлена на инсценирование гражданской активности и проявляется в форме лояльности власти - готовности участвовать в выборах, знакомиться с политическими событиями и обсуждать их, участвовать в необходимых действиях по призыву административных органов, и в то же время не затрагивает нравственно-мотивационную структуру личности.

Практическая значимость результатов исследования определяется необходимостью оптимизации технологии социализации молодежи в системе образования, формирование гражданских ценностей и гражданской активности, соответствующих требованиям современного информационного общества. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в системе работы Комитетов по делам молодежи и в министерствах образования субъектов РФ, в частности, ЮФО. Анализ механизма имитационной модели профессиональной социализации, которая избирается определенной частью студенчества, представляет практический интерес для управления вузами, в частности, ректоратов и студенческих советов ЮФУ, АГУ, ЮРИФ РАГС при Президенте РФ, Совета ректоров вузов Ростовской области для оптимизации практики организации учебного и воспитательного процесса.

Материалы диссертации могут быть полезны для разработки теоретических и практических курсов по проблемам социологии культуры и образования, социологии молодежи при подготовке студентов по направлениям: «Социология», «Социальная работа», «Работа с молодежью», «Политология», а также для разработки инструментария при проведении социологических исследований по проблемам молодежи.

Соответствие темы диссертации требованиям паспорту специальности ВАК РФ. Диссертация соответствует области исследования специальности 22.00.06 - Социология культуры, особенно в таких ее пунктах, как: п.14. Культурная социализация и самоидентификация личности; и п.17. Образование и процесс культурного воспроизводства.

Апробация работы. Основные положения, выводы и рекомендации, изложенные в диссертации, докладывались на заседании кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета, на международных, всероссийских, межрегиональных, межвузовских научно-практических конференциях, таких, как: Международная научно-практическая конференция «Инновации в отраслях народного хозяйства как фактор решения социально-экономических проблем современности» (Москва, РГСУ, 5-6 декабря 2011г.); Международная научная конференция Юбилейные Х Васильевские чтения «Ценности и интересы современного общества» (Москва, ноябрь 2011 г.); Международная научно-практическая конференция «Основные аспекты совершенствования таможенного дела в условиях формирования Единого экономического пространства» (Москва, апрель 2012); Международная научная конференция Юбилейные ХI Васильевские чтения «Ценности и интересы современного общества» (Москва, РГСУ, ноябрь 2012 г); Научная конференция «Неделя науки в МГЭИ - 2012» (Москва, 2012 г.).

Публикации. По теме диссертации опубликовано 23 научных работы, в том числе 3 монографии и 16 статей в изданиях по списку ВАК, общим объемом 42 п.л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав (включающих двенадцать параграфов), заключения, списка литературы, приложения (представленного в виде 47 статистических таблиц и расшифровки текста глубинных интервью).

1. Теоретико-методологические аспекты исследования имитационной модели социальной адаптации молодежи

В отечественной социологической науке только начинается исследование имитации как специфической модели адаптационного поведения. Это предъявляет определенные требования к построению работы. В частности, необходимо разработать методологический конструкт исследования такого рода. Эта задача решается нами в первой главе диссертации. В параграфе 1.1. мы остановимся на выяснении специфики социальной адаптации в сравнении с социализацией молодежи. Параграф 1.2. посвящен выделению социального субъекта, адаптационные стратегии которого мы исследуем. В параграфе 1.3. нашей задачей будет непосредственная разработка методологического конструкта изучения имитации как модели адаптационного поведения.

1.1 Социализация и адаптация как способы интеграции молодежи в социокультурную среду

В современных исследованиях актуальных проблем российской молодежи ведущие социологи акцентируют внимание на необходимости учета широкого социального контекста, определяющего типологические паттерны поведения современного молодого поколения. Методологическое значение при этом имеют замечания двух ведущих социологов - В.А. Ядова и Ю.А. Зубок. В частности, В.А. Ядов указывает: «Для оценки судьбоносной роли молодых поколений миросистемные процессы не менее важны, чем внутрироссийские. Глобальные взаимосвязи во всех сферах жизни… прерывают автономную историю отдельных национальных государств».

Иной акцент делает известный специалист в области проблем молодежи Ю.А. Зубок: «Изучение феномена социального развития молодого человека необходимо в связке с процессом эволюции, порождающей его системы, и изучением целевой детерминации развивающейся системы, предполагающей освещение вопросов, как, почему и для чего происходят те или иные явления» Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии. Опыт исследования молодежи. М.: Мысль, 2007. - 288 с. - С. 173..

Эти замечания утверждают, что формирование первоначального социального опыта молодежи в современных условиях существенно отличается от данного процесса, который пережили предшествующие поколения в своем молодом возрасте. Важнейшее содержательное отличие - ориентация молодежи, одновременно, и на либеральнo-демократические ценности Запада, продвигаемые современными масс-медиа, и на современные российские экономические и политические процессы, которые в настоящее время способствуют поддержанию не этих ценностей, а возвращению традиционных ценностей патернализма и этатизма. Эти два контента с середины 2000-х годов все более заметно расходятся.

