Кластеры и кластерные стратегии

Его соратник, М. Энрайт, работавший с самого начала исследований в команде по изучению международной конкуренции, ввел понятие «региональный кластер». Этим самым он подчеркивает, что конкурентные преимущества создаются не на наднациональном или национальном уровне, а на региональном, где главную роль играют исторические предпосылки развития регионов, разнообразие культур ведения бизнеса, организации производства и получения образования. Региональный кластер - это промышленный кластер, в котором фирмы - члены кластера находятся в географической близости друг к другу. То есть региональный кластер - это географическая агломерация фирм, работающих в одной или нескольких родственных отраслях хозяйства. При этом М. Энрайт выделил три уровня конкурентного преимущества регионального кластера:

- супранациональный - несколько схожих «штандартов» промышленности, объединенных общим экономико-географическим положением, но расположенных в разных государствах, образуют региональный кластер, который обладает супранациональным конкурентным преимуществом;

- национальный - несколько смежных районов в пределах одной страны благодаря интенсивной кооперации могут достичь национального конкурентного преимущества;

- локальный - несколько рядом расположенных городов, имеющих схожую специализацию и проводящих активную политику обмена знаниями и инновациями, достигают локального конкурентного преимущества [44, с. 269].

Региональный кластер может включать в себя:

1) промышленный район с малыми и средними предприятиями;

2) концентрацию высокотехнологичных фирм, связанных через развитие и использование общих методов производства (технологий);

3) производственную систему с представительствами крупных ТНК.

Поскольку на уровне региональных кластеров создается конкурентное преимущество стран, именно региональные кластеры нуждаются в целенаправленной поддержке государственных структур и исследовательских организаций.

Известный американский исследователь промышленных и региональных кластеров М. Сторпер также является активным сторонником политики развития конкурентных преимуществ страны посредством формирования региональных кластеров. Он рассматривает агломерацию как источник промышленной динамики малых и средних предприятий. Его схема идеального развития регионального кластера включает в себя шесть стадий:

образование фирм-пионеров на основе местных специфических традиций производства;

появление системы специальных поставщиков, обслуживающих фирмы, и специализированного рынка рабочей силы;

образование новых организаций (часто правительственных) для оказания поддержки фирмам, работающим в кластере;

привлечение в кластер внешних отечественных, а затем и иностранных фирм, высококвалифицированной рабочей силы как новых стимулов для организации новых кластерных фирм;

5) создание нерыночных активов между фирмами, которые стимулировали бы диффузию инноваций, информации и знаний;

6) период упадка кластера из-за ситуации, когда кластер исчерпал свой инновационный потенциал, а закрытость кластера не позволяет ему черпать инновации с внешнего рынка.

Естественно, что каждый кластер обладает определенной спецификой в своем развитии, поэтому приведенная выше схема может не всегда соответствовать действительности. Тем не менее, она дает представление об общих закономерностях развития кластеров в мире. Отклонения в схеме идеального развития кластеров происходят из-за местных национальных особенностей развития экономики -этнических черт, присущих только определенной стране с уникальным экономико-географическим положением [44, с. 270].

Как можно видеть, кластерный подход имеет довольно широкое толкование. Это обусловлено тем, что М. Портер включил в ромб конкурентных преимуществ почти все основные факторы и условия, определяющие деятельность фирм. Концепция ромба конкурентных преимуществ и промышленного кластера М. Портера не только получила широкое распространение в развитых странах мира, но и приобрела, кроме большого количества сторонников, также и значительное количество критиков.

Исследования конкурентных преимуществ стран и регионов проводят ученые разных стран. Кроме американской, мировую известность получили работы британской школы теории конкурентоспособности, которая исследует позиции развивающихся стран в усилившихся процессах конкуренции между странами мира. Среди них выделяется OLI-парадигма Дж. Даннинга, которая была выработана при исследовании поведения американских ТНК и их филиалов в восьми странах. В результате анализа статистических данных он выделил три группы преимуществ, определяющих вложения ТНК за рубеж:

владение (Ownership Advantage: O-преимущество);

местоположение (Locations Advantage: L-преимущество);

интернационализация (Internationalization Advantage: I-преимущество).

Дж. Даннинг сделал добавление к ромбу конкурентных преимуществ М. Портера, особо выделив фактор деятельности международного бизнеса [150].

Кластерный подход в политике отдельных государств означает, что в целях повышения международной конкурентоспособности стран правительства в промышленной (кластерной) политике уделяют особое внимание регионам, где размещены конкурентоспособные на мировых рынках виды экономической деятельности.

Неоднозначность в толковании понятия «кластер» вызывает разное понимание содержания кластерной политики и механизма ее реализации. М. Портер выделил в качестве особой детерминанты «правительство», не сделав различий в функциях разных уровней власти. В странах с разными моделями организации власти политика повышения конкурентоспособности страны с использованием кластерного подхода приобретает различную (специфическую) окраску.

Как уже говорилось выше, в США кластерный подход к повышению конкурентных преимуществ страны стал применяться федеральным правительством в рамках новой научно-технической политики «Инвестирование в технологии - это инвестирование в будущее Америки», провозглашенной в 1993 г. президентом Б. Клинтоном. В сферу ответственности правительства США были включены все «доконкурентные» этапы научно-технического цикла. Федеральное правительство взяло на себя ответственность за разработку мер по использованию технологий.

В области внедрения были использованы формы, ранее применяемые к сельскому хозяйству, где более 100 лет существуют службы внедрения, которые доводят основные нововведения до фермеров и крупных хозяйств. Была принята программа создания «Национальной сети центров внедрения промышленных технологий», которые финансируются на долевой основе из федерального, штатных и муниципальных бюджетов [23].

Большое внимание проблеме формирования конкурентных преимуществ стран и регионов в условиях глобализирующегося мира уделяют ученые и политики стран Европы.

И.В. Пилипенко, подробно анализируя опыт малых стран Западной и Северной Европы в формировании своей конкурентоспособности в мировом хозяйстве, указывает на наличие в скандинавских странах двух направлений исследований данной проблемы [97].

Первое направление представлено собственными оригинальными, концепциями конкурентоспособности стран. В Дании разрабатывается концепция национальных систем инноваций и экономики обучения. В Норвегии предлагается развивать конкурентные преимущества регионов на основе внедрения процессов обучения в промышленные агломерации. Такие регионы получили название «регионы обучения». Норвежский экономист Э. Райнер предложил «индекс качества», который ранжирует экономическую деятельность по ее возможности обеспечить не только высокую производительность, но и высокую зарплату.

Второе направление представляют многочисленные группы ученых разных стран (Швеция, Дания, Финляндия и др.), занятые выявлением кластеров и обоснованием кластерной политики и базирующиеся на идеологии американской школы конкурентоспособности. По инициативе правительств в ряде стран были проведены исследования по выделению кластеров национального масштаба (в Португалии было выделено 33 кластера, в Австралии - 76, в Финляндии - 10, в Швеции - 7, в Швейцарии - 7, в Нидерландах - 12). В Бельгии была сделана попытка выделения региональных кластеров во Фландрии, Валлонии и Брюсселе.

В Дании было выделено 13 региональных и 16 национальных «кластеров конкурентоспособности». Региональные кластеры также были выделены в Дании, Ирландии, Норвегии. В Греции в рамках Программы поддержки малого и среднего бизнеса в ЕС было выделено только два локальных кластера, в Люксембурге - два региональных кластера. Отдельное место в политике ЕС занимают трансграничные кластеры, в которых реализуется супранациональное конкурентное преимущество:

стекольный кластер в Верхней Австрии, Баварии (Германия) и Богемии (Чешская Республика);

текстильный кластер в Нижней Австрии и Богемии;

технический кластер в Штирнии (Австрия) и Словении;

кластер Эрисуни в Дании и Швеции, включающий в себя «Долину Медикон» в Дании, в которой работает большое количество фармацевтических и биотехнологических фирм, а также университетских клиник;

кластер в регионе Твенте на границе Нидерландов и Германии включает в себя несколько сетей предприятий, производящих пластмассу и биомедицинские препараты;

кластер вокруг г. Венло, расположенный на германо-голландской границе с большим количеством поставщиков, консалтинговых и инжиниринговых фирм;

кластер «Долина Доммель» на бельгийско-голландской границе с большим количеством фирм, работающих в отрасли ИКТ;

кластер «БиоДолина», располагающийся на границах трех государств - Германии, Швейцарии и Франции с центрами в Фрайбурге, Базеле и Мюлузе [97; 44, с. 274].

В 2002 г. Европейская комиссия по наблюдению за развитием малых и средних предприятий провела исследование 34 кластеров, расположенных в 17 европейских странах, с тем, чтобы определить направления кластерной политики в ЕС. Выяснилось, что наукоемкие кластеры в основном молодые - до 20 лет, традиционные кластеры имеют возраст до 100 лет. В обоих случаях фирмы повышают свою конкурентоспособность, однако в наукоемких кластерах имеется больше стратегий для повышения конкурентоспособности. Активное стимулирование инновационного развития становится приоритетным в рамках региональной политики ЕС. Для этого используются его региональные фонды и другие финансовые институты. К числу основных инструментов такой политики относятся:

- содействие развитию высокотехнологичных компаний, а также привлечению и размещению в пределах ЕС высокотехнологичных производств;

- поддержка освоения новых видов технологий; создание научных и технологических парков;

- поощрение развития сетей и кластеров, опирающихся на очаги деловой активности, проявившие высокую конкурентоспособность на внутреннем и внешнем рынках;

- практическая реализация концепции технологических платформ [23, с. 509].

В Финляндии работы по выявлению конкурентных преимуществ страны проводятся с 1990 г., то есть - сразу после выхода в свет книги М. Портера «Конкурентные преимущества стран». Были выделены 10 промышленных кластеров, сгруппированных в четыре типа:

1) сильный (лесной кластер с высокой конкуренцией между фирмами, динамичными горизонтальными и вертикальными связями);

2) полусильный (металлургический и энергетический кластеры, отличающиеся позитивной динамикой развития, но с незаконченной структуризацией);

3) потенциальный (телекоммуникационный, природный, здравоохранительный, транспортный и химический кластеры, с хрупкой структурой межфирменных связей, но с положительной динамикой);

4) латентный (строительная и пищевая отрасли, характеризующиеся негативными чертами развития, но обладающие некоторыми кластерными структурами).

Эти кластеры стали основой кластерной политики, которая наряду с Программой развития центров знаний должна способствовать повышению конкурентоспособности страны.

В Бельгии была сделана попытка выделения региональных кластеров во Фландрии, Валлонии и Брюсселе. Региональным кластером считались группы предприятий, исследовательских (образовательных) обучающих организаций, местных частных и общественных органов, поддерживающих предпринимателей, которые соединялись в тесную географическую и технологически обособленную сеть.

В Австрии исследователи выделили 76 кластеров, разбив их на 6 типов: производственные, распределительные, технологические, экспортные, образовательные и смешанные кластеры. Правительственная политика повышения конкурентоспособности экспорта страны охватила только 16 промышленных кластеров. Программы развития земель Австрии также стали базироваться на кластерном подходе. Так, в федеральной земле Верхняя Австрия с 1988 г. реализуется программа «Земля кластеров - инновации через кооперацию», объединяющая 8 промышленных кластеров.

