Формирование личностной позиции старшеклассников в процессе работы с публицистическим текстом на уроках русского языка

"Предуказания направления этой работы, - пишет В. Асмус, - данные автором в самом произведении, может быть - повторим это - неотразимо повелительным. Но никакая повелительность этих предуказаний не может освободить читателя от работы, которую он должен проделать сам. Только в процессе его собственного творческого труда и только в меру качества этого труда читатель может расслышать властный голос автора, предуказывающий направление самой работы" [5, с.44]. Однако И.Р. Гальперин, и В. Асмус, и Ю. Караулов пишут в основном о художественном тексте. С нашей точки зрения, это в полной мере и даже в большей степени, касается и текста публицистического, который по сути своей "запрограммирован" на реализацию авторской позиции. Представляя свою позицию, автор публицистического текста стремится вызвать доверие читателя, убедить его в истинности приводимых положений, для чего использует различные виды аргументов, чтобы, уверившись в объективности автора, читатель понял и принял его позицию.

Именно с синкретичностью публицистических текстов связана проблема их истинности и объективности. Критерием истинности своего текста выступает сам автор текста, стараясь наиболее точно и объективно отражать факты действительности. При этом автор, как пишет Е.С. Щелкунова может избирать различные траектории оценки факта, события, понятия: "… от почти "научно" отстраненного исследователя до человека, интересного не только тем, что он нашел факт, но и своим мнением по поводу этого факта, умением сопоставить, проанализировать, высказать самостоятельную точку зрения" [202, с.72]. Публицист, как правило, напрямую обращается к читателю, "демонстрируя" проблему, благодаря чему аудитория легко определяет главную идею. Это не исключает и скрытых форм выражения авторской точки зрения, когда автор сознательно предлагает внешне нейтральное повествование, заставляющее аудиторию самостоятельно искать правильное решение проблемы.

Публицистический текст направлен всегда на установление коммуникационного контакта, с эти связана и специфика функционирования

- его интерактивность, то есть целевая направленность на обратную связь с аудиторией. В работе Е.П. Прохорова подчеркивается важность контактов автора с аудиторией: "Игнорировать роль обратной связи в публицистическом процессе нельзя" [136, с.264]. По его мнению, диалогичность предполагает прямое или косвенное обращения читателю. Для прямого обращения характерны вводные конструкции, риторические обращения, отождествление адресата и адресанта и др. Но диалогичность проявляется и скрыто - в предугадывании реакции аудитории, ее точки зрения, в опережающих ответах на ее возможные вопросы. И интерактивность, и диалогичность как признаки публицистического текста отражают его прежде всего дискурсивную природу, которая как раз находит свое выражение в актуализации взаимоотношений автора и аудитории.

Ученый называет дискурсивность особой чертой публицистических текстов со следующими признаками: а) ситуативность (прочная связь со временем и местом высказывания); б) социальная направленность (инициация предполагаемого в данной ситуации социального действия); в)активизация взаимоотношений автора и аудитории; г) активизация восприятия сообщения аудиторией (установка на инициативный отклик аудитории); д) генерализация (наличие определенной установки автора/издателя).

Однако применительно к художественно-публицистическим текстам пункты а,б не столь важны, поскольку указанные тексты поднимают "вечные" проблемы человеческого общества, а значит, связаны со временем и ситуаций условно, поэтому мы не считаем возможным называть дискурсивность специфическим признаком публицистического текста.

Неоднократно приводимое в научной литературе уподобление чтения произведения диалогу между автором и читателем требует от нас рассмотрения самой проблемы текста с двух сторон: со стороны запрограммированного сообщения, в самом широком смысле слова, и со стороны информации, заложенной в этом сообщении. Поэтому необходимо более тщательно исследовать материальные средства сообщения, содержащие огромные потенциальные возможности семантических приращений. Способность читателя вести "диалог" с автором зависит от жизненного опыта, литературной и общей эрудиции, вкуса, от выработанного у читателя навыка критического отношения к прочитанному и от ряда других причин, даже от склада характера. В основе этой способности лежит общее понимание структурных параметров текста.

Категория информации охватывает ряд проблем, выходящих за пределы чисто лингвистического характера. Одна из них - проблема нового (неизвестного). И.Р.Гальперину [29, 30] совершенно очевидно, что новое не может рассматриваться вне учета социальных, психологических, научно- теоретических, общекультурных, возрастных, временных и других факторов. Для одного получателя сообщение будет новым, и потому будет включать информацию, для другого это же сообщение будет лишено информации, поскольку содержание сообщения либо уже известно ему, либо вообще непонятно. То, что для определенного времени и аудитории было новым, для последующего времени и читателя уже известно и т.д.

Еще один аспект, нас интересующий, - ценность получаемой информации. Этот параметр текста относится к области философии, и в частности, к одному из разделов эстетики - аксиологии. Известно, что информация, повторяясь, теряет свою ценность и в итоге перестает быть информацией. Однако общеизвестен и тот факт, что некоторые тексты имеют непреходящую ценность. Их эстетико-познавательное или научное значение не может быть оспорено и навсегда сохраняется в сокровищнице человеческой культуры. Такие тексты служат постоянным источником нового и, следовательно, всегда информативны. Одним и таких видов текстов, по нашему мнению, являются публицистические тексты духовно- нравственного содержания, позволяющие формировать личностную позицию старшеклассника.

И.Р. Гальперину принадлежит классификация разных видов информации. Данная классификация основана на анализе официально- деловых, газетных, художественных, публицистических текстов. Заметим, что и И.Р. Гальперин здесь проводит границу между текстами собственно публицистическими и текстами газетными, публикуемыми в средствах массовой информации. Воспользуемся результатами этого анализа, который показал, что информация как основная категория текста и относящаяся только к тексту, различна по своему прагматическому назначению:

содержательно-фактуальная информация (СФИ): сообщение о фактах, событиях, процессах действительных или воображаемых, в которых единицы языка употребляются в прямых, предметно-логических значениях

содержательно-концептуальная (СКИ): это замысел автора плюс его содержательная интерпретация, индивидуально-авторское понимание отношений между явлениями, описанными средствами СФИ, следовательно, предполагает интерпретацию, содержащую, в том числе, и диаметрально противоположные суждения;

содержательно-подтекстовая (СПИ): внутренняя информация текста, восприятие которой зависит от личности читателя.

Согласно концепции И.Р. Гальперина, СФИ эксплицитна по своей природе. СКИ в художественном тексте творчески переосмысливается и пересоздается писателем в созданном им воображаемом мире, что предполагает разные интерпретации. Такие толкования практически невозможны в текстах публицистических, поскольку последние изначально запрограммированы на определенный, авторский, угол зрения, требующий от читателя однозначного прочтения, хотя часто это требование завуалировано, скрыто. Различие между СФИ и СКИ можно представить, как информацию бытийного характера и информацию эстетико-художественного характера, причем под бытийным следует понимать не только действительность реальную, но и воображаемую [29]. Различие между СФИ и СКИ можно проиллюстрировать высказыванием М.М. Бахтина, который называет СКИ эстетическим объектом "в отличие от самого внешнего произведения, которое допускает…прежде всего, первично познавательный (подход), то есть чувственное восприятие, упорядоченное понятием" [14, с.17]. Подчеркнем, что здесь очень тонко подмечено различие между СФИ и СКИ:

"Внешнее произведение" (то, что И.Р. Гальперин называет СФИ) есть

"чувственное восприятие", но "упорядоченное понятием", т.е. планово- организованное в пространственно-временных протяжениях. Но оно же служит для выявления СКИ.

СПИ представляет собой скрытую информацию, извлекаемую из СФИ благодаря способности единиц языка порождать ассоциативные и коннотативные значения, а также благодаря способности предложений внутри СФИ приращивать смыслы. СПИ - факультативная информация, но когда она присутствует, то вместе с СФИ образует своеобразный "текстовый контрапункт" [29]. И.Р. Гальперин указывает, что степень и глубина восприятия внутренней информации текста зависит от эрудиция читателя, уровня его образования. Немаловажным оказывается и особое чувство языка

- языковая интуиция. Языковая интуиция - это чуткость к слову, интонации, умение эмоционально переживать, духовная тонкость. "Эта способность оценивать внутренний подтекст представляет собой совершенно особую сторону психической деятельности, которая может совершенно не коррелировать со способностью к логическому мышлению. Эти обе системы- система логических операций при познавательной деятельности и система оценки эмоционального значения или глубокого смысла текста, - пишет А.Р. Лурия, - являются совсем различными психологическими системами" [111, с.258]. С нашей точки зрения, при работе с публицистическим текстом последовательно задействованы обе эти системы: сначала эмоциональное восприятие информации текста, а затем - проникновение в глубинный смысл текста с помощью логического мышления.

Однако этот процесс протекает у разных людей по-разному в силу психолингвистических особенностей личности, системы воспитания, различных обстоятельств, в которых протекает процесс коммуникации, поэтому читатель может извлечь как из отдельного высказывания, так и из целого текста либо больше, либо меньше информации, чем вложил в него автор, или, наоборот, не понять смысл текста, на который рассчитывал автор. В некоторых случаях читатель может извлечь из текста даже информацию о самом авторе. Эта мысль напрямую вытекает из концепции И.Р. Гальперина о категории информации и ее ценности для конкретной личности.

Продолжим рассмотрение аспектов публицистического текста, в частности, грамматического. С точки зрения грамматики публицистический текст, может различаться по типам построения речи. Г.Я.Солганик выделяет 3 типа речи, каждый из которых обладает некоторыми особенностями.

К высказываниям I типа речи можно отнести как высказывания, строящиеся как собственно от 1-го лица, т.е. с формами я и мы, так и высказывания с косвенными средствами выражения я. Среди других признаков публицистического текста этого типа речи - побудительные, вопросительные, эмоционально-восклицательные высказывания, наличие вводных слов и словосочетаний. Благодаря последним текст приобретает особое качество - полифоничность. Главная особенность этого типа речи - совпадение производителя речи и я говорящего. Г.Я. Солганик подчеркивает, что наиболее полно эта особенность проявляется в обиходно-разговорной речи и в публицистике [158, с.92-93]. Специфической особенностью публицистического текста, как утверждает Г.Я. Солганик, является совпадение производителя речи с авторским я, которое придает публицистической речи "своеобразие и силу". [Там же, с.94]. Ярче всего личностное начало проявляется в художественном тексте, поскольку публицистический текст в его газетно-публицистическом подстиле более стандартизированный текст, а чем более стандартизирован текст, тем ниже степень проявления личностного начала. Мы не можем согласиться с этим утверждением применительно к публицистическим текстам духовно- нравственного содержания. Поэтому мы избрали объектом нашего исследования публицистические тексты с явным присутствием так называемой "художественности". Такие тексты принято называть художественно-публицистическими.

Ярким стилистическим эффектом обладает и II тип речи - высказывания, строящиеся от 2-го лица, когда фактический производитель речи и субъект речи не совпадают: вместо, например, авторского я второго лица - ты или вы. Этот прием приближает изображаемое к читателю, делает его более осязаемым, достоверным [158, с.99].

III тип речи, широко используемый в публицистике - высказывания от 3-го лица, что позволяет менять интонацию, тон рассказа, авторский угол зрения, т.е. "бесконечно варьировать стили изображения" [Там же, с.105]. В этом случае из субъекта повествования он превращается в объект изображения.

Таким образом, в публицистике используются все три указанных типа речи, причем используются иногда совместно, но если "в художественной литературе я автора и рассказчика не совпадают, то для публицистики закономерно противоположное положение: я говорящего это и есть факти- ческий производитель речи. Отсюда публицистическая речь -- речь открытая, прямая, авторская, эмоциональная, призванная убедить, склонить на свою сторону" [158, с.106], т.е. с точки зрения отношений "автор - герой- действительность" в публицистическом стиле используются все три типа речи, что свидетельствует о его многофункциональности и богатейших семантических и стилистических ресурсах.

Многофункциональность публицистического текста проявляется в использовании и прямой, и косвенной, и несобственно-прямой речи. Как пишет Г.Я.Солганик, прямая речь человека, участника событий, усиливает ее достоверность, создает эффект прямого присутствия читателя на месте событий, что порождает такую стилистическую особенность публицистического текста, как документальность. К косвенной речи в публицистике прибегают, когда нужно изложить общее содержание чужой речи, не сохраняя ее формы, эмоций. Несобственно-прямая речь, зародившись в художественной литературе, начинает проникать в публицистику, хотя пока у нее в основном формальная функция: разнообразит формы передачи чужого высказывания, позволяет непрямо передать смысл речи героя текста. Это, как пишет Г.Я. Солганик, один из ресурсов обогащения речевой палитры публицистики [158:121].

С точки зрения количества участников речи, выделяют монолог, диалог и полилог. В публицистике, особенно в газетных публикациях, используются разные виды диалога: диалог информационный, нейтральный в стилистическом отношении, и диалог сюжетный, создающий "драматизм" изображаемого. Диалог в публицистике является ярким стилистическим приемом, средством выражения авторской позиции [Там же, с.132-133]. Полилог - разговор между несколькими лицами - используется в публицистике при обсуждении какого-либо события, например, политического. Заметим, что и здесь исследователи рассматривают особенности публицистического текста в основном применительно к широкому пониманию этого типа текста, включающего в себя различные его подстили. Если рассматривать только художественно-публицистические тексты, то мы обнаружим, что в них используются все три вида организации речи, однако при формулировании проблемы, ее комментарии преобладает монолог, а диалог и реже полилог используются автором для аргументации своей позиции.

Рассмотрим роль функционально-смысловых типов речи (описание, повествование, рассуждение) в публицистике. Деление речи на три указанных компонента определяется их зависимостью от назначения речи и ее смысла. Само разделение возникло в риторике еще в ХIХ веке и рассматривалось в рамках литературно-художественной речи. С этого времени увеличилось многообразие текстов и, следовательно, перечень функционально-смысловых типов речи можно было бы расширить. В.В.Одинцов, например, добавляет следующие категории: определение, характеристику и сообщение. Однако в современной науке пока еще нет достаточного обоснования введения дополнительных типов речи в научную практику. Поэтому в нашем исследовании мы будем руководствоваться общепринятым делением речи на описание, повествование, рассуждение, которое принято как в научной, так и в школьной практике.

По мнению Г.Я. Солганик, описание является важнейшим элементом речи в публицистике, позволяющим ярко, наглядно, образно представить предмет, человека, событие. Как тип речи оно обладает определенными свойствами, характеризующими лицо, место, условия, в которых протекает действие: портретизация, сценичность, ситуативность [158, с.137]. Безусловно, описание в художественной литературе и описание в публицистическом стиле речи, будут иметь свою специфику. Функция описания в публицистике - "документальное, точное воспроизведение обстановки, такой, какой увидел ее автор". Этой цели служит обилие конкретных деталей, среди которых преобладают зрительные (в основном в газетных репортажах, поскольку их задача - с максимальной точностью и эмоциональностью воспроизводить изображаемое событие, ситуацию). Они дают статичную картину, делая как будто мгновенный снимок изображаемого, чтобы подчеркнуть подлинность происходящего [158, с. 140- 141]. При этом, как говорит М.Н. Кожина [81], важна художественно- образная речевая конкретизация, т.е. не простое перечисление предметов, но создание целостной картины, делающей изображаемое ярким, выпуклым. А это уже особенность художественно-публицистического текста.

Повествование - основная часть авторской монологической речи, и в силу этого в публицистической литературе оно приобретает ярко выраженный субъективный характер: события действительности пропущены через авторское восприятие. Основным жанром, в котором повествование преобладает, является сообщение в газетной речи, на радио, телевидении. Отметим, что здесь намечено слияние публицистического стиля с художественным, характерной чертой которого как раз и является субъективность при изображении действительности. Элементы повествования мы можем найти в текстах художественно-публицистического подстиля, но основной тип речи, присущий этой категории текстов - рассуждение.

Рассуждение представляет собой суждение или ряд суждений, доказывающих или опровергающих какое-либо утверждение, какую-либо мысль. Несмотря на то, что основной сферой использования рассуждения была научная, научно-популярная речь, в языке массовой коммуникации и в художественно-публицистической речи рассуждение - наиболее востребованный тип речи, поскольку позволяет автору высказать и отстоять свою позицию по значимым общественно-политическим, духовно- нравственным вопросам. Заметим, что в публицистике, как и в художественной литературе, часто происходит смешение функционально- смысловых типов речи: элементы повествования и описания, рассуждения и описания и/или повествования и т.п. И.Р. Гальперин справедливо считает, что такое смешение характерно для художественной прозы. Мы же, следуя в русле рассуждений ученого, считаем подобный синтез характерной чертой и публицистического стиля. Причина такого синтеза определена задачами стиля: задачу воздействия на читателя решает сочетание динамики действия с образностью и эмоциональностью.

В классификации Г.Я. Солганик, на которую мы в основном опирались, анализируя публицистический текст, рассматривается использование различных типов связи (цепная, параллельная, присоединительная). Мы выяснили, что для организации экспрессивной, эмоциональной публицистической речи используются все виды связи.

Таким образом, можно говорить об особом признаке публицистического текста в целом - его синкретичности. Прежде чем перейти к синкретичности как специфической особенности публицистического текста в его художественно-публицистической разновидности, мы считаем необходимым проанализировать еще одну из устоявшихся классификаций текстов, которая не рассматривалась ранее, поскольку она, с нашей точки зрения, нуждается в пояснении, с одной стороны, и напрямую связана с особенностью художественно- публицистических текстов, с другой стороны. Мы имеем в виду классификацию Н.С. Валгиной (2003), в основе которой лежат экстратекстуальные факторы (т.е. коммуникативно - прагматические). Согласно утверждению Н.С. Валгиной [23], тексты делятся на художественные и нехудожественные. Нехудожественные тексты характеризуются установкой на однозначность восприятия, а художественные - на неоднозначность по характеру отражения действительности. Н.С. Валгина, опираясь на мнение М.А. Гвенцадзе [31], отмечает, что в качестве сущностных признаков художественной и нехудожественной коммуникации чаще всего называют:

присутствие/отсутствие непосредственной связи между коммуникацией и жизнедеятельностью человека;

отсутствие/наличие эстетической функции;

эксплицитность/имплицитность содержания (отсутствие/наличие подтекста);

установка на однозначность/неоднозначность восприятия;

установка на отражение реальной/нереальной действительности (художественные тексты представляют не модель реальной действительности, а сознательно конструируемые возможные модели действительности) [31, с.91].

Первые позиции в данном перечне занимают признаки нехудожественных текстов, вторые - текстов художественных. Различия художественных и нехудожественных текстов, согласно концепции Н.С. Валгиной, мы представили в следующей таблице 1:

Таблица 1. Различия художественных и нехудожественных текстов (концепция Н.С. Валгиной)

Признаки, заложенные в представленной таблице, требуют некоторого комментария:

По мнению Н.Н. Валгиной, различаются эти тексты по функции - коммуникативно-информационной (нехудожественный текст) и коммуникативно-эстетической (художественный текст). Заметим, что не у всякого публицистического текста отсутствует эстетическая функция, особенно это относиться к текстам так называемой художественной публицистики и /или писательской. Этот вопрос мы рассмотрим ниже.

Художественные тексты имеют свою типологию, ориентированную на родо-жанровые признаки. Нехудожественные тексты имеют свою частную типологию: тексты массовой коммуникации; научные тексты; официально- деловые тексты. Обратим внимание, что Н.С. Валгина относит публицистические тексты к категории нехудожественных, с чем мы не можем согласиться. Обоснуем это утверждение ниже.

По мнению Н.С. Валгиной, художественный текст строится по законам ассоциативно-образного мышления, нехудожественный - по законам логического мышления. В художественном тексте жизненный материал преобразуется в своего рода "маленькую вселенную", увиденную глазами данного автора. А поскольку в художественном тексте преобладают ассоциативные связи, то художественное слово оказывается практически понятийно неисчерпаемым. Разные ассоциации вызывают разные

"наращения смысла" (термин В.В. Виноградова). Даже одни и те же реалии предметного мира могут восприниматься разными художниками по-разному, вызывать у читателя разные ассоциации.

Поэтому в художественном тексте за изображенными картинами жизни всегда присутствует подтекстный, интерпретационный функциональный план, "вторичная действительность". Внутренний образный план часто передается через внешний предметный план. Так создается двуплановость и многоплановость текста, что противопоказано тексту нехудожественному. Нехудожественный текст, как правило, одномерен и однопланов, действительность реальна и объективна. Кроме того, для художественного текста форма сама по себе содержательна. По утверждению Н.С. Валгиной, она исключительна и оригинальна, в ней сущность художественности, так как избираемая автором "форма жизнеподобия" служит материалом для выражения иного содержания, например, описание пейзажа может оказаться не нужным само по себе, это лишь форма для передачи внутреннего состояния автора, персонажей. За счет этого иного, другого содержания и создается "вторичная действительность" [23]. Соответственно нехудожественным текстам, к которым ученый относит и публицистические тексты, в этом признаке отказано, между тем, как показывает практика, художественно-публицистическому тексту в некоторой степени она может быть свойственна (в том случае, если это позволяет реализовать авторский замысел).

Художественный текст и нехудожественный обнаруживают разные типы воздействия - на эмоциональную сферу человеческой личности и сферу интеллектуальную; кроме того, в художественном изображении действует закон психологической перспективы.

Художественный текст строится на использовании образно-ассоциативных качеств речи. Образ здесь конечная цель творчества, тогда как в нехудожественном тексте словесная образность принципиально не необходима и при наличии является лишь средством передачи (объяснения) информации. В художественном тексте средства образности подчинены эстетическому идеалу художника (художественная литература - вид искусства); второстепенная роль словесного образа в нехудожественной литературе (например, научно-популярной) освобождает автора от такой подчиненности: он озабочен другим - с помощью образа (сравнения, метафоры) передать информационную сущность понятия, явления. Таким образом, говорит Н.С. Валгина, для нехудожественного текста важна логико- понятийная, по возможности объективная сущность фактов, явлений, а для художественного - образно-эмоциональная, неизбежно субъективная [23, с.115].

Обратим внимание, что лингвист, уточняя мысль о второстепенности образа в нехудожественных текстах, апеллирует к текстам научно- популярным, не упоминая публицистические тексты. Это происходит в силу того, что пространство публицистического текста нечетко отграничено в научной литературе, и мы докажем, что утверждение об отсутствии образности и невозможности воздействия на эмоциональную сферу личности не касается художественных публицистических текстов.

Сближение публицистического и художественных текстов отмечено учеными-стилистами. По словам М.Н.Кожиной, публицистический стиль "находится как бы на пересечении научного и художественного" [81, с.187].

Содержательное пространство публицистического текста - это органичное соединение факта (события, проблемы, ситуации, характера) с авторской оценкой, что обуславливает главную специфическую черту публицистического текста - его синкретичность. В публицистическом тексте реальность предстает перед читателем благодаря соединению образов и понятий. В отличие от писателя публицист не только "показывает" действительность в верной картине, но и, используя логико-понятийное мышление, прибегает к доказательствам, определяя свою позицию не только рациональным способом, но и с помощью эмоционального воздействия на аудиторию. Органическая взаимозависимость двух форм отражения мира - психики и сознания - не вызывает сомнения. Любой акт сознания включает в себя отношение, а значит и эмоцию.

Синкретичность - значимая особенность публицистического текста, проявляющаяся в том, что он синтезирует научные и художественные методы, сочетая одновременно мышление понятийное (логическое) и образное (чувственное). Синтез научных и художественных методов определяет двуединое пространство публицистического текста. Это обусловлено использованием в публицистике тех же методов исследования, что и в науке. Научное начало проявляется в методах и формах исследования действительности. Для публицистического текста характерны: выводы; доказательства, развернутая система аргументов; использование терминов и понятий; опора на фактический материал, документальность; оценка/анализ.

Публицистический текст всегда опирается на конкретный фактический материал, о чем мы писали ранее (см. концепцию И.Р.Гальперина о содержательно-фактуальной информации текста - СФИ). М.И. Стюфляева рассматривает это утверждение применительно к публицистическому тексту. Анализируя поэтику публицистики, она пишет: "Факт представляет собой начало всех начал, опорную категорию публицистики - ее квинтэссенцию" [160, с.11]. Исследователь отмечает два неизменных признака факта - его истинность и конкретность, и главными приметами публицистического текста называет документализм и фактологичность.

Публицист, опираясь на реальные факты действительности, создавая свое, максимально документализированное, представление о картине мира, не придумывает заново события, ситуации, поступки, реплики действующих лиц, а лишь "достраивает" то, что по каким-либо причинам ему не известно. Здесь главным является авторская целеустановка: стремление быть как можно более достоверным при описании или анализе реальности. Это так называемый авторский "домысел", который выступает как одна из форм условности, что позволяет соотнести его с художественным текстом. Так же как и в художественном произведении в публицистическом тексте воспроизводятся не реальное время и пространство, а специфический публицистический хронотоп, подчиненный авторской воле.

Публицистический текст как конечный продукт творчества автора, использует главную составляющую художественного метода - образ, поскольку автор использует фантазию при создании картины мира или отдельных ее фрагментов.

Современные исследователи публицистики Т.Б. Самарская, Е.Г.Мартиросьян [149] пришли к выводу, что творческое, художественное начало публицистического текста реализуется в самом отборе и группировке фактов для публицистического их восприятия и обсуждения; в характере авторского обобщения этих фактов (без чего публицистический текст немыслим), включающем в себя и образное повествование; в выборе системы повествования; в реконструкции событий (если это необходимо); в широком использовании приемов эстетически организованного письма; в структуре самого повествования; в речи действующих лиц [149].

В публицистическом тексте реальность предстает перед читателем благодаря соединению образов и понятий. В отличие от писателя публицист не только "показывает" действительность в верной картине, но и, используя логико-понятийное мышление, прибегает к доказательствам, определяя свою позицию не только рациональным способом, но и с помощью эмоционального воздействия на аудиторию, о чем мы писали ранее (см.п.1.1).

Поскольку публицистика - это всегда демонстрация определенной точки зрения, важно помнить, что выражение этой авторской точки зрения возможно, как в "открытой, так и в скрытой (латентной) форме". Поэтому можно говорить о том, что "процесс порождения текста от его рабочей гипотезы к четко выстроенной концепции (а именно так движется мысль публициста) есть процесс, включающий в себя творческий, фантазийный компонент" [149]. Вслед за М.И. Стюфляевой [160], мы заметили, что в публицистическом тексте используется арсенал изобразительно- выразительных средств на всех уровнях языка, в том числе, тропы, характерные для художественного текста, с целью не только "нарисовать" действительность, но и доказать, обосновать свою позицию как рациональным способом, так и с помощью эмоционального воздействия на аудиторию [160]. К средствам такого воздействия отнесем различные стилеобразующие лингвистические факторы:

а) отдельные группы лексики: общественно-политическая; социальная, экономическая и др.; стилистически и эмоционально маркированная; конкретно-образная; оценочная (лексемы хорошо-плохо, их синонимы), научная (термины);

б) выразительные средства словообразования (экспрессивные, иноязычные суффиксы, использование способа сложения слов и др.);

в) выразительные средства морфологии (формы повелительного наклонения глагола, инфинитивные и др. побудительные конструкции, использование глаголов настоящего времени для описания прошлого, собирательные существительные в форме единственного числа в значении множественного и наоборот, формы превосходной степени и др.);

г) средства экспрессивного синтаксиса (экспрессивные интонационные конструкции, парцеллированные конструкции, обратный порядок слов, риторические фигуры, вопросно-ответная форма изложения и др.).

Таким образом, в отличие от других стилей в текстах публицистического стиля комплексно используются слова и выражения разных стилей, причем преимущественно используются стилистически маркированные единицы: книжная лексика, выразительные ресурсы языка (синонимы, антонимы, метафоры, эпитеты, сравнения, аллюзии и т. п.), разговорные и просторечные экспрессивные слова, выражения, фразеологизмы, крылатые слова, пословицы, поговорки, иногда в индивидуально-авторской трансформации.

Интересно, что некоторые ученые (Т.П. Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет и др.) утверждают, что специфических языковых средств у публицистического стиля как таковых нет: одна и та же языковая единица может быть использована в разных стилях, поскольку "единство стиля создается не только и даже столько стилистически маркированными единицами, сколько соотношением общих для всех стилей языковых средств, характером их отбора и сочетания, закономерностями функционирования языковых единиц в данной сфере общения"[132], причем происходит постоянное обновление средств воздействия с целью получить немедленный отклик читателя. Наиболее всесторонне используются, как мы убедились, средства художественного стиля.

Назовем еще одну особенность текстов публицистического стиля - наличие шкалы ценностей (термин Ю.В. Рождественского). По словам Н.И. Клушиной, шкала ценностей является "одной из констант публицистического подстиля", которая играет решающую роль в выборе и распределении оценочных средств в текстах [78]. Шкала ценностей подвижна и зависит от экстралингвистических факторов, в том числе от изменения общественных реалий, от мировоззренческих позиций автора, коллективов и др. Шкала ценностей в языке публицистики представляется универсальным способом отбора и создания речевых средств для выражения позиции автора.

Следует признать, что данные признаки не являются единственными специфическими признаками публицистического текста. Одним из проявлений взаимодействия автора с текстом является не только отбор определенных фактов для отражения событий действительности, но и та оценка, которую дает этим событиям публицист. Поскольку в публицистике факты и мнения о них слиты воедино, то среди важнейших признаков публицистического текста выделяется оценочность, которая выражается в позиции автора, влияющей на эффективность воздействия публицистического текста. Оценочность, по утверждению Л.Г. Кайды, представляет собой "социально-оценочное отношение к фактам, явлениям, событиям" [71, с.58]. Публицист уже на этапе предварительного отбора объективных фактов сталкивается с проблемой их субъективной обработки. Ссылаясь на этот тезис, некоторые исследователи отказывают публицистическому факту в природной объективности, хотя она остается основным требованием для публициста. "Прикосновение автора к историческому факту, даже косвенная к нему причастность обусловливают высокую степень доверия читателя и способствуют освоению общего замысла произведения", - так определяет М.И.Стюфляева один из секретов необыкновенной силы документалистики [159, с.77]. Оценка может быть имплицитной, т.е. заложенной в значение слова (оценочные метафоры, эвфемизмы), и эксплицитной, присущей не конкретному слову, а его употреблению (контекст, оценка при помощи цитат). Таким образом, оценочность - универсальная черта публицистического стиля.

Остановимся подробнее на такой категории публицистического текста, как образ автора. Образ автора в публицистическом тексте - особый образ. Впервые образ автора как таковой начал исследовать В.В. Виноградов в художественном тексте. Учений писал, что это та "цементирующая сила, которая связывает все стилевые средства в цельную словесно- художественную систему. Образ автора - это внутренний стержень, вокруг которого группируется вся стилистическая система произведения" [24, с.20]. Несмотря на то, что образ автора - категория, присущая текстам разных стилей, ярче всего она проявляется в художественных и публицистических текстах.

Однако в этих двух типах текстов образ автора не совпадает: в художественных текстах образ автор не тождествен писателю, а в публицистических текстах наблюдается их взаимопроникновение.

Это подтверждается исследованием грамматических категорий публицистического текста: как мы отмечали ранее, согласно концепции Г.Я. Солганик [158], происходит совпадение речи производителя с авторским я текста. Г.Я. Солганик принадлежит разработка структуры категории автора публицистического текста: "Важнейшая роль категории автора заключается в том, что она определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи, того или иного периода…Сущность этой категории составляют две грани - человек социальный и человек частный [156, с.74-83]. Таким образом, сущность авторского я определяется соотношением этих двух граней.

Согласно исследованию Е.С. Щелкуновой (2004),авторская модальность проявляется в публицистическом тексте в следующих аспектах:

а) в степени персонификации автора в тексте (присутствии авторского "я");

б) в присутствии в нем "биографического автора"; в) в использовании автором какой-либо маски, позволяющей разграничивать биографического автора и повествователя; г) в наличии авторского стиля как приметы, объединяющей и создающей "эффект узнавания" его текстов; д) в степени проявления "коллективности" коммуникатора [202].

Большинство авторов научных работ, изучающих современное состояние функциональных стилей (Н.Н. Романова, А.В. Филиппов, Т.П. Плещеенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет), тесно связывают публицистический стиль с общественно-политической сферой коммуникации. Т.П. Плещеенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет дают ему наименование "общественно-политический" [132, с.49]. Ученые подчеркивают, что этот стиль реализуется в газетных и журнальных статьях на политические и общественно значимые темы, причем сообщение, о чем- либо сочетается с воздействием на читателя. Изложение ведется с таким расчетом, чтобы, вводя аудиторию в курс дела, "склонить их к каким-либо взглядам на предоставляемую информацию, освещаемые события и проблемы, привить определенные убеждения и мировоззрение в целом" (Н.Н. Романова, А.В. Филиппов) [142, с.89]. Мы учитываем это мнение, однако вслед за М.Н. Кожиной, считаем, что понятие "общественно- политический" неприменимо к названию всего стиля, а представляет собой один из подстилей наряду с другими подстилями: газетно- публицистическим, журнальной публицистикой [81, с.147-152] и художественно-публицистическим [81, с.41]. Определение М.Н. Кожиной еще одного подстиля как "политико-агитационного" по своему семантическому составу соответствует, с нашей точки зрения, наименованию "общественно- публицистический".

Одной из важных особенностей публицистического стиля является сочетание в его рамках двух функций языка - функция сообщения (информативной) и функция воздействия (воздействующей, или экспрессивной). Говорящий использует этот стиль тогда, когда ему необходимо не только передать какую-то информацию (сообщение), но и произвести на адресата (часто массового) определенное воздействие. Причем автор, передавая факты, выражает свое отношение к ним. Этим обусловлена яркая эмоционально-экспрессивная окраска публицистических текстов, не характерная ни для научной, ни для официально-деловой речи. Публицистический стиль в целом подчиняется одному конструктивному принципу - чередованию "экспрессии и стандартов" [85, с.256] (В.Г. Костомаров). В зависимости от жанра на первом месте выступает то экспрессия, то стандарт. Если основной целью сообщаемой информации является возбуждение определенного отношения к ней, то на первый план выдвигается экспрессия. В жанрах же газетной статьи, стремящихся к максимальной информативности, преобладают стандарты. Стандарты, вследствие разных причин, могут превращаться в речевые штампы. По этой же причине большинство газетных текстов не могут быть использованы для работы со старшими школьниками на уроке русского языка.

Чтобы преодолеть излишнюю публицистическую шаблонность, по мнению Н.Н. Романовой, А.В. Филиппова, надо стараться писать и говорить не полностью "как все", и не только так, как требует жанр, т.е. сочетать знание огромного арсенала журналистских и ораторских приемов с "лица необщим выраженьем" (Е.Баратынский), со своими неповторимыми и привлекающими особенностями стиля. Однако для этого нужно творчески искать или свои собственные речевые "ходы" (может быть, отталкиваясь от чужих, творчески перерабатывая их), или открывать хорошо забытое старое, старые приемы, обновляя их" [142, с.89-90].

В различных исследованиях ученые используют разные подходы, разные методы исследований, которые не дают полного представления о публицистике в силу ее многомерности, способности "потенциально охватить все явления действительности" (П.П. Каминский) [72, с.99]. Такой охват становится возможным, поскольку мышлению любого творца текста - автора, ученого - свойственна, по нашему мнению, публицистичность (или публицистическая мысль).

Это ключевое для нашего исследования понятие.

Рассмотрим истоки возникновения публицистичности и обоснуем необходимость ее применения. Эта категория публицистического текста заинтересовала исследователей сравнительно недавно. В статье Ю.В. Суровцева "О публицистике и публицистичности" (1986) понятие публицистичность получает свое научное обоснование [161, с.208-224]. П.П. Каминский, исследуя публицистический дискурс как разновидность риторического и обобщая результаты научных изысканий в этой области, определяет публицистичность как прямое выражение мысли автором высказывания, выполняющее эмотивную функцию и направленное на достижение конкретного эффекта, убеждающего или побуждающего, в интересах какой-либо общности людей и характеризующееся взаимозависимостью от адресата обращения [72, с.97].

Публицистичность мы рассматриваем как такое свойство мышления автора, которое отличается прямым выражением авторской мысли в эмоционально-оценочной форме. Публицистичность (публицистическая мысль) может быть свойственна текстам различных стилей, в частности, научному стилю в его научно-популярном подстиле.

В интересах нашего исследования возникает необходимость подкрепить заявленное теоретическое положение практическим анализом текста научно-популярного подстиля, предназначенного для школьников старшего возраста. Объектом нашего исследования становится публицистичность лингводидактики Н.М. Шанского, поскольку ученый огромное значение придавал наряду с содержанием форме изложения материала, его подаче. Кроме того, ученый является одним из разработчиков и редакторов учебного комплекта по русскому языку для средней школы[96, 97, 98] и пособий для учителей и учащихся.

Анализируя научное наследие Н.М. Шанского [192,193,194], мы пришли к выводу, что ученый использовал весь арсенал средств, свойственных публицистическому стилю речи, чтобы раскрыть богатство и многообразие русского языка, заинтересовать ученика и преподавателя - в этом, на наш взгляд, одно из главных достоинств разработанной им эффективной системы обучения русскому языку как средству межнационального общения. Публицистичность изложения научного материала, использование приемов этого стиля - мощное средство воспитательного воздействия на личность ученика, формирования как его лингвистического мировоззрения, так и ценностного взгляда на родной язык.

На примере некоторых трудов Н.М. Шанского, наиболее востребованных преподавателями русского языка, мы докажем мысль о том, что приемы публицистического стиля, использованные ученым, способствуют развитию и обогащению речевой культуры ученика, его нравственному воспитанию, формированию личностной позиции учеников русской и национальной школы по отношению к изучаемому русскому языку как к феномену (понятие, введенное А.Д. Дейкиной), языку великой русской художественной литературы. Так мы докажем мысль о наличии публицистичности в лингводидактике Н.М. Шанского [192,193,194].

Научно-популярные книги Н.М. Шанского нацелены непосредственно на обучение творческому, смысловому чтению. По словам В.Г. Костомарова, ученому присуще "стремление ставить и решать коренные вопросы науки в тесной связи с нуждами практики" [195, с.3]. Н.М. Шанским созданы очерки о произведениях А. Дельвига, А. Пушкина, Н. Майкова, А. Твардовского, о языке И. Тургенева, А. Чехова и др., рассказывается о происхождении, строении и сочетании слов и др. [194, с.3]. Нами проанализированы книги Н.М. Шанского: "Лингвистический анализ художественного текста" [194]; "Занимательный русский язык" [193]; "В мире слов" [192]. При этом нами зафиксированы такие признаки публицистического текста, как: интерактивность, т.е. обращение к читателю, диалог (например, "В который раз мы в гостях у А.С. Пушкина" [194, с.130]. "Знаете ли вы, что обозначает слова развод и разводка? Помните, как расположены у хорошей пилы зубья?" [193, с.10]; А теперь перенесёмся в ХХ век" [194, с.133].);

оценочность/экспрессивность (например, броские, необычные, парадоксальные заголовки научно-популярных статей "А вдруг не то вдруг?" [193, с.87]);

полифоничность (например, множество вводных конструкций,

"Впрочем, увидеть это можно только при замедленном чтении" [193, с.91];

"Твёрд и категоричен избранный поэтом [Пушкиным] размер - александрийский стих. <…> В этом, как и в общей композиции произведения (и не только в ней!), Пушкин следует за Державиным, однако только в целом…[194, с.288]);

полистилизм - смешение языковых единиц разных стилей (например,

"Во всех текстах слово вечор значит "вчера вечером". Но это лишь одна сторона медали" [194, с.129]; "Здесь нас тоже подстерегает языковая

"особинка", связанная с существом текста" [Там же: 310]);

совпадение речи производителя с авторским я (например, "Решение Пушкина проститься с героем романа [Евгением Онегиным] было твердым и безоглядно смелым!" [193, с.88]);

синкретичность, использование, например, метафор в сочетании с фактом ("В стране фразеологических оборотов" [192, с.194], "Слова, открытые "на кончике пера" [192, с.129]);

ценностная шкала (например, "Каким большим весом тут обладает, как видим, маленькая запятая!" [193, с.23]);

"запрограммированность": использование средств публицистического стиля делает текст научно-популярной статьи более динамичным, образным, способствуя с одной стороны, лучшему усвоению материала учащимися, а с другой стороны, помогает учителю, который, овладевая в процессе работы с материалом Н.М.Шанского, приемами лингвистического комментирования, создает в сознании учащегося яркий, запоминающийся образ, порождая таким образом немедленный эмоциональный отклик.

Оценивая русскую фразеологию, Н.М. Шанский употребляет ключевые слова - "жизненное и доступное" [195, с.4]. Именно жизненность, актуальность - характерные свойства публицистического стиля. Н.М.Шанским предложен и "очерк лексикологии". Обратим внимание, что научная статья написана как очерк, а это жанр публицистического стиля!

В задачу данного исследования не входит полномасштабный анализ методического и лингводидактического наследия Н.М. Шанского. Нас интересовало, насколько перспективна мысль о наличии публицистичности (публицистической мысли) в научно-популярных текстах, связанных с практикой преподавания русского языка. Мы убедились, что в текстах научных трудов замечательного ученого и педагога Н.М. Шанского, наличие публицистичности вполне очевидно. Н.М. Шанский - это и публицист, горячо болеющий за русский язык, испытывающий потребность заинтересовать ученика, раскрыть ему тайны русского языка, и ученый, осознающий, что субъективная потребность в языке может быть снижена из-за отсутствия к нему интереса. Как пишет А.Д. Дейкина, "создание интереса к изучению родного языка - это по-прежнему один из злободневных вопросов преподавания нашего предмета" [41, с.5].

Результатом исследований публицистического текста стало уточнение характерные для него признаков:

синкретичность;

интерактивность;

актуальность;

запрограммированность;

полифоничность;

полистилизм;

совпадение речи производителя с авторским я;

оценочность/экспрессивность

и полемичность;

ценностная шкала.

Наличие этих специфических особенностей делает публицистический текст оптимальной дидактической единицей для формирования личностной позиции учащихся старшего школьного возраста, основанной на ценностных ориентациях, которые старшеклассники "присваивают" в процессе работы в данным типом текста в силу его лингвистических и экстралингвистических особенностей.

Выводы по главе 1

Анализ лингвистической, психолингвистической, психолого- педагогической и методической литературы позволяет сформулировать следующие положения, которые мы положили в основу системы работы по формированию личностной позиции учащихся в процессе работы с публицистическим текстом на уроках русского языка в старшей школе.

Личностная позиция - наиболее целостная характеристика личности, которая основана на ценностных ориентациях человека, воспринимаемых в процессе трансформации общечеловеческих смыслов в личностные. Личностный смысл проявляется как "пристрастность человеческого сознания", поэтому невозможно абсолютное совпадение замысла автора и понимание текста читателем. Изучение противоречий между ценностями поколений и выявление ценностей старшеклассников - основные направления современного научного поиска. Ценностные ориентации старшеклассника направлены на сферу мировоззренческого осмысления мира через создание языковой картины мира. В этой связи в современной методической науке процесс усвоения учащимися системы ценностных ориентаций рассматривается на основе текста. Действенная функция ценностных ориентаций проявляется не столько в выборе личностной позиции в настоящем, сколько в выборе будущего поведения.

Основой формирования личностной позиции является учение о струк - туре и динамике психологического возраста и развития человека. В психологии подростковый возраст считается важным этапом формирования готовности к личностному самоопределению на основе развития самосознания, выработки личностной позиции.

Наиболее эффективным оказывается воздействие на личность в период, названный нами "старший школьный возраст". Следовательно, в сфере наших интересов оказались учащиеся 9 - 11 класса.

Доказанная учеными связь мышления с языком дает возможность формировать мировоззрение, "конструировать личность" в процессе работы с конкретным текстом (концепция Ю.Н. Караулова). Значит, текст и механизмы его воздействия на личность учащегося - предмет нашего внимания.