В отечественных исследованиях последних десятилетий стало трюизмом подчеркивание факта, что формирование молодежи 90-х гг. ХХ в. - нулевых годов ХХI в. проходит в условиях разрушения базовых ценностей и норм советского общества - аномии. В наибольшей степени она захватила институты, производящие социальные смыслы, и потому - определяющие социализацию молодежи, - институт образования, науки, искусства. «Речь идет о девальвации всего, что связано с наследием Просвещения и культуры, не о мертвом наследии, а о механизмах поддержания значимости тех ценностей, которые определяют наиболее сложные формы социальной организации -- мотивацию научного познания, высокий смысл литературы, морали, человеческой солидарности и свободы. Сегодня в России нет таких групп, которые олицетворяли бы собой, в своем социальном поведении ценности метафизики (познания, добра и т.п.)». Состояние аномии нарушает основные условия социализация молодежи - доверие к основным социальным институтам и готовность воспринимать ценности, регулирующие нормы и социальные роли, которые ими задаются.

Понятие социализации - одно из ключевых для социологического анализа становления молодого поколения. Активно оно стало разрабатываться с середины ХХ в. в американской социальной психологии и большей частью применительно к становлению личности. В отечественной науке это понятие разрабатывалось первоначально И.Коном, который его определил следующим образом: «Социализация (от лат. socialis -- общественный) - процесс усвоения человеческим индивидом определенной системы знаний, норм и ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве полноправного члена общества. Социализация включает как социально-контролируемые процессы целенаправленного воздействия на личность (воспитание), так и стихийные, спонтанные процессы, влияющие на ее формирование» Кон И.С. Социализация // Философский энциклопедический словарь, 2-е изд. М., 1989. - 814 с. - С.603. .

В предложенном определении фиксируется непосредственная связь ценностей и норм, распространенных в обществе, с практикой социальных взаимодействий: без усвоения этой системы знаний, ценностей и норм, с точки зрения И.С.Кона, невозможно эффективное («полноправное») функционирование индивида в обществе.

Предложенный подход развивался И.С.Коном в русле марксистской традиции. Социализирующийся индивид предстает одновременно и объектом целенаправленного воздействия со стороны социальных институтов, и активным субъектом, инициатором изменения социальной среды. Содержание этого взаимодействия различается в разных социально-экономических и культурных условиях конкретных обществ. Вместе с тем, данный подход акцентировал внимание на индивидуализации процесса социализации.

В настоящее время в социологии аргументируется возможность рассмотрения социализации применительно к молодому поколению в целом.

Так, Павловский В.В. указывает: «Социализация молодежи - это процесс становления и развития всей данной группы вплоть до ее перехода в зрелую возрастную группу, процесс, обусловленный конкретно-историческим единством определенных общественной формации, общественного уклада, цивилизации, отдельного общества, известных социальных общностей, наконец, особенностями развития отдельных личностей; это поэтапное включение молодежи в социум, осуществляющееся на основе деятельности и самодеятельности, реализации возрастноориентированных программ в процессе субъект-субъектных взаимодействий с другими возрастными группами, образующими данное общество» Павловский В.В. Ювенология: проект интегративной науке о молодежи. М.: Академический проект, 2001. - 304 с. - С.155. .

Теоретическим основанием для такого подхода выступает признание доминирующего значения в социализации среды, т.е. социальных условий. На эту роль указывают также и социологические исследования поколений См. напр.: Левада Ю.А. Поколения ХХ века: возможности исследования // Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России. М.: Новое литературное обозрение, 2005. - 328 с.. В.В. Павловский выделяет ключевой механизм социализации - реализацию «системы социальных возрастноориентированных программ», которая передается старшими поколениями молодежи. А в них - определенный комплекс знаний, умений и навыков, технологий практических действий Павловский В.В. Указ.соч. С.157..

Но эта схема работает в стабильно функционирующем обществе, где система социальных институтов целенаправленно регулирует распределение социальных благ на основе общепризнанных социетальных ценностей и обеспечивает перспективу пропорционального замещения в социальной структуре молодежью уходящих поколений. Эффективность работы социальных институтов как раз и обеспечивает передачу «возрастноориентированных программ», так называемую «социальную эстафету». И это свидетельствует об интеграции молодого поколения в общество, т.е. о его успешной социализации. Здесь важно выделить, во-первых, единство социетальных ценностей, которые поддерживаются и реализуются в процессе функционирования всех социальных институтов; во-вторых, действие единых критериев для распределения социальных благ и социальной мобильности.

