Уголовный закон как формально-логическая система

Уголовный закон на этот счет никаких ограничений не содержит. Лишение свободы считается более строгим наказанием чем штраф. Вместе с тем такое утверждение в отношении условного лишения свободы наверно будет верным не всегда. А потому представляется целесообразным внесение в УК РФ дополнений, регламентирующих вопрос возможности замены условного осуждения на реальное наказание.

10. Важную роль в формально-логическом плане играют нормы, предусмотренные в ст. 71 УК РФ, в которых установлен порядок определения сроков наказаний при их сложении. В отличие от аналогичных предписаний, регламентирующих замену одного наказания на другое, конструкция ст. 71 УК РФ логически безупречна. Здесь все формулы пересчета наказаний сосредоточены в одной статье и представляют единую модель, согласно которой единицей измерения всех наказаний является лишение свободы. Исключение составляет штраф в силу особенностей данного вида наказания, для которого сделана необходимая в таких случаях оговорка (ч. 2 ст. 71 УК РФ). Таким образом, вероятность формально-логических изъянов сведена к минимуму. Группирование норм, предполагающих принятие решения по одному и тому же вопросу, во многом является залогом логической корректности законодательства, поскольку в значительной степени облегчает анализ его структуры.

11. Анализируя формально-логическую структуру предписаний действующего УК о назначении наказания, представляется необходимым остановиться на альтернативных системах наказуемости. Во-первых, речь идет о так называемой балльной системе назначения наказания. В ее основе лежит идея ограничения судейского усмотрения при назначении наказания.

Наиболее радикальный вариант данной системы наказуемости предполагает установление абсолютно определенных санкций в статьях Особенной части УК. Кроме того, при назначении наказания согласно данной системе должны учитываться отягчающие и смягчающие обстоятельства. Каждому обстоятельству приписывается определенный коэффициент (или балл), на который предполагается умножать срок или размер наказания, установленный в санкции (для баллов предполагается их сложение). Таким образом, процедура назначения наказания жестко детерминируется. При ее реализации исключается усмотрение суда по выбору окончательного наказания.

Вместе с тем такой подход в содержательном плане имеет и свои минусы. Установление абсолютно определенных санкций не позволяет в полной мере оценивать особенности совершения конкретных деяний и личность виновного. Тем самым практически игнорируется такой важный компонент реализации уголовной ответственности как ее индивидуализация. Ведь несмотря на то, что данная система предполагает учет смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, она уравнивает одни и те же обстоятельства исключительно по формальному критерию. Судья при такой системе наказуемости будет выполнять роль статиста. Поэтому столь радикальный вариант переустройства положений закона, образующих институт наказания, вряд ли отвечает задачам и принципам УК.

Представляется, что оптимум лежит где-то посередине между действующей и балльной системами наказуемости. Первым шагом на пути к оптимальному соотношению дифференциации и индивидуализации ответственности может стать уменьшение разницы между нижним и верхним пределами наказания, предусмотренными в санкциях статей Особенной части УК. Предложения о таком реконструировании системы наказуемости УК высказываются регулярно См., например: Панченко П. Н. Особенности законодательной техники в уголовном праве // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование. - Cб. статей: В 2 т. - Нижний Новгород, 2001. - Т. II. - С. 202.. Правда здесь потребуется в ряде случае пересмотр и некоторых специальных правил назначения наказания. Понятно, что в санкции должны отражаться характер и степень общественной опасности преступления, за которое она установлена. В связи с этим необходимо отметить, что может потребоваться дополнительная дифференциация уголовной ответственности (выделение квалифицированных, особо квалифицированных составов и т. д.). Кроме того, возможно необходимо отказаться от некоторых правил назначения наказания.

Смена приоритетов в механизме наказуемости потребует принятия системных законотворческих решений, обеспечивающих достижение поставленных перед УК задач. Именно системность принимаемых решений во многом призвана обеспечить логическую состоятельность принимаемого закона.

Вторая идея по конструированию предписаний о наказании, которую нельзя обойти вниманием, касается переноса всех санкций в Общую часть Именно таким образом проблема санкций решается в примерном Уголовном кодексе США. См.: Примерный Уголовный кодекс США: Официальный текст проект Института американского права / Пер. с англ. Б. С. Никифорова. - М., 1968.. При этом предлагается увеличить количество категорий преступлений с 4 до 15-25 или даже более, что позволит сэкономить текст УК, более наглядной станет государственно-правовая оценка соотношения степени тяжести преступлений, такое нововведение повысит степень усвоения и знание санкций специалистами, что будет способствовать законному и обоснованному применению их судом См.: Гаухман Л. Нужен новый УК РФ // Законность. - 1998. - № 7. - С. 23. Эта идея поддерживается и другими авторами. См.: Коняхин В. П. Указ. соч. - С. 261.. Не вдаваясь в анализ содержательной стороны предлагаемого новшества, следует отметить, что в сугубо формальном аспекте данное предложение носит последовательный и логичный характер. Установление санкций в Общей части отвечает главному формальному требованию конструирования уголовного закона: по возможности концентрации предписаний, предполагающих принятие одного и того же правоприменительного решения. Преимущества такой законодательной модели состоит еще и в том, что она существенным образом упрощает задачу законодателя в части анализа соотношения санкций за различные преступления Следует согласится с тем, что законодательная реализация этой идеи потребует глубокой научной разработки проблемы. См.: Коняхин В. П. Указ. соч. - С. 241..

Назначение осужденным к лишению свободы вида исправительного учреждения

Порядок назначения вида исправительного учреждения определен в ст. 58 УК РФ. В формально-логическом отношении он представляет собой достаточно автономную конструкцию, поскольку его осуществление предполагает принятие самостоятельного правоприменительного решения, необходимость которого возникает только в случае назначения наказания в виде лишения свободы. Данное обстоятельство позволяет говорить о назначении вида исправительного учреждения как о самостоятельном институте уголовного законодательства О применении и конструировании ст. 58 УК РФ см. также: Щепельков В. Ф. Преодоление пробелов уголовного закона при назначении вида исправительного учреждения // Российский судья. - 2001. - № 9. - С. 41-44. .

В статье 58 УК РФ каждой категории осужденных к лишению свободы поставлен в соответствие вид исправительного учреждения, который должен быть им назначен. Так, после принятия Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации и другие законодательные акты Российской Федерации» от 21 февраля 2001 года См.: Российская газета, 14 марта 2001 года. осужденные разделены по следующим категориям: 1) лица, осужденные за преступления, совершенные по неосторожности, а также за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшие лишение свободы (п. “а” ч. 1 ст. 58 УК РФ); 2) мужчины, осужденные к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, ранее не отбывавшие лишение свободы, а также осужденные женщины (п. “б” ч. 1 ст. 58 УК РФ); 3) мужчины, осужденные к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, ранее не отбывавшие лишение свободы, а также при рецидиве преступлений и женщины при особо опасном рецидиве преступлений (п. “в” ч. 1 ст. 58 УК РФ); 4) мужчины, осужденные к пожизненному лишению свободы, а также при особо опасном рецидиве преступлений (п. “г” ч. 1 ст. 58 УК РФ); 5) мужчины, осужденные к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений на срок свыше пяти лет, а также при особо опасном рецидиве преступлений (ч. 2 ст. 58 УК РФ).

Вид исправительного учреждения назначается в зависимости от принадлежности осужденного к той или иной категории. Формально-логическая конструкция принятия данного решения предполагает осуществление двух операций. Первая заключается в определении категории осужденного, вторая в поиске соответствующего вида исправительного учреждения. Подобное конструирование нормативных предписаний сопряжено с достаточно высокой вероятностью отражения в законе формально-логических изъянов (неполноты и противоречий). Возможность неполноты связана с неучетом отдельных категорий осужденных. Появление противоречия может быть сопряжено с установлением различных видов исправительных учреждений, которые необходимо назначить одному и тому же осужденному.

Как показывает анализ положений о назначении вида исправительного учреждения, законодателю удалось избежать явных формально-логических дефектов. Вместе с тем имеется ряд вопросов, при решении которых правоприменитель вынужден применять системосохраняющий механизм законодательства. Важную стабилизирующую роль при разрешении возникших при толковании ст. 58 УК РФ неясностей сыграли постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 апреля 2000 года “О практике назначения судами видов исправительных учреждений” См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - № 6. В связи с внесенными в УК РФ изменениями и дополнениями некоторые его положения утратили свою актуальность. и от 12 ноября 2001 года "О практике назначения судами видов исправительных учреждений” См.: Российская газета, 5 декабря 2001 года..

Рассмотрим конструкцию норм, предусмотренных в ст. 58 УК РФ, более детально. Дифференцируя уголовную ответственность при определении видов исправительных учреждений, законодатель выделил следующие признаки, подлежащие учету: 1) форма вины совершенных преступлений; 2) наличие рецидива преступлений; 3) категория совершенного преступления (для умышленных преступлений); 4) лицо ранее отбывало лишение свободы; 5) пол лица, совершившего преступление; 6) наличие особо опасного рецидива преступлений; 7) осуждение к пожизненному лишению свободы. Простая математическая прикидка по количеству возможных сочетаний перечисленных признаков дает верхнюю оценку: 2⁷=128 различных вариантов. Однако не все сочетания реализуемы. Дело в том, что наличие одних признаков “зависит” от наличия других. Например, особо опасный рецидив преступлений возможен только при условии, что имеется рецидив преступлений. Особо тяжким может быть только умышленное преступление и т.д. Поэтому из 128 теоретически возможных сочетаний указанных признаков реализуются не все.

Полнота и непротиворечивость положений ст. 58 УК РФ состоит в том, чтобы каждому сочетанию перечисленных признаков соответствовал единственно необходимый вид исправительного учреждения. Возможных к назначению видов исправительных учреждений для одной категории осужденных может быть и больше. Так, в ч. 2 ст. 58 УК РФ предусмотрено, что лицам, осужденным на срок свыше пяти лет за совершение особо тяжких преступлений, а также при особо опасном рецидиве преступлений может быть назначено отбывание части срока наказания в тюрьме.

В целях облегчения дальнейшего логического анализа предписаний, установленных в ст. 58 УК РФ, рассмотрим следующую таблицу:

Таблица 3. Определение вида исправительного учреждения по ст. 58 УК РФ

Вначале определим полноту предписаний ст. 58 УК РФ. Для этого необходимо установить, что выделенные сочетания признаков “перекрывают” все множество реализуемых сочетаний. На назначаемый вид исправительного учреждения влияет форма вины совершенного преступления: умысел или неосторожность. Лицу, совершившему неосторожное преступление и осуждаемому к лишению свободы, может быть назначена либо колония-поселение, либо колония общего режима. При этом очевидно, что правила назначения вида исправительного учреждения за неосторожные преступления не содержат неполноты.

Сложнее дело обстоит с умышленными преступлениями, так как законодатель предусмотрел много обстоятельств, влияющих на принятие решения относительно вида исправительного учреждения. Если лицо осуждается за умышленное преступление, и при этом оно ранее не отбывало лишение свободы, то в зависимости от категории совершенного преступления ему назначается соответствующий вид исправительного учреждения. Поскольку любое преступление отнесено законодателем к какой-либо категории (ст. 15 УК РФ), то в этой части предписания ст. 58 УК РФ образуют полную систему норм.

Также полную систему предписаний образуют правила назначения вида исправительного учреждения женщинам, осужденным к лишению свободы. За преступления небольшой или средней тяжести им назначаются колонии-поселения (либо колонии общего режима), при наличии признаков особо опасного рецидива колонии строгого режима, во всех остальных случаях колонии общего режима.

Неполнота обнаруживается при анализе норм назначения вида исправительного учреждения осужденным мужчинам. В случае, если осуждаемый мужчина ранее отбывал лишение свободы, но при этом отсутствуют признаки рецидива, то видится проблематичным решение вопроса относительно применения ст. 58 УК РФ. Так, п. «а», «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ применять нельзя поскольку лицо ранее отбывало лишение свободы; п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ неприменим в силу того, что с одной стороны лицо отбывало лишение свободы, а с другой отсутствуют признаки рецидива преступлений; п. «г» ч. 1 ст. 58 УК РФ можно применять к данной категории осужденных только в том случае, если они осуждаются к пожизненному лишению свободы. Обнаруженный пробел в системе следует преодолевать на основе известного коллизионного правила «неустранимые сомнения разрешаются в пользу виновного». В данном случае, по-видимому, лицу следует назначать вид исправительного учреждения без учета того, что оно отбывало лишение свободы за неосторожное преступление. Тем самым будет выдержана запрограммированная логика дифференциации уголовной ответственности.

Данный подход нашел подтверждение в п. 8 действующего постановления Пленума Верховного Суда РФ: "В случае осуждения к лишению свободы за тяжкое преступление лица мужского пола, ранее отбывавшего лишение свободы, но действия которого не содержали рецидива или опасного рецидива преступлений (например, если лишение свободы отбывалось за преступление, совершенное по неосторожности или в несовершеннолетнем возрасте), вид исправительного учреждения назначается ему в соответствии с пунктом "б" части первой статьи 58 УК РФ, так как обязательным условием назначения исправительной колонии строгого режима является совершение преступления при рецидиве или опасном рецидиве преступлений" Российская газета, 5 декабря 2001 года..

Сразу же следует сказать, что до принятия закона об изменениях и дополнениях от 21 февраля 2001 года ч. 1 ст. 58 УК РФ также не была лишена формально-логических изъянов. Напомним ее текст:

1. Отбывание лишения свободы назначается:

«а) лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности, к лишению свободы на срок не свыше пяти лет, в колониях-поселениях;

б) лицам, впервые осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой или средней тяжести и тяжких преступлений, а также лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности, к лишению свободы на срок свыше пяти лет, в исправительных колониях общего режима;

в) лицам, впервые осужденным к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, а также при рецидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы, и женщинам при особо опасном рецидиве преступлений - в исправительных колониях строгого режима;

г) при особо опасном рецидиве, а также лицам, осужденным к пожизненному лишению свободы, в исправительных колониях особого режима.»

Так, если лицо, ранее осуждавшееся к лишению свободы, но не отбывавшее его, осуждалось за умышленное преступление на определенный срок при наличии признаков рецидива, то назначение вида исправительного учреждения, вообще говоря, было проблематично, поскольку в законе для данной категории осужденных не было установлено соответствующего правила. То, что такая категория осужденных имеет место подтверждается и положениями закона и практическими решениями высших судебных инстанций. В п. 5 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 апреля 2000 г. говорится: “Не может рассматриваться как ранее отбывавшее наказание в виде лишения свободы... лицо, ранее осуждавшееся к лишению свободы в пределах срока нахождения его под стражей в качестве меры пресечения, поскольку оно не отбывало наказание в исправительном учреждении” Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - № 6 - С. 2. Также проблематично было назначить вид исправительного учреждения условно осужденным, совершившим преступление в течение испытательного срока. См.: Бриллиантов А. В. Назначение осужденным к лишению свободы вида исправительного учреждения // Журнал российского права. - 2000. - № 5/6. - С. 130.. Лицо, осужденное к лишению свободы и выпущенное из-под стражи, считается судимым, но не отбывавшим наказания. Если такое лицо осуждено за умышленное преступление и вновь совершает умышленное преступление и осуждается к лишению свободы, то ни одно из предписаний, установленных на тот момент в ст. 58 УК РФ, применять в этом случае не представлялось возможным. Норму, содержащуюся в п. “в” ч. 1 ст. 58 УК РФ нельзя было применять, так как, с одной стороны, лицо уже осуждалось к лишению свободы, а с другой не отбывало его. Назначать исправительную колонию общего режима в соответствии с буквальным смыслом п. “б” ч. 1 ст. 58 УК РФ также не представлялось возможным, поскольку лицо уже осуждалось к лишению свободы. Таким образом, институт назначения вида исправительного учреждения осужденному к лишению свободы содержал неполноту. То, что здесь имеет место действительная, а не мнимая неполнота законодательства следует из необходимости наличия правила назначения вида исправительного учреждения для каждой категории осужденных к лишению свободы.

Прямых разъяснений по применению уголовного закона в этой ситуации в действовавшем на тот момент постановлении Пленума не содержалось. Однако в п. 3 постановления отмечено, что в силу п. “в” ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание лишения свободы лицом, осужденным за совершение преступления при рецидиве преступлений, в исправительной колонии строгого режима назначается лишь в случае, если это лицо ранее отбывало наказание в виде лишения свободы. Данная рекомендация косвенно предлагала назначать для пробельного варианта исправительные колонии общего режима. Кроме того, в п. 8 этого Постановления отмечалось: “В соответствии с пунктом “в” части первой статьи 58 УК РФ и частью пятой статьи 74 УИК РФ осужденным женщинам отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима назначается только при особо опасном рецидиве преступлений. Всем остальным осужденным женщинам (за исключением осужденных женщин к тюремному заключению в соответствии с частью второй статьи 58 УК РФ) отбывание наказания в виде лишения свободы назначается в исправительных колониях общего режима, кроме женщин, осужденных к лишению свободы на срок не свыше 5 лет за совершение преступлений по неосторожности, которые отбывают лишение свободы в колониях-поселениях”. Здесь Пленум Верховного Суда РФ также занял однозначную позицию разрешения имеющегося пробела. На практике эту проблему также решали “в пользу осужденного” назначали исправительную колонию общего режима. В определении по делу Воскобойник Верховный Суд РФ указал, что поскольку лицо осуждалось к лишению свободы в пределах срока нахождения под стражей, оно не может рассматриваться как ранее отбывавшее лишение свободы. В связи с этим вид исправительного учреждения, назначенного для отбывания наказания лицу по новому приговору, изменен: исправительная колония строгого режима заменена исправительной колонией общего режима См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 1998 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 11 - С. 12..

Как в первом, так и во втором Постановлениях при разъяснении положений ст. 58 УК РФ Верховный Суд РФ много внимания уделил раскрытию содержания понятия “лицо, ранее отбывавшее лишение свободы” (п. 9 и 10 действующего постановления), которое имеет определяющее значение при установлении формально-логической структуры института назначения вида исправительного учреждения. Здесь все спорные моменты разрешены Верховным Судом РФ в пользу осужденного. Кроме того, Пленум восполнил определенный пробел законодательства, связанный с назначением вида исправительного учреждения при осуждении лица по совокупности приговоров и преступлений (п. 3, 4 постановления). Нормы, установленные в ст. 58 УК РФ, не предусматривают специальных предписаний назначения вида исправительного учреждения в случае назначения наказания по ст. 69 и 70 УК РФ. В этой связи на практике возникали известные трудности.

Наличие неполноты норм, регламентирующих назначение вида исправительного учреждения, по-видимому, обусловлено недостаточной проработкой проблемы. С одной стороны, законодатель четко определил правила, по которым следует назначать тот или иной вид исправительного учреждения, а с другой не учел некоторых категорий осужденных. Возможно при формулировании предписаний ст. 58 УК РФ следовало использовать прием законодательной техники, который бы исключил их пробельность. Так, можно было определить категории осужденных, которым в качестве вида исправительного учреждения назначаются исправительные колонии особого и строго режимов, а также колонии-поселения, а для всех остальных лиц, осужденных к лишению свободы, определить исправительным учреждением исправительную колонию общего режима. При таком описании неполнота норм исключена, поскольку каждой категории осужденных к лишению свободы был бы поставлен в соответствие вид исправительного учреждения. Данный прием законодательной техники нашел воплощение в ст. 74 УИК РФ, где определяются исправительные учреждения и категории лиц, которые отбывают в них наказания.

Анализ положений ст. 58 УК РФ с целью установления их формально-логической состоятельности позволяет сделать вывод о непротиворечивости данных предписаний. Противоречие предполагает наличие равно необходимых и взаимоисключающих правил. Применительно к нормам о назначении вида исправительного учреждения непротиворечивость означает то, что одной категории осужденных должно быть поставлено в соответствие не более одного вида исправительного учреждения. Проверка данного условия не представляет большого труда. Для этого необходимо установить, что выделенные законодателем категории осужденных, которым назначаются различные режимы, «не пересекаются». В ст. 58 УК РФ предусмотрено всего четыре необходимых вида исправительного учреждения: колонии-поселения, исправительные колонии общего, строгого и особого режимов. Поэтому следует проверить попарное “непересечение” категорий осужденных, которым назначаются различные виды исправительного учреждения. Ввиду достаточной простоты данной проверки мы не будем на ней останавливаться детально, констатировав, что имеет место попарное непересечение указанных категорий осужденных.

Подводя общий итог формально-логическому анализу конструкции предписаний, установленных в ст. 58 УК РФ, необходимо отметить, что законодателю не удалось избежать формально-логических дефектов. Разъясняя нормы о назначении вида исправительного учреждения осужденным к лишению свободы, Верховный Суд РФ восполнил имеющиеся пробелы законодательства путем применения известного системосохраняющего правила “неустранимые сомнения разрешаются в пользу виновного”. Вместе с тем в постановлении Пленума Верховного Суда РФ “О практике назначения судами видов исправительных учреждений” не признается пробельности УК, а имеются ссылки на смысл закона. Представляется, что разъяснения Верховного Суда РФ были более ясными и понятными, если бы в них констатировалась неполнота УК. Кроме того, это стимулировало бы законотворческую деятельность.

3.2 Освобождение от уголовной ответственности и от наказания

В раздел IV УК РФ включены предписания, которые определяют виды освобождения лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности (глава 11 УК РФ) и от наказания (глава 12 УК РФ).

Формально-логическая конструкция норм, предусмотренных в главах 11 и 12 УК РФ, представляет собой совокупность относительно самостоятельных нормативных систем, регламентирующих порядок освобождения от уголовной ответственности и от наказания (от отбывания наказания) в зависимости от конкретных оснований. На практике встречаются случаи, когда не делается различий между освобождением от уголовной ответственности и от отбывания наказания.

Так, Верховный Суд Республики Северная Осетия Алания освободил Дзантохова от уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным в ч. 1 ст. 81 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ справедливо отменила определение суда, указав, что в соответствии с ч. 1 ст. 81 УК РФ лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а лицо, отбывающее наказание, освобождается от дальнейшего его отбывания См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 9. - С. 14..

Однако Верховный Суд РФ не всегда последователен в использовании употребленной в УК РФ терминологии. Например, в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ “О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних” говорится, что “в соответствии со статьями 402 и 402¹ УПК РСФСР суд вправе, постановив обвинительный приговор, освободить несовершеннолетнего от отбывания наказания и на основании статьи 92 УК РФ направить его в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение” Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - № 4. - С. 12. Представляется, что все-таки в ст. 92 УК РФ речь идет об освобождении от наказания, а не от его отбывания. Согласно же ч. 2 ст. 86 УК РФ лицо, освобожденное от наказания считается несудимым, а освобожденное от отбывания наказания имеет судимость.

В каждой статье глав 11 и 12 УК РФ сосредоточены нормы, регулирующие освобождение от уголовной ответственности или от наказания по конкретным основаниям. Вместе с тем в ряде случаев законодатель предусмотрел возможность исключений из общего правила, предусмотренного в Общей части УК. Например, в статье 75 УК РФ установлено, что лицо, совершившее преступление средней тяжести, тяжкое или особой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК.

Также следует обратить внимание на то, что при наличии разных оснований правоприменителю вменяется в обязанность или предоставляется право освобождения от уголовной ответственности или от наказания. При анализе конструкций отдельных норм раздела IV УК РФ мы остановимся на этой особенности более подробно, поскольку в ряде случаев возникают двусмысленности при определении объема правомочий правоприменителя.

Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием

Положения, предусмотренные в ст. 75 УК РФ, вызвали неоднозначную интерпретацию. В литературе возникла дискуссия по поводу соотношения норм Общей и Особенной частей УК РФ, регламентирующих освобождение лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Статья 75 УК РФ состоит из двух частей. В первой части установлено общее основание освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Во второй части предусматривается возможность исключения из общего правила. Такая структура нормативных установлений представляется оптимальной.

Однако при толковании ст. 75 УК РФ, а также положений Особенной части УК РФ, которые регламентируют освобождение от уголовной ответственности, возникает ряд вопросов: 1) условием освобождения от уголовной ответственности является наличие в посткриминальном поведении всех трех обстоятельств, перечисленных в ч. 1 ст. 75 УК РФ (явка с повинной, способствование раскрытию преступления, заглаживание причиненного вреда), или же достаточно части либо даже одного из них; 2) правоприменитель обязан или имеет право освободить лицо, совершившее преступление, от уголовной ответственности при наличии в содеянном признаков, указанных в примечаниях к ст.ст. 204, 205, 206 УК РФ и т.д.; 3) всегда ли для освобождения лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием требуется наличие в посткриминальном поведении обстоятельств, предусмотренных в ст. 75 УК РФ; 4) является ли препятствием к освобождению уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, то обстоятельство, что виновный совершает преступление не впервые? О применении и конструировании института деятельного раскаяния см. также: Щепельков В. Ф. Проблемы применения норм об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием // Закон и право. - 2001. - № 10. - С. 23-27.

Грамматическое толкование ч. 1 ст. 75 УК РФ дает основать полагать, что для освобождения лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием необходимо наличие трех обстоятельств в посткриминальном поведении виновного, поскольку они перечислены через запятую. Вместе с тем такое же перечисление обстоятельств, содержащееся в п.п. “и”, “к” ч. 1 ст. 61 УК РФ, было интерпретировано судебной и следственной практикой как достаточность хотя бы одного из них для применения ст. 62 УК РФ #G0Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления от 11.06.99 № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» указал: «По смыслу закона правила, изложенные в статье 62 УК РФ, могут применяться судами при наличии хотя бы одного из перечисленных в пунктах «и» и «к» статьи 61 УК РФ смягчающих обстоятельств...» (Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 1999. - С. 75). О толковании ст. 61 УК РФ см. также: Рарог А. И., Грачева Ю. В. Законодательная техника как средство ограничения судейского усмотрения // Государство и право. - 2002. - № 11. - С. 94.. Помимо этого, как отмечено в публикациях, специально посвященных рассматриваемой проблеме, в ряде случаев совокупности трех обстоятельств априори существовать не может. В связи с этим вызывает сомнение тезис о необходимости наличия всех трех обстоятельств Следует признать обоснованным предложение об уточнении смысла ст. 62 УК РФ. См.: Ищенко А. В. Указ. соч. - С. 44..

По-видимому, в случаях, когда посткриминальное поведение содержит все возможные признаки, перечисленные в ст. 75 УК РФ, необходимо рассмотреть вопрос об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Именно в соответствии с данным правилом дано разъяснение Верховного Суда РФ по применению примечания к ст. 228 УК РФ, в котором предусмотрено специальное основание освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием: “закон не исключает возможности освобождения от уголовной ответственности лица, хотя и не сдавшего наркотические средства или психотропные вещества в связи с отсутствием у него таковых, но активно способствовавшего раскрытию или пресечению преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств или психотропных веществ, изобличению лиц, их совершивших, обнаружению имущества, добытого преступным путем” Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 7. - С. 6..

По второму и третьему вопросам в специальной литературе развернулась дискуссия. До определенного времени авторы комментариев к статьям Особенной части, в которых содержатся предписания об освобождении от уголовной ответственности, считали, что в них установлены специальные нормы о деятельном раскаянии. Это обстоятельство позволяло делать вывод о том, что при наличии обстоятельств, указанных в Особенной части, лицо не подлежит уголовной ответственности вне зависимости от того, имеются или нет в содеянном признаки, перечисленные в ч. 1 ст. 75 УК РФ См.: Чувилев А.А. Деятельное раскаяние // Российская юстиция. - 1998. - № 6. - С. 11; Аликперов Х. Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием // Законность. - 1999. - № 5. - С. 21.. При обосновании данного вывода принималось во внимание и наличие коллизии между положениями Общей и Особенной частей УК РФ, регламентирующими освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. В ст. 75 УК РФ говорится о праве рассмотреть вопрос об освобождении от уголовной ответственности. В большинстве же примечаний к статьям Особенной части предусмотрены обязывающие предписания. Данный нормативный конфликт окончательно утвердил позицию ряда авторов о том, что предписания Особенной части применяются вместо положений Общей части.

Однако в теории имеет место и вторая позиция, согласно которой нормы Особенной части УК РФ, регламентирующие освобождение от уголовной ответственности, применяются не вместо, а вместе с предписаниями Общей части См.: Яни П. Специальный случай освобождения от уголовной ответственности // Российская юстиция. - 2000. - № 1. - С. 45; Бокова И. Н., Изосимов С. В., Кондаков Д. С., Кузнецов А. П. Примечания в уголовном законодательстве России: эволюция правовой природы, модификация функций, техника эффективного использования // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы совершенствование: Сб. статей: В 2 т. - Нижний Новгород, 2001. - Т. II. - С. 412-417.. При применении примечаний к статьям Особенной части УК РФ, регламентирующих вопросы освобождения от уголовной ответственности, необходимо учитывать предписание ч. 2 ст. 75 УК РФ, в которой установлено требование наличия в посткриминальном поведении субъекта признаков, указанных в ч. 1 ст. 75 УК РФ.

Не исследуя содержательные аспекты проблемы, попробуем разобраться с формальной стороной вопроса, которая во многом определяет и сущностные компоненты рассматриваемого явления. В ч. 2 ст. 75 УК РФ сказано, что лицо, совершившее преступление средней тяжести, тяжкое или особой тяжести, при наличии условий, предусмотренных частью первой этой статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК. Формально-логическая конструкция данного предписания таким образом предполагает: 1) право суда освободить от уголовной ответственности лицо, виновное в совершении преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого; 2) это право возникает только при наличии условий, указанных в ч. 1 ст. 75 УК РФ В проекте федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3, первые два условия меняются. Часть 1 ст. 75 УК РФ предлагается распространить на преступления средней тяжести. В то же время дополнительно к перечисленным выдвигается требование того, чтобы лицо, совершившее преступление, перестало быть общественно опасным. Однако планируемые изменения не меняют сути рассматриваемого вопроса и не устраняют противоречий между нормами Общей и Особенной части УК.; 3) это право возникает только в случаях специально, предусмотренных в Особенной части УК, т.е. когда в статьях Особенной части установлены специальные случаи освобождения от уголовной ответственности. Если не принимать во внимание предписаний Особенной части, то вполне последовательной представляется позиция, согласно которой для освобождения от уголовной ответственности необходимо наличие трех обстоятельств, образующих деятельное раскаяние.

В то же время толкование норм Особенной части во многом опровергает данные выводы. Для примера рассмотрим примечание к ст. 206 УК РФ, в котором говорится, что лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Согласно буквальному толкованию данного предписания правоприменитель обязан освободить лицо от уголовной ответственности. Таким образом, имеет место противоречие с положением ч. 2 ст. 75 УК РФ, в котором говорится о праве, а не об обязанности. Здесь, правда, возможна и несколько иная интерпретация ст. 75 УК РФ. Слова “может быть освобождено” устанавливают не право на освобождение от ответственности, а на возможность включения в текст Особенной части соответствующего предписания, «поисковый ориентир» См.: Сверчков В. В. О применении ст. 75 УК РФ (ст. 7 УПК РСФСР) в связи с совершением преступлений в сфере экономики // Актуальные проблемы уголовного права и криминологии. - Волгоград, 2001. - С. 56.. А потому собственно правомочия правоприменителя определяются, исключительно установлениями Особенной части. Но тогда остается непонятным требование наличия в посткриминальном поведении обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 75 УК РФ.

Интересна аргументация авторов, высказывающихся в защиту позиции, что нормы об освобождении от уголовной ответственности, предусмотренные в статьях Особенной части, применяются “вместе, а не вместо” предписаний Общей части. Так, противоречие между императивным и “усмотрительным” характером установлений соответственно Особенной и Общей частей объясняется тем, что “законодателю просто не было надобности дважды указывать на “усмотрительный” характер института деятельного раскаяния” Яни П. - Указ. работа. - С. 46.. Далее данный тезис подкрепляется соображениями содержательного характера: “К тому же странно предполагать, что требование освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием за преступления небольшой тяжести не носит, а за преступления большей тяжести, напротив, носит обязательный характер” Там же..

Аргумент о том, что законодателю не было надобности дважды указывать на “усмотрительный” характер решения об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, представляется неубедительным. Если такой надобности и не было, то это не значит, что следовало включать в закон норму, противоречащую общему правилу. Что же касается второго аргумента, то здесь также имеются контрдоводы. Специальная норма выделяется законодателем в таковую по различным соображениям.

В случае с деятельным раскаянием речь идет об условиях “сделки”. Специальные предписания об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием предусмотрены в большинстве случаев за длящиеся и продолжаемые преступления. Причем условие освобождения от ответственности увязывается с требованием прекращения посягательства, т. е. речь идет о случаях, когда преступление уже окончено, а посягательство еще продолжается. А потому не следует исключать, что условия “сделки” могут быть для виновного в совершении преступления и более “льготными” по сравнению с менее тяжкими преступлениями. Поскольку здесь имеют место “пограничные” случаи между деятельным раскаянием и добровольным отказом, то вполне допустим и императивный характер предписания об освобождении от уголовной ответственности.

Нельзя, на наш взгляд, признать удачным при объяснении коллизии “усмотрительного” и императивного характера предписаний Общей и Особенной частей довод о том, что обязательный характер норм Особенной части сглаживается оценкой наличия обстоятельств, перечисленных в ст. 75 УК РФ. Так, утверждается, что “предписание закона “лицо освобождается” выглядит императивным по форме, но не является им по существу” Николюк В., Кальницкий В. Спорные вопросы освобождения от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст. 228 УК РФ // Уголовное право. - 1999. - № 2. - С. 67-70.. В подтверждение высказанной позиции приводится известное решение Верховного Суда РФ, в котором говорится, что “в силу закона (примечание к ст. 228 УК РФ) освобождение лица от уголовной ответственности за совершение какого-либо из преступлений, предусмотренных ч.ч. 1-4 ст. 228 УК РФ, возможно при наличии совокупности двух обязательных условий” Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 7. - С. 6..

Заменять право обязанностью, равно как и обязанность правом опасная тенденция при толковании нормативных установлений вообще, а уголовного закона тем более. Даже делая скидки на большое число оценочных признаков и максимально неопределенный объем понятий, которые выражаются посредством их установления, представляется невозможным вести речь о юридическом тождестве приведенных формул. Любая законодательная модель дискретна по своей природе. Оценочные признаки позволяют “сближать” юридические оценки, но не отождествлять их. В противном случае следует оперировать не категориями “право” и “обязанность”, а некоторой величиной (например, общественной опасностью личности), по значениям которой и будет определяться юридическая оценка поведения.

Вторая неясность, имеющая место при интерпретации примечания к ст. 206 УК РФ, заключается в том, что в нем для освобождения лица от уголовной ответственности не требуется явки с повинной. Здесь предусмотрено, что освобождается от уголовной ответственности лицо, удерживающее заложника и освободившее его по требованию властей. Это обстоятельство напрямую противоречит ст. 75 УК РФ, где определено, что явка с повинной является обязательным условием освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Согласно ст. 206 УК РФ отсутствие данного обстоятельства не влияет на принятие решения об освобождении от уголовной ответственности. Справедливости ради необходимо заметить, что это единственное требование подобного рода, предусмотренное в статьях Особенной части. В остальных специальных случаях освобождения от уголовной ответственности явного указания на возможность игнорирования предписания ч. 1 ст. 75 УК РФ нет.

Отмечая, что законодатель конкретизирует в положениях Особенной части условия “соглашения”, предъявляемые к виновному, и приводя примеры в отношении заглаживания вреда от преступления и содействия в его раскрытии для ст.ст. 126 и 206 УК РФ, П. Яни ничего не говорит о явке с повинной См.: Яни П. Указ. соч. - С. 45.. Тогда как именно отсутствие “конкретизации” данного понятия позволяет сделать вывод о необязательности для случаев специального освобождения от уголовной ответственности обстоятельств, указанных в ст. 75 УК РФ, если они не перечислены в Особенной части.

Совокупность двух отмеченных нестыковок положений Общей и Особенной частей УК РФ по меньшей мере вызывает сомнения в обязательности условий, предусмотренных в ст. 75 УК РФ, в отношении преступлений, за которые предусмотрены специальные основания освобождения от уголовной ответственности. А поскольку решение этих сомнений неочевидно, то следует применять правило: “неустранимые сомнения в толковании разрешаются в пользу виновного”. Статья 75 УК РФ подлежит применению, если ее положения не противоречат предписаниям Особенной части УК РФ, поскольку последние в большей степени соответствуют интересам виновного См.: Чувилев А. А. Деятельное раскаяние // Российская юстиция. - 1998. - № 6. - С. 11; Аликперов Х. Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием // Законность. - 1999. - № 5. - С. 21..

Кроме того, заслуживает внимания еще одна точка зрения на соотношения ст. 75 УК РФ и специальных случаев освобождения от уголовной ответственности. Отмечая то обстоятельство, что в примечаниях к статьям Особенной части для освобождения от уголовной ответственности, как правило, не требуются явка с повинной, раскаяние, заглаживание вреда и т.д., И. Петрухин делает вывод о наличии в Особенной части самостоятельного института уголовного права, призванного способствовать предотвращению, пресечению и раскрытию тяжких преступлений См.: Петрухин И. Гуманность или трезвый расчет? // Российская юстиция. - 1999. - № 9. - С. 25..

Если рассматривать содержательную сторону вопроса, то с приведенным заключением отчасти следует согласиться. Как уже говорилось, специальные случаи освобождения от уголовной ответственности предусмотрены за особую категорию преступлений. В то же время по сугубо формальным основаниям с данной позицией согласиться нельзя, поскольку в ст. 75 УК РФ имеется ссылка на Особенную часть, предусматривающая, что все специальные основания освобождения от уголовной ответственности охватываются институтом деятельного раскаяния, являясь исключениями из общего правила. Выделение самостоятельного законодательного института предполагает в том числе и констатацию данного факта. В действующем законе этого не сделано. Поэтому утверждение о появлении нового института следует признать преждевременным.

3. Совершение преступления впервые согласно ч. 1 ст. 75 УК РФ является обязательным условием освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Формулировка ч. 2 ст. 75 УК РФ порождает определенные сомнения относительно обязательности данного обстоятельства при совершении преступлений средней тяжести, тяжких или особой тяжести, поскольку дает основания заключить, что в специальных случаях освобождения лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием данное обстоятельство находится вне обязательных условий принятия решения. Такой вывод находит свое подтверждение и при толковании примечаний к статьям Особенной части УК РФ, где отсутствует требование совершения преступления впервые. Имеющуюся коллизию рядом авторов предлагается разрешить не в пользу виновного См., например: Звечаровский И. Новый УК: проблемы применения // Законность. - 1999. - № 1. - С. 11.. Разрешение противоречия не в пользу виновного возможно только в случае очевидного просчета в законодательной технике. Здесь же ситуация далеко неочевидна, а потому совершение преступления впервые следует признавать необходимым условием освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием только для случаев совершения преступлений небольшой тяжести, в отношении которых не предусмотрено специальных норм. Во всех остальных случаях допускается освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и даже при условии непогашенных судимостей, а также совершения преступлений ранее, за которые лицо еще не было осуждено.

Кроме того, следует согласиться с тем, что сама формула “лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести” допускает неоднозначность ее трактовки. Так, В. Сверчков, исследуя критерии и условия освобождения от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки, где использовано аналогичное выражение, отмечает, что согласно буквальному ее толкованию “закон якобы допускает освобождение от уголовной ответственности лица, ранее совершившего более тяжкое преступление, нежели то, в связи с которым происходит освобождение” Сверчков В. Критерии и условия освобождения от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки // Российская юстиция. - 1999. - № 9. - С. 45.. Отмечая далее, необходимость толкования закона в соответствии с его системным смыслом он пишет, что в действительности ст. 77 УК РФ применяется к лицу, не имеющему судимости и совершившему преступление небольшой тяжести Там же.. Последний вывод следует уточнить. Представляется, что понятие “преступление, совершенное впервые” не распространяется не только на случаи совершения преступлений лицом, имеющим судимость, но также и на ситуации совершения преступлений в порядке совокупности и неоднократности. Формулируя ст. 16 и 17 УК РФ, законодатель использовал ту же терминологию, что и в предписаниях, устанавливающих основания освобождения от уголовной ответственности.

4. Самостоятельную проблему в формально-логическом плане составляет определение соотношения уголовного закона с иными правовыми установлениями, регламентирующими освобождение от уголовной ответственности. В специальной литературе данный вопрос уже поднимался. В частности, было отмечено, что “Законом об оперативно-розыскной деятельности” также устанавливается основание освобождение от уголовной ответственности Аликперов Х. Указ. соч. - С. 20-21.. Причем по смыслу данного закона оно аналогично деятельному раскаянию. В ч. 4 ст. 18 указанного закона предусмотрено, что лицо из числа членов преступной группы, совершившее противоправное деяние, не повлекшее тяжких последствий, и привлеченное к сотрудничеству с органом, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, активно способствовавшее раскрытию преступления, возместившее нанесенный ущерб или иным образом загладившее причиненный вред, освобождается от уголовной ответственности. При этом следует заметить, что установление основания освобождения от уголовной ответственности или наказания не в УК, а в другом нормативно-правовом акте не противоречит ни положениям ст. 1 УК РФ, требующим включения в текст УК предписаний, определяющих преступность деяния, ни принципу законности.

Представляется, никакой коллизии при таком подходе к расположению нормативных предписаний нет. Другое дело, что здесь имеет место известная непоследовательность законодателя. Нормы, регламентирующие вопросы преступности, наказуемости деяний, а также освобождения от уголовной ответственности и от наказания, следовало бы определить в УК, а в иных правовых актах при необходимости их продублировать или сделать ссылку на уголовный закон.