"Новый регионализм" и белорусско-российское приграничье

Концепция развития еврорегионов призвана решать задачи экономического и культурного развития приграничных территорий. Она способствует также активизации участия в процессах европейской интеграции новых государств и их территорий провинциального и муниципального уровней. В связи с произошедшими геополитическими изменениями начала 90-х годов XX ст. (развал СССР и СЭВ) идея создания еврорегионов стала распространяться на страны ЦВЕ. В качестве наиболее яркого примера ее реализации можно назвать 14 еврорегионов, в которых участвуют приграничные гмины Польши: «Померания», «Про Европа Виадрина», «Спрева-Ныса-Бубр», «Ныса», «Татры», «Глаценсис», «Прадиад», «Сленск Тешиньский», «Силезия», «Карпатский», «Балтика», «Буг», «Неман» и «Беловежская пуща». Такая активность польских регионов обусловлена и историческими факторами.

В странах Восточной Европы можно отметить немало еврорегионов, деятельность в рамках которых может быть призвана успешной, причем не только относительно реализации главной цели - способствованию интеграции в общее европейское экономическое пространство, но и в сугубо экономическом аспекте. В качестве примера можно привести опыт трансграничной деятельности еврорегионов на польско-германской границе. Так, деятельность еврорегиона «Нейсе-Ниса-Ныса», по польским оценкам, позволила реализовать лишь в 1994-1996 гг. 32 проекта на общую сумму около 900 млн. долл. Имеются позитивные результаты и в плане борьбы с безработицей.

В настоящее время создание и работа еврорегионов финансируется рядом Европейских структур, фондов и программ. Так, в бюджете Совета Европы на трансграничное сотрудничество ежегодно выделяется около 100 млн. евро. В среднем на каждый из еврорегионов приходится примерно до 700 тыс. евро. Кроме того, отдельные проекты в рамках каждого еврорегиона могут финансироваться по специальным фондам и программам («ТАСИС», общеевропейская программа «Еврофакультет», различные экологические, гуманитарные фонды, организации и т.п.). Такая позиция Совета Европы определяется всей логикой общеевропейской политики интеграции: взаимодействие стран на уровне конкретных проектов в рамках еврорегионов рассматривается как стабилизирующий фактор, как реальный вклад в объединение и сотрудничество [Давыденко 2006, с. 162].

О концепции «Восточного партнерства»

На заседании Европейского Совета, состоявшемся 19-20 июня 2008 г., Европейской Комиссии (ЕК) было предложено подготовить предложение относительно «Восточного партнерства», акцентируя внимание на необходимости применения дифференцированного подхода, который учитывал бы характер ЕПД как единой и согласованной политико-экономической основы.

Проект «Восточное партнерство» Восточное партнерство _ инициатива, официально предложенная Европейским Союзом. Впервые она была презентована министром иностранных дел Польши при участии Швеции на Совете по внешним отношениям 26 мая 2008 г. Утверждена Евросоюзом 20 марта 2009 г. и направлена на углубление всестороннего сотрудничества ЕС с Беларусью, Украиной, Молдовой, Грузией, Арменией и Азербайджаном. В Праге 7 мая 2009 г. дан официальный старт реализации данной инициативы. , как отмечают представители ЕК, дополнит отношения между ЕС и его партнерами новой многосторонней структурой. Эта структура будет оказывать содействие развитию двусторонних отношений партнеров с ЕС, которые, как и раньше, будут регулироваться по принципу дифференциации, развития согласно уровню возможностей каждого. Такая структура позволит создать форум для обмена информацией и опытом относительно мер, которые предпринимают партнеры на пути к переходу к новым экономическим отношениям, реформированию и модернизации, а также предоставит ЕС дополнительный инструмент сопровождения данного процесса.

Институциональный аспект

ЕК (высший орган управления) предложено организовать следующую структуру «Восточного партнерства» на четырех уровнях:

v в форме встреч на уровне глав государств и правительств государств-участниц Восточного партнерства, которые будут проводиться один раз в два года;

v путем проведения ежегодных весенних встреч министров иностранных дел стран ЕС и Восточных партнеров, включая, в соответствующих случаях, Республику Беларусь, под эгидой Совета ЕС по общим вопросам и внешним связям;

v на третьем уровне следует создать четыре тематические платформы в соответствии с основными сферами сотрудничества (политическая, экономическая, энергетическая и социальная);

v на четвертом уровне должны быть созданы комитеты по поддержке работы тематических платформ в конкретных сферах. Формат этих комитетов и состав их участников будет определен в соответствии с потребностью.

ЕК, со своей стороны, осуществит обзор своих внутренних институтов с целью обеспечения координации, необходимой для успешной реализации инициативы «Восточного партнерства».

Инструментарий финансового обеспечения

Важным моментом функционирования трансграничного сотрудничества является его финансовое обеспечение. Структура финансирования трансграничного сотрудничества в рамках еврорегионов определяется их уставом. В соответствии с соглашением сотрудничающих сторон организационные структуры еврорегиона имеют обязанность участвовать в финансировании его деятельности в согласованном размере и форме. Эти финансовые средства накапливаются на счетах участников соглашения и формируются из таких источников как вклады членов еврорегиона, взносы организаций-спонсоров, благотворительные вклады, а также субсидии административных единиц макроуровня, в том числе местные и центральные средства. Финансовые поступления делают возможным содержание органов трансграничного сотрудничества (структур объединений, коммунальных союзов, секретариатов, рабочих групп). Использование этих средств на совместные цели устанавливается путем соглашений между сторонами еврорегиона. В целом приграничные регионы Западной Европы могут пользоваться всеми доступными программами развития, программами помощи ЕС, ВБ, ЕБРР и ЕИБ.

В рамках ЕС для поддержки европейского трансграничного сотрудничества действуют два основных структурных фонда: ЕФОР и ЕФРР. Дополнительно на наиболее социально-экономически отсталых территориях используется ФС, целью которого является создание инфраструктуры, необходимой для функционирования трансграничного сотрудничества.

4-го июля 2006 г. Европарламент определил бюджет структурных фондов ЕС и ФС на период 2007 - 2013 гг. в размере 308,041 млрд. евро. Совокупные расходы на фонды составляют 35,7 % всего бюджета объединения - больше трети. В Генеральном распоряжении зафиксировано распределение ресурсов и собственно структура целей политики объединения:

v Цель 1 «Конвергенция» _ 81,54 % общего бюджета, или 251 163 134 221 евро (ЕФРР, ЕФОР, Фонд сплоченности);

v Цель 2 «Региональная конкуренция и занятость» _ 15,95 %, или 49 127 784 318 евро (ЕФРР, ЕФОР);

v Цель 3 «Европейское территориальное сотрудничество» _ 2,52 %, или 7 750 081 461 евро (ЕФРР).

Цель 3 «Европейское территориальное сотрудничество» предусматривает развитие трансграничного, транснационального и межтерриториального сотрудничества. На эту Цель выделено 7,75 млрд. евро (из них 5,57 млрд. евро (73,86 %) _ на трансграничное сотрудничество, 1,58 млрд. евро (20,95 %) _ на транснациональное сотрудничество, 392 млн. евро (5,19 %) _ на межтерриториальное сотрудничество) COUNTIL REGULATION (EC) № 1083/2006 of 11 july 2006 laying down general provisions on the European Regional Development Fund, the European Social Fund and the Cohesion Fund and repealing Regulation (EC) № 1260/1999 // Official Journal of the European Union. L 210. - 31.07.2006. - P. 25-78. .

Кроме вышеуказанных фондов в ЕС созданы также предвступительные вспомогательные фонды (Сre-accession Funds) (см. табл. 1). Эти фонды «согласовываются» с правительствами отдельных стран и являются дополнительным источником финансирования, поддерживающим уже существующие программы помощи. Для приграничных регионов значимым является тот факт, что в соответствии с принципами вышеизложенных фондов программы и проекты трансграничного сотрудничества трактуются как приоритетные задачи. Использование европейских структурных фондов в большей степени зависит от выработки соответствующих программ и проектов заинтересованными сторонами по согласованию с правительствами. Европейские структурные фонды в основном направлены на поддержание устойчивого развития, а также для перестройки инфраструктуры; а в экономической сфере _ на инвестиции.

Таблица 1

Финансовые инструменты региональной и межрегиональной политики ЕС и их программное использование

Источник: разработка автора.

Специфическим инструментом региональной политики ЕС являются так называемые Инициативы Сообщества. Это программы помощи, дополняющие средства структурных фондов в экономическом круге вопросов и являющиеся своеобразным противовесом на повторяющиеся конкретные проблемы в процессе развития трансграничного сотрудничества.

«Внедрение нового механизма установления добрососедских отношений», как отмечает ЕК, от 1 июля 2003 г. будет осуществляться в три этапа:

1) 2004 _ 2006 гг. - реализация программ Добрососедства;

2) 2007 _ 2013 гг. - реализация программ в рамках Европейского инструмента соседства и партнерства (ЕИСП);

3) после 2013 г. - заключение соглашений о соседстве [см.:Белицкий 2008, с. 77].

В 2008 г. текущий уровень финансирования партнеров через ЕИСП составил около 450 млн. евро. ЕК намерена предложить прогрессивное увеличение этой суммы таким образом, чтобы к 2013 году она составляла 785 млн. евро. Для этого текущий бюджет, предусмотренный в рамках ЕИСП, должен быть пополнен новыми средствами на 350 млн. евро сверх ресурсов, которые планируется выделить на период 2010-2013 гг.

Для удовлетворения наиболее насущных потребностей Региональную программу ЕИСП «Восток» предлагается переориентировать на поддержку многостороннего проекта «Восточное партнерство». Средства, предусмотренные бюджетом 2009 г., могут быть использованы для начала реализации первоочередных инициатив, а приблизительно 250 млн. евро из текущего бюджета ЕИСП могут быть переориентированы на период 2010-2013 гг.

В результате такой комбинации новых и переориентированных средств общая сумма ресурсов, которые будут выделены для реализации инициативы Евросоюза «Восточное партнерство» составит 600 млн. евро на период 2010-2013 гг. Кроме увеличения грантовой помощи, предоставляемой Европейским Сообществом, динамично развивающееся Восточное партнерство потребует проведения практических мероприятий, обеспечивающих эффективность выполнения поставленных задач и улучшение координации между донорами, а также увеличение объемов инвестиций, в частности, Европейский инвестиционный банк (ЕИБ) и Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). Среднесрочный анализ внешнего мандата ЕИБ предоставит возможность рассмотреть вопрос относительно повышения индикативных предельных лимитов для восточных партнеров и расширения границ их применения. В отношении крупных проектов по развитию инфраструктуры следует рассмотреть вопрос о предоставлении поддержки государственным/частным инвестициям путем покрытия некоммерческих рисков. Направление грантовых средств Европейского Союза для реализации таких проектов может осуществляться через Инвестиционный фонд соседства (ИФС), и поэтому ЕК призывает страны-члены поддержать «Восточное партнерство» финансовыми взносами, в том числе путем увеличения размеров своих взносов в ИФС.

Что дает «Восточное партнерство» Беларуси?

Формирование трансграничных структур в рамках со странами СНГ и ЕС имеет свою специфику, которую следует учитывать Республике Беларусь в целях успешного развития этого процесса и недопущения нанесения ущерба белорусским интересам (см. табл. 2). В этой связи, особенности западного и восточного векторов пограничья формируют совокупность факторов препятствующих развитию трансграничного сотрудничества, что требует реализации системы дифференцированных мероприятий на пути их решения.

В заявлении Первого заместителя Премьер-министра Республики Беларусь Владимира Семашко отмечено, что проект «Восточное партнерство» должен строиться на принципах равноправия, учета интересов и специфики каждого государства-участника. «Восточное партнерство» не должно превращаться в инструмент борьбы за сферы влияния, а служить интересам всех государств региона и исключать появление новых разделительных линий в Европе. 7 мая 2009 года на учредительном саммите белорусской стороной были представлены приоритетные инвестиционные проекты в областях развития транзитной инфраструктуры, энергоснабжения, оптимизации таможенного и пограничного контроля с ЕС для реализации в рамках «Восточного партнерства» Об участии белорусской делегации в учредительном саммите инициативы «Восточное партнерство» ЕС // Министерство иностранных дел Республики Беларусь Электронный ресурс. - 2009. - Режим доступа: http://www.mfa.gov.by/ru/press/news/e8fe903c66186625.html - Дата доступа: 14. 05. 2011. .

Таблица 2

Политико-экономические аспекты «Восточного партнерства» для Беларуси

Источник: разработка автора.

Вместо заключения

В целом участие Республики Беларусь в проекте «Восточное партнерство» (согласно приоритетам политики ЕК) призвано решить следующие вопросы: 1) надежности транзита энергоносителей и товаров в Европу; 2) защиты западноевропейских государств от патока незаконных мигрантов; 3) оптимизации таможенного и пограничного контроля со странами ЕС; 4) устойчивости экологического равновесия в данном регионе.

В данном контексте для Республики Беларусь стратегическое значение имеет развитие трансграничного сотрудничества с соседними европейскими государствами. В целях последовательного воплощения концепции «Восточного партнерства» необходима разработка и реализация совместных проектов в рамках уже существующих еврорегионов, созданных с участием белорусской стороны, на основе специально принятых и финансируемых (с участием средств бюджета ЕС) программ ЕИСП.

1.7 Развитие еврорегионов в Республике Беларусь

Анализ развития трансграничного сотрудничества Республики Беларусь показал, что устойчивый рост интенсивности трансграничного сотрудничества наблюдается на рубеже ХХ и ХХI вв. Это проявляется в образовании и функционировании на границах Республики Беларусь 5 еврорегионов, из них 4 _ на западной границе. Последнее является следствием того, что ЕС активно стремиться создать вдоль своей границы «полосы добрососедства».

Среди важных факторов, благоприятствующих развитию трансграничного сотрудничества на западной границе, следует отметить новую политическую форму самой границы ЕС. Так, вступление Польши, Литвы и Латвии в ЕС придает трансграничному сотрудничеству характер подготовки активного взаимодействия в масштабе ЦВЕ, что становится основой для дальнейшего развития еврорегионов на внешней границе ЕС. Благоприятные политические изменения на восточной границе также открывают новые возможности сближения, взаимной координации развития и обновления межрегиональных и локальных связей (02. 04. 1997 г. подписан Договор о Союзе Беларуси и России).

Первые попытки создания институциональных форм трансграничного сотрудничества в Республике Беларусь появились на западном пограничье, в результате интенсивной работы организационных структур с местными и региональными центрами приграничных воеводств Польши. Сначала приняли участие в еврорегиональном сотрудничестве Брестская и Гродненская области (еврорегионы «Буг» и «Неман» (июнь 1997 года)). Затем были созданы еврорегион «Озерный край» (29 января 1999 г.), еврорегион «Беловежская пуща» (25 мая 2002 г.) и белорусско-российско-украинский еврорегион «Днепр», который возник 29 апреля 2003 г. (см. табл. 3). Более продолжительный опыт в период становления направлений и форм трансграничного сотрудничества уже имеют еврорегионы западной пограничной зоны.

Сотрудничество в этой форме еврорегионов проводится со всеми странами, граничащими с Республикой Беларусь. Тем не менее, на границах Беларуси пока еще есть места для возникновения новых еврорегионов. Общая площадь белорусской территории, охваченная еврорегиональным сотрудничеством, составляет 108,3 тыс. кв. км, или 52,2 % всей территории страны. Наибольшая с точки зрения территории часть Беларуси включена в еврорегион «Днепр», а наименьшая -- в еврорегион «Беловежская пуща».

Еврорегиональное сотрудничество в Республике Беларусь не охватывает только Минскую и Могилевскую области. В остальных областях оно охватывает от 25,2 % (Витебская область) до 100 % плошади (Брестская, Гомельская и Гродненская области). Этим сотрудничеством охвачено уже 59 районов Республики Беларусь, что составляет 50 % региональной экономики страны. Учитывать надо также и то, что из 118 административных районов республики 44 являются приграничными. Однако Республика Беларусь не имеет концептуальных направлений стратегии и механизма развития трансграничного сотрудничества приграничных регионов.

В настоящее время активность белорусских участников еврорегионов невысока. Сказывается недостаточная институциональная поддержка трансграничного сотрудничества со стороны органов исполнительной власти. Отсутствует нормативно-правовая база, регламентирующая деятельность еврорегионов, орган госуправления, координирующий их деятельность, концепция развития еврорегионов. Не способствует эффективной трансграничной деятельности тот факт, что на региональном уровне сотрудники местных органов власти отвечают за деятельность еврорегионов в дополнение к основной функциональной нагрузке. В то же время приграничные органы власти других стран создают национальные бюро или исполнительные дирекции еврорегионов.

Проведенный анализ и группировка основных направлений деятельности рабочих групп еврорегионов, а также учет совокупности экономических условий и международного трансграничного опыта позволяет выделить сферы трансграничной деятельности: административная; экономическая; социальная; экологическая; культура, образование, туризм; институциональное сотрудничество; сфера безопасности; инфраструктурная.

Нами предпринята попытка выделения основных направлений трансграничного сотрудничества в еврорегионах Республики Беларусь с приоритетным решением следующих вопросов:

v установление взаимовыгодного экономического сотрудничества; создание совместной коммунальной среды; модернизация коммуникационной инфраструктуры в рамках трансъевропейского транспортного коридора № 2; охрана природного потенциала; эффективное использование рекреационных ресурсов и содействие развитию трансграничного туризма; активизация культурного и образовательного взаимодействия; проведение социально-ориентированной деятельности («Буг»);

v стимулирование торговых отношений; внедрение ресурсосберегающих технологий; развитие инфраструктуры; разработка совместной политики в области техногенно-экологической безопасности; развитие лесной, деревообрабатывающей, легкой промышленности и сельского хозяйства; сотрудничество в сфере науки, культуры, образования и спорта; поддержка национальных меньшинств; реализация молодежной политики; развитие рекреационной деятельности («Неман»);

Рисунок 1.6.1 Картосхема современного состояния трансграничного экономического сотрудничества Республики Беларусь

Источник: разработка автора.

v сбалансированное развитие приграничных регионов; модернизация и строительство объектов приграничной и транспортной инфраструктуры; поддержка предпринимательских инициатив; сотрудничество в сфере образования, культуры, и спорта; охрана окружающей среды, предупреждение и ликвидация наступления чрезвычайных ситуаций и техногенных катастроф («Озерный край»);

v сохранение культурно-исторического наследия; сотрудничество в сфере экологии; содействие развитию международного туризма; гармонизация межнациональных отношений; взаимодействие в области науки и культуры («Беловежская пуща»);

v обеспечение экономического развития; территориальное планирование; строительство и оптимизация транспортной, приграничной инфраструктуры; визиты и обмен информацией; сотрудничество в сфере образования, охраны здоровья, спорта; охрана и улучшение состояния окружающей среды; ликвидация последствий чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий; развитие контактов между жителями приграничных территорий; сотрудничество между учреждениями, организациями и субъектами хозяйственной деятельности («Днепр»).

Кроме того, определены конкретные сферы развития трансграничного сотрудничества для приграничных областей Республики Беларусь (см. рис. 1.6.1.). Представляется целесообразным создание еврорегионов, включающих Могилевскую и большую часть Витебской областей, где предполагается рациональное сосредоточение региональных ресурсов в сферах совмещения межтерриториальных интересов стран-соседей (см. рис. 1.6.2., 1.6.3.).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рисунок 1.6.2 Развитие еврорегионов в Республике Беларусь

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рисунок 1.6.3 Проект развития еврорегионов в Республике Беларусь

Источник: разработка автора.

Выделение регионов по принципу целесообразности реализации в них единой трансграничной экономической политики служит естественным основанием для выбора институциональных форм проведения межрегиональной политики. Объектами межрегиональной политики должны стать опорные поселения-ядра (районы-ядра), являющиеся локомотивами развития территорий, и связующая их каркасная инфраструктура. Устаревание старого каркаса поселений-ядер является ведущим фактором снижения эффективности социально-экономических комплексов приграничья. Попытка построения комплексного хозяйства на уровне приграничных регионов снижает степень естественной фрагментации социально-экономического пространства. Поэтому необходимость совместной реализации нескольких моделей развития региона с деятельностью административных структур требует качественно иного характера взаимоотношений между уровнями государственной власти и местным самоуправлением в пользу усиления значимости и дееспособности последнего.

В глобальном контексте необходимо рассмотрение любого региона Республики Беларусь как элемента системы международных экономических отношений, который является компонентом более масштабной системы межгосударственного экономического сотрудничества. Понимание такого положения региона в системе общегосударственных приоритетов позволяет смоделировать формы сотрудничества, где возможна постоянная кооперация между предприятиями, организациями и предпринимателями, реализация совместных экологических, культурных и образовательных программ, исследовательских проектов, обмен различной информацией. Необходимо также учесть, что потенциал трансграничного сотрудничества, с одной стороны, формируется на схожести экономик приграничной территории и целесообразности совместными усилиями решать общие проблемы социально-экономического развития сопредельных стран, а с другой стороны, предполагает разноуровневость экономических структур в пределах трансграничной зоны как один из рычагов международного экономического сотрудничества.

Анализ экономических основ трансграничного сотрудничества Республики Беларусь показал, что по характеру существующих взаимоотношений между Беларусью и соседними странами, уровню социально-экономического развития приграничных регионов, региональной и государственной приоритетности международного сотрудничества можно выделить 2 группы регионов трансграничного сотрудничества Республики Беларусь.

Трансграничное сотрудничество I группы регионов (приграничные территории Республики Беларусь со смежными странами-членами ЕС) следует рассматривать как одно из направлений взаимовыгодного сотрудничества со странами Западной Европы, т. к. с прошедшим расширением ЕС резко возросла роль тех регионов, которые имеют непосредственно соседство с ЕС. Приоритетами данной группы регионов должны стать экономическое сотрудничество; охрана окружающей среды и рациональное природопользование; развитие социальной сферы; строительство совместной приграничной и транспортной инфраструктуры.

ЕС является для Республики Беларусь не только главным внешнеторговым партнером, но и серьезным инвестором в национальную экономику. Так, в Беларуси зарегистрировано 1965 организаций с участием иностранного капитала из ЕС (55% от общего числа таких организаций), из них 1079 - совместные, 886 - со стопроцентным иностранным капиталом (по данным на 1 января 2008 г.). На белорусском рынке работают компании из всех 27 государств ЕС. Для реализации инвестиционных проектов в настоящее время используются кредитные линии Германии (АКА/Гермес; 75 млн евро ежегодно), Италии (САЧЕ/Медиобанк; 58,7 млн евро).

Перспективным также является развитие трансграничных взаимоотношений между приграничными регионами Республики Беларусь и Российской Федерации, Украины, которое относиться ко II группе. Возможности и эффективность трансграничного экономического сотрудничества этой группы регионов обуславливается исторически сложившейся структурой экономик в рамках стран бывшего СССР, учитывающей экономические, природные, социально-культурные факторы и особенности. Например, около 200 белорусских предприятий связаны по кооперации примерно с 800 предприятиями России; только в оборонно-промышленном комплексе 120 заводов и конструкторских бюро Беларуси поддерживают кооперационные связи с оборонными предприятиями России по 1600 видам продукции [Гринберг 2004, с. 56].

Как отмечает директор Института экономики НАН Беларуси П. Г. Никитенко, белорусско-российское пограничье обладает высоким интеграционным потенциалом. Для этой зоны характерны схожие природно-ресурсные и экологические условия территории отличаются равнинностью, а структура почв, представленная песком, глиной и суглинками, позволяет использовать их в строительстве, при производстве стекла и строительных материалов. И такие производства составляют основу промышленного комплекса приграничных регионов двух стран. Экологическая напряженность на территориях, загрязненных в результате чернобыльской аварии, также является общей проблемой, решение которой определяет одну из целей приграничного сотрудничества. Важнейшим фактором, создающим заинтересованность в углублении сотрудничества на приграничной территории, является развитая транспортно-коммуникационной сеть. Так, белорусско-российскую границу пересекают 7 железных дорог, 11 автомагистралей с твердым покрытием, 3 нефтепровода и 1 газопровод. Транспортная связанность белорусско-российской территории -- это реки Днепр и Сож, что может рассматриваться в качестве основы не только для совместного развития речного транспорта, для использования рекреационных ресурсов [Никитенко 2006, с. 83].

При совершенствовании уже существующей специализации хозяйства на основе рационального использования созданного производственного и трудового потенциала, страны, в особенности приграничные регионы, могут эффективно развивать отрасли и производства, выпускающие конкурентоспособную продукцию не только в объемах общего рынка потребления Содружества, но и для поставок в страны ЕС. Это позволит избежать необоснованных затрат на создание дублирующих производств. Вместе с тем, необходимо учитывать, что происходящие приграничные экономические процессы не приведут к созданию единого трансграничного пространства в структурно-экономическом смысле; а скорее наоборот, т. к. есть все основания предполагать об усилении его структурной неоднородности и обострения связанных с этим проблем.

Каждому государству СНГ присущи различные уровни экономического развития его приграничных регионов. Обеспечить сближение этих уровней только на основе стихии рынка, не представляется возможным. Мировой опыт межрегиональных образований свидетельствует о том, что в результате взаимной либерализации внешней торговли явные преимущества получают страны, располагающие более конкурентоспособной и диверсифицированной экономикой. Межстрановый дисбаланс неизбежно проявляется в виде региональных и секторных дисбалансов, т. к. создание общего рынка, где могут свободно перемещаться рабочая сила, товары и капиталы, способно обострить разрывы, значительные между регионами и между группами лиц, уничтожить некоторые национальные меры защиты и заставить конкурировать чрезвычайно различные экономические совокупности. Для Республики Беларусь несбалансированность будет особенно остра из-за существующих различий с российскими регионами в экономическом потенциале.

Следует отметить, что развитие трансграничного сотрудничества со странами СНГ позволит разрешить ряд сложившихся проблем для приграничных связей, в частности, возобновления кооперативных связей; развития рыночной инфраструктуры; проработки вопросов свободного перемещения ресурсов и товарных потоков; формирования единой политики ценообразования и др.

Таким образом, приобретенный опыт трансграничного сотрудничества в рамках еврорегионов с участием Республики Беларусь еще незначителен и не дает оснований для глобальных обобщений. Как показало проведенное исследование, в Республике Беларусь (прежде всего, на западном направлении) практическое значение имеет развитие еврорегионов. Однако, ориентируясь на международную практику трансграничного сотрудничества, необходимо обеспечить реализацию приграничного потенциала и на восточном направлении.

В настоящее время в Республике Беларусь действуют пять еврорегионов: «Буг», «Неман», «Озерный край», «Беловежская пуща» и «Днепр» (см. табл. 3). Вышеупомянутые еврорегионы создавались с экономической целью: стимулирование приграничной торговли, активизация развития хозяйства приграничных территорий, выравнивание социально-экономического развития отдельных регионов и др. В связи с этим, первоочередное внимание, исходя из трансграничного опыта функционирования еврорегионов в странах ЕС, следует уделить: созданию приграничной инфраструктуры, всемерной поддержке экономического сотрудничества и развития приграничной торговли, охране окружающей среды, взаимному признанию сопредельными странами профессиональной квалификации специалистов, преодолению последствий длительного воздействия разделительной функции границы.

2. Культурная динамика в контексте «нового регионализма»

2.1 Социокультурные основания интеграционных процессов

В исследовании современных интеграционных процессов на постсоветском пространстве важно определить базовую теоретическую модель, которая позволяет осуществить системный, относительно целостный анализ собственно социокультурных оснований структурных преобразований постсоветских обществ и их регионов. Предполагается при этом, что на базе сформированных теоретико-методологических положений будут исследованы особенности протекания общих интеграционных тенденций как в специфических условиях отдельных стран, так и на уровне их межрегиональьного взаимодействия.

Накопленный опыт теоретического осмысления проблемы убеждает в том, что анализ проблемы предполагает изучение социокультурных оснований модернизационных процессов по существенному признаку. Суть его в следующем. Если исследователь соотносит социокультурные основания какого-либо феномена с культурой, что является необходимым по определению, то требование строгости теоретического анализа побуждает его соотнести в анализе социокультурные основания с фундаментальными структурами культуры. В противном случае набор таких оснований, как предмет анализа, будет выглядеть весьма произвольным, даже если он обретет форму какой-либо теоретической конструкции. Поэтому в качестве предпочтительной исследовательской ориентации мы определяем культурологический подход. В соответствии с ним социокультурные процессы рассматриваются на методологическом фундаменте универсалий культуры, т.е. ее общих структур, имеющих место в любой культурной целостности. Выбор такого подхода определяется следующим гипотетическим предположением: если в качестве объекта берутся социокультурные основания интеграционных процессов, то их в принципе невозможно рассматривать вне базовых оснований культуры как всеобщей формы отношения человека к миру. Итак, поскольку речь идет о социокультурных основаниях, то представляется вполне логичным в анализе преломить фундаментальные структуры культуры через призму конкретных условий межрегиональных отношений.

Есть ли единая структура для всех культур, или же структуры культур различны между собой? Сравнительный анализ показывает, что в культурах, даже отстоящих в пространстве и во времени на значительные расстояния одна от другой, имеются существенно сходные базовые элементы: ценности, семиотические образования, институционально-воспроизводящая и трансляционная сфера культуротворчества и др. Мы называем их «универсалиями культуры», т.е. инвариантными формами реального культуротворческого процесса. Заметим при этом, что современное культурологическое знание еще не выработало адекватной категории, в которой было бы схвачено это сходство культур. Известно, что академик В.С. Степин под термином «универсалии культуры» понимает только мировоззренческие универсалии как обобщенное выражение надбиологических программ деятельности человека [см.: Степин 2009, с. 6]. Вместе с тем в реальном культуротворческом процессе любого народа существуют витально необходимые формы, которые при своей конкретно-исторической различенности присутствуют в культуре каждого народа в качестве ее базовых единиц. Если всем культурам, как реально функционирующим целостностям, присущи сходные черты морфологического характера, то, следовательно, различия между культурами восходят к структурным различиям базовых оснований в конкретной культурной целостности.

В рамках сформулированного подхода интеграционные процессы могут быть рассмотрены, во-первых, как собственно процессы интеграции, анализируемые в соответствии с общекультурологическим подходом, - структурные преобразования как реализация исторически сложившихся надбиологических программ. Во-вторых, предпосылкой сотрудничества регионов в его реальной и желаемой качественной определенности являются специально разрабатываемые субъектами программы модернизации. Последние в идеале должны создаваться на основе фундаментальных универсалий культуры, в противном случае они обречены на эклектизм, неполноту, бессистемность; они будут носить частичный характер, подчиненный не культурным целям, а приоритетам технократического или цивилизационного характера, т.е. быть узкофункциональными и несбалансированными как внутри себя, так и между собой. В соответствии с указанным подходом принципиально значимой научной предпосылкой является выделение таких фундаментальных структур, представляющих собой теоретико-методологические основания исследования интеграционных процессов и их проектирования. Выделим их и в рамках настоящего фрагмента исследования покажем их место в развитии регионального и межрегионального сотрудничества.

Ценностное содержание интеграционных процессов. Аксиологический фактор интеграции мы рассматриваем в двух аспектах: 1) как процесс ценностного самоопределения интегрирующхся субъектов, признающих необходимость межрегиональных и межгосударственных структур; 2) как основание сближения субъектов интеграции при условии сохранения неповторимой культурной самобытности народов, населяющих страны и регионы постсоветского пространства. Отсюда возникает настоятельная необходимость исследования аксиологических аргументов интеграционного движения, которые представляют одно из самых существенных оснований общей социокультурной платформы сближения.

Речь должна идти прежде всего о ценностных приоритетах сближения и формирования интеграционных структур как на уровне субъектов хозяйствования, министерств, институтов и ведомств, так и на уровне межгосударственных контактов и регионов. Ценностные приоритеты складываются как результат исторически сложившихся в стране и культуре самобытных ценностных отношений, а также в процессе актуально развертывающейся социокультурной динамики. Следовательно, характер ценностных отношений объективируется и получает векторное выражение в основных приоритетах и целях социокультурного развития конкретной страны, а также регионов, включая и пограничные образования. Исходя из мотивационных структур субъектов, в которых в идеальной форме переплавлены исторические, культурные, экономические, политические и другие особенности развития стран и регионов, складываются оценочные предпочтения региональных, межрегиональных и государственных субъектов в пространстве интеграции. Иными словами, субъекты интеграции выступают как ценностно ориентированные субъекты в ее пространстве. Здесь может возникнуть противоречие между приоритетами отдельных регионов, стран и интересами межгосударственного сообщества. Каким образом оно может быть разрешено в контексте ценностного содержания интеграции?

Составляя важнейший компонент мотивационных структур субъектов - потребностей, интересов, целей - ценности лежат в основании как моделей интеграции (концепций, проектов и программ), так и реальной интеграционной деятельности. Поэтому в идеале субъекты интеграции должны соотносить разрабатываемые программы и принимаемые решения с интересами государства, региона или другого образования. Здесь возможен ряд моделей как реального, так и гипотетического или даже кажущегося разрешения противоречий: 1) абсолютизация интересов отдельного государства, выраженных в его целеценностных приоритетах; 2) предпочтения, отдаваемые исключительно межгосударственным объединениям, что является весьма проблематичным в настоящих условиях, когда процесс интеграции рассматривается как фактор преодоления кризиса и адаптации к рыночной диверсификации и специализации; 3) гармонизация интересов на основе приоритетов национально-государственного и регионального развития. Последняя ориентация представляется предпочтительной. Рассмотрим ее более предметно.

Основная проблема, решаемая в рамках такой модели, состоит в ответе на вопрос: каким образом возможно удовлетворить приоритеты национального развития в ситуации, когда необходимо учитывать интересы регионов? Мудрость государственных мужей состоит в том, чтобы из множества возможных ответов выбрать наиболее оптимальный. Полагаем, что таким ответом может быть вариант, в основе которого лежит принцип достижения приоритетных целей национального развития в рамках интеграционных процессов различного уровня, включая региональное и межрегиональное сотрудничество. Это не означает, что только и исключительно национальные приоритеты получают удовлетворение на основе многосторонних соглашений и сформированных надрегиональных интеграционных структур. Речь идет о тех потребностях национального, регионального и локального развития, которые можно удовлетворить преимущественно на интеграционной основе. Следовательно, проблема состоит в том, чтобы получить ответ на новый вопрос: как удовлетворить потребности национального развития в рамках интеграционных процессов?

Итак, оставляя приоритетными национальные интересы, субъекты регионального развития едины в том, что наиболее оптимальным образом цели могут быть достигнуты в рамках межрегионального сотрудничества (например, в пограничных районах). Следовательно, интеграция как процесс и результат взаимодействия выступает формой реализации приоритетов национального развития на всех основных уровнях: общего (национальные потребности, удовлетворяемые в рамках межрегионального сотрудничества), особенного (удовлетворение интересов регионов), единичного (обретение в межрегинальном сотрудничестве перспектив локального развития). Продуктивный парадокс состоит в том, что в адекватной модели сопряжения общих интересов и соответственно совместных ресурсов и усилий достижение национально ориентированных целей с учетом региональных возможностей наиболее полно возможно только в рамках межрегиональной динамичной интеграции. Такой императив предполагает руководителей, способных понять и принять не только приоритеты национального развития, но и выстроить стратегии и тактики их удовлетворения в рамках и на основе межрегиональных интеграционных взаимодействий.

Предыдущие рассуждения позволяют сделать предварительный вывод о том, что приоритеты национального развития, учитывая сложившиеся культурные традиции, социально-экономические уклады, в определенной мере осуществляются в форме регионального сотрудничества стран участников общего интеграционного процесса. Разумеется, эта форма складывается исторически и не является единственным путем, ведущим к удовлетворению национальных и региональных интересов. Исторически складывались и другие модели. Но проблема состоит в том, чтобы в исторически сложившихся культурных и социально-экономических формах удовлетворить потребности регионального развития наиболее оптимальным образом. Это предполагает не только знание и артикуляцию в сознании государственных деятелей и населения стран приоритетов национального развития, но и знание возможностей - потенциальных и реальных - приграничных региональных объединений стран на основе как межгосударственных, так и региональных программ сотрудничества.

Таким образом, интересы межрегиональных объединений представляют собой одну из форм, в которых удовлетворяются не только национальные интересы, но и достигаются общие цели интегрированных структур и их субъектов регионального и межрегионального характера.

Полагаем, что при всех вариантах здесь возможны две основные ориентации. Во-первых, интегрированные субъекты регионов выявляют свои общие приоритеты в сопряжении с перспективами и возможностями национального развития, реализуемыми абсолютно или предпочтительным образом в рамках межрегиональных структур. Во-вторых, субъекты интегрированного межрегионального взаимодействия рассматривают цели таких структур не только в рамках регионов, но и в контексте удовлетворения национальных приоритетов стран. Следовательно, возникает новая проблема, суть которой резюмируем в вопросе: можно ли в рамках межрегионального взаимодействия внести вклад в достижение национальных приоритетов и каким образом сделать это? Гипотетически предполагается, что а) общие цели субъектов интегрированных структур, в том числе и региональные, достигаются в формах межгосударственного развития (СНГ, Союзное государство, Таможенный союз, межгосударственные соглашения), б) сотрудничество между регионами на основе специальных программ не противоречит региональному и национальному развитию, в) межрегиональная интеграция создает возможности для межнационального развития. Проблема разрешается, если национальные интересы рассматривать на уровне общего, находить в них общее и на такой основе в национальных интересах выстраивать стратегии интеграционного взаимодействия на региональном уровне. Следовательно, программы сотрудничества государств, стран и регионов, осуществляемые в рамках интегрированных структур, различных форм объединения и союзов, должны быть сформированы прежде всего на основе национальных интересов, удовлетворяемых в рамках сотрудничества. Такой принцип не позволит неадекватно понимаемым национальным интересам отдельной страны абсолютизировать себя в ущерб интересам остальных стран. В проекции на региональный уровень сотрудничества национальные интересы обретают свою специфику, теоретически выражаемую в концепте «нового регионализма», а особенности межрегионального взаимодействия обогащают национальные культуры, включая и социально-экономическую, духовную и другие сферы.

Отсюда логическим продолжением анализа является выделение проблематики субъекта интеграционных преобразований.

Область субъекта в процессах интеграционной модернизации. В литературе нередко имеет место распространение категориальных признаков субъекта на институциональную сферу по признаку их активности. В частности, в качестве субъектов определяются различные институты, организации и т.д. В действительности, речь идет о философско-метафорической релятивизации понятия субъекта. Это с неизбежностью ведет к смешению разных исследовательских стратегий в области исследования современных интеграционных процессов.

При анализе области субъекта важно исходить из следующих системных предпосылок: определение субъектов по признаку функциональных полномочий и возможностей в системе интеграционных взаимодействий; ценностные предпочтения и особенности социальной адаптации субьектов к более глубокой интеграции; структурирование подсистемы субъектов, принимающих принципиальные решения; анализ категории субъектов, осуществляющих разработку и подготовку решений и проектов; функциональная подсистема субъектов, выполняющих текущую работу; определение совокупного субъекта (общности), адаптирующегося к модернизационным реформам современной интеграционной динамики. Анализ роли субъектов можно осуществлять по признаку наиболее характерных видов деятельности, форм их взаимодействия (диалог, кооперация, сотрудничество).

Многообразие видов субъектов и их функциональных полномочий определяется прежде всего характером национальных стратегий и межрегиональных взаимодействий. В Республике Беларусь это получило выражение в разработке и принятии модели инновационного развития страны. Следовательно, область субъектов в аспекте социокультурных оснований интеграции должна анализироваться с позиций их инновационной компетентности [подробнее см.: Позняков 2008].

В рамках сотрудничества возникает спектр ценностных ориентаций субъектов, в содержании которых национальные интересы и приоритеты межрегионального развития органически связаны между собой. Ценностные ориентации субъектов объективно представляют субъективные предпосылки оптимизации интеграционных процессов. Их конструктивный характер, по-видимому, произрастает и укрепляется в осознании достигнутых и реально достижимых результатов национального и регионального развития в рамках различных форм интеграции. Следовательно, приоритетами формирования программ интеграционного развития должны быть прежде всего те потребности, интересы и цели, которых можно достичь в рамках интегрированных структур. В нашем случае таковыми являются прежде всего цели регионального развития в рамках межрегионального сотрудничества и национальных инновационных стратегий. Отсюда формируется система оценок и их качественные параметры. Роль интегрированных структур различного уровня оценивается прежде всего по признаку необходимой достаточности и эффективности удовлетворения потребностей, интересов и целей населения в рамках интеграций различной степени общности.