Однако в процессе системного социального кризиса 90-х гг. и реформирования основных социальных институтов эти два условия успешной социализации были нарушены. Исследование условий становления молодежи в последние два десятилетия позволили ученым убедительно показать существенные сбои в функционировании ключевых для социализации социальных институтов - семьи, образования, занятости, духовно-идеологических институтов. «В результате дети встают перед необходимостью самостоятельного жизненного выбора, к которому оказываются неготовыми ни они, ни их родители. Обостряется межпоколенный ценностный разрыв и отчуждение молодого человека от семьи. … Семья, оставаясь последней опорой молодых людей, постепенно утрачивает свое влияние как институт социализации» Чупров В.И., Зубок Ю.А., Уильямс К. Молодежь в обществе риска. М.: Наука, 2001. - 179 с. - С.104-105. .

С этим тезисом солидаризируются ученые и через десятилетие. Так, другой коллектив авторов отмечает: «Главное, что смогло предложить поколение родителей своим детям, это опыт выживания и адаптации, усвоенный в советское время. Переломный этап в жизни страны был прожит почти исключительно на «старом багаже» идей и ценностей» Гудков Л.Д., Дубин Б.В., Зоркая Н.А. Молодежь России. М.: Московская школа политических исследований, 2011. - 96 с. - С. 10. . Но эта историческая ситуация свидетельствует, что в процессе социализации субъектная активность молодежи заметно снижается и приобретает характер приспособления к среде, т.е. адаптации.

Проблематикой адаптации, как социального процесса в отечественной науке, стали заниматься в перестроечный период. Старт активным исследованиям процессов адаптации в России был дан переходом к рыночным принципам организации и функционирования экономики.

Переход к рынку, т.е. реформирование базисных экономических институтов, потребовал изменения политико-правовой системы и системы социальных институтов; эти изменения вызвали разрушение СССР как целостной социально-политической системы и сопровождались активными миграционными процессами, в которых проявилась стихийная реорганизация населения страны по этнокультурному и территориальному основаниям. Системные рыночные реформы в сжатые сроки изменили условия жизни людей и потребовали приспособления к ним (адаптации). Эта ситуация аналогична той, которую описал в свое время американский мыслитель А. Тоффлер: под влиянием социальных перемен человек внезапно оказывается в незнакомом ему мире, который вызывает у него культурный шок: «Культурный шок возникает тогда, когда знакомые психологически факторы, помогающие человеку функционировать в обществе, исчезают, и на их месте появляются неизвестные и непонятные» Тоффлер А. Футурошок. СПб.: Лань, 1997. - 464 с. - С.11.. Но еще большую проблему, шок, вызывает не перспектива столкновения с незнакомой культурой, а столкновение с малопонятными явлениями в своем собственном обществе, с казалось бы, давно известной культурой, которая вдруг становится мало понятной. В этом случае, шок является реакцией на «преждевременное наступление будущего» Там же. (курсив наш - авт.). Приведем описание этой ситуации, которую А. Тоффлер презентовал со всей яркостью: «Вырвете внезапно человека из его среды и поместите его в другую, резко отличную от привычной ему, с другим набором фактов реагирования: иной концепцией времени, места, работы, любви, религии, секса и прочего. А затем отнимите всякую надежду вернуться к знакомому социальному ландшафту. Человек будет подвержен вдвойне суровому потрясению. Более того, если эта культура хронически пребывает в состоянии хаоса, или, что еще хуже, ее ценности непрерывно меняются, чувство потерянности еще усилится. … Теперь представьте не одного человека, а целое общество, целое поколение, включая самых слабых, наименее образованных и разумных его представителей, которые внезапно оказались в новом мире. Результат - всеобщая дезориентация и боязнь будущего в огромных масштабах» Тоффлер А. Футурошок. СПб.: Лань, 1997. - 464 с. - С.12. . Попадание в подобную ситуацию требует от человека мобилизации ресурсов для адаптации к ней.

А. Тоффлер описал данную ситуацию с позиции субъекта, с точки зрения ее восприятия индивидом, определив ее как шок. Анализ современного общества, которое вызывает футурошок, был дан несколько позднее в работах У. Бека и Э. Гидденса. Они определили такое общество как «общество риска». Впервые в развернутом виде данная интерпретация современного общества была представлена параллельно обоими учеными на Всемирном социологическом конгрессе в Билевельде (1994 г.) в связи с обсуждением проблемы глобализации.

Подробное цитирование А. Тоффлера, ссылка на теорию социальных рисков, нам потребовались для того, чтобы показать тот социальный контекст, который порождает потребность в разработке научного направления - социологии адаптации. По свидетельству одного из ведущих российских исследователей в этой области Л.В. Корель, изучение поведения людей в условиях перехода к рынку обусловило институционализацию нового направления в отечественной социологии - социологию адаптации Корель Л.В. Социология адаптации: вопросы теории, методологии и методики / ИЭОПП СО РАН. - Новосибирск : Наука, 2005. - 423 с. - С.11-12.. Предметной областью этого направления являются процессы приспособления населения к новым условиям и правилам организации жизни, которые выдвигаются и проводятся реформаторами. Различные аспекты и проблемы теории социальной адаптации разрабатывали в своих исследованиях ведущие представители новосибирской социологической школы (Т.И. Заславская, О. Бессонова, С. Кирдина, Л.В. Корель, М.А. Шабанова).

Представляется корректным использовать основные наработки, изложенные в теории адаптации к рассмотрению процесса интеграции молодежи в трансформирующееся общество, хотя в отечественных социальных и гуманитарных науках в большей степени используется понятие социализации. Сопоставление содержания этих понятий - социализации и адаптации, которые приводятся в энциклопедических словарях, своеобразном банке устойчивого научного знания, указывает на их ничтожно малое различие.

Большая Советская Энциклопедия определяет адаптацию как приведение индивидуального и группового поведения в соответствие с моделью поведения (включая систему ценностей и норм), господствующей в данном обществе, классе или социальной группе. Она осуществляется в процессе социализации, а также с помощью механизмов социального контроля, включающих меры общественного и государственного принуждения Большая советская энциклопедия : в 30 т. / гл. ред. ... А. М. Прохоров. -- 3-е изд. -- М. : Советская энциклопедия, 1976. -- Т. 24 . - 712 с. - С. 242.. Близкое определение дает, например, академическая Философская энциклопедия, изданная в 80-х годах ХХ в. В ней адаптация трактуется как взаимодействие личности или социальной группы с социальной средой, в процессе которого согласовываются требования и ожидания участников взаимодействия. Среда воздействует на личность и требует ее изменения, а личность (группа) активно воздействует на среду. «Такой механизм адаптации, складываясь в процессе социализации личности, становится основой ее поведения и деятельности» Философский энциклопедический словарь // Гл. ред. Ильичев Л.Ф., Федосеев П.Н. и др. М.: Советская энциклопедия. 1983. - 896 с. - С.12.. Социализация в указанном издании трактуется как «процесс усвоения человеческим индивидом определенной системы знаний, норм и ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве полноправного члена общества» Там же, С.629.. При этом, в процессе социализации индивид является не пассивным предметом воздействия среды, а активным субъектом воздействия на среду. Результатом социализации выступает индивидуальность. Как видно из приведенных ссылок, социализация и адаптация непосредственно связаны друг с другом, часто - не различимы, т.к. в обоих случаях речь идет об интериоризации индивидом социальных норм и об обратном воздействии индивида на социальную среду.

Другое, более позднее издание - социологическая энциклопедия, - несколько меняет акценты. Адаптация в ней трактуется как процесс и результат активного приспособления индивида к условиям новой социальной среды. При этом, для личности адаптация «носит парадоксальный характер: она разворачивается как гибко организованная в новых условиях поисковая активность, выход индивида за пределы готовой конечной формы» Адаптация социальная // Российская социологическая энциклопедия. Под общ. ред. академика РАН Г.В. Осипова. М.: Изд-я группа НОРМА-ИНФРА. М., 1999. - С. 478.. Несколько проясняется изложенная позиция в другой статье этой энциклопедии - «Адаптация профессиональная», которая рассматривается как частный случай адаптации социальной. Здесь адаптация рассматривается как «приспособление, привыкание человека к условиям профессии, усвоение им производственно-технических и социальных норм поведения, необходимых для выполнения производственных функций». Адаптация профессиональная //Там же. В данном контексте адаптация опять сливается с социализацией, но вторичной, в условиях производственной деятельности. Об этом свидетельствует и трактовка понятия «социализация», которое приводится этим же авторским коллективом: «Социализация - процесс усвоения индивидом образцов поведения, психологических механизмов, социальных норм и ценностей, необходимых для успешного функционирования индивида в данном обществе».

Малая различимость этих двух понятий - «социализация» и «адаптация», - делает их тождественными при рассмотрении проблем становления современной молодежи, и тем самым, как нам представляется, «смазывает» множество специфических нюансов процесса интеграции молодежи в социальную среду в постобразовательный период жизни. Этот период становления отличается тем, что молодежь остается без «помочей патернализма», которые в том или ином варианте свойственны образовательным учреждениям любого уровня, (сегодня, - даже высшей школе). В этот период «знакомый» мир становится «незнакомым». Причина (тайна) такого превращения - самостоятельное столкновение с реальным характером социальных взаимодействий в экономической, политической и социальной сферах жизни, которые ранее индивиду представлялись в учебных курсах в абстрактно-всеобщей форме. Отечественный ученый А.Толстых отмечает в этой связи: «В наше время, когда подготовка к жизни подрастающего поколения во многом отделена от реальной жизни, «дети» овладевают общественным опытом как некоторой данностью, суммой умений и навыков, при этом ничего не меняя в содержании знаний и практических умений. Прерогатива изменять содержание общественной деятельности в любом ее виде принадлежит взрослым…» Толстых А.В. Опыт конкретно-исторической психологии личности. - СПб: Алетейя, 2000. - 288 с. - С.141.. Выход за стены школы (колледжа, вуза) и необходимость самостоятельно принимать решения, часто обнаруживает не адекватность освоенных в школе абстрактных схем действий реальным социальным условиям. При таком столкновении обнаруживается значительный «зазор» между теоретической идеализацией социальных связей и реальными социальными взаимодействиями.

Обратим внимание на то, что во всех приведенных определениях социализации указывается ее непременный атрибут - освоение ценностей. Можно сказать, что социализация представляет собой сознательный и стихийный процесс формирования личности на основе социетальных ценностей. Ситуация аномии и системного кризиса проявляется как недееспособность социетальных ценностей, они утрачивают безусловный характер для всех слоев общества, перестают поддерживаться. И поэтому когнитивная подготовка молодого поколения в школе оказывается недостаточной для реализации жизненных стратегий за пределами школьных стен. Освоенные когнитивно ценности и нормы оказываются мало эффективными в реальном повседневном поведении, поскольку не показывают способа реализации потребностей и путей достижения целей индивида, адекватного социальной реальности. Подобная ситуация ставит молодежь перед проблемой собственного «открытия» реальных социальных отношений и приспособления к ним. Тем самым, исследование проблемы вступления молодежи в самостоятельную жизнь предполагает обращение к теории адаптации, в которой адаптивное поведение определяется как внешнее проявление приспособительной деятельности, когда проявляется установка субъекта (индивида) относительно встраивания в среду жизненной активности. Таким образом, в отличие от социализации, построенной на освоении терминальных ценностей (перспективных ценностей-целей, идеалов), адаптация ориентирована на прагматические цели. В тандеме терминальных и инструментальных ценностей в процессе социализации доминируют терминальные ценности, а при адаптации - инструментальные. Это деление соответствует традиционному делению на ценности-цели и ценности-средства.

В процессе адаптации происходит изменение стереотипов поведения, что требуют изменившиеся условия жизни. Так, Й. Бенет отмечал, что адаптация относится к «формам и правилам социального приспособления и изменения в поведении индивидов и групп в процессе достижения цели или просто сохранения статус-кво». И в этом отношении развивается традиция, заложенная М. Вебером, который акцентировал внимание на цели адаптационно-приспособительного процесса, которая, с его точки зрения, определяет содержание этого процесса.

М. Вебер подчеркивал, что социальная адаптация представляет собой нечто иное по сравнению с биологической, из сферы которой пришел сам термин «адаптация». В биологии адаптация направлена на сохранение вида в природной среде. Ее главный индикатор - расширенное воспроизводство вида, т.е. увеличение численности вида, как минимум - ее сохранение. Социальная адаптация, напротив, стирает биологическую приспосабливаемость: «Если понимать в биологическом смысле, то есть как заданный обстоятельствами и в некоторой степени допускающий определенный шанс группы людей сохранить свое психофизическое наследие посредством значительного размножения, то экономически наиболее процветающие и наилучшим способом регулирующие свои жизненные условия слои населения оказались бы, по статистическим данным рождаемости, “самыми неприспособившимися”» Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем./Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл П. П. Гайденко.--М.: Прогресс, 1990.--808 с. - С.574.. Этот вывод можно уточнить: экономическое процветание в современном мире сопровождается не только падением рождаемости, но и динамическим изменением психотипа; но с точки зрения биологии это показатели неадаптивности. Вебер продолжает: самыми приспособившимися с биологической точки зрения выступают индейские племена, которые жили в природной среде до завоевания Америки и оптимально адаптировались в природную среду.

В контексте этих размышлений, социальная адаптация в отличие от биологической, производна от достижения рационально поставленной цели: «только при сопоставлении двух отличающихся лишь по одному конкретному признаку, а в остальном же совершенно однородных организаций можно утверждать, что данное конкретное отличие одной из них обусловливает ее эмпирически более «целесообразное», следовательно, в этом случае более приспособленное к данным условия состояние» Там же, С.575..

Исходной позицией, запускающей адаптацию в действие, выступает осознание невозможности реализовать жизненно важные цели с помощью сложившихся традиционных поведенческих моделей. Эта ситуация возникает в двух случаях: либо изменяется социальная среда, которая делает неуспешными ранее сложившиеся стандарты поведения; либо изменяется сам субъект адаптации, его потребности и цели, которые невозможно достичь сложившимся способами.

В любом случае, имеет место рассогласование ожиданий и интересов индивида и социальной среды. Эта ситуация, в свою очередь, приводит к тому, что индивид не может интериоризировать ожидания и потребности социальной среды, а среда не позволяет ему осуществлять деятельность, в ходе которой возможно преобразование среды, ее видоизменение под его новые потребности. Это нарушение равновесия социальной среды и субъекта рождает острую потребность в адаптации - т.е. нужду индивида (субъекта) в гармонизации со средой.

При исследовании способов гармонизации выделились два основных подхода: социально-психологический, отправной точкой которого выступают субъективные качества индивида, адаптирующегося к социальной среде; и социологический, который при рассмотрении типов адаптации субъектов, исходит из социальной среды, обусловливающей определенные рамки адаптации.

Социально-психологические типы адаптации к новым социокультурным условиям среды были выделены У. Томасом и Ф. Знанецким, которые рассмотрели ситуацию адаптации с позиции готовности к ней субъекта. На этом основании были выделены несколько социально-психологических типов - филистайн, богемиан и креативец. Эта методология анализа адаптации была разработана на основе анализа эмпирических данных об адаптации польских крестьян-иммигрантов к социально-экономическим условиям CША. Тип филистайн выделен на основании ориентации людей в процессе адаптации на стабильность; они не желают перемен и бояться их, демонстрируют стратегию пассивной адаптации к новой социальной среде даже за счет изменений в личных притязаниях. В основе социально-психологического типа «богемиан» лежит способность личности к спонтанным действиям по обстоятельствам, индивиды этого типа изменяются вместе с изменениями социальной среды, они не придерживаются жестких принципов, организующих их внутренний мир. Социально-психологический тип «креативец» выделен на основе субъективного стремления индивида к социальным изменениям. Здесь адаптация к среде реализуется посредством жизненной активности, которая реализуется в самостоятельном выдвижении и достижении индивидуальных целей.

Другой методологический подход к изучению механизма адаптации был предложен Р. Мертоном Мертон Р. Социальная структура и аномия //Социология преступности (Современные буржуазные теории) Москва, 1966. Перевод с французского Е.А. Самарской. Редактор перевода М.Н. Грецкий. Издательство «Прогресс». C. 299-313.. Его типология базируется на двух критериях: приспособления индивида к культурным целям и к средствам их достижения, которые задаются социальной средой. Эти рамки утверждаются в рыночном конкурентном обществе, в котором богатство и материальный успех обладают доминирующим значением. Р. Мертон выделил пять типов приспособления: конформизм, инновацию, ритуализм, ретритизм, мятеж. В стабильно функционирующем обществе широко распространен конформизм - соответствие поведения культурно заданным целям и институциональным средствам. Распространение такой модели поведения на массовом уровне определяет стабильность общества и оптимально соответствует поддержанию социального порядка. Целенаправленно осуществляемая социализация задает именно эту модель поведения.

Все остальные типы приспособления представляют собой отклонения от этой нормы. Акцентирование прагматической цели-успеха (богатства) при использовании запрещенных средств достижения этих целей, игнорируя институциональные запреты, представляет собой инновационный тип адаптации. Ритуализм представляет противоположный, по отношению к инновационному, тип адаптации индивида к социальным условиям. Эта модель поведения свойственна тем, кто отказывается от культурных целей в силу их трудной достижимости. Страх потерять достигнутый статус толкает индивида к воспроизводству заведенного порядка, действиям в соответствии с ритуалом. Отказ от культурных ценностей и предписываемых институтами средств и норм их достижения, характеризует ретритизм как тип адаптации индивида к социальной среде. Индивид выбирает стратегию самоисключения из социальной жизни. Представители этого социального типа отрицают ценности успеха. Наконец, пятый тип, выделенный Р.Мертоном, - мятеж, - представляет собой не только отказ от социально значимый культурных целей и приемлемых социальных средств, но и стремление утвердить новые социальные цели и новые социальные институты, в рамках которых эти цели могут быть достигнуты. В сущности, с точки зрения содержания деятельности, мятеж - это не адаптация к социальной системе, а, напротив, стремление ее кардинально изменить, переустроить «под себя».

Следует отметить, что типология адаптации Р. Мертона была им выдвинута применительно к функционированию социально-стабильного рыночного общества. Поэтому данная типология может быть применима к изучению адаптации в России с оговорками, которые объясняются долгосрочной ситуацией социального транзита. Политика перехода на рыночные принципы функционирования в экономике с необходимостью потребовала реальной демократизации политической системы, что и обусловило размывание социетальных ценностей русской культуры, не являющихся рационально-прагматическими по своему содержанию. Сложившаяся ситуация одновременного присутствия в общественном сознании рациональных ценностей успеха и прагматики, претендующих на статус социетальных, и русских культурных ценностей, сформированных на основе православной традиции, затрудняет квалифицировать те или иные ценности в качестве нормативно терминальных, по отношению к которым выстраивается мертоновская шкала адаптации.

Социологические измерения социетальных ценностей фиксируют одновременное присутствие в общественном сознании противоположных ценностных ориентиров. Рассматривая проявление типологии Р. Мертона в условиях российской транзиции, Л.В. Корель описывает следующие модификации:

1) одновременное существование конформистов и относительно старых целей-ценностей и соответствующих средств, и относительно новых целей-ценностей и соответствующих инструментальных ценностей их достижения: «В России до сих пор сосуществуют одновременно как бы две социальные реальности - мир уходящий и мир входящий. Одни сохраняют конформность по отношению к старому миру, другие - к новому»;

2) перегруппировку индивидов, когда «одна часть бывших конформистов сумела перейти в группу новых ретритистов, другая - ритуалистов, третья - мятежников, четвертая - пополнить группу новых конформистов».

Реализация второй модификации типологии Мертона в российских условиях, когда активно утверждаются прагматические цели-ценности и соответствующие им паттерны достигательных конкурентных стратегий в качестве новой инновационной ценностной системы, привела к возникновению новых типологических групп. Первую группу конформистов, создававших и адаптировавшихся к новой нормативной системе сформировали частично конформисты, частично - инноваторы из «старой» системы, частично - мятежники. Сегмент «старых» конформистов составила партийно-советская номенклатура, поддержавшая позиции нового политического лидера (М. Горбачева), декларировавшего новый политический курс на гуманизацию политического режима и попытавшегося его либерализовать. Инноваторов по отношению к советскому экономико-политическому порядку составляли «цеховики», «спекулянты», «фарцовщики», кооператоры и другие факультативные группы, которые в своей повседневной экономической деятельности утверждали практики взаимодействий обменного типа. Мятежников представляли преимущественно диссиденты и «фрондирующая» интеллигенция, которые новые ценности утверждали не в экономических практиках, а в культурных формах, манифестируя защиту гражданских прав, утверждение принципов демократии, политического и культурного многообразия. Если первая (конформисты) и третья («мятежники») подруппы утверждали новые ценности-цели, претендующие на статус социетальных, то вторая (инноваторы) - новые методы и стратегии достижения рыночных целей. Такой социальный конгломерат, сформировавшийся из представителей разных мировоззренческих течений, которые в советский период занимали разные социально-статусные позиции, не обладал единством ценностных устремлений и не представлял собой нового ядра трансформирующейся социальной системы.

Реальной социокультурной проблемой выступила неукорененность ценностей, проповедуемых «мятежниками», в российской культурной и политической традициях, их проблематичность для основного большинства российского общества. Эта ситуация определила выход на первый план ценностей инструментального характера, обеспечивающих в короткие сроки достижение успеха, реального результата. Разные сегменты, которые сформировали «новых» конформистов, обладали разными мировоззренческими убеждениями (идеалами), но в целом разделяли инструментальные ценности, лежащие в основе общества современного типа (богатство, частная собственность, конкуренция, парламентаризм, многопартийность, высокие статусные позиции, успех и др.). Эти инструментальные ценности «мятежниками» старой системы (включая подгруппы инноваторов среди конформистской партийной номенклатуры) были возведены в статус социетальных. Иными словами, «ценности-успеха» стали доминировать относительно «ценностей-убеждения», идеалов.

Р. Мертон (ссылаясь на наблюдения за жизнью американцев Т. Веблена, Р. Беренса, Ч. Диккенса) отмечал, что подобное явление не ново и задается способами интерпретации происходящей смены ценностных ориентиров: «Вынужденное частное, а нередко и публичное восхищение "хитрыми, умными и успешными людьми" является продуктом культуры, в которой "священная" цель фактически объявляет священными и средства» Мертон Р. Социальная структура и аномия //Социология преступности (Современные буржуазные теории) Москва, 1966. Перевод с французского Е.А. Самарской. Редактор перевода М.Н. Грецкий. Издательство «Прогресс». C. 299-313..

Размышляя по поводу приспособления людей к конкретным политическим ситуациям, М. Вебер отмечал, что адаптация допускает также отказ от идеалов в пользу достижения успеха в конкретной ситуации: «…люди в значительной степени склонны внутренне приспосабливаться к успеху или к тому, что обещает успех, и не только в своих средствах, или в той мере, в какой они пытаются реализовать свои идеалы, - что само собой разумеется, - но и отказываясь от самих своих идеалов» Вебер М. Смысл «свободы от оценки» в социологической и экономической науке // Избранные произведения: Пер. с нем./Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл. П. П. Гайденко. -- М.: Прогресс, 1990. --808 с.-- (Социологич. мысль Запада). - С. 572..

Далее он указывает, что приспособление «…двойственно по своему смыслу и может означать либо приспособление средств определенной позиции к данной ситуации («реальная политика» в узком смысле слова), либо - при совершении выбора из числа вообще возможных позиций - приспособление к тем действительным или предполагаемым шансам, которые предполагает в данный момент одна из них» Вебер М. Смысл «свободы от оценки» в социологической и экономической науке // Избранные произведения: Пер. с нем./Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл. П. П. Гайденко. -- М.: Прогресс, 1990. --808 с.-- (Социологич. мысль Запада). - С.574.. В обоих случаях имеет место адаптация людей к меняющимся условиям социальной среды. Но исследователь не может оценить, какой вариант адаптации оптимален - ориентация на успех, включая отказ от ценностей-убеждений (идеалов), или, напротив, следования своим идеалам, отказываясь от инструментальных средств, сулящих достижение успеха: «Понятие «приспособленности» (и все близкие к нему) не дает никаких сведений - и это главное - о лежащих в основе ценностях, которые оно… просто маскирует» Там же, С. 575. .

Руководствуясь рациональными установками, индивид принимает условия, которые ему диктует институциональная среда, не оспаривает их, сохраняя (встраивая) свой собственный интерес в логику функционирования институтов. При этом возможны моральные потери, когда индивид должен отказаться (частично или полностью) от сформированных в нем моральных убеждений. Выбор в качестве доминирующих ценностно-рациональных (терминальных) установок всегда ограничивает адаптивные возможности индивида, т.к. ценности всегда выдвигают нравственные ограничения и запреты, которым субъект должен обязательно следовать.

Ценностная нейтральность адаптации определяет господство формы социальных взаимодействий над их смысловым содержательным наполнением. Так, в России переходного периода выдвижение на доминирующие позиции (в качестве терминальных) инструментальных ценностей, открыло возможность их использования в качестве форм, относительно нейтральных к содержанию. Например, система разделения властей и институт парламентаризма функционируют безотносительно к поддержанию и реализации центральной терминальной ценности, обусловивших возникновение этих практик и институтов - свободы и правовой защищенности индивида; ценность социально престижной позиции - безотносительно к личностной самореализации в сферах социальной деятельности и т.д.

Форма позволяет использовать внешние атрибуты в качестве наиболее легкого способа преодоления состояния неопределенности, которое и требует адаптации, гармонизации индивида с социальной средой. Вместо решения реальной проблемы преодоления состояния неопределенности и риска (что требует адаптации), индивид демонстрирует форму преодоления этой ситуации, позиционирует себя в качестве успешного человека, адаптировавшегося к социальным условиям. Иными словами, проблема адаптации из сферы объективной жизни переносится индивидом в сферу субъективного переживания, самоидентификации: «…внешняя презентационная сторона играет важнейшую роль: для людей, которые пытаются установит новые связи с жизнью взамен утраченных, внешние знаки идентификации являются знаками быстрого и скорого выхода из нынешнего их неустойчивого положения» Ионин Л.Г. Социология культуры: Учеб. пособие для вузов/ Ионин, Леонид Григорьевич. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2004. - 427с. - С.250..

Обрисованная ситуация показывает, что адаптация в условиях транзиции и выдвижения в качестве ценностей-целей готовых институциональных форм, нейтральных по отношению к сакральным смыслам, порождает новый феномен - использование инноваций как формы, в ее презентационном виде. Тем самым, возникает новая форма адаптации: принятие выдвинутой новой системы целей (инструментальных по содержанию) - богатства, конкурентоспособности, успеха, социальной мобильности - и демонстративная ритуализация способов их достижения.

Ритуализму, как типу адаптации, согласно Р. Мертону характерно снижение нормативных культурных предписаний («быть успешным», «стараться преуспеть»), снижение уровня притязаний при четком соблюдении институциональных норм, например, получить соответствующее образование, быть членом соответствующей организации и пр. Такие установки объясняются стремлением индивида «…избежать опасности и неудач посредством отказа от основных культурных целей и приверженностью любому обещающему безопасность рутинному распорядку и институциональным нормам» Мертон Р. Социальная структура и аномия //Социология преступности (Современные буржуазные теории) Москва, 1966. Перевод с французского Е.А. Самарской. Редактор перевода М.Н. Грецкий. Издательство «Прогресс». C. 299-313.. Мертон считает, что этот тип адаптации характерен представителям нижнего среднего класса, поскольку здесь невысок социальный и экономический ресурс для успешного конформизма, а, следовательно, легко потерять достигнутый статус; и, одновременно, выходцы из этого слоя получают продолжительное давление от родителей, направленное на усвоение и выполнение «моральных наказов» общества.

В условиях социальной транзиции инструментальные ценности рыночного общества выдвигаются как инновационные и приспособление к ним предполагает адекватные качества личности и соответствующие модели поведения - креативность, умение рисковать, навыки реального воплощения собственных проектов и пр. Они предполагают освоение институциональных способов реализации социальных целей (института образования, политического участия в партиях, волонтерства и социальных инициатив и др.), но также и выход за рамки институтов в сферу риска и собственной социальной ответственности. Использование социальных институтов, демонстрирующих инновационный тип социальной деятельности лишь во внешних ритуальных формах, не наполненных реальной социальной деятельностью, создает имитационную форму адаптации.