М. Энрайт предложил рассматривать четыре типа кластерной политики, отличающихся механизмами ее проведения:

1) каталитическая кластерная политика - правительство сводит заинтересованные стороны (например, частные компании и исследовательские фирмы) и оказывает им небольшую финансовую поддержку;

2) поддерживающая - каталитическая политика государства дополняется значительными инвестициями в инфраструктуру регионов (в образование, профессиональное обучение, маркетинг и др.), создающую благоприятную среду для развития кластеров;

3) директивная - поддерживающая функция государства осуществляется в рамках программ трансформации специализации регионов посредством развития кластеров;

4) интервенционистская - правительство активно формирует специализацию кластеров и посредством трансфертов, субсидий, административных ограничений или стимулов контролирует деятельность фирм в кластерах [44, с. 276].

Инициаторами кластерной политики могут быть не только государственные власти, но и объединения предпринимателей, предлагающие реализацию программы стимулирования развития кластеров в определенных регионах. Как уже отмечалось, такие программы получили название «кластерная инициатива». С их появлением стал развиваться «кластерный консалтинг», то есть предоставление услуг по проектам выделения на территории региона определенного вида кластеров, а также преподавание теоретических основ управления кластерными инициативами - «кластерный менеджмент».

Новозеландец А. Фукс-Уильямс предложил следующую схему действия менеджера кластерной инициативы:

- объяснение уместности кластера в регионе;

- идентификация кластера;

- начальный анализ;

- формирование команды;

- определение желаемого результата;

- составление плана достижения желаемого результата;

- составление плана немедленных действий;

- начало кластерной инициативы;

- формализация развития кластера;

- усовершенствование плана развития кластера;

- оценка развития кластера;

- функциональное соединение кластера с другими кластерными инициативами.

А. Фукс-Уильямс отводит менеджеру ключевую роль при организации кластерной инициативы. Он подчеркивает: «рыночные силы создают кластер, однако не следует устойчивый рост кластера оставлять в руках рыночных сил» [44, с. 277].

Н.И. Ларина также отмечает, что далеко не все страны стали напрямую использовать кластерный подход и опыт США в решении проблемы повышения конкурентоспособности своей экономики. Страны с большими традициями государственной экономической (региональной) политики идут в том же направлении, но своим собственным путем. Так, Франция, в начале этого тысячелетия провозгласила новый курс стимулирования развития наукоемких технологий и инновационной сферы. Государство взяло на себя роль организатора, координатора и главного инвестора в реализации крупных национальных проектов, призванных повысить международную конкурентоспособность страны. В 2005 г. из 3,5 тыс. заявок на финансирование передовых технологических проектов было отобрано 105. Из них 67 проектов получили статус «полюсов конкуренции».

«Полюса конкуренции» - это адаптированная к условиям глобализации идея «полюсов роста» из «концепции доминирования» Франсуа Перру, автора основных принципов дирижистской экономической политики Франции. «Полюсами роста» могут быть фирмы, компании, отрасли и комплексы отраслей, обладающие сильным «эффектом увеличения». В тех местах, где они размещаются (центрах, зонах, регионах), образуется так называемый «эффект агломерации», благоприятно влияющий на деятельность всех расположенных производств.

Среди 67 «полюсов конкуренции» шесть проектов имеют международное значение:

- развитие нанотехнологий для использования в электронике, медицине и биосистемах в Гренобле в области Рона-Альпы на базе местных научно-исследовательских организаций;

- создание телекоммуникационных систем с повышенным уровнем защиты информации (основные организации и предприятия расположены в южной области Прованс - Кот-д'Азюр);

- биологические исследования, направленные на разработку новых технологий для обеспечения эпидемиологической безопасности (центр в г. Лион провинции Рона-Альпы);

- информатика (центр - Париж и его пригороды);

- авиация и космонавтика (центр - Тулуза и Бордо);

- медицина (центр - Париж).

В этих проектах, так же как в большинстве других, обозначены конкретные географические места реализации. Таким образом, правительство одновременно решает задачу стимулирования развития отдельных регионов страны.

Государственная финансовая помощь «полюсам конкуренции» в 2006-2008 гг. намечена в размере 1,5 млрд евро и включает:

1) налоговые льготы, в том числе по выплатам в социальные фонды, которые распространяются только на научные центры;

2) кредиты, предоставляемые по линии различных министерств;

3) инвестиции из фонда национальных агентств по научным исследованиям и новым разработкам [3; 44, с. 278].

Приведенный обзор показывает, что кластерный подход, появившийся в процессе изучения конкурентных преимуществ стран в условиях глобализации, характеризуется как сфера пересечения нескольких направлений политики государства - внешнеэкономической, научно-технической, отраслевой (промышленной). Эти политики пересекаются в пределах отдельных территорий и приводят к необходимости использования понятия «региональная политика» при формировании и развитии кластеров.

6.2 Развитие кластерного подхода в России

Специалисты России, изучающие кластерный подход и пытающиеся его эффективно развивать и использовать, вводят различные дополнения в толкование и применение понятия «кластер»: например, авторы работ [69, 71] указали на существование 20 определений понятия «кластер» в наиболее известных работах зарубежных ученых. Подробный анализ кластерной политики проведен в монографиях И.В. Пилипенко [97] и Н.И. Лариной [44], докладе В.Г. Марачи [68].

В настоящее время в России адаптируются понятия «кластерная политика» к российским специфическим условиям функционирования и развития государственной власти, науки и образования, бизнеса и общества. Кластерная политика становится «новым институтом развития» для российского Правительства и руководства регионов.

Проблема кластеров и кластерной политики впервые прозвучала в документах Правительства РФ в конце 2005 г., начале 2006 г., в научных кругах она начала обсуждаться значительно раньше. Г.О. Греф, министр экономического развития и торговли РФ в докладе об итогах деятельности министерства в 2005 г. и задачах на 2006 г. отмечал, что «единственный путь наращивания нашего экономического потенциала - это повышение производительности труда и диверсификация экономики», а наиболее актуальными задачами 2006 г. являются:

- создание инструментов для повышения инвестиционной активности частного сектора;

- инновационная политика;

- кластерная политика как «новый институт развития» (снятие барьеров и развитие межотраслевых и межсекторальных связей);

- новые инструменты поддержки малого предпринимательства [44, с. 279].

В дальнейшем тема кластеров и кластерной политики нашла отражение и в других документах правительства РФ, в том числе - в «Концепции Стратегии социально-экономического развития регионов Российской Федерации» [37] в разделе 3.3. «Создание условий для модернизации промышленности, поддержка и развитие конкурентоспособных экономических (территориальных производственных) кластеров».

В соответствии с Концепцией в настоящее время основными задачами развития промышленности в регионах РФ являются:

- наращивание потенциала расширенного воспроизводства в отраслях промышленности;

- повышение конкурентоспособности российской промышленной продукции на внутренних и внешних рынках;

- диверсификация промышленности, опережающее развитие отраслей промышленности, производящих продукцию с более высокой долей добавленной стоимости;

- ускоренная модернизация российской промышленности;

- приоритетное развитие высокотехнологичных и наукоемких отраслей, значительное увеличение доли инновационной продукции в общем объеме промышленного производства;

- наращивание темпов импортозамещения;

- создание благоприятных условий для развития частного предпринимательства в сфере материального производства;

- эффективная внешнеэкономическая политика, учитывающая присоединение России к ВТО, сотрудничество с Евросоюзом, создание единого экономического пространства России, Белоруссии, Украины и Казахстана.

При этом российское руководство принимает, что промышленная политика на современном этапе развития общества носит не отраслевой, а региональный характер, а высокая конкурентоспособность территории держится на сильных позициях отдельных кластеров, которые представляют собой сообщество сконцентрированных по географическому принципу фирм взаимно способствующих росту конкурентоспособности друг друга. Отличие кластера от других форм организации предприятий на территории (например, от территориально-производственных комплексов) состоит:

во-первых, в наличии внутренней конкурентной среды,

во-вторых, в существенном присутствии кластера в региональной экономике, в наличии у него сильных конкурентных позиций на глобальном рынке.

Кластерная политика характеризуется тем, что центральное внимание уделяется укреплению сетей взаимосвязей между экономическими субъектами - участниками кластера, в целях упрощения доступа к новым технологиям, распределению рисков в различных формах совместной экономической деятельности, в том числе, совместного выхода на внешние рынки, организации совместных НИОКР, совместного использования знаний и основных фондов, ускорения процессов обучения за счет концентрации и физических контактов специалистов мирового уровня, снижения транзакционных издержек в различных областях за счет увеличения доверия между участниками кластера

Россия унаследовала экономические регионы, создававшиеся в ходе индустриализации и рассчитанные на развитие масштабного массового производства, а потому имеющие централизованную организацию. К тому же крупные вертикально-интегрированные компании (ВИК) в постсоветский период поглотили большую часть данного производства, что также повлияло на производственно-территориальную организацию российских регионов. В настоящий момент, если судить по структуре российского экспорта, производственных кластеров, конкурентоспособных в глобальном масштабе, практически нет. При этом их появление выступает условием обретения Россией долгосрочной конкурентоспособности, а, следовательно, стимулирование возникновения экономических кластеров должно относиться к числу приоритетов государственной политики регионального развития.

Кроме того, территориальные производственные кластеры должны стать формой интеграции и поддержки малого и среднего бизнеса. То есть, традиционные макроэкономические и отраслевые подходы к развитию малого и среднего бизнеса необходимо дополнить региональным, выражающимся в формировании территориальных производственных кластеров.

К числу направлений государственной региональной кластерной политики в соответствии с «Концепцией Стратегии социально-экономического развития регионов Российской Федерации» относятся:

- выявление и мониторинг ситуации развития экономических кластеров на территориальном уровне, в том числе выявление структуры кластера, территориальной локализации его отдельных звеньев, софинансирование аналитических исследований перспектив развития кластера на внешнем рынке, оценка влияния кластера на территорию и социальную сферу;

- формирование коммуникационных площадок для потенциальных участников территориальных кластеров, в том числе за счет их интеграции в процесс разработки и обсуждения стратегий регионального развития (2006-2007 гг.), содействие обмену опытом между регионами по формированию кластерной политики (например, одним из наиболее удачных проектов можно считать опыт создания итальянских промышленных округов на примере Липецкой области)

- способствование консолидации участников кластера (в том числе, через ассоциативные формы), реализация программ содействия выходу предприятий кластера на внешние рынки, проведение совместных маркетинговых исследований и рекламных мероприятий, реализация образовательной политики согласованной с основными представителями кластера, обеспечение возможности коммуникации и кооперации предприятий и образовательных учреждений (начиная с 2006 года, в 5-6 пилотных регионах);

- развитие информационно-коммуникационной инфраструктуры в регионах;

- формирование институциональной среды для развития территориальных экономических кластеров.

В Концепции используются такие понятия, как «кластер», «экономический кластер», «территориальный кластер», «территориально-производственный кластер», «территориальный экономический кластер», «итальянские промышленные округа».

В подразделе «Основные задачи регионального развития» среднесрочной программы Правительства РФ на 2006-2008 гг. было указано на необходимость развития «кластерного анализа», к числу основных направлений которого отнесены:

- долевое финансирование аналитических исследований структуры кластера, определение целей и направлений развития кластера;

- создание в кластерах центров по обмену знаниями, привлечение заинтересованных организаций к совместным действиям в рамках кластера;

- реализация программ содействия выходу предприятий кластера на внешние рынки, проведение совместных маркетинговых исследований;

- повышение эффективности программ профессиональной подготовки кадров, в том числе путем корректировки учебных планов учреждений профессионального образования, совместной организации программ переподготовки и повышения квалификации кадров, стажировок;

- содействие коммерциализации результатов исследовательской деятельности [44, с. 281].

В Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации рассмотрены три сценария развития страны: инерционный, энергосырьевой и инновационный. В ней отмечено, что успех реализации инновационного сценария будет зависеть от способности государственных органов власти создать условия для стимулирования предпринимательской инициативы и расширения инвестиционной активности в экономике. А это потребует, в первую очередь, дальнейшего совершенствования существующей институциональной среды и формирования институциональных структур, присущих постиндустриальной экономике и обществу.

В их числе названа «поддержка кластерных инициатив, направленных на достижение результативной кооперации организаций - поставщиков оборудования, комплектующих, специализированных производственных и сервисных услуг, научно-исследовательских и образовательных организаций в рамках территориально-производственных кластеров».

Развитие национальной инновационной системы и поддержку технологического развития намечается осуществлять в рамках реализации трех основных направлений:

1) формирование национальной инновационной системы;

2) создание системы технологического обеспечения общенациональных приоритетов развития;

3) «выявление и стимулирование развития возникающих кластеров, в рамках которых образуются устойчивые связи между участниками инновационной системы».

В рамках третьего направления предполагается решение двух задач:

1) создание и развитие особых экономических зон промышленно-производственного типа и

2) «формирование территориально-производственных кластеров, т.е. создание условий и стимулирование развития конкурентоспособных комплексов взаимосвязанных производств на данной территории».

Исследователи отмечают, что четкого определения понятия «кластер» в этом документе нет. А обозначенная вторая задача - формирование территориально-производственных кластеров» напоминает действующую в советский период установку правительства СССР на формирование «территориально-производственных комплексов» [44, с. 282].

При обсуждении проблем пространственной составляющей сценариев долгосрочного развития отмечается, что в сценарии инновационного развития «помимо традиционных центров роста импульс опережающего развития получат «территориально-производственные кластеры развития высокотехнологичных отраслей - авиационной промышленности, судостроение, атомной промышленности (Северо-Запад, Дальный Восток, Поволжье)».

В Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации также подчеркнуто, что основой «для приоритетов стратегии социально-экономического развития должны стать стратегии социально-экономического развития, как на федеральном, так и на региональном и муниципальном уровнях». При этом подчеркнута необходимость «также разрабатывать механизм реализации кластерной политики и планов размещения объектов деятельности на муниципальном уровне».

В последующем документе «Требования к стратегии социально-экономического развития субъекта Российской Федерации» МРР дало следующее определение: «Производственный кластер -- сеть поставщиков и потребителей, связанная цепочкой формирования добавленной стоимости и локализованная на определенной территории» [122].

При описании системы мер государственного управления, направленных на достижение поставленных в Стратегии целей и задач, осуществляемых на уровне органов государственного управления субъекта РФ, рекомендовано включать «развитие производственных кластеров».

Очевидно, что присутствующая в правительственных документах расплывчатость в употреблении понятия «кластер» вызвана тем, что ни одна научная концепция, как зарубежная, так и отечественная, не смогли в полной мере раскрыть суть этого явления. Поэтому дискуссия продолжается.

Анализ различных точек зрения на кластеры представлен в научном отчете Академии народного хозяйства при Правительстве РФ «Определение территориальных зон потенциального развития кластеров в Российской Федерации» [87].

Авторы отчета выделили три концептуально различных группы теорий кластеров:

1 - представление о промышленных кластерах, образованных под влиянием экономии от агломерации в трактовке Альфреда Маршалла. То есть кластер - это группа взаимосвязанных отраслей, сосредоточенных в одном месте и формирующих общий локальный рынок труда и технологий, а потому -создающих выгоды для своих участников;

2 - концепции кластеров, базирующиеся на теории М. Портера, объясняющей высокую конкурентоспособность фирм эффективностью различных взаимосвязей производств в отраслевых региональных кластерах В этих концепциях причины географической близости фирм объясняются очень многими факторами: экономией на агломерации, урбанизацией, связями в цепи создания стоимости и инноваций и др.;

3 - концепции промышленных кластеров (технико-экономических кластеров), в основе которых лежат представления о межотраслевых технологических связях, описываемых таблицами «затраты - выпуск», об отношениях поставщиков в цепочках создания стоимости, картины социальных сетей и других факторах.

Учитывая представленную в отчете методику анализа региональных кластеров, авторы этого отчета придерживаются концепции кластера, базирующейся на идеологии М. Портера. Они дали следующее определение кластера: «Региональный отраслевой кластер представляет собой сконцентрированную на некоторой территории группу взаимосвязанных компаний; поставщиков оборудования, комплектующих и специализированных услуг; инфраструктуры; научно-исследовательских институтов; вузов и других образовательных организаций, взаимодополняющих друг друга и усиливающих конкурентные преимущества отдельных компаний и организаций, а также кластера в целом».

В то же время в отчете отмечено, что ввиду ограниченности методологии анализа, региональный кластер означает просто присутствие конкретного кластерного сектора в конкретном регионе. Кластерный сектор - это группа отраслей, предприятия которых проявляют (исходя из эмпирических данных) склонность к расположению в одном месте. В отчете используется классификация из 41 кластерного сектора, разработанная в Институте Стратегии и Конкурентоспособности Гарвардской Школы Бизнеса.

В этом отчете впервые в России было проведено картирование кластеров. Вначале отраслевая классификация была переведена в кластерные сектора, то есть была составлена кластерная отраслевая классификация. Затем, на основе статистических данных было установлено присутствие отдельных кластеров в регионах. Так же, как и М. Портер, авторы отчета выделили три группы кластеров (три группы отраслей) и привели интересные данные об их различии по странам:

Местные кластеры обслуживают местные рынки и не подвержены влиянию конкуренции между регионами. Отмечено, что занятость в таких отраслях этой группы, как розничная торговля и финансовые услуги, составляет в США - 67,6%, в Швеции - 56%, в Казахстане - 39,3%, в России - 37,7% от общей численности рабочей силы в экономике. В США уровень заработной платы, производительность и темп инноваций в этих кластерах ниже, чем в среднем по экономике. В России же ситуация иная: многие из «локальных» кластеров опережают по уровню заработной платы многие из «торгующих» кластеров. Объяснить это можно неразвитостью конкуренции.

Кластеры, ориентированные на экспорт продукции за пределы региона, или торгующие (внешнеориентированные) кластеры. Отмечено, что занятость в отраслях этой группы составляет в США - 31,6% занятости в экономике, в Швеции - 37%, в Казахстане - 44,3% и в России - 53%.

* Кластеры, основанные на природных ресурсах, или ресурсные кластеры. Отмечено, что доля численности работающих в таких кластерах в общей численности занятости в экономике составляет в США всего 0,8%, в Швеции - 2%, в Казахстане - 6,5%, в России - 5%. Заработная плата в этих кластерах обычно выше, чем в среднем по экономике. Для выявления «силы» второй и третьей группы кластеров авторы отчета использовали три вида показателей: занятость, коэффициент концентрации и коэффициент производительности. Были установлены определенные количественные границы изменения этих показателей, на основе которых кластеру присваивалась «звезда», означающая высокую значимость кластера для российской экономики. Кластеры, получившие все три звезды, названы «звёздными кластерами».

Лидерами по числу «звездных» кластеров являются Москва (девять кластеров), Московская область (восемь), Пермский край (семь), Санкт-Петербург (шесть). Ниже в таблице представлены сибирские регионы со «звездными кластерами» (цитируется по [44, с. 286]).

Таблица 1 - Сибирские регионы со «звёздными кластерами»

Регион	Число звездных «кластеров»	Регион	Число «звездных кластеров»
Ханты-Мансийский АО	4	Томская обл.	2
Кемеровская обл.	3	Алтайский край	1
Тюменская обл.	3	Омская обл.	1
Иркутская обл.	2	Республика Бурятия	1
Красноярский край	2	Республика Хакасия	1

Проведенное в отчете картирование кластеров вызывает много вопросов у Н.И. Лариной [44, с. 285]. Она удивляется, что в Новосибирской области не проявился ни один «звездный» кластер. Как известно, здесь расположен третий по масштабам научно-образовательный комплекс России, то есть имеется сильная база для развития высокотехнологичных кластеров.

Исследования новосибирских ученых показывают (например, [71]), что идет активный процесс зарождения кластера информационных технологий и инновационно-производственного кластера. А, зная состояние экономик Алтайского края, Республики Бурятия и Республики Хакасия, они сомневаются в наличии на их территории «звездных» кластеров.

«Далеко не бесспорными» характеризуются рекомендации авторов отчета по проведению кластерной политики. Кластерной политикой в отчете называется набор мер и инструментов по стимулированию кластеров и ускорению их развития, которые могут осуществляться на муниципальном, региональном, национальном или международном уровне.

У Н.И. Лариной сомнение вызывает целесообразность проведение политики по развитию кластеров на межстрановом уровне, поскольку изначально понятие «кластер» было введено М. Портером для характеристики конкурентных преимуществ отдельных стран. Однако межстрановые соглашения реальными выглядят в рамках экономически, социально и политически интегрированного Европейского Союза (ЕС). Там имеется общий бюджет ЕС, проводится активная региональная экономическая политика, направленная на развитие отсталых, депрессивных и других кризисных регионов отдельных стран-членов ЕС. Сейчас государства, входящие в СНГ, не имеет такой интеграционной основы, как ЕС. Поэтому возможна утечка добавленной стоимости по цепочке фирм межстранового кластера из одной страны в другую.

В то же время, по мнению Н.И. Лариной вполне уместным было бы поставить вопрос о кластерной политике на уровне федеральных округов. В этом есть острая необхожимость, особенно в Сибири [44, с. 286].

В рассматриваемом отчете [87] авторами названы следующие цели кластерной политики:

развитие и повышение конкурентоспособности и производительности региональных отраслевых кластеров в экономике России;

стимулирование привлечения прямых иностранных инвестиций в кластеры;

рост доли малых и средних предприятий в кластерах;

развитие технологического и инновационного потенциала кластеров;

рост занятости и заработной платы в кластерах.

По мнению Н.И. Лариной истинной целью кластерной политики определяется только первая из вышеназванных, «поскольку она выражает первоначальную суть кластера как прогрессивной структуры организации производства, позволяющей повысить конкурентоспособность страны». Остальные цели являются рядовыми мероприятиями и должны быть применены ко всем видам деятельности [44, с. 287].

Предлагается в рамках кластерной политики на федеральном уровне выделить основные стратегические направления:

- создание предпосылок для реализации кластерной политики (выявление ключевых региональных отраслевых кластеров, подготовка методических рекомендаций по развитию кластеров и образовательных программ по вопросам конкурентоспособности и развития кластеров, регулярная оценка текущих кластерных инициатив);

- стимулирование и поддержка кластерных инициатив (выделение специальных грантов на поддержку кластерных инициатив;

- выделение части средств Инвестиционного фонда на поддержку крупных инфраструктурных проектов, направленных на развитие конкретных региональных отраслевых кластеров);

- реализация флагманских (показательных) кластерных инициатив (софинансирование из средств Инвестиционного фонда крупных ключевых проектов, направленных на развитие кластеров; софинансирование из средств федеральных органов власти аналитических задач по диагностике и разработке стратегий развития кластеров, например, в рамках ведомственных программ НИОКР; формирование специализированных ведомственных целевых программ (ВЦП) по развитию пилотных кластеров);

- интеграция кластерного подхода в отраслевые (секторальные) стратегии и программы, в федеральные отраслевые стратегии и программы и разработка механизма учета рекомендаций, полученных в ходе реализации кластерных инициатив; интеграция кластерного подхода в развитие инфраструктурных секторов;

- содействие в интеграции кластерного подхода в федеральные и региональные стратегии и программы социально-экономического развития отдельных территорий; стимулирование развития международных связей между кластерами.

Кластерной инициативой (в дополнение к определению, данному в разделе 3) также можно назвать скоординированные действия, направленные на повышение конкурентоспособности и роста регионального отраслевого кластера с вовлечением (непосредственным участием) компаний, входящих в кластер, образовательных учреждений и других ключевых участников кластера.

В рамках кластерной политики выделяется два уровня участия федеральных органов исполнительной власти, ответственных за ее формирование и реализацию:

Первый уровень - согласование кластерной политики. Предлагается создать несколько органов, например, специальную рабочую группу по вопросам кластерной политики при Совете по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве РФ, а также Межведомственную комиссию при Министерстве экономического развития и торговли и/или Общественный совет при Министерстве экономического развития и торговли.

Второй уровень - реализация мероприятий кластерной политики. Целесообразно сформировать специальный департамент в Министерстве экономического развития по реализации кластерной политики. Также могут быть созданы специальные департаменты (или отделы) в рамках отраслевых министерств, для координации кластерной политики в рамках отраслевых стратегий и программ.

В качестве основных инструментов для реализации и финансирования кластерной политики предлагается использовать:

- ведомственные целевые программы (ВЦП);

- бюджеты на проведение НИОКР;

- бюджеты на образовательные программы для сотрудников министерств и ведомств.

В отчете рекомендуется на региональном уровне выявление ключевых кластеров в экономике региона, анализ барьеров и возможностей для их развития и реализации отдельных инициатив, направленных на стимулирование кластеров. То есть, для региона кластерная политика состоит в финансировании и координации проектов по развитию «ключевых кластеров». Здесь не раскрыто понятие «ключевой кластер», по каким критериям он выявляется. М. Портер, наоборот, предостерегает от такой политики. По его мнению, «регионы должны сосредоточиться на повышении производительности всех кластеров, в которых они имеют значимую позицию, в большей мере, чем пытаться мигрировать к более «желательным» кластерам» [102, с. 130; 162].

Для муниципальных образований задачи кластерной политики обозначены как интеграция местной экономики в ключевые региональные кластеры и координация проектов, направленных на развитие местных кластеров, существующих в границах муниципального образования. Важным элементом региональной политики по развитию кластеров является интеграция кластерного подхода в комплексные стратегии и программы социально-экономического развития регионов, а также в отдельные отраслевые программы и проекты.

Неопределенность в понятии «кластер» и быстрое распространение информации о нем как эффективной форме территориальной организации труда приводит к попытке оценки исторических явлений через «очки кластера». Некоторые исследователи считают, что «удельные княжества в Новгородско-Киевской Руси представляли собой кластерные единицы; кластерными структурами также являлись и помещичьи усадьбы» [106, с. 27].

По мнению С.В. Раевского и Ю.В. Винокуровой, «кластер - это интеграционная форма пространственной организации производства». Они отмечают, что во всем мире кластеры формируются в результате сотрудничества власти и бизнеса. Государство формирует определенные условия, в рамках которых могут возникнуть устойчивые структуры взаимосвязей между администрацией и участниками кластера. Власть получает возможность открытого взаимодействия с предпринимательским сообществом и общественностью. На взгляд Н.И. Лариной [44, с. 289], здесь сильно преувеличена связь кластера и государства. Во-первых, кластер как форма организации производства в формализованном виде проявляется редко. Во-вторых, государство должно одинаково относиться к любым разрешенным законом видам деятельности.

6.3 Отличие территориально-производственных комплексов от региональных кластеров

Многие российские исследователи сравнивают региональные промышленные кластеры, как форму территориальной организации производства, с территориально-производственными комплексами советского периода развития страны. Чтобы понять суть различий этих форм территориальной организации производства, проводится анализ использования комплексного подхода как метода научных и предплановых исследований и формы организации производства, получивших широкое распространение в ХХ веке.

Идеология комплексного исследования факторов развития регионов появилась в научных кругах европейских стран ещё в конце XIX века, а в США - в начале XX века. При этом существовали и существуют определенные различия между научными школами европейских государств и Северной Америки.

В 30-х годах XX века Национальный исследовательский совет США провел в Вашингтоне конференцию, посвященную «региональным явлениям», тем самым обратив внимание правительства на проблему комплексного развития регионов. В середине XX века мировую известность получили работы американского экономиста У. Айзарда (Изарда), посвященные вопросам регионального анализа. Айзард провел специальное исследование по выделению факторов комплексообразования технологически взаимосвязанных производств. Он писал: «Промышленный комплекс - это совокупность видов деятельности, осуществляемых в определенном месте и объединенных в определенную группу (подсистему) тесными производственными, коммерческими или другими связями» [21, с. 328].

У. Айзард также подчеркивал, что промышленный комплекс может возникнуть из базисной группы видов деятельности или даже из видов деятельности, сосредоточенных вокруг единичного (в широком смысле слова) конечного продукта или услуг, например, из деятельности по обеспечению жильем или изготовлению одежды.

Н.И. Ларина отмечает, что вероятно в США идеи У. Айзарда не получили широкого распространения [44, с. 290], во всяком случае, М. Портер, занявшись изучением региональной экономики, никаких ссылок на его работы не делал. Объяснить это можно, по-видимому, тем, что У. Айзард обращал внимание только на региональные проблемы, а М. Портер пришел к региональной проблематике от отраслевой, где на первом плане стоит конкуренция, а не комплексность.

В СССР и социалистических странах общественные науки находились под воздействием партийной идеологии, согласно которой социалистический строй является более передовым по отношению к капиталистическому рыночному устройству хозяйства. Советские ученые, работающие в области общественных наук, отмечали достоинства рыночных форм организации хозяйства очень осторожно.

Так, А.Е. Пробст в предисловии к книге У. Айзарда пишет: «Существенным недостатком всей концепции Айзарда следует признать то обстоятельство, что он не ограничивает анализ только сферой материального производства. Смешение сферы материального производства с нематериальной сферой приводит к включению в анализ размещения производства ряда психологических и моральных факторов: мировоззрение и поведение населения, сугубо личные переживания и др. Это неизбежно приводит к субъективизму» [21, с. 12].

Примерно в то же время, когда на западе появились публикация У. Айзарда, среди экономических географов и экономистов в СССР велась дискуссия о комплексном подходе как методе научных исследований и плановых разработок и комплексе как объекте планирования и управления. Она основывалась на идеях Н.Н. Колосовского, который еще в 1930-1940 годах предложил использовать для определения мест размещения производств метод, получивший в дальнейшем название «метод энерго-производственных циклов» (ЭПЦ).

Логика метода ЭПЦ предполагала анализ сначала условий (мест) добычи энергетических и минерально-сырьевых ресурсов, а далее - последовательности производств по переработке сырья, вплоть до производства конечной продукции, пользующейся спросом у разных потребителей. Проанализировав все разнообразие производственных процессов, существовавших в то время, Н.Н. Колосовский обосновал существование в экономике СССР восьми ЭПЦ, а его ученики представили в них более детальные производственные цепочки.

Н.Н. Колосовский считал, что, следуя логике производственного цикла можно сформировать территориально-производственный комплекс (ТПК), под которым следует подразумевать «взаимообусловленное (соподчиненное) сочетание производственных предприятий и селитьбы (населенных мест) либо на ограниченной территории (локальные комплексы), либо на территории экономического района (районные комплексы). Не следует называть комплексом простое сосуществование предприятий, которое лучше называть группировкой. При условии глубоких технологических связей комплекс может переходить в форму комбината» [32, с. 142].

Понятие комплекса как формы территориальной организации производства в СССР широкое распространение получило в послевоенные годы и стало применяться как для характеристики развития сложившихся административно-территориальных образований, так и для описания схем размещения и вариантов развития производств в регионах [44, с. 291].

М.К. Бандман предложил различать два типа ТПК - традиционные и программно-целевые. При этом традиционные ТПК «представляют собой форму организации материально-технической базы любой таксономической единицы экономического районирования и административного деления страны».

А программно-целевой ТПК - это «планово создаваемая, пропорционально развивающаяся совокупность устойчиво взаимосвязанных объектов отраслей народного хозяйства (сфер материального производства и непроизводственной сферы), трудовых и природных ресурсов, которая формируется и функционирует с целью совместного решения определенного типа и ранга народнохозяйственных проблем в целом или их частей» [5, с. 32-33].

В качестве примера программно-целевых ТПК, создаваемых в Сибири, М.К. Бандман называл Братско-Усть-Илимский, Средне-Обский и Саянский ТПК.

И.В. Пилипенко сравнил современную концепцию кластеров с теорией программно-целевых ТПК, появившейся в СССР в период крупномасштабного освоения природных ресурсов Сибири. По его мнению, они не являются прообразами кластеров, как маршалловы промышленные узлы и итальянские промышленные округа. В СССР программно-целевые ТПК создавались, как правило, на пустом месте. Модель их функционирования базировалась на жесткой схеме организации межотраслевых связей довольно крупных предприятий. Кластеры же, наоборот, характеризуйся гибкой схемой организации производства (именуемой «постфордизм») и образуются там, где уже сформировалась определенная предпринимательская среда. Для их функционирования важно, чтобы все участники кластера работали в условиях конкуренции, которая заставляет их постоянно совершенствоваться, вводить инновации.

Н.И. Ларина сравнивает региональные кластеры с межотраслевыми комплексами, которые формировались с целью преодоления жестких барьеров между отдельными отраслевыми министерствами и ведомствами [44, с. 292]. Таким путем шло освоение нефтяных и газовых ресурсов в Западной Сибири, где с 1960-х годов стал формироваться Западно-Сибирский нефтегазовый комплекс (ЗС НГК). Он легко адаптировался к рыночным условиям, является конкурентоспособным на мировом рынке и обладает определенными признаками кластера.

...