На пути к постнеклассическим концепциям управления

Итак, восстановить сетевую связанность (в некотором топологическом смысле) темпорального опыта, представленного в его фундаментальных раз-делённостях и противопоставлениях внешнего и внутреннего, субъективного и объективного, сконструированного и открытого и т. д., переоткрыть время, осмыслить заново стрелу времени как паттерн различения событий, «которые были», которые «имеют место здесь и теперь», в настоящем, и которые могут быть в будущем, «если...», осознать этот паттерн как единство, как гештальт -- таков метафизический контекст исследовательской программы Пригожина, в нашем истолковании естественно.

Синергетическое мышление, понимаемое в качестве сетевого с необходимостью включает в себя инструментально- операциональныю компоненту. Эту его особенность лучше всего показать обратившись к базовому прибору синергетики. А именно: к лазеру. Лазер - это прибор, в работе которого сочетаются естественное и искусственное, упорядоченное и неупорядоченное, квантовое и классическое. Синергетика в образе лазера естественно осмысливается в духе инструментализма и неопрагматизма, включая, междисциплинарный конструктивизм концепции автопоэзиса Варелы и Матураны. Последний же, помимо прочего, характеризуется критическим отношением к «молчаливому допущению, скрывающимся за разнообразием формулировок так называемого когнитивного реализма... согласно которому мир может быть поделен на регионы дискретных элементов и задач. Познание состоит в решении проблем и в случае успеха должно соотносить свои результаты в виде элементов, свойств и т.д. с этими предзаданными регионами». [10]

Тем самым синергетика оказывается так же критичной по отношению к классическим и даже неклассическим дисциплинарным границам...

Постнеклассический инструментализм синергетики междисциплинарен по своим интенциям, а потому с необходимостью коммуникативен, конвенционален и открыт для диалога. А диалог требует структурной стыковки, структурного сопряжения, как своей предпосылки. Междисциплинарный инструментализм синергетики предполагает адекватную ему, динамически устойчивую, самовозобновляющуюся и в то же время эволюционирующую коммуникативную онтологию, такую, например, как онтология автопоэзиса Вареллы и Матураны. Заметим в скобках, что это структурное сопряжение (structural coupling) важно не только для диалога программ Пригожина и Хакена и их симбиоза, но и для использования образов, идей и представлений синергетики в социогуманитарном познании, психологии, политических теориях и т. д. Интересные попытки в этим направлении делает Н. Луман

В этом месте наших рассуждений метафизический вопрос переоткрытия пространственности в синергетике трансформируется в вопрос: может ли это быть сделано самой синергетикой, ее методами и средствами?

Или, быть может, необходимо подключение неких «внешних» идей, идей «со стороны»? И если так, то каких? Ответ на этот и подобные вопросы, имеет существенно «сетевой» характер, коль скоро осознается, что такие характеристики как «циркулярность», самореферентность, автопоэтичность, коммуникативность, диалогичность являются для синергетического мышления ключевыми коль скоро оно осознается в качестве мышления неиерархизированного, преимущественно, метафорического, аналогового, модельно-конструктивно-го характера.

Сам синергетический контекст в принципе предполагает множественность и неоднозначность путей сетевого переоткрытия пространства и времени. В этом тоже одна из особенностей синергетического дискурса как дискурса науки эпохи постмодерна или постнеклассической науки.

Вообще говоря эти пути существуют лишь потенциально в возможности, подобно тому как существует еще не задуманное слово в игре «Да-нет», на примере которой Дж. Уилер показывает различие пониманий измерения в классической механике и механике квантовой.

Эти пути можно условно разметить посредством указания тех исходных сетевых «топосов», мест, с которых мы начинаем разговор. Первое - это место математического, определяемого математическим инструментарием синергетики. Прежде всего это аппарат нелинейных дифференциальных уравнений, фазовые портреты, аттракторы, бифуркации, теория катастроф Тома-Арнольда и прочие интригующие вещи. Подчеркну, что это именно аппарат, инструментарий синергетики, сформировавшийся первоначально в работах А. Пуанкаре в связи с задачами механического движения и, в первую очередь, задачами устойчивости (и неустойчивости) движения небесных тел.

Таким образом, намечается круговой путь: математическое описание с помощью дифференциальных уравнений прилагается к описанию динамики языка, в принципе того же самого языка, на основе и с помощью которого в свое время формировалась математика в образах Евклидовой геометрии, Декартовой системы координат, анализа бесконечно малых Ньютона-Лейбница и подобные им системы представления знания . Сегодня уже не обязательно быть искушенным философом-гносеологом, что бы видеть, что вся эта математика есть лишь одна из коммуникативных конструкций сетевого познания и что вся она не является репрезентацией внешней по отношению к нам реальности самой по себе, а есть репрезентация нашего специфического отношения к миру в контексте диалога с ним, задаваемого спецификой способа его вопрошания.

Из этого, однако, не следует априорная несостоятельность попыток использования специализированного математического языка в качестве средства познания естественного языка повседневного общения. В конце концов, синер-гетический смысл как именно сетевой смысл появляется как результат замыкания коммуникаций, в создании и/или воссоздании коммуникативных циклов (гиперциклов, по Эйгену), в которых и посредством которых реализуются исследовательские процедуры. Добавим так же, что и здесь в контексте синер-гетико-сетевого подхода, применительно к языку, само деление на естественный язык и язык специально сконструированный, изобретенный, искусственный, каковым является язык математики, не носит характера их противопоставления.

Еще один путь к пониманию связи синергетики и сетевого мышления может быть инициирован посредством введения представления о постнекласси-ческом эпистемологическом пространстве как нелинейной личностноориен-тированной коммуникативной сети, в котором находит себя синергетический субъект. Необходимость его введения обусловлена, помимо прочего, и тем обстоятельством, что синергетика в качестве междисциплинарного направления включает в себя и философское измерение, коммуникацию философской традиции, сопрягая ее некоторым образом с современной постмодернистской парадигмой, в которой субъект не задан изначально, но становится, не утверждает, а утверждается в разнообразии самотрансценденций, разнообразии коммуникативных практик в широком смысле этого слова.

Существенно, что постнеклассическое эпистемологическое пространство порождается ситуацией междисциплинарности, в которой самоопределяется коллективный «синергетический» субъект. А потому -это коммуникативное пространство, состоящее из узлов -- «точек сборки» коммуникаций, воспроизводимых (повторяющихся) различимых диалогов-событий-встреч, самоорганизующихся изначально свободно по хаотически выстроенному «фрактально-сетевому» принципу, а не в соответствии с изначально заданной жесткой логической иерархией, в основе которой лежит принцип линейной причинности. Но это «изначально». В конце концов синергетический субъект в качестве некоторой коллективной коалиции познающих и конструирующих разумов и тел самоорганизуется в мире уже «ранее» самоорганизованном, а потому он, с одной стороны, подчиняется уже имеющимся в этом мире параметрам порядка, с другой создает «свои» параметры порядка, которым он так же «вверяет свою судьбу». «Метрика» в таком пространстве задается не степенью «близости к истине», а, скорее, степенью ответственности перед логикой, которая сама по себе является логикой подчиненности будущему, телеологической логикой целевой причинности, которая обусловливает наше осознаваемое поведение как поведение в ситуации «здесь и теперь».

Следует отметить, что классическое эпистемологическое пространство (типа классического декартова) так же является коммуникативным по своей природе пространством, но надо отдавать отчет в том, что это специализированное коммуникативное пространство ориентированное на управление и контроль, а потому -- это пространство монологично, пространство, в котором нет места для «другого», а единственным местоположением субъекта как «Я» является точка ноль.. Но синергетика видит своей целью не просто констатировать различия форм организации эпистемологических пространств классики, неклассики и, наконец, постнеклассики. Она видит своей задачей приведение их в топологическое соответствие друг с другом в контексте всего человеческого опыта во всем разнообразии внутренних в внешних (интерсубъективных) форм его представления в языке, символах, вербальных и невербальных коммуникациях.

В постнеклассическом эпистемологическом пространстве, на которое ориентируется синергетика и которое ею же порождается и поддерживается, топология, мера близости и удаленности задается мерой близости и удаленности «Я» и «Другого». В разных случаях для этой пары используются разные имена. Например -- «субъект-субъект», «Я-Ты», «Я-Он», «Я-Мы», «Я-Она»....

Соответственно будут иметься ввиду разные типы сетевой коммуникативности, пространственности, символичности, телесности.

Эти и другие различия важны и существенны для переоткрытия пространства как конкретно-сетевой коммуникативной формы существования культуры, художественного произведения, музыки, философии и т. д. Но нас здесь и теперь интересует постнеклассический междисциплинарный субъект, который самоопределяется «внутри науки», находится в ней, «погружен в нее», говорит и пишет ее языком, изменяя в этом процессе и себя самого. И это не наука вообще, а наука, претерпевшая в нашем столетии несколько радикальных па-радигмальных сдвигов - прежде всего релятивистскую и квантовую революции, а затем -- открытие таких феноменов как динамический хаос, фрактальный рост, переоткрытие принципа самоподобия в природе, большой взрыв и коэволюцию... «Неизбежность странного мира» квантовых феноменов, а потом мира нелинейности в целом поставили проблему единства науки не как отвлеченно теоретическую, а как проблему прежде всего личностную, как проблему самоактуализации личности ученого в ситуации ценностного кризиса и глубоких смысловых расколов в научном знании, ученого, интеллектуальная и нравственная позиция которого все более делокализуется и переопределяется заново динамикой нелинейного междисциплинарного взаимодействия.

Связность сетевого многообразия внутреннего опыта, «путей к себе», переоткрытие себя в новых диалогах-встречах-- такого рода ситуация плохо осмысливается одним символом-метафорой трансценденции пространства в образе ступеней лестницы, ведущей все выше и выше. Здесь ближе образ множества выбираемых нами путей,с областями бифуркаций и аттракторов, виртуальных Дао, русел и джокеров (Г.Г. Малинецкий) срединности.... Эпистемологическое пространство, в котором находит себя наш субъект видится (естественно, как некий желаемый идеализированный образ, как проект) как пространство возможных путей, обретения новых смыслов, открытий и диалогов. Это так же, если угодно, и пространство культуры психосоматического самоисцеления, обретения нового чувства свободы, освобождения; пространства, в котором выражение: культура - это терапия души, обретает свой непосредственно переживаемый смысл

Здесь я вижу точку возврата к к теме «лазерная парадигма» Хакена, рассматривая ее как новую коммуникативную среду, в которой заново открывается синергетическая связь психического, чувственного, ментального, телесного, материального как подсистем, вовлекаемых в процессы самоорганизации, в совокупности которых собственно и реализуется наше присутствие в этом меняющемся мире, наше становящееся бытие в нем, наше взаимодействие с собой и другими, взаимодействие частью которого является и наша познавательная деятельность.

Как уже отмечалось выше, место Хакена в системе междисциплинарных коммуникаций, его сетевой хронотоп, задается для меня тем, что мы называем лазерной парадигмой, как некоего нового проблемного поля, возникающего в контексте осмысления лазера в качестве инструмента познания, представления и инициирования процессов самоорганизации в средах самых разных по своему «субстратному» составу, но сходных в их поведении «вблизи точек нестабильности».

По утверждению физика Грэхэма, являющегося коллегой и соратником Ха-кена, заслуга последнего в доказательстве, что лазер является не только важным технологическим инструментом, но и сам по себе представляет интереснейшую физическую систему, способную научить нас многому. Лазеры занимают очень интересную позицию между квантовым и классическим миром и теория Хакена объясняет нам, как могут быть связаны между собой эти миры.... Лазер можно рассматривать как перекресток между классической и квантовой физикой, между равновесными и неравновесными феноменами, между фазовыми переходами и самоорганизацией, а так же между регулярной и хаотической динамикой. В то же время - это система, которую мы понимаем как на микроскопическом квантово-механическом уровне, так и на макроскопическом классическом. Это устойчивая основа для изучения общих концепций неравновесной физики.

И здесь мы опять еще раз встречаемся с образом лазера как коммуникативного посредника. В этом смысле «лазерная парадигма» вовсе не знаменует собой некую новую научную революцию со всеми ее коммуникативными разрывами и несоизмеримостями старых и новых языков. «Парадигма лазера», напротив, осознается как средство устранения, «залечивания» этих разрывов. «Парадигма лазера», если воспользоваться термином Маслоу, «даоистична». Естественно спросить, а зачем тогда вообще говорить о какой-то новой парадигме, если имеется ввиду нечто нереволюционное, а эволюционное. В принципе, о новой лазерной парадигме можно, конечно, и не говорить, но мы не видим к тому никаких оснований. Хорошо известно, что понятие «парадигма» у Куна в высшей степени многозначно, что в свое время служило поводом для многочисленных критических замечаний по его адресу. (Его критики насчитали более тридцати значений термина «парадигма» у Куна). Но в перечне этих значений есть по крайней мере одно для нас в данном случае весьма важное, хотя до сих пор остающееся в тени. Именно, парадигма - это коммуникативная среда, языковое коммуникативное пространство, в которую погружено научное сообщество, «подвешено», как любил говорить Н. Бор таким образом, что мы не знаем, где «верх» и где «низ» в этом пространстве. Заметим в скобках, что это высказывание Бора, мы интерпретируем в данном случае как полемически направленное против приоритета логико-эпистемологических пространств классической науки и философии эпохи Канта и в пользу сетевой эпистемологии науки квантово-релятивистской эры; эры, когда на смену теоретико-множественному обоснованию математики пришло теоретико-категориальное.

Конечно, смена одной классической парадигмы монологического знания на другую для ученого, который годами вживался в нее, равнозначна смене места его обитания, смене обжитой им «экологической ниши». А это, как отмечалось выше, предполагает иной тип самотрансцендирования, чем тот, который практиковался им ранее. И переключиться на другой способ самотрансцендирова-ния зачастую оказывается крайне трудно, если не невозможно. Отсюда коммуникативный разрыв разных поколений в науке, раскол, остро сознаваемая драматическая невозможность достижения необходимого интерсубъективного согласия и т. д.

Поэтому вполне понятен разговор о разных несоизмеримых парадигмах, разных языковых онтологиях, разных мирах и \или пространствах, порождаемых употреблением разных языков. Хотелось бы однако дополнительно понять, когда именно этот разговор «уместен», а когда нет.

С этой точки зрения лазерная парадигма в качестве порождающей синерге-тическую онтологию и претендующей на восстановление коммуникативной связанности парадигм-пространств прежнего коммуникативного опыта познания, несомненно этому пониманию «уместности» могла бы способствовать. Лазерная парадигма создает качественно новую активную среду коммуникации, встраиваемую в некое обобщенное сверхпространство или гиперпространство, а потому уж коль скоро мы занялись языковым творчеством, то уместнее было бы говорить о гиперпарадигме, гиперпространстве и т. д.

«Но мир - не лазер», - как любит повторять Хакен. Универсалистские транс-ценденталистские притязания и иллюзии классического разума синергетика не разделяет. Она переоткрывает древний принцип «Человек - мера всех вещей».

Мерой знания становится такая его ценностно-качественная характеристика как «вочеловеченность» (Маслоу). Применительно к биологии и медицине он в этой связи пишет: «Размещение в едином, количественно измеримом пространстве человечности всех заболеваний, которыми заняты психиатры и терапевты, всех нарушений, которые дают пищу для раздумий экзистенциалистам, философам, религиозным мыслителям и социальным реформаторам, дает огромные теоретические и научные преимущества. Мало того, мы можем разместить в этом же континууме разнообразные виды здоровья, о которых мы уже знаем, в полной палитре их проявлений, как в пределах границ здоровья, так и за пределами оного -- мы подразумеваем здесь проявления самотранс-ценденции мистического слияния с абсолютом и прочие проявления высочайших возможностей человеческой натуры, которое раскроет нам будущее».

Но тогда, быть может, мир нами открывается? Или нам открывается? Однозначного ответа, на таким образом формулируемые вопросы, не существует. Синергетическое познание, взятое в контексте истории естествознания нового времени, -- это и постквантовое познание. А после квантовой механики говорить об открываемом кем-то вообще, без ссылок на наблюдателя, его место и на те средства-приборы, с помощью которых он реализует само наблюдение, да еще не оговариваясь при этом, что открываемое -это наблюдаемое, сотворенное самим процессом наблюдения -- значит быть в плену реликтового языка доквантовой эпохи. Не вдаваясь в подробности эпистемологического сюжета наблюдатель-наблюдаемое в квантовой физике, ограничимся констатацией в синергетическом мире сетей взаимосвязанных событий нет неизменного статичного наблюдателя; наблюдатель становится, возникает в сложнооргани-зованной сети узлов сборки ответственных актов коммуникации, коммуникативных событий как «встреч с будущим» В этом мире вопрос о существовании объекта познания становится вопросом возможности конструирования специального языка представления реальности, языка, в котором бы следы присутствия человеческого начала были бы в максимально возможной степени элиминированы. Такой язык совершенно необходим, иногда полезен в сочетании с другими языками «от первого лица», а иногда -- он попросту вреден, представляя собой инструмент перекладывания ответственности на неких обезличенных «они», «оно» и т.д. В случае научного познания, как отмечает Полани, предпочитают говорить: «Теория здесь ошибается», вместо «Это я ошибся» .А потому: знать - значит уметь вести себя ответственным образом в контекстах осознаваемых как «здесь и теперь» и связанных с индивидуальными актами или ко-оперативными взаимодействиями. Эту мысль можно выразить несколько иначе, пользуясь метафорой лазера как коммуникативным познавательным средством. Наш «эпистемологический лазер» освещает своим высокоупорядо-ченным, когерентным светом не все вокруг в «независимо от нас существующей Вселенной», а селективно выделяет некую кооперативно взаимодействующую область со сложной «топологией вырезания и склеивания», именуемую реальностью и описываемую в соответствующем языке таким образом, что бы это описание могло бы быть воспроизводимо и устойчиво коммуницировано «другому». Но пока лазер для нас выступает лишь как инструмент, хотя и с весьма необычными свойствами. Продвинуться дальше в осмыслении лазерной парадигмы нам может помочь обращение к пока еще мало освоенному наследию Д. Бома, отдавшего в свое время много сил попыткам выстроить ту новую онтологию мира, ту новую реальность, которая «скрывается» за кулисами операционально представленного математического формализма квантовой механики. Чтобы нагляднее представить концепцию квантово-механической целостности и ее отличие от целостности, предполагаемой классически ориентированным познанием, начиная с эпохи Галилея и вплоть до Эйнштейна, Бом ввел представление о двух инструментально порожденных парадигмах научного познания: так называемую парадигму линзы и парадигму голограммы (или го-лографическую парадигму).

Эта инновация не была должным образом оценена философами и методологами науки. Между тем Бом, различая названные парадигмы, сделал далеко идущую попытку учесть познавательные уроки квантовой механики, интегрально представленные в виде принципа целостности форм языка, способов наблюдения, инструментального контекста и теоретического понимания в исторической эволюции науки Нового времени. Это была попытка построить своеобразную «квантовую герменевтику» языка и прибора в ситуации, когда познающий в принципе не имеет прямого и непосредственного доступа к миру квантовых явлений и процессов.

Исходным пунктом его рассуждений была линза как прибор и инструмент познания, который, в свою очередь, породил когерентный ему паттерн мышления, особенности которого до сих пор, несмотря на огромное число исследований философов и историков науки не полностью осознаны. Это, видимо, обусловлено так же и тем обстоятельством, что сам «линзовый тип мышления» во многом доминирует и на метауровне рассмотрения самой науки. Достаточно тривиально, что линза есть инструмент формирования образа реальности в форме предметов, где каждая точка оригинала с высокой степенью точности соответствует точке образа. Это постулат геометрической оптики (и волновой, в ее геометрическом приближении).

Но не столь тривиально однако, что благодаря своему «поточечному отображению» как базовой гносеологической модели переноса информации от исследуемого объекта к познающему его субъекту-наблюдателю, линза в огромной степени усиливает процесс «краевого» осознавания нами разных частей объекта как отдельных и отграниченных друг от друга паттернов и отношений между этими частями, тем самым, существенно затрудняя и /или искажая восприятие целого.

Это обстоятельство усиливает склонность мыслить в терминах классического порядка анализа и синтеза, распространяя этот способ мышления далеко за пределы его применимости.

Но уже теория относительности, а затем, в наибольшей степени, квантовая механика стали обнаруживать ограниченность целостности синтеза образов линзового мышления. Все более стала заявлять о своем, как бы неявном, существовании онтология целостности иной, немеханической, но и неорганической природы мироздания, описание которой невозможно представить в языке, который был бы когерентен инструментальному контексту классического линзового порядка, анализ и синтеза поточечных элементов, как хорошо определенных частей целостного образа.

Но если дело обстоит таким образом, то возникает естественный вопрос: а какой инструмент мог бы дать нам непосредственное представление о том инструментальном контексте, в рамках которого квантовая целостность могла бы быть представленной самосогласованным образом.

Такое интуитивное представление возникает, если мы обратимся к голограмме как инструменту для записи «целого». Что такое квантово-голографи-ческая парадигма по Бому, становится понятнее из следующего краткого описания функциