Правовые основы журналистики

Законодательство субъектов РФ

Законодательные органы субъектов Российской Федерации всё больше занимаются регулированием деятельности местных СМИ. В сфере их особого внимания находятся эротические издания и программы. В этих актах затрагивается и решается определённый набор проблем.

Во-первых, органы местной власти ищут собственные формулировки предмета регулирования. Найденные определения основных понятий порой вводят журналистов и, вероятно, правоприменителя в растерянность. Так, в статье 1 областного Закона «О регулировании распространения и рекламе эротической продукции на территории Белгородской области» 1995 года говорится, что «эротической продукцией следует считать печатные издания, изображения, фотоизделия, киновидеоматериалы, аудиозаписи, компьютерные программы, товары сексуально-прикладного назначения». Эта формулировка означает, что либо могут существовать некие печатные издания и аудиозаписи сексуально-прикладного назначения, либо любые «печатные издания, изображения...» и т.д. являются априори эротическими. По Закону «О контроле за распространением и демонстрацией эротической продукции на территории Тюменской области» 1995 года эротическая продукция воздействует «посредством сексуальной информации на эмоции человека», вызывает у него «эстетические нравственные чувства и представления». К ней, однако, тюменский закон не относит продукцию СМИ, так как последние просто несут «в себе сексуальную информацию». В Воронеже (Закон «О порядке распространения эротической продукции на территории Воронежской области» 1995 года) считают эротическими любые кинофильмы, «эмоционально воздействующие на сексуальные чувства... зрителя», порнографическими же - фильмы, вызывающие «нездоровые сексуальные эмоции... зрителя». Как здесь определить разницу?

Во-вторых, даже там, где местные акты лишь повторяют определение эротической продукции, имеющееся в федеральном законодательстве о СМИ, ими предусмотрено создание комиссий по определению наличия эротики и порнографии в конкретной продукции, составлению списков запретных кинофильмов и т.п. Как и в годы советской власти, во времена приснопамятной борьбы с «видеоклубничкой», в такие комиссии обязательно входят сексопатолог, искусствовед и представитель творческого союза.

Наконец, в-третьих, в соответствии со статьёй 37 Закона РФ «О средствах массовой информации» местные органы государственной власти фиксируют границы распространения того, что они так по-разному определили в указанных выше актах. В большинстве случаев устанавливается неприступная для секса граница, обычно на расстоянии в 500 м от образовательных учреждений для несовершеннолетних, зданий для отправлений религиозных культов и т.п. В соответствии с Распоряжением мэра Москвы от 26 мая 1994 года «Об упорядочении распространения эротических изданий в Москве» категорически запрещается торговля эротическими изданиями на улицах города, на территории метрополитена, на авто- и железнодорожных вокзалах, в электропоездах Московской железной дороги, на городском аэровокзале, в московских аэропортах и речных портах, в пешеходных переходах и прочих не отведённых специально для этой цели местах, а также торговля с рук, лотков, машин, в местах массового отдыха граждан. Но бывают требования более экзотичные: например, как понять норму одного из областных законов об удалении мест распространения эротической продукции в сторону от «улиц с интенсивным пешеходным движением»? Или в соответствии с воронежским и белгородским законами разрешается демонстрировать эротические телепередачи с 23 часов, однако в котором часу это ограничение прекращается, не указано. Может быть, в 23:15, а может, в 22:59 следующего дня?

Региональное регулирование СМИ во многих случаях небесполезно. Но очевидно, что местные законы о защите нравственности должны предлагать рабочие модели для федерального законодательства о распространении эротической и порнографической продукции, не противоречащие здравому смыслу.

Проект федерального закона о защите нравственности

Отклонённый Президентом РФ Федеральный закон «О государственной защите нравственности и здоровья граждан и об усилении контроля за оборотом продукции сексуального характера» представляет интерес как теоретически законченная (пусть и не действующая) модель регулирования этой сферы в России. По этому законопроекту вся продукция сексуального характера делится на три подвида, назовём их лёгкий, средний и тяжелый. Легкий вариант - это эротические произведения, которые закон характеризует как отображение в художественной форме в произведениях литературы, искусства и иных областях культурной деятельности сексуального влечения и сексуальных действий. Довольно расплывчатая формулировка, но, тем не менее, становится хотя бы ясно, что произведение, претендующее на то, чтобы его отнесли к эротике, должно быть художественным или литературным.

Средний вариант включает в себя продукцию сексуального характера, к ней уже напрямую относятся произведения некоторых средств массовой информации. Продукция сексуального характера - это любая печатная и аудиовизуальная продукция, целью которой является изображение и/или описание сексуальных действий и которая служит удовлетворению сексуального влечения.

Наконец, третий уровень - это порнографическая продукция, под которой законопроект понимает любую печатную и аудиовизуальную продукцию, целью которой является натуралистическое, циничное изображение и/или описание сексуальных действий с несовершеннолетними, насильственных действий сексуального характера, а также сексуальных действий, связанных с надругательством над телами умерших или совершаемых в отношении животных. Как видим, общественная опасность порнографии заключается не столько в предмете изображения, сколько в его характере и целях. Заметим, что приведённое выше определение является юридически достойным ответом на часто встречающееся утверждение о том, что невозможно объяснить, что такое порнография и чем она отличается от эротики. Оно даже более конкретно, чем содержащееся в ратифицированной Россией Международной конвенции «О пресечении обращения порнографических изданий и торговли ими» от 1923 года, где под порнографией понимается изображение или описание интимной жизни в цинично низменном духе[35] Россией также ратифицирован Договор о борьбе с распространением порнографических изданий от 1923 года, измененный Протоколом 1949 года.[35].

Это определение порнографии можно также сравнить с Комментарием к УК РФ, в котором говорится, что «порнографическими материалами или предметами признаются живописные, графические, литературные, музыкальные и иные произведения, основным содержанием которых является грубо натуралистичное детальное изображение анатомических и (или) физиологических подробностей сексуальных отношений»[36] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Комм. к ст. 242.[36].

Законопроект «О государственной защите нравственности и здоровья граждан и об усилении контроля за оборотом продукции сексуального характера» разграничивает три вида этой продукции с целью ввести три разных режима для ее изготовления и распространения. Так, эротическую продукцию можно распространять практически свободно, сексуальную - с большими ограничениями (о которых будет сказано ниже); за распространение же и изготовление порнографической продукции, которая и является той самой незаконной порнографией в смысле статьи 242 УК РФ, нужно преследовать по закону.

Ограничения для эротической продукции предусмотрены Законом о СМИ. Изготовление и распространение порнографической продукции предполагалось полностью запретить.

Что же касается продукции сексуального характера, то здесь установили бы следующие ограничения. Во-первых, для того чтобы заниматься оборотом такого рода продукции, необходима лицензия. Причем такие лицензии могли бы получать лица старше 21 года, являющиеся гражданами Российской Федерации, - иностранцам их выдавать не предполагалось. Лишались бы права на получение лицензии и ранее осужденные за половые преступления и насильственные преступления, а также за тяжкие и особо тяжкие преступления.

Во-вторых, устанавливались ограничения по месту распространения такого рода продукции - её можно было бы распространять только в специально отведенных для этого местах. Правда, в самом последнем варианте законопроекта лукаво обойден вопрос о точных границах таких мест распространения: в нем говорится, в частности, что эти места не могут быть расположены на территориях, прилегающих к образовательным учреждениям. Достаточно трудно определить, что это за территории и насколько близко они могут располагаться по отношению к школам и детским садам. Но, по крайней мере, ясно, что такого рода торговые точки не должны находиться непосредственно у входа в образовательные учреждения для несовершеннолетних, перед памятниками истории и культуры, близ церквей и других религиозных ритуальных объектов, у проходных воинских частей. Такого рода специальные места для распространения сексуальной продукции не могут также размещаться в жилых домах, в помещениях органов государственной власти, в учреждениях культуры и искусства.

В полном соответствии с принципами российского законодательства и международного права по законопроекту было запрещено вовлекать несовершеннолетних в оборот, распространение и изготовление продукции сексуального характера.

По содержанию своих норм и формулировок закон стал бы одним из самых либеральных в мире. Во многих странах к запрещенной порнографии относят гораздо более широкий по содержанию объем продукции. Хотя, конечно, Россия - не столь пуританская страна, как Америка...

Правовое регулирование порнографии в США

Порнография (англ. pornography) - термин, упоминаемый в американском праве в несколько отличном от его русского значения смысле.

Порнографические произведения и программы защищены Первой поправкой к конституции США (гарантирующей свободу слова и печати), т.е. их производство и распространение может ограничиваться, но не запрещаться. В этом их отличие от произведений безнравственных или непристойных (англ. obscene), которые могут запрещаться решениями судов либо по закону.

В плане содержания американская порнография ближе российскому понятию «эротического» издания в смысле статьи 37 Закона о СМИ, а «непристойные» - «сексуальной и порнографической продукции» с точки зрения не вступившего в силу ФЗ «О государственной защите нравственности и здоровья граждан и об усилении контроля за оборотом продукции сексуального характера». Отличие непристойных произведений от порнографических, по определению, вынесенному Верховным судом США (по делу «Миллер против штата Калифорния», 1973 г.), состоит в том, что последние:

* не должны возбуждать у читателя «низменных инстинктов»;

* не должны быть «явно оскорбительными» для рядового читателя, т.е., по крайней мере, не должны содержать описания (изображения) «очевидных половых актов, совершаемых в нормальном или извращённом виде, фактически происходящих или симулированных», а также «мастурбации, экскремации и распутной демонстрации половых органов»;

* должны обладать «существенной литературной, художественной, политической или научной ценностью».

Верховный суд постановил, что реальное содержание этих несколько размытых определений должно определяться в каждом конкретном случае местными судами, исходя из современных усредненных стандартов конкретного штата или города и применительно ко всему изданию (произведению), а также на основе законов штатов, которые могут более точно определить понятие непристойности. Исторически рамки этой сферы сужаются по мере роста общественной терпимости к сексуальным описаниям и изображениям. Распространение непристойных произведений по радио и эфирному телевидению запрещается.

Ещё в конце 1960-х годов Верховный суд разрешил демонстрацию нарушающих общественный вкус зрелищ и распространение продукции, если при этом доступ в соответствующие заведения запрещён для несовершеннолетних, а товары не навязываются посетителям.

Как и в России, определением мест показа эротических зрелищ и порядка распространения порнографической продукции занимаются органы местного самоуправления. Их решения носят иногда взаимопротиворечащий характер. В 1972 году власти промышленного Детройта приняли положение, по которому специализированные книжные магазины «для взрослых» (в которых обычно продаются и предметы сексуально-прикладного назначения) и зрелищные заведения «для взрослых» (в которых демонстрируют «специфическую сексуальную деятельность или анатомические детали человека») должны располагаться в разных частях города, а не сосредотачиваться в нескольких кварталах. При этом каждое заведение должно было располагаться на расстоянии не менее тысячи футов (305 м) от двух других подобных заведений и от таких, для открытия которых требуется лицензия местных органов власти. К последним относятся зрелищные заведения, кабаре, бары, ломбарды, гостиницы и мотели, бильярдные, общежития, комиссионные магазины, заведения чистильщиков обуви, а также танцевальные залы. Такие злачные места должны были находиться на расстоянии не ближе 500 футов от любого жилого помещения. В 1976 году законность строгостей детройтских властей подтвердил Верховный суд, заявив, что здесь нет нарушений конституционных прав граждан, так как лежащая в основе оспариваемых решений общественная и политическая мысль важнее предлагаемого в злачных заведениях содержания.

