Правовые основы журналистики

Другая актуальная проблема связана с авторскими правами на программу телепередач. Эта проблема никак не может найти однозначного решения в российском авторском праве. Вопрос заключается в следующем: должны ли газеты платить за публикацию программ телепередач на неделю? Если да, то кому и почему? Является ли напечатанная, написанная, составленная сетка передач произведением, которое должно охраняться авторским правом? С одной стороны, ответ должен быть утвердительным, так как кто-то писал, составлял эту сетку на основании концепции вещания, располагал передачи в определённой последовательности и т.д. С другой - в этом произведении нет оригинальности, это - рутинно заполняемая сетка, повторяющаяся из недели в неделю и являющаяся производной репертуара телевизионного сезона того или иного канала, так же, как, скажем, публикуемый репертуар театров или кинотеатров.

В России права телекомпаний на содержание программ телепередач оспариваются уже много лет. Было вынесено несколько решений Высшего Арбитражного Суда РФ (в 1995 и дважды в 1998 году), в которых признавалось, что программы телепередач не относятся ни к объектам авторского права, ни к интеллектуальной собственности. ВАС отрицает охраноспособность программ телепередач, считая, что они подпадают под категорию сообщений о событиях и фактах, имеющих информационный характер, и не являются объектами авторского права. ВАС также не видит признаков оригинальности у телепрограмм.

Противники таких решений в свою очередь полагают, что программы телепередач отвечают сразу двум критериям, предъявляемым к авторским произведениям: они представляют собой результат творческого труда (п. 1 ст. 6 Закона об авторском праве) и выражены в объективной форме (п. 2 ст. 6 Закона). Творческий труд является антонимом труда механического. Под объективной формой такого составного произведения, как программа передач, понимается последовательность специально подобранных и расположенных в нём материалов. Форма такого произведения не есть материальная форма его воплощения, следовательно, от изменения шрифта, выделений тех или иных частей программы телепередачи она не меняется. Поэтому и случаи перепечатки одним изданием из другого программы телепередач означают использование лишь формы.

Высший Арбитражный Суд пришёл также к выводу, что совокупность передаваемых в эфир материалов (которая, конечно, охраняется авторским правом) следует отличать от программы телепередач, являющейся всего лишь неохраняемой информацией о тех передачах, которые будут транслироваться. Однако специально подобранные перечни произведений в других случаях такую охрану получают (это списки рекомендованной студентам литературы, библиографические указатели и т.п.).

Возможно, защита такого произведения должна возникать тогда, когда к собственно сухому перечислению названий программ телепередач добавляются аннотации, раскрывающие содержание передач, имена их участников, режиссёров и т.п. Видимо, спор будет разрешён сам по себе, когда телеорганизации убедятся, что самое широкое распространение информации о порядке и характере транслируемых ими в будущем передач соответствует их собственным коммерческим интересам. Привлечение дополнительной аудитории, повышение за счёт расширения информированности граждан о телепрограммах доли зрителей влечёт коммерческую выгоду большую, чем продажа прав на публикацию программ телепередач.

Здесь следует отметить, что норма ст. 8 Закона об авторском праве, устанавливающая, что сообщения о событиях и фактах, имеющие информационный характер, не являются объектами авторского права, истолкована ВАС слишком широко. По его мнению, любое произведение, имеющее информационный характер, не подлежит охране. Выше говорилось, что эта норма неразрывно связана с нормой Бернской конвенции. В данном случае расширительное толкование ст. 8 ЗоАП Высшим Арбитражным Судом приводит к противоречию национального права с нормой международного договора, участником которого является РФ.

На сегодняшний день решения ВАС можно истолковать следующим образом. Телекомпания не вправе требовать деньги за публикацию программы телепередач. В ответ на отказ издания платить, конечно, можно отказать ему в предоставлении программы телепередач. Если же, отчаявшись, издание позаимствует программу, то это не должно считаться кражей интеллектуальной собственности, потому что программа передач - не объект авторского права. Наконец, предоставляя программу одним изданиям и не предоставляя её другим, телекомпания, вероятно, злоупотребляет своим монопольным положением, что должно служить причиной разбирательства в органах Министерства по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.

Что касается зарубежных стран, то, например, в Америке вообще не стоит эта проблема, потому что телекомпании считают, что публикация программ их телепередач - это бесплатная реклама, и свободно предоставляют печатным СМИ свою недельную сетку.

Европейское право говорит о том, что еженедельные аннотированные программы телепередач защищаются авторским правом, которое принадлежит соответствующим телеорганизациям, однако последние не должны злоупотреблять своим монопольным владением этой информацией. В Западной Европе самым громким делом в этом отношении было так называемое «дело Магилл», которое заключалось в следующем. В Великобритании аннотированная программа телепередач на неделю публикуется в еженедельнике, который совместно издаётся общественным и частным телевидением страны. Фактически этому еженедельнику принадлежит монополия: все, желающие ознакомиться с аннотированной программой телепередач английских эфирных станций, должны покупать этот сборник (телегид). В 1990-е годы подобное издание попытались создать в Ирландии, а так как в этой и соседней стране возможен приём передач английского телевидения, то издатели (компания «Магилл») пожелали включать в него и программу телепередач английского телевидения.

Вначале эта компания обратилась к издателям британского телегида с просьбой разрешить перепечатку, на что получила категорический отказ. Взамен «Магиллу» предложили распространять у себя английское издание. Когда ирландцы, тем не менее, стали перепечатывать телепрограмму, конфликт дошёл до английского суда, который запретил продолжение этой практики, а затем и до Европейского в Люксембурге - высшего судебного органа Европейского Союза. Европейский Суд после многолетнего разбирательства принял решение, согласно которому телекомпании-составители телепрограмм всё-таки имеют авторские права. Однако обладают они ими практически на условиях монополии, так как только работающие на телеканале могут составлять телепрограммы. Но если они обладают монопольным положением, то обязаны делиться плодами своего труда со всеми. Поэтому они не вправе отказывать в продаже для последующего опубликования сетки своего вещания и обязаны предоставлять её всем желающим. Продавать свой продукт они должны по взаимоприемлемой рыночной цене. По такому же принципу, например, электрическая компания не может отказать потребителю в пользовании электричеством, сославшись на то, что он ей не нравится, так как не бережёт электроэнергию, а если потребитель будет настаивать, то потребовать с него плату в тысячу раз большую, чем с остальных. У этой компании - монополия, она одна обслуживает конкретный район или город, следовательно, на эту монополию могут быть наложены определённые ограничения.

Смежные права

Напомним, что российский закон, охраняющий интеллектуальную собственность, носит название Закон «Об авторском праве и смежных правах». Под смежными правами понимаются права, которые имеют фактически такой же объём, что и авторские, только принадлежат не авторам, а исполнителям авторских произведений (актерам, режиссерам, исполнителям песен и других музыкальных произведений, дирижёрам, артистам цирка и т.п.), вещательным компаниям и компаниям кабельного телевидения и проводного радио в отношении своих передач, производителям фонограмм (звукозаписывающим компаниям) в отношении своих фонограмм.

Например, если происходит запись исполнения симфонии Дмитрия Шостаковича в Концертном зале имени П.И. Чайковского, то музыканты и дирижёр получают права на имя, защиту исполнения от искажения, право на получение вознаграждения, разрешение производства записи для последующего воспроизведения и др. Компания по производству компакт-дисков, осуществляющая эту звуковую запись, получает права на воспроизведение и распространение полученной фонограммы, а телекомпания, которая вела запись концерта для трансляции по телевидению, - права «сообщать передачу для всеобщего сведения», в том числе в местах с платным входом (ст. 35-43 ЗоАП).

Ответственность

По Закону об авторском праве (ст. 49), обладатели авторских и смежных прав в случае их нарушения могут требовать:

1) признания прав;

2) восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и прекращения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушению права;

3) возмещения убытков, включая упущенную выгоду;

4) взыскания дохода, полученного нарушителем вследствие нарушения прав (вместо возмещения убытков);

5) выплаты компенсации в сумме от 10 до 50.000 МРОТ, определяемой по усмотрению суда (вместо возмещения убытков или взыскания дохода);

6) принятия иных предусмотренных законных мер, связанных с защитой их прав.

Указанные в пунктах 3, 4 и 5 меры применяются по выбору обладателя авторских и смежных прав.

Помимо возмещения убытков, взыскания дохода или выплаты компенсации за нарушение авторских или смежных прав суд взыскивает штраф в размере 10% от суммы, назначенной судом в пользу истца. Сумма штрафов направляется в соответствующие бюджеты. Взыскание в пользу истца дохода, а не прибыли является довольно необычной и жёсткой санкцией по отношению к нарушителю, так как очевидно, что на создание незаконных экземпляров произведений ушли значительные расходы.

Обладатели исключительных авторских и смежных прав могут в установленном порядке обратиться за защитой в суд, арбитражный суд, третейский суд, органы дознания и предварительного следствия в соответствии с их компетенцией.

Та же статья Закона об авторском праве предусматривает и иные формы ответственности. Контрафактные, т.е. изготовленные и распространяемые с нарушением авторских и смежных прав, экземпляры произведений или фонограмм подлежат обязательной конфискации. Эти изъятые экземпляры должны быть уничтожены, за исключением случаев их передачи обладателю авторских или смежных прав по его просьбе. Происходит это без зачёта их стоимости в сумму выплачиваемой компенсации. Суд может вынести решение о конфискации материалов и оборудования, используемых для изготовления и воспроизведения контрафактных экземпляров произведений или фонограмм.

Кроме того, согласно Гражданскому кодексу РФ (ст. 151) возможна дополнительная компенсация за причинение морального вреда, размер которой устанавливается судом (верхнего предела здесь нет).

Уголовный кодекс РФ (ст. 146) в свою очередь предусматривает, что «незаконное использование объектов авторского права... если эти деяния причинили крупный ущерб - наказывается штрафом в размере от 200 до 400 минимальных размеров оплаты труда... либо лишением свободы на срок до двух лет».

Наконец, в соответствии с Законом о СМИ (ст. 25) суд может прекратить распространение издания или программы при нарушении редакцией, издателем или распространителем прав авторов. Здесь, видимо, также речь идёт о контрафактных экземплярах журналов, иных носителей массовой информации, в том числе о фактах нарушения права использования товарных знаков (например, логотипа издания).

В основном правом подачи в суд гражданского иска или заявления о возбуждении уголовного дела обладают автор произведения (при нарушении неимущественных прав), иной правообладатель (в случае нарушения имущественных прав) либо их законные представители.

Международные конвенции о защите авторского права

Подписанная первоначально четырнадцатью странами в 1886 г. Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений предусматривает обеспечение равной защиты авторских прав не только на родине автора, но и на территории остальных государств, присоединившихся к конвенции. В редакции конвенции 1971 года это соглашение действует в России с 1995 года. Конвенция имеет обратную силу, но в связи с оговоркой, сделанной РФ при присоединении к ней, этот принцип практически неприменим в России.

В 1952 году было достигнуто ещё одно крупномасштабное соглашение о защите авторских прав, согласно которому законы о копирайте, действующие в каждой стране в отношении собственных писателей, распространялись без каких-либо изменений и на иностранных авторов. Этот документ называется «Всемирная конвенция об авторском праве», он действует в нашей стране с 27 мая 1973 года, а редакция 1971 года - с 13 марта 1995 года.

С 1995 года Россия присоединилась также к Женевской конвенции 1971 года об охране интересов производителей фонограмм от незаконного воспроизводства их продукции.

Европейское Сообщество и Россия заключили договор, по которому РФ обязалась до 1 декабря 2002 года обеспечить уровень защиты авторских прав, аналогичный существующему в западноевропейских государствах, включая эффективные средства обеспечения соблюдения таких прав (Приложение 10 Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между РФ и ЕС от 24 июня 1994 года). После запланированного вступления России в Международную организацию торговли (МОТ, или ВТО) международные соглашения об интеллектуальной собственности получат ещё более широкое распространение в РФ.

Закрепление прочитанного материала

1. Как соотносится авторское право с правом каждого свободно распространять информацию? Содействует или препятствует авторское право свободе информации? Аргументируйте свой ответ.

2. В чём различия права товарных знаков и авторского права?

3. Какие произведения не защищает авторское право? Приведите примеры.

4. Почему концепции и факты не охраняются в законодательстве об авторском праве?

5. Выскажите своё мнение по поводу того, что наследники автора вправе получать гонорар за использование его произведений в течение 50 лет после смерти автора. Справедливо ли это? Не мал ли срок?

6. Справедливо ли, что идеи не защищаются по авторскому праву? Если нет, то что можно предложить для введения их защиты в гражданском законодательстве или этических кодексах?

7. Можно ли без разрешения использовать логотип известного товарного знака в заголовке учебной газеты? В политической карикатуре?

Литература

ОБЯЗАТЕЛЬНАЯ

Закон РФ «О СМИ». Ст. 42.

Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах». Ст. 1-10, 13-16, 18-20, 24, 26-28, 30-32, 35-37, 40-45, 48-50.

Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации: Науч. -практ. комм. проф. М.А. Федотова. М, 1999. С. 472-480.

Гаврилов Э.П. Авторское право, смежные права и деятельность СМИ в России // ЗиП. 1996. № 1. С. 1, 14-15.

Гаврилов Э.П. Авторские права на интервью // ЗиП. 1999. № 7-8. С. 27-29.

Гаврилов Э.П. Смежные права и деятельность электронных СМИ // ЗиП. 1999. № 7-8 С. 19-22.

Габешия Н.Д. Право на телепрограммы: свежий взгляд // ЗиП. 1998. № 6. С. 3-6.

Гаврилов Э.П. Правовая охрана программ телепередач // ЗиП. 1999. № 4. С. 10-12.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ

Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону об авторском праве и смежных правах. Судебная практика. М., 2002.

Макагонова Н.В. Смежные права // ЗиП. 1996. № 9. С. 1-4.

Интеллектуальная собственность на телевидении и радио: Пособие / Ред. Э.П. Гаврилов, П. Круг. М., 1998.

Воинов А.Е. Европейское право на публикацию телепрограмм и Россия // ЗиП. 1995. № 2. С. 2-5.

Воинов А.Е. Конец «дела Магилл» // ЗиП. 1995. № 6. С. 9.

Глава VIII. РЕГУЛИРОВАНИЕ РЕКЛАМЫ

Реклама и свобода массовой информации

Является ли реклама одной из форм распространения массовой информации? Безусловно, да, и в этом случае она должна пользоваться конституционной защитой свободы информации. Право свободного поиска, получения и распространения информации, как известно, относится к основным правам человека в России. Следовательно, его можно ограничить только федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, а также для обеспечения обороны и безопасности нашего государства.

Правовая практика, сложившаяся в большинстве стран мира, свидетельствует о том, что реклама признана формой свободного слова. Следовательно, она должна иметь все основные гарантии, как и другие его формы, такие, как информация или развлечения. Главное из этих прав - недопустимость цензуры и административного вмешательства.

В соответствии с Европейской конвенцией о правах человека, участницей которой является и Россия, любые ограничения свободы слова должны вводиться с учётом интересов демократии и фиксироваться в законах. Целый ряд судебных прецедентов и законов в различных странах мира говорит о том, что, хотя реклама и признаётся формой свободы слова, степень её правовой защищённости всё же не так велика, как у других форм этой свободы. Другими словами, реклама подлежит ограничениям, непривычным, например, для политической информации. Не составляет исключения и ситуация с правовым регулированием рекламы в нашей стране.

История принятия Федерального закона «О рекламе»

Принятие Закона «О рекламе» стало необычным актом в контексте «романтического» законотворчества начала 90-х годов прошлого века. Закон обсуждался долго, больше года. Причём не только депутатами Государственной Думы и государственными чиновниками, но практически всем обществом, которое оказалось вовлечённым в эту дискуссию. Дело в том, что, когда появились первые законопроекты о рекламе, лоббистские группы, которые боролись за принятие того или иного варианта закона, развернули широкую кампанию в прессе.

Один из законопроектов поддерживала Ассоциация рекламных агентств, объединяющая производителей рекламы. Последние, соглашаясь с тем, что закон о рекламе необходим, были заинтересованы в минимальном государственном вмешательстве в сферу рекламы и максимальном саморегулировании.

Другой законопроект был подготовлен правительством, и в соответствии с ним, естественно, предполагалось, что главным участником в процессе контроля за рекламой станет государство, которое будет следить за соблюдением вводимых ограничений, наказывать за нарушения законодательства о рекламе.

Существовали и другие проекты, но каждая из групп, лоббирующих тот или иной законопроект, стремилась к тому, чтобы в СМИ появлялись статьи и передачи в защиту их интересов. Так, например, одни говорили о том, что если ввести ограничения на рекламу сигарет и алкоголя, то государство потеряет на этом миллионы долларов несобранных налогов (при этом, конечно, умалчивалось, сколько миллионов или миллиардов долларов потеряют сами производители и распространители рекламы). Другие доказывали, каким образом абсолютная в этом отношении, свобода рекламы может отразиться на развитии общества, и, прежде всего на здоровье его граждан (хотя до сих пор нет очевидных доказательств связи рекламы сигарет и алкоголя с ростом их потребления). Так или иначе, но прошла шумная дискуссия, была серьёзная борьба интересов в парламенте и правительстве.

Эта борьба была сконцентрирована вокруг двух основных проблем. Во-первых, решался вопрос о том, кто будет следить за соблюдением будущего законодательства о рекламе. Организации рекламистов и распространителей их продукции выступали за закрепление в тексте закона основополагающих принципов саморегулирования в рекламной сфере. При этом они часто ссылались на опыт Запада, где вопросы ответственности перед потребителями за достоверность и этичность рекламной информации обычно возлагаются на самих рекламистов. Распространители рекламы в эфире, пытаясь доказать свою силу и возможности, в период, предшествующий принятию закона, приняли на себя добровольные обязательства демонстрировать рекламу табака и алкоголя лишь поздно вечером и ночью - время, когда дети и подростки не смотрят телевизор, не попадая тем самым под пагубное влияние такой рекламы. Правительство в свою очередь настаивало на том, чтобы контролем за выпуском рекламы продолжал заниматься орган исполнительной власти, а именно Государственный антимонопольный комитет (ГАК, ныне - Министерство РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства, МАП).

Во-вторых, борьба развернулась вокруг предложенного правительством варианта закона, предполагавшего полностью запретить рекламу алкогольных и табачных продуктов на телевизионных каналах. Вещатели и рекламодатели утверждали, что реклама таких товаров приносит телестанциям основную часть их доходов и в случае её запрета рухнет экономическая основа существования независимых аудиовизуальных СМИ. По их подсчетам убытки составили бы десятки миллионов долларов в год. Утверждалось, что на чаше весов прибыль государства от налогов на рекламу алкоголя и табака и заинтересованность общества в финансовом благополучии вещателей перевесят возможный вред обществу от рекламы сигарет и водки. Для того чтобы правительство отказалось от жесткой запретительной позиции, распространители рекламы предлагали сохранить неформальный статус-кво, т.е. предлагали транслировать рекламу алкоголя и табака только поздно вечером и ночью.

Федеральный закон «О рекламе» был принят Государственной Думой 14 июня 1995 года и вступил в силу в июле того же года. По конфликтным пунктам в его тексте был достигнут определенный компромисс.

Закон возложил функции контроля за соблюдением ограничений на рекламу на государство как гарант прав граждан, а именно на «федеральный антимонопольный орган» в составе правительства страны и его территориальные подразделения. В то же время незначительные права по контролю за рекламой были предоставлены органам саморегулирования. Такие органы привлекаются, например, к участию в разработке нормативных правовых актов, проведению независимой экспертизы рекламы на предмет её соответствия требованиям законодательства. Органы саморегулирования вправе предъявлять судебные иски в интересах потребителей рекламы, правда, такие случаи встречаются редко. Таким образом, некую дань уважения рекламному сообществу в этом законе можно усмотреть, но, естественно, не такую, какую хотели бы получить ассоциации рекламистов. Формально, однако, правомерно утверждать, что в регулировании рекламной деятельности возникло своеобразное разделение труда между органами государственного управления и организациями общественного самоуправления.

Другим компромиссом стало то, что закон запретил рекламу алкогольных напитков, табака и табачных изделий, но только в телепрограммах и ТОЛЬКО С 1 января 1996 года. В переходный период (до 1996 года) такая реклама разрешалась с 22 до 7 часов местного времени. В результате отсрочки можно было завершить выполнение уже заключённых контрактов и потеря этого рынка не была столь неожиданной для рекламодателей и производителей рекламы.

Общие положения Закона «О рекламе»

Следует сразу отметить, что Закон «О рекламе» не распространяется на политическую рекламу. Как это следует понимать? Не стоит полагать, что к политической рекламе нельзя применить понятийный аппарат либо некоторые другие положения закона о рекламе, например о её максимальном объёме. Но нельзя переносить на политическую рекламу ограничения, которые закон накладывает на рекламу коммерческую. Это естественно и понятно, такая практика существует и в других странах мира. Что значит «недостоверная политическая реклама»? Можно карать за недостоверную коммерческую рекламу, когда покупатель вводится в заблуждение. Но практически в любой предвыборной кампании используется реклама, которая обещает нечто невыполнимое. Наказывать впоследствии президента или победившую на выборах партию за то, что они не сократили, как обещали, дефицит бюджета, было бы неразумно. По этой причине все предусмотренные законом о рекламе меры по защите граждан от недопустимой рекламы распространяются только на коммерческую и социальную, но не на политическую рекламу. Когда создавался сам закон, предполагалось, что он будет включать в себя также и положения, регулирующие политическую рекламу. Однако лоббирующие силы добились того, чтобы таких положений не было. В конце концов, было решено создать специальный закон о политической рекламе, который, однако, так и не был принят. В последний раз он был вынесен на обсуждение Совета Государственной Думы ещё в апреле 1996 года, но на сегодняшний день не прошёл даже первого чтения. Частично политическая реклама регулируется законодательством о выборах.

Закон не распространяется также на частные объявления граждан, если они не связаны с осуществлением предпринимательской деятельности. Объявление о продаже коровы или обмене квартиры, скорее всего, под действие закона не подпадёт, чего не скажешь о соседствующем с ним объявлением об услугах частного нотариуса или профессионального маклера.

Под объектом регулирования, записано в Законе «О рекламе», понимается распространяемая в любой форме и с помощью любых средств рекламная информация (а именно информация о физическом или юридическом лице, товарах, идеях и начинаниях), которая предназначена для неопределённого круга лиц и призвана формировать или поддерживать интерес к этим физическому, юридическому лицу, товарам, идеям и начинаниям и способствовать их реализации. Таким образом, от других видов массовой информации рекламу отличают цели её создания и распространения: пробудить или поддержать интерес к конкретным товарам и услугам и способствовать их реализации. Совокупность указанных признаков является необходимой для признания распространяемой информации рекламной.

Следует отметить, что этому понятию рекламы, определённому в статье 2 Закона «О рекламе», противоречит более широкое по смыслу положение части 2 статьи 5, где говорится, что распространение в СМИ материалов, в которых целенаправленно привлекается внимание и формируется интерес к изготовителю, продавцу или товару, без предварительного оповещения путем пометки «на правах рекламы» не допускается. Здесь пропущен важнейший признак рекламы - её побудительность. Коллизия двух норм, в которой приоритет, как представляется, должен признаваться за статьёй 2, приводит к негодной правоприменительной практике, при которой антимонопольные органы пытаются наказать СМИ за распространение различных интервью, статей и репортажей, позитивно освещающих явления экономической, хозяйственной, социальной и культурной жизни. Логика действий властей может привести к тому, что любая благоприятная рецензия на вышедший в прокат кинофильм, новую театральную постановку или же сообщение об открытии нового универмага должны будут выходить с предупреждением «реклама».

Если мы посмотрим на определение рекламы в законе, то увидим, что первоначально предполагалось охватить им и политическую рекламу: «идеи и начинания» имеют большее отношение к политике, чем к коммерции. В то же время в нём не упоминаются услуги, доля рекламы которых велика.

Что означает фраза «предназначена для неопределённого круга лиц»? Если вы, например, напишете письмо своему брату, в котором предложите ему купить у вас новый магнитофон определённой марки по хорошей цене, то это будет информация, предназначенная «для определённого круга лиц», т.е. для вашего брата. Если же вы напишете на листке «Покупайте магнитофоны в ГУМе со скидкой», размножите его и расклеите копии на стенах домов, то это уже будет информация для неопределённого круга лиц, т.е. такая информация, автор которой предполагает, что всякий, увидевший его объявление, может пойти и купить указанный товар. В законе говорится, что существует ответственность рекламодателя перед этим «неопределённым кругом лиц». Любой человек из тех, кого рекламодатель фактически не знает, вправе воспользоваться распространённой рекламой как формальным деловым предложением совершить сделку. В результате этого гот, кто предлагает совершить сделку (рекламодатель), обязан соблюдать все те условия, о которых он говорит в своём сообщении. То есть, если торговец сообщает по телевидению, что 11 ноября в магазине «Люкс» будет осуществляться распродажа светильников по цене, не превышающей 500 рублей, и в этот день приходит покупатель и выясняется, что по такой цене нет ни одного светильника, он вправе подать в суд на магазин за то, что «Люкс» сначала предложил ему совершить сделку, а впоследствии от этой сделки отказался и не соблюдает тех условий, которые были предложены им в этом, пусть не существующем на бумаге договоре. Итак, фактически любая реклама - это отнюдь не безделушка, конфетти или новогоднее украшение, это предложение вступить в договорные отношения, и та сторона, которая их предлагает, обязана свои условия выполнять.

Для того чтобы обратить внимание на специфику рекламной информации и не сбить потребителя с толку, закон обязывает средства массовой информации отделять её от другой распространяемой ими информации с помощью графических (в печатных СМИ) или аудиовизуальных (в электронных СМИ) средств. При этом слова «реклама» или «на правах рекламы» являются не единственной формой оповещения о характере последующей информации. Различные издания используют в этих целях разные названия рубрик и способы оформления материала. Газета «Вечерняя Москва» публикует рекламные материалы под рубрикой «Ракурс» и обрамляет их серой рамкой, «Известия» и «Трибуна» - рядом с символом «К», «Труд» - со значком «Y», «Московский комсомолец» обозначает их знаком «®», а «Российская газета» размещает под стилизованным знаком колокола, «Коммерсант» публикует на сером фоне и т.п.

В одном случае, рассмотренном в суде, содержание газетного интервью сводилось к рассказу об успехах некоей организации и о хорошем качестве производимого ею товара. Перед текстом статьи специально выделенным шрифтом разъяснялось, что вынесенная в заголовок фраза часто используется в рекламе организации, должностное лицо которой давало интервью, а в материале пойдёт речь о том, что стоит за этим рекламным слоганом. Арбитражный суд решил, что указанное сообщение, по сути, является надлежащим предварительным оповещением потребителя о рекламном характере следующей за ним информации, поскольку позволяет ему распознать соответствующий материал как рекламный непосредственно в момент его представления.

Одной из целей данного закона является недопущение недобросовестной конкуренции с использованием рекламных трюков.

Другой целью стала защита потребителей от ненадлежащей рекламы, под которой понимаются четыре её разновидности: недобросовестная реклама, недостоверная реклама, неэтичная реклама, заведомо ложная реклама, а также иная, в которой допущены нарушения требования законодательства к содержанию, времени, месту и способу распространения. Для определения каждого из этих видов существует отдельная статья в законе. Все перечисленные виды рекламы недопустимы, т.е. незаконны.

Чем же отличаются друг от друга эти виды недопустимой рекламы?

Недобросовестная реклама дискредитирует тех, кто не пользуется рекламируемым товаром, она содержит некорректные сравнения с товаром конкурентов, вводит потребителей в заблуждение путем имитации формы популярной рекламы конкурентов, скрывает часть существенной для потребителей информации.

Примером дискредитации не пользующихся рекламируемым товаром лиц может служить такой случай. Компания «Элин Продактс» занималась продвижением на товарном рынке своей продукции - моющего средства «Блеск». В её рекламном ролике содержалось утверждение, что «благоразумные хозяйки выбирают экономичный и эффективный "Блеск"». Из этого утверждения следовало, что хозяйки, которые выбирают другие средства для мытья посуды, не могут считаться благоразумными. Антимонопольный орган признал это утверждение нарушением ст. 6 Федерального закона «О рекламе»[23] Практический комментарий Федерального закона Российской Федерации «О рекламе» // Российская бизнес-газета. 2001. 6 марта.[23].

Что значит «некорректное сравнение»? Простым примером некорректного сравнения могла бы быть такая фраза в рекламе: «Пепси-кола - напиток для дураков, кока-кола - напиток для умников». Сравнение же, данное в следующей форме: «В кока-коле меньше сахара, чем в пепси-коле, - пейте кока-колу» - корректное (если, конечно, это утверждение правдиво). Недобросовестной рекламой считался бы слоган: «только глупый человек не станет пить кока-колу».

На практике корректность сравнения доказать весьма трудно, поэтому сравнительная реклама по нашему законодательству фактически не разрешается.

Примером этого может служить реклама, опубликованная в одной региональной газете и выполненная в виде сравнения двух конкретных конкурирующих на рынке моделей одного и того же товара. В качестве отличительного достоинства рекламируемой модели указывалась такая её потребительская характеристика, которая является желанной для любого покупателя товаров данного вида и предопределяет его выбор. В рекламе утверждалось, что искусственное занижение цены технического обслуживания модели конкурента неминуемо отразится на качестве ремонта товара и ускорит износ его при эксплуатации. Лица, права и интересы которых были нарушены в результате этой рекламы, обратились в арбитражный суд с иском о публичном опровержении ненадлежащей рекламы.

Они утверждали, что спорная реклама была выполнена в виде некорректного сравнения двух товаров, способного при выборе покупки ввести потребителей в заблуждение в связи с недостатком у них опыта и знаний. Использованный здесь альтернативный способ сравнения исключал наличие у товара конкурента тех положительных качеств, которые названы у рекламируемого товара и в первую очередь интересуют покупателя. В данном случае негативная оценка товара конкурента по сравниваемым параметрам вытекала из формы подачи и смысла рекламной информации.

Суд признал, что так как содержание указанной рекламы сводилось к тому, что конкурирующий товар хуже рекламируемого и подвержен преждевременному износу, то она явно носила характер, порочащий конкурирующий товар и лиц, причастных к его продаже и ремонту. Суд удовлетворил исковые требования, установив, что истец доказал факт ненадлежащей рекламы[24] Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Информационное письмо от 25 декабря 1998 г. (№ 37) «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением законодательства о рекламе // ЗиП. 2000. № 3. С. 17-18.[24].

Рассмотрим ещё один пример. В антимонопольный орган обратилась компания «Макси Фудс» с заявлением о признании рекламы ЗАО «Дебют-М» ненадлежащей. Компания «Макси Фудс» является производителем мороженого и поставляет его в Россию под товарными знаками «Дарлинг», «Мэг», «Синти», «Бинго». «Дебют-М» - российский производитель мороженого «Лунная соната». Компания-истец («Макси Фудс») утверждала, что в рекламе фабрики «Дебют-М», распространяемой на радио, содержалось следующее заявление: «Новая фабрика мороженого - "Дебют-М". Мороженое класса "Дарлинг", "Мэг", "Синти", "Бинго", только гораздо вкуснее и дешевле!»

Представитель ЗАО «Дебют-М» на заседании Комиссии антимонопольного органа не смог документально подтвердить, что мороженое их фабрики такого же «класса», что и мороженое «Дарлинг», «Мэг», «Синти», «Бинго», только «гораздо вкуснее» мороженого компании «Макси Фудс». Более того, из показаний ответчика следовало, что сравнительный анализ вкусовых качеств мороженого фабрики «Дебют-М» и компании «Макси Фудс» вообще не проводился.

Учитывая изложенное, антимонопольный орган определил, что данная реклама содержит некорректное сравнение рекламируемого товара (мороженого «Лунная соната») с товарами другого юридического лица (компании «Макси Фудс»), а потому является недобросовестной и, следовательно, недопустимой[25] Практический комментарий Федерального закона Российской Федерации «О рекламе» // Российская бизнес-газета. 2001. 6 марта.[25].

Наконец, под недобросовестной рекламой понимается реклама, которая использует элементы рекламы другого товара (т.е. если, например, некий рекламодатель в ходе кампании создал свой рекламный символ, музыкальный мотив, образы, а конкурент начинает использовать эти, уже знакомые потребителю, элементы).

Недостоверная реклама даёт потребителю не соответствующие действительности сведения. Это может быть информация об условиях гарантии, бесплатной или платной доставки товара, обмена, о любых характеристиках товара (химическом составе стирального порошка, количестве сигарет в пачке), сроках распродажи, часах работы магазина, о дипломах и призах, которые этот товар якобы получил, о результатах исследований, которые на самом деле не проводились, о лестных рекомендациях со стороны известных лиц, которые никто не давал, и т.п. Под недостоверной рекламой понимается также реклама, которая использует слова «самый», «лучший», «только», «абсолютный», «единственный» и некоторые другие, которые можно представить себе в этом ряду, если их невозможно подтвердить документально. («Самые дешёвые холодильники в Москве» - рекламировать разрешено, но только, если в самом деле холодильники этих марок нигде дешевле не продаются.)

Так, в рекламе американского семейного супермаркета «Дэйзи» гарантировались «самые лучшие в Москве» и «самые низкие» цены. Проведенное газетой «Наша экспертиза» сравнение указанных в рекламе цен со стоимостью аналогичных товаров в других магазинах города позволило предположить, что «либо коммерческая служба "Дэйзи" не знает, что почём в Москве, либо (что вернее всего) морочит людям голову». При разбирательстве в федеральном антимонопольном органе компания «Дэйзи» признала свои нарушения и обязалась их устранить[26] Там же.[26].

Законом о рекламе не установлено, какими именно документами должны быть подтверждены сведения в отношении употребления терминов в превосходной степени. Это могут быть официальные статистические данные об объёмах продаж или спроса на данный товар (работу, услугу); результаты опросов потребителей, проведённых специализированными организациями (с соблюдением научной методологии их проведения); данные маркетинговых служб рекламодателей и т.п. При рассмотрении дел по признакам нарушения законодательства Комиссия антимонопольного органа исследует все представленные доказательства, подтверждающие достоверность используемых в рекламе терминов в превосходной степени, а также доказательства, опровергающие их достоверность. Предпочтение должно отдаваться доказательствам, полученным из независимых, незаинтересованных в исходе дела источников.

Отдельно в ряду терминов в превосходной степени стоит слово «лучший», которое относится, скорее, к утверждению субъективного мнения, чем объективного факта. Истинность же мнения - вещь, неподвластная решению законодателя, судьи или правительства (см. главу XI). Достоверность фразы «лучший ресторан в Москве» доказать нельзя.

Недостоверной является и реклама, неправомерно использующая государственные символы. Примером могут служить демонстрировавшиеся в 1995 году ролики коммерческого Федерального инвестиционного фонда, в которых в качестве фона использовались здания Государственной Думы, Дома правительства, Кремля, изображения государственного флага и прочие атрибуты власти. У аудитории создавалось превратное представление о Фонде как о государственной организации, имеющей государственные гарантии. После обращения представителя Государственной Думы Судебная палата по информационным спорам при Президенте РФ вынесла Решение от 29 июня 1995 года (№ 17) о необходимости принять меры по недопущению подобной рекламы. По новому КоАПу введена ответственность за незаконное использование символов РФ (ст. 17.10).

Неэтичная реклама согласно статье 8 Закона о рекламе «содержит текстовую, зрительную, звуковую информацию, нарушающую общепринятые нормы гуманности и морали» путем оскорбления лиц по признакам расы, национальности, профессии, пола, веры и т.п. Такая реклама порочит культурные ценности и государственные символы. Граничащая с нарушением конституционной нормы (см. ст. 29 Конституции РФ), запрещающей возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти, такая «неэтичная реклама» на практике почти не встречается.

В качестве примера использования статьи 8 Закона о рекламе можно привести рекламу пельменей «Дарья». На щитах размером 3x6 м были изображены обнажённые женские ягодицы, надпись под ними гласила: «Мои любимые пельмешки». Основываясь на положениях этой статьи и учитывая многочисленные протесты горожан, городской общественный совет по рекламе Петербурга в 1999 году подал иск в суд. Реакция была незамедлительной - «пельмешки» провисели всего неделю.

Термин «этика» не подходит к описанию рекламы, недопустимой по этому пункту 8-й статьи, к тому же понятие этики в принципе редко используется в законодательстве. В данном случае правильнее было бы сказать «аморальная, неприличная реклама». Однако следует помнить, что такие понятия, как «гуманность» и «мораль», также не являются юридическими. Нарушения этических норм могут согласно закону происходить только «путем употребления оскорбительных слов, сравнений, образов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола, языка, религиозных, философских, политических и иных убеждений физических лиц». Найти связь между этими положениями закона и рекламой «Дарьи» сложно. Еще труднее усмотреть нарушение закона в рекламе кухонь «Танго», на которой был изображен телеведущий и актёр Николай Фоменко, произносивший фразу: «Я делаю ЭТО на кухне». Однако именно из-за аргументов о нарушении 8-й статьи с рекламных щитов исчез указанный слоган.

Сложности применения в праве категорий этики, гуманности и морали заставили антимонопольный орган прийти к решению о том, что при рассмотрении таких категорий дел «следует обращаться к мнению общественности и заручаться её поддержкой, например, обратиться с просьбой дать экспертные заключения, разъяснения, данные социологических исследований по интересующим вопросам к компетентным общественным организациям, государственным учреждениям и пр. (например, к органам саморегулирования рекламной деятельности, общественным организациям в области здравоохранения, культуры, к социологическим службам, к соответствующим подразделениям университетов, институтов и т.д.). Коллективные обращения граждан (особенно в случае их неоднократности) также можно рассматривать как мнение общественности, хотя в последнем случае остается открытым вопрос репрезентативности»[27] Там же.[27].

Использование вышеперечисленных видов ненадлежащей рекламы может повлечь за собой административную ответственность в виде предупреждения антимонопольного органа или штрафа. По КоАП (ст. 14.3) ненадлежащая реклама (или отказ от контррекламы) влечёт наложение административного штрафа на граждан в размере от 20 до 25 минимальных размеров оплаты труда, на должностных лиц - от 40 до 50, а на юридических лиц - от 400 до 500 МРОТ.

Заведомо ложная реклама вводит умышленно потребителя в заблуждение, когда, заранее зная о недостоверности сведений о рекламируемом товаре, рекламодатель (рекламопроизводитель, рекламораспространитель) всё же эти сведения даёт, производит или соответственно распространяет. Такая реклама влечёт за собой уголовную ответственность: штраф, составляющий от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда, либо обязательные работы на срок от 180 до 240 часов, либо арест на срок от 3 до 6 месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет (ст. 182 УК РФ).

Использованная повторно в течение года после административного взыскания за те же действия ненадлежащая реклама - в любом из вышеперечисленных проявлений - также должна повлечь за собой уголовную ответственность. Однако Уголовный кодекс РФ, хотя и принятый на следующий год после Закона о рекламе, подобного состава преступления в таких действиях, к сожалению, не предусматривает и фактически ответственность за него не наступает.

Закон запрещает скрытую рекламу, однако юристы не приходят к согласию в вопросе о том, что следует под ней понимать. В определении скрытой рекламы говорится об использовании рекламы, оказывающей не осознаваемое потребителем воздействие на его восприятие (ст. 10 ФЗ «О рекламе»). Большинство специалистов считает, что речь идет о скрытых технических эффектах в рекламных сообщениях (так называемый «25-й кадр»), а не, как общепринято, о рекламе под видом новостей. В пользу такого понимания 10-й статьи свидетельствует и то, что в ней из всей продукции СМИ упоминается лишь аудиовизуальная. Аргумент в пользу того, что речь здесь идёт не об обиходном понимании скрытой рекламы, подтверждается и другой нормой того же закона, запрещающей «взимать плату за размещение рекламы под видом информационного, редакционного или авторского материала» (ст. 5). То есть закон запрещает организациям средств массовой информации, их редакциям только брать деньги за размещение скрытой рекламы (хотя остаётся возможность расплатиться товарами или услугами по бартеру), сама же она фактически не запрещается и, следовательно, не является скрытой.

Другие юристы считают, что примером скрытой рекламы могут служить репортажи с приёмов, если при этом «концентрируется» внимание телезрителей «на этикетках напитков, которые там пьют, на названиях табачных изделий, которые там курят, и т.п.»; другой пример - использование слов «Белый орёл» (марка водки) и показ логотипа «Магна» - товарного знака производителя сигарет, хотя сами водка и табачные изделия в рекламе не упоминались[28] См.: Жилинский С.Э. Правовая основа предпринимательской деятельности (предпринимательское право): Курс лекций. М., 1998. С. 536-537.[28].

Наконец, авторы фактически официального комментария к Закону «О рекламе» считают, что понятие скрытой рекламы просто более узкое, чем понятие нераспознаваемой рекламы, т.е. такой, которую в соответствии с п. 1 ст. 5 Закона нельзя распознать без специальных знаний или применения технических средств в момент её представления. Следовательно, реклама под видом информационного, редакционного или авторского материала, но с пометкой «на правах рекламы» не должна считаться нераспознаваемой и не является скрытой[29] Практический комментарий Федерального закона Российской Федерации «О рекламе» // Российская бизнес-газета. 2001. 27 февр.[29]. То есть «вид» в законе означает не форму визуальной или звуковой подачи материала, а манеру изложения рекламного сообщения.

Закон установил для рекламораспространителей и рекламопроизводителей минимальную 5%-ную квоту по распространению и производству социальной рекламы - рекламы, представляющей общественные и государственные интересы и направленной на достижение благотворительных целей. Автору неизвестны случаи наказания за нарушения этой квоты.

Закон о рекламе устанавливает максимальный её объём: в 40% от печатной площади для газет и журналов и 20% от общего суточного времени вещания для радио- и телепрограмм, не зарегистрированных в качестве рекламных. Важно отметить, что это положение не запрещает превышать указанную планку, а лишь выводит редакции специализированных (по терминологии законодательства о СМИ) рекламных средств массовой информации из круга организаций, получающих экономические льготы от государства. Как было указано выше, такие СМИ носят сугубо коммерческий характер и не могут рассматриваться как институты культуры и развития демократии.

Особенности рекламы в радио- и телепрограммах

Как и в большинстве стран мира, российское законодательство устанавливает определённые ограничения на рекламу в радио- и телепрограммах. Они связаны с продолжительностью и частотой рекламных блоков. Предусмотрены ограничения на прерывание рекламой трансляции религиозных передач, богослужений, событий общенационального характера, государственных мероприятий, инаугурации президента, первой сессии парламента и т.д. То есть существует определенный набор передач, где рекламная вставка может оказаться либо оскорбительной для аудитории, либо неуместной. Об этом сказано как в статье 11 Закона о рекламе, так и в статье 13 ФЗ «О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации».

Без разрешения обладателей авторских прав запрещается прерывать рекламой радиопостановки и художественные фильмы, хотя на практике правообладатели крайне редко используют такой запрет. Существуют ограничения на частоту рекламных пауз в образовательных, а также в любых других передачах продолжительностью до 60 минут трансляции.

Правовой статус «бегущей строки» и других видов рекламных наложений требует специального рассмотрения. Причиной служит широкое распространение такого вида рекламы в регионах России, особенно на популярных каналах московского телевидения. Закон о рекламе вводит ограничение на размер площади кадра, занимаемой подобной рекламой (не более 7%), но не устанавливает особых ограничений по продолжительности. Другими словами, время «бегущей строки» должно засчитываться как рекламное. Означает ли это, что, например, программа ОРТ, ретранслируемая с наложением бегущей строки более 20% от времени вещания в городе N, становится тем самым специализированным средством массовой информации с точки зрения Закона о СМИ с вытекающим из этого лишением льгот? Очевидно, что нет. Является ли местная станция, распространяющая такого рода рекламу, вещателем с вытекающими из этого обязанностями получить лицензию на вещание, зарегистрироваться как СМИ и т.д.? По мнению Министерства по делам печати и телерадиовещания, - нет. Трансляция рекламных роликов и «бегущей строки» в рамках «чужих» программ не является телевизионным вещанием и не нарушает действующего законодательства при наличии надлежащим образом оформленных договоров с держателями лицензий на эти программы. При этом всю полноту ответственности перед лицензирующим органом за соответствие программной продукции, в том числе рекламных материалов, требованиям действующего законодательства несут сами держатели лицензий.

Закон не оговаривает правовой статус телеторговых передач (типа «Телемагазин»). Учитывая вероятность скорого присоединения России к Европейской конвенции о трансграничном телевидении, подробно регламентирующей статус подобных передач, можно предположить, что нынешняя ситуация долго не сохранится.

Особенности рекламы некоторых видов товаров и услуг

Из всей совокупности реализуемых на потребительском рынке России товаров Закон о рекламе регламентирует рекламу только четырех групп: табачных изделий, алкоголя, медикаментов и оружия.