Как ни странно, десять лет спустя Верховный суд использовал тот же аргумент при подтверждении правомерности решения властей в вашингтонском пригороде Рестоне об удалении для «сохранения качества городской среды» всех злачных мест в специально отведённую для них зону, несмотря на то, что в данном случае власти сосредоточили, а не рассредоточили «заведения для взрослых».

Но можно привести примеры, когда суды отменяли решения местных властей. В городе Энн Эрбор (штат Мичиган) разрешалось занимать под специализированные книжные магазины фактически лишь 0,23% территории населённого пункта, при этом литература «для взрослых» не могла составлять более 20% книг, выставленных в них для продажи. В 1987 году апелляционный суд Шестого округа постановил, что никакими процентами нельзя ограничивать объем торговли в принципе легальной литературы.

В 1981 году Верховный суд США указал на то, что решение властей городка Маунт Эфраим (штат Нью-Джерси) противоречит Первой (защита свободы слова) и Четырнадцатой (запрет ограничения прав граждан без надлежащей судебной процедуры) поправкам к конституции По решению местной администрации полностью запрещался публичный показ обнаженных тел, в том числе во всех развлекательных представлениях, как-то театральных и танцевальных постановках, концертах и мюзиклах Поводом для запрета, кстати, было появление в зале специализированного книжного магазина витрины с танцующей за стеклом обнаженной женщиной.

Общепризнано, что телевидение и радио являются не только более действенными, чем печать, средствами массовой информации, но и более доступными для несовершеннолетней аудитории.

Исходя из этого в 1978 году Верховный суд (дело «Федеральная комиссия связи против фонда "Пасифика"») подтвердил конституционное право Федеральной комиссии связи (ФКС), правительственного управления, ответственного за регулирование вещания и выдачу лицензий телерадиостанциям, ограничивать выход в эфир «неприличных» (англ. indecent) программ и передач. Спор возник после жалоб слушателей на сатирическую радиопередачу, в которой обыгрывалось значение семи слов ненормативной лексики. В результате этих жалоб ФКС применила штрафные санкции к владельцу радиостанции (фонд «Пасифика»), что и вызвало обращение в суд.

По своему смыслу, разъяснил Верховный суд, границы понятия «неприличность» уже границ понятия «непристойность» Неприличность определяется как «несоответствие принятым стандартам нравственности». В содержание таких материалов входят «вульгарные или шокирующие» выражения, при этом не обязательно наличие обращения к «низменным инстинктам» аудитории.

Согласно этому решению и федеральным законам с конца 1980-х годов вводились и отменялись различные ограничения на трансляцию неприличных по содержанию передач в эфире, от полного запрета в любое время суток до разрешения на показ в ночное время. До последнего времени существовал законодательный запрет сетям кабельного телевещания показывать «сексуально-ориентированные» программы «для взрослых» с 6 часов утра до 10 вечера. Правда, разрешалось их распространять в кодированном виде, делая указанные программы доступными только для подписавшихся абонентов. Эти меры были призваны защитить формирующуюся психику несовершеннолетних от вредного воздействия «сексуально откровенной» телевизионной продукции. Данное положение было опротестовано в судах, в частности компанией «Плейбой», важной статьей доходов которой является распространение программ «для взрослых» по сетям кабельного телевидения.

В настоящее время это ограничение продолжает распространяться только на эфирные телесети и большинство радиостанций. Нарушение запрета является преступлением (с наказанием в виде штрафа и (или) лишения свободы на срок до двух лет) и основанием для аннулирования Федеральной комиссией связи лицензии на вещание.

Весной 2000 года Верховный суд признал запрещающую неприличия статью 505 Закона о телекоммуникациях 1996 года не соответствующей американской конституции. Американские наблюдатели расходятся во мнениях о возможных последствиях принятого решения - одни из них полагают, что это вызовет засилье секса на телеэкранах, другие утверждают, что количество откровенных телепрограмм не изменится из-за «низкого спроса» у аудитории на подобную продукцию.

Нормальной практикой является цензура станциями неприличного содержания транслируемых кинофильмов и песен.

Защита детей от просмотра порнографии или участия в ее производстве представляет собой предмет особой заботы американских судов и законодателей. Считается, что Первая поправка не распространяется на права несовершеннолетних. Производство, распространение, владение или просмотр порнографических материалов с участием детей до 16 лет преследуется федеральным законом «О защите детей от сексуальной эксплуатации» (1977) и соответствующими законами штатов.

Закрепление прочитанного материала

1. В чем смысл изменений в составе статьи о порнографии, внесенных при принятии УК РФ?

2. Почему неприменима статья о хулиганстве к распространению в СМИ ненормативной лексики?

3. В чем плюсы и минусы регионального законодательства о защите нравственности?

4. Объясните, в чем роль решений экспертных комиссий при определении характера эротического произведения? Какими критериями может пользоваться комиссия при вынесении своих решений?

5. В вашем городе органы власти решили покончить с распространением порнографии на видеокассетах. Что бы вы посоветовали им записать в текст соответствующего распоряжения?

6. Что является оправдательным обстоятельством для судов США при определении возможности распространения произведений с элементами порнографии?

Литература

ОБЯЗАТЕЛЬНАЯ

УК РФ. Ст. 242.

Закон РФ «О СМИ». Ст. 37.

Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации: Науч. -практ. комм. проф. М.А. Федотова. С. 528-532.

Проект Федерального закона «О государственной защите нравственности и здоровья граждан и об усилении контроля за оборотом продукции сексуального характера» (с комм.) // ЗиП. 1998. № 5. С. 5-12.

Означает ли вето Президента, что закона о нравственности в России не будет? Комментарий Центра «Право и СМИ» // ЗиП. 1999. № 6. С. 25-27.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ

Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. М., 1997.

Законы и практика СМИ в Европе, Америке и Австралии / Пер. с англ.; 2-е изд., испр. и доп. М., 2000. С. 207.

Воронина О.А. Тендерная экспертиза законодательства РФ о средствах массовой информации. М., 1998. С. 89-111. (www.medialaw.ru).

Глава X. ИНТЕРНЕТ И ЕГО ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

Является ли Интернет средством массовой информации?

В других главах в основном речь шла о массово-информационном праве применительно к газетам, журналам, радио- и телепрограммам. С развитием новых форм распространения информации возникает вопрос о применимости существующего для традиционных СМИ правового регулирования к сети Интернет.

Интернет - это совокупность телекоммуникационных сетей (сетей электросвязи), объединённых единой технологией производства и распространения информации (так называемыми «протоколами»). Следуя этому определению и проводя аналогию, например, с телевидением, Интернет можно сравнить с телепередатчиком, релейной станцией и телевизором в их технологической совокупности, но никак не с телепрограммой. Интернет имеет отношение к СМИ постольку, поскольку эта сеть используется (и всё чаще) для распространения сообщений как получаемых журналистами, так и создаваемых в редакциях СМИ. Поэтому, говоря об Интернете как о СМИ, нам следует иметь в виду исключительно сообщения, распространяемые по этой сети.

Но и здесь, между Интернетом и средствами массовой информации, нельзя ставить знак равенства: признаки информации, распространяемой по телекоммуникационным сетям, не совпадают с признаками традиционной массовой информации. Рассмотрим это утверждение, отталкиваясь от нормы закона.

Закон РФ «О средствах массовой информации» характеризует последние как форму периодического распространения массовой информации (ст. 2).

Конечно, развитие Интернета в России происходит стремительно. При этом не следует считать, что компьютер и оплата сетевых услуг уже доступны основной массе российских граждан. Однако можно предположить, что очень скоро наступит время, когда благодаря большей доступности компьютеров для населения и снижению тарифов Интернет, действительно, станет распространять информацию массам, т.е. неограниченному, неопределённо большому количеству людей. Но массовость как компонент массовой информации - это не арифметическая сумма читателей и зрителей, не преодоление порога в тысячу или миллион человек, а отсутствие элитарности у того или иного средства информации. Возможность иметь Интернет дома или на работе по-прежнему говорит о высоком социальном статусе человека, показателем чего не является возможность смотреть телепрограммы, слушать радио или читать прессу.

У Интернета есть признак одновременности распространения информации, столь важный для видовой характеристики СМИ. Одни потребители получают ту же информацию в то же самое время, что и другие. Примерно таким же образом географически удалённые друг от друга читатели газеты в один и тот же день получают информацию, а аудитория ТВ и радио одновременно смотрит или слушает программы.

Однако - и это главное - Интернет не обладает качеством периодичности. Другими словами: если 20 ноября 2002 года читатель получил через Сеть информацию, предназначенную для массового потребления, нет гарантии, что у этой информации будет «продолжение», что это «продолжение» читатель получит на следующий день (как в случае с газетой), или через месяц (как с журналом), или даже 20 ноября 2003 года (как с ежегодным изданием). Более того, у периодических СМИ обновление материала (на компьютерном языке так называемый «апдейт») должно происходить полностью, с сохранением лишь отличительных признаков индивидуализации СМИ - названия, специфической вёрстки, постоянных авторов, основных элементов оформления обложки, звуковых сигналов, заставок и т.п. В этом смысле периодичность существует у всех традиционных СМИ - газет, журналов, теле- и радиопрограмм. К тому же легче доказать, что периодичность есть у не признаваемых отечественными исследователями журналистики в качестве СМИ кинофильмов, звуконосителей (компакт-дисков и кассет), популярной книжной литературы, чем доказать наличие периодичности у Интернета. Исключение составляют электронные версии традиционных средств массовой информации, размещаемые в Интернете, а также специально созданные и зарегистрированные в таком качестве Интернет-издания и агентства. Но первые из них, по сути, лишь иная форма «старых» СМИ, а не новые СМИ, - даже если электронная версия издания несколько отличается от печатной.

Ещё сложнее доказать, прежде всего в отношении Интернет-страниц (сайтов), наличие распространения как важного признака любого СМИ. Из характеристик понятия распространения, данного в статье 2 Закона о СМИ (продажа, подписка, доставка, раздача, вещание), не следует, что в случае Интернет-страниц осуществляется распространение массовой информации. Следовательно, исходя из определений, данных в этом Законе, сайты не должны считаться СМИ.

Хотя, как следует из вышеизложенного, в своём нынешнем состоянии Интернет не может считаться средством массовой информации, по мнению многих, Закон о СМИ подходит для регулирования деятельности Интернета. Так считает и Министерство РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. На конец 2001 года МПТР зарегистрировало более 500 СМИ, распространяемых в Интернете. Зарегистрировавшись в МПТР, Интернет-издание получает определённые экономические льготы, предусмотренные в российском законодательстве для СМИ. Такой порядок подтверждается Письмом Министерства РФ по налогам и сборам (МНС) «О порядке налогообложения организаций, размещающих периодические издания в сети Интернет» от 11 мая 2000 года. В случае получения такими организациями свидетельства о регистрации в качестве средства массовой информации, МНС предписывает распространять на них льготы по налогу на прибыль, существующие для редакций традиционных СМИ. Авторы зарегистрированных Интернет-изданий приобретают статус журналиста со всеми полагающимися ему правами. С другой стороны, у тех же авторов возникают и обязанности журналиста, а виртуальное СМИ может получить предупреждение МПТР за нарушение норм статьи 4 Закона о СМИ и, по крайней мере теоретически, быть закрытым по суду, как и традиционное СМИ.

Зарегистрированные в МПТР Интернет-СМИ должны соблюдать определённые, возможно, неожиданные для них правила, предусмотренные Законом о СМИ.

Интересно, что в США в декабре 2001 года был создан судебный прецедент, дающий Интернет-журналистам такую же юридическую защиту от обвинений в диффамации, какую имеют работники традиционных СМИ. Американский Интернет-бюллетень «Нарконьюс», специализирующийся на антинаркотической пропаганде, распространил сообщение о том, что президент Национального банка Мексики причастен к торговле наркотиками. Банк обвинил сайт NarcoNews.com в клевете. Верховный суд штата Нью-Йорк принял решение, в котором впервые распространил норму, установленную в деле «"Нью-Йорк Таймс" против Салливана» (см. об этом в гл. XI), на сетевые СМИ. Теперь обвинить их в клевете можно только в случае, если высказывания будут признаны злонамеренными.

Статья об «иных СМИ»

Авторы проекта Закона о СМИ утверждают, что ещё в 1990-1991 годах они предполагали степень развития новых технологий и поэтому заложили в тексте законопроекта нормы, касающиеся так называемых «иных средств массовой информации». Речь идёт о статье 24, основной смысл которой сводится к тому, что правила, установленные Законом о СМИ для радио- и телепрограмм, применяются в отношении периодического распространения массовой информации через телекоммуникационные сети. Здесь нужно вспомнить, что почти все правила, установленные для радио- и телепрограмм, записаны в так называемых «мёртвых статьях» закона, и в отношении телекоммуникационных сетей применить их при всём желании не так просто. Например, сложно доказать необходимость выдачи Интернет-СМИ лицензии на вещание как необходимого в соответствии со статьёй 31 Закона о СМИ условия для распространения продукции средства массовой информации. Остаётся совершено непонятным, почему новые СМИ должны регистрироваться как радио- и телепрограммы, а не как печатные издания. Интернет не занимает никаких частот, и речь не идёт об «ограниченном ресурсе» каналов распространения.

Применение к Интернету других правил, установленных Законом о СМИ для радио- и телепрограмм, также вызывает ряд практически сложноразрешимых вопросов. Известно, например, что если какая-либо порочащая информация распространена по радио- или в телепрограмме, то тот, чью честь или деловую репутацию она ущемила, вправе по Гражданскому кодексу и по Закону о СМИ потребовать опровержения (см. гл. XI учебника). Так, видимо, должно быть и с Интернет-СМИ. Опровержение по радио и телевидению следует передать в то же время суток, что и опровергаемое сообщение или материал. Опровержение в Интернете нельзя передать и тут же его снять, в этом случае оно теряет свой смысл. Но как долго это сообщение должно находиться на сайте? В какой его части? Может ли в том же самом месте сайта размещаться и опровергаемый текст? Если порочащие сведения требуется убрать с сайта, то возможно ли содержащую их информацию хранить в Интернет-архиве по аналогии с хранением подшивки газеты в библиотеке? Если возможно, то вправе ли Интернет-издание делать на него ссылки? Ответов на эти вопросы в Законе о СМИ нет, а без этого опровержение в Интернет-изданиях легко превращается в фарс.

Информационная безопасность

Деятельность в виртуальном пространстве, безусловно, подпадает под действие международных соглашений и обязательств государств в отношении свободы мысли и слова. Все правовые вопросы, связанные с Интернетом, можно разделить на вопросы свободы доступа к Сети и контроля над содержанием сообщений в Сети.

Первая группа проблем связана с тем, что государство не должно препятствовать праву граждан на общение при помощи Сети и не должно враждебно относиться к пользователям Интернета, включая создателей веб-страниц и Интернет-СМИ.

Вторая группа вопросов связана с тем, что Интернет радикально облегчает возможность передачи конфиденциальной информации на большие расстояния, причём позволяет это делать моментально, без таможенного декларирования и пограничного контроля. Если раньше шпионам, для того чтобы передать фотокопии секретных документов, приходилось при перевозке за границу прятать ролики с фотоплёнкой, то теперь для того, чтобы передать «в Центр» такого рода информацию, достаточно просто послать её по сети Интернет. Это усложняет задачу государства по охране своей безопасности, по охране государственной тайны, но и не делает эту задачу невозможной. В целях предотвращения шпионажа и других противоправных действий государство занимается контролем за содержанием распространяемых через Интернет материалов, например, обращаясь к провайдерам Интернет-услуг с просьбой копировать электронную почту тех или иных отправителей сообщений. При этом происходит нарушение права граждан на тайну переписки, но в цивилизованных странах делается это, как правило, только с разрешения суда.

Создаются управляемые спецслужбами системы контроля за пересылаемыми по Сети сообщениями. Именно такая система, «Эшелон», организована пятью странами Запада под руководством Соединенных Штатов Америки. «Эшелон» позволяет перехватывать большую часть телекоммуникационного обмена в странах Запада, оцифровывать её и сканировать с помощью интеллектуальных технологий контекстного поиска для нахождения определённых ключевых слов. Эта система обеспечивает практически глобальный контроль за международными, а в ряде случаев и внутренними телефонными переговорами, телексом, телефаксом и электронной почтой. Разведывательные службы стран-участниц системы «Эшелон» обмениваются друг с другом словарями ключевых слов, и как только такие слова обнаруживаются в сообщениях, эти сообщения немедленно пересылаются на компьютер той службы, в чей словарь они входят. Следует отметить, что в отличие от ряда других систем электронной разведки, созданных во времена «холодной войны», эта система ориентирована не столько на военные цели, сколько на обслуживание правительственных и коммерческих организаций и даже частных лиц. По мнению ряда членов французского парламента, европейский авиастроительный консорциум «Эрбус» потерял в 1995 году заказ на сумму в 6 млрд. долларов из-за того, что подробности этой сделки были перехвачены системой «Эшелон» и переданы конкуренту - американской компании «Боинг».

В то же время именно благодаря «Эшелону» смогли быстро - уже через три дня - обнаружить злоумышленника, запустившего в 2000 году в Интернет вирус «I love you», который поразил компьютеры почти во всём мире: просмотрев всю перехваченную почту, спецслужбы, в конце концов, вышли на первого отправителя сообщения.

У американцев есть также система «Карнивор», позволяющая отслеживать и анализировать всю входящую и исходящую электронную почту. Дополнительный компьютер сканирует имеющуюся в наличии почту пользователей электронного сервера. Из огромного потока информации программа выбирает файлы, которые относятся к конкретному человеку.

В июле 2000 года английский парламент принял закон, согласно которому правительственные органы страны получили право отслеживать электронную почту граждан, а также декодировать зашифрованные сообщения. Представители британского агентства внутренней разведки МИ-5 теперь вправе просматривать логи Интернет-трафика и содержание зашифрованных писем. Знакомиться с электронной почтой граждан можно лишь на основании соответствующего ордера. Провайдеры Интернет-услуг обязаны проложить в так называемый «Правительственный центр технической поддержки» специальные каналы связи и передавать информацию о телекоммуникационном обмене. На возмещение провайдерам расходов по установке дополнительного оборудования было выделено 30 млн. долларов.

Подобного рода систему создали и в нашей стране - это пресловутый СОРМ-2. СОРМ - «Система технических средств содействия оперативно-розыскным мероприятиям» - позволяет Федеральной службе безопасности отслеживать интересующую её информацию и каналы, по которым она идёт. «Под колпаком» оказываются в первую очередь электронные АТС, фирмы-провайдеры Интернет-услуг, пейджинговые компании и компании по предоставлению мобильной телефонной связи. К помощи СОРМа помимо ФСБ могут прибегать МВД, налоговая полиция и др. - всего восемь субъектов. Разработка и установка СОРМа в России объясняется необходимостью усиления борьбы со шпионажем и террористической деятельностью.

Так же, как и на Западе, в нашей стране цена незаконно собранным сведениям невелика. Пленум Верховного Суда РФ в своём Постановлении от 31 октября 1995 года (№ 8) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» обратил внимание судов на то, что результаты оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничением конституционного права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, могут быть использованы в качестве доказательств по делам, лишь когда они получены по разрешению суда на проведение таких мероприятий и проведены следственными органами в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством.

Важным способом нормативного обеспечения безопасности в Сети является лимитирование возможностей шифрования сообщений. Ограниченные ресурсы любого государства, пытающегося контролировать распространение информации через Сеть, будут быстро подорваны, если при передаче информации через Интернет используются шифры, которые специальным службам сложно либо не под силу разгадать. Поэтому во всем мире власти вводят ограничения возможностей зашифровывать сообщения, распространяемые по Сети. Делается это двумя способами. Первый - это ограничение использования любого шифра без регистрации. Обычно сложность шифров ограничивают 128 битами, реже - 256. Второй путь - все более сложные шифры, которые применяют составители компьютерных программ, пользователи и провайдеры информационных услуг, должны быть известны государству и регистрироваться соответствующей службой.

Например, в России Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации» (1995) устанавливает, что организации, выполняющие работы в области проектирования и производства средств защиты информации, должны получать лицензии на этот вид деятельности (ст. 19, п. 3). Лицензированием деятельности, связанной с шифровальными средствами и предоставлением услуг по шифрованию информации, занимается Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте РФ (ФАПСИ). Это означает, что осуществляющие такую деятельность организации автоматически попадают под наблюдение и контроль со стороны компетентных органов.

Необходимо отличать нарушения информационного права с использованием компьютерных сетей от нарушений компьютерного права. К последним относятся преступления против самих компьютерных систем и сетей. Эта сфера правонарушений, строго говоря, никакого отношения к правовому регулированию средств массовой информации не имеет. Речь в данном случае идет о нарушениях норм статей специальной главы «Преступления в сфере компьютерной информации» Уголовного кодекса РФ. Незаконный доступ к компьютерной информации, повлекший за собой уничтожение, блокирование, модификацию либо копирование информации, нарушение работы компьютеров, компьютерной системы или сети, наказывается штрафом от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда, либо исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года, либо лишением свободы на срок до трех лет. За те же самые деяния, но повлекшие по неосторожности тяжкие последствия, предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от трех до семи лет (ст. 273 УК РФ).

Правовое регулирование содержания сообщений

К нарушениям информационного права с использованием компьютерных сетей относятся, прежде всего, нарушения, связанные с содержанием того, что передаётся по этим сетям. Кроме информационной безопасности эти проблемы относятся к правовому регулированию содержания сообщений, соблюдению авторских и смежных прав, правил электронной торговли и др. По большому счёту, речь здесь идет о применении норм традиционного права к новым формам отношений.

Характерным примером применения старого права к новой форме может служить решение баварского суда в Германии, обязавшего компанию по предоставлению Интернет-услуг «Компью-серв» перекрыть доступ к неонацистским сайтам (физически находящимся в Канаде) для пользователей из Германии. Это решение связано с тем, что в Канаде была создана организация, распространявшая информацию о том, что Холокоста, т.е. геноцида евреев в Германии во время правления там Гитлера, не было, а нацизм является важной, нужной и необходимой для общества идеологией. Так как по немецкому законодательству такого рода пропаганда является преступлением, то и распространение подобной информации по компьютерным сетям по решению суда тоже было признано преступлением. Так как немецкий суд не вправе предпринять эффективных действий в отношении собственно распространителей, проживающих в Канаде, то были приняты меры против компании, которая предоставляла услуги по передаче такой информации. Результатом решения суда стало прекращение доступа немецких пользователей к соответствующим канадским серверам по примерно 200 линиям связи. И хотя в то время (а дело рассматривалось в 1997 году) это решение сочли важной победой правосудия над распространением незаконной информации в Интернете, вскоре стало очевидно, что такие действия - не окончательное решение проблемы. Вчера такого рода информация приходила из Канады, сегодня она может прийти из Ирландии, а завтра - из Тайваня. Уследить за этим процессом и -самое главное - каждый раз принимать соответствующие судебные решения довольно сложно. Хотя на какой-то период времени и для принятия прецедентных решений такая мера принуждения служит достаточно эффективным средством.

Нарушения авторского права

Проблема соблюдения авторских и смежных прав в Сети связана, прежде всего, с тем, что, открывая тот или иной сайт, пользователь Интернета «сгружает» его содержимое, т.е. автоматически копирует форму и содержание сайта на свой компьютер. Уже в тот момент, когда его глаза смотрят на монитор компьютера, он видит сделанную им копию произведения.

Как мы знаем из главы VII, правомерно, если эта копия сделана в законных личных целях. Другой вопрос, как в дальнейшем будет использоваться произведение, полученное через Интернет. По авторскому праву с электронной копией произведения следует обращаться в соответствии с теми же правилами, что и с любой другой, - сделанной на ксероксе, полученной в результате магнитофонной записи и т.д. При этом необходимо помнить, что правовой режим произведений, которые находятся в Интернете, не отличается от статуса произведений, зафиксированных на компакт-дисках, магнитофонной ленте, в книгах, нотных тетрадях, блокнотах и т.д. Размещение в компьютерной сети произведений, в принципе охраняемых авторским правом, не означает разрешения правообладателей на их бесконтрольное копирование либо другое использование.

Все пользователи Сети, создающие свои собственные сайты либо рассылающие информацию (произведения) по электронной почте, должны помнить, что в случае использования при этом перепечаток изображений, звуковых файлов и других объектов исключительных авторских прав они обязаны предварительно получать на это согласие владельцев этих произведений. Статья 2 Закона «Об авторском праве и смежных правах» имеет прямое указание на то, что «запись произведения в память ЭВМ также является воспроизведением». Как и в отношении произведений, воплощенных на других материальных носителях, здесь могут быть сделаны исключения, предусмотренные нормами о правомерном использовании в личных и других целях по статьям 18 и 19 того же Закона (см. главу VII).

Другое дело, когда факт воспроизведения выходит за рамки «справедливого использования». Даже если безобидные фанаты той или иной рок-группы, создав Интернет-сайт в честь любимых музыкантов, сделают возможным «скачивать» с этого сайта тексты и музыку песен, клипы этой группы (пусть даже бесплатно!), это может нанести серьезный ущерб как самим музыкантам, так и работающей с ними звукозаписывающей компании. Ведь в результате такой деятельности фанатов некоторое количество меломанов не купит компакт-диск, а просто «скачает» файл из Интернета.

В российском контексте эта проблема в значительной мере актуальна для авторов, сотрудничающих с периодическими печатными изданиями, выходящими также в электронной форме. Согласно законодательству Российской Федерации право использования редакциями газет или журналов материалов, подготовленных для своих изданий, не распространяется по умолчанию на онлайновые публикации. Однако на практике при подготовке электронных версий этих изданий отдельные соглашения заключаются далеко не всегда. На Западе также требуется оговаривать использование произведений в онлайновых версиях СМИ. Так, ещё в 1994 году объединение американских писателей подготовило рекомендации для авторов, заключающих соглашения об электронном воспроизведении созданных ими текстов. Позиция составителей этого документа заключается в том, что и при онлайновых публикациях писатели должны сохранять за собой авторское право и право на отчисления с продаж «виртуальных» экземпляров их книг.

Что же касается музыкальных произведений, наиболее часто копируемых в Сети, то практика регулирования возникающих здесь отношений указывает на тенденцию к использованию по аналогии правил регулирования отношений правообладателей с вещателями. В большинстве стран, например, радиостанции добровольно отчисляют фиксированные суммы правообладателям музыкальных произведений. Ещё недавно Интернет-вещание было одним из фронтов войны за соблюдение авторских и смежных прав, которую вели звукозаписывающие компании с создателями, как они считали, «пиратских» музыкальных сайтов. Веб-вещатели свободно транслировали музыку, не заботясь о получении разрешения или о выплате полагающихся гонораров. Основным их аргументом было низкое качество транслируемой музыки. Веб-трансляцию, утверждали они, трудно считать распространением (копированием) музыкальных произведений, поскольку при существующем качестве воспроизведения они не имели никакой коммерческой ценности. Однако уже в декабре 2000 года Управление США по авторским правам вынесло решение, согласно которому сайты, занимающиеся трансляцией музыкальных произведений в Сети, должны выплачивать такие же авторские отчисления, как и обычные радиостанции. Подобная практика складывается и в Западной Европе.

Нормативное регулирование

На сегодняшний день ни в одной из стран мира нет всеобъемлющего (кодифицированного) законодательства по Интернету. Существующие нормативные (подзаконные) акты регулируют частные аспекты его функционирования, и, прежде всего вопросы электронной торговли и электронной цифровой подписи, вопросы доступа к телекоммуникационным сетям и др.

Нормы, которые можно было бы применить к отношениям, возникающим «по поводу Интернета», «разбросаны» по законодательным актам различных отраслей права. В первую очередь они содержатся в нормах права об интеллектуальной собственности, в компьютерном праве, в законодательстве о телекоммуникациях (связи).

Наиболее продвинутая в развитии Интернета страна, Соединенные Штаты Америки, имеет и самое развитое законодательство в этой сфере. В одном только штате Калифорния принято около двадцати законов, затрагивающих отношения в Сети. В 1996 году в США был принят федеральный закон «О телекоммуникациях». Этим актом был модифицирован федеральный закон 1934 года «О связи». Новый закон в основном касается технических сторон телекоммуникаций - развития конкуренции, доступности межсетевых соединений, формирования тарифной политики и т.п.

Его частью является злополучный закон «О материалах неприличного характера в Сети». О нем много писали в прессе, однако он так и не смог вступить в силу, поскольку сразу же после его принятия в 1996 году телекоммуникационные компании подали иски в суды о признании закона противоречащим американской конституции. Иски были удовлетворены. Конгрессмены отреагировали тем, что вскоре приняли новый закон со схожим содержанием, но с другим названием. Но и он был признан судами неконституционным. Эта «дуэль» между судебной и законодательной системой США продолжалась более четырех лет, причём законодатели, в конце концов, проиграли.

В чём же суть Закона «О материалах неприличного характера в Сети» и почему он был признан неконституционным? Закон сводится к тому, что обязывает взрослых предотвращать доступ несовершеннолетних к порнографии. Те же, кто (умышленно или неумышленно) распространяет порнографию среди детей либо, занимаясь её распространением, не принимает мер для того, чтобы несовершеннолетние не получали к ней доступа, признаются уголовными преступниками и могут понести наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет.

Против этой нормы как таковой никто не возражал, для отмены закона никто не использовал Первую поправку к конституции США и аргументов о свободе слова. Возражали против другого - предусмотренного в законе механизма определения того, принял ли персонал компании-провайдера все меры, чтобы дети не получили доступа к информации сомнительного содержания.

На сегодняшний день существует несколько способов, широко используемых в различных странах мира, для ограждения несовершеннолетних от информации определённого рода. Это может быть требование к пользователю сообщить номер своей кредитной карточки перед тем, как получить доступ на тот или иной сайт; предложение заполнить анкету, чего ребенок не всегда сможет сделать в силу незнания ответов на все вопросы, которые в ней заданы. Однако, учитывая темпы акселерации, эффективность этих мер достаточно ограничена: дети могут научиться обманывать тех, кто составляет «умные» вопросы, узнать номер кредитной карточки родителей и т.д. В результате, с одной стороны, провайдер как будто «принял все возможные меры», но с другой, так как несовершеннолетние всё равно получают доступ к запретной информации, - можно считать, что необходимые меры не были приняты. И виновного могли осудить за это на два года лишения свободы. Именно потому, что механизм, позволяющий убедиться в принятии всех необходимых мер, оставался несовершенным, закон «О материалах неприличного характера в Сети» и был признан неконституционным.

Обеспечение доказательств

Важной проблемой является возможность сохранения улик. Природа информации в Интернете такова, что она (информация) может оказаться неуловимой: сегодня пользователь возмущён нарушением своих прав и хочет, чтобы суд привлёк обидчика к ответственности, а назавтра, войдя в Интернет, пользователь уже не обнаруживает там содержания, послужившего причиной обиды.

Названная проблема особенно остро стоит при доказательстве нарушения авторских прав в сети Интернет.

Один из возможных вариантов действий пострадавшего - обратиться к провайдеру и сообщить ему о нарушении своих авторских прав. Провайдер должен добиться изъятия незаконного содержания либо закрыть сайт, на котором зафиксировано нарушение, и прекратить доступ к нему. Но что делать, если сегодня этот сайт закрывают в одном месте, а на другой день он появляется у другого провайдера? В этом случае необходимо предпринять уже судебные меры по недопущению в дальнейшем подобной порочной практики. Как обеспечить суд вещественными доказательствами? Решение находится где-то на предварительной стадии - до обращения пострадавшего в суд, по крайней мере, до уведомления нарушителей о том, что против них возбуждается уголовное дело или подается гражданский иск.

Одной из таких возможностей является нотариальное заверение факта наличия контрафактного экземпляра произведения на том или ином сайте. Можно делать процедуру открытия сайта в присутствии свидетелей, с записью этой процедуры на видеоплёнку, причём речь должна идти, безусловно, обо всей процедуре от начала до конца.

Другой возможностью обеспечения доказательств - в случае спора об авторстве размещённых в Сети произведений - считается достаточно распространённый способ маркировки их водяными знаками. Специальное программное обеспечение встраивает определенный код, допустим, в графическое изображение. При обычном визуальном рассмотрении не видно каких-либо закодированных обозначений, например фамилии автора, значка авторского права, года издания и т.д. Но при применении специального программного средства можно доказать их неоригинальность. Естественно, ключевой вопрос заключается в том, примет ли это суд в качестве доказательств. Судебных прецедентов на территории Российской Федерации по этому вопросу пока не было, хотя статья 81 нового УПК РФ обязывает признавать вещественными доказательствами любые «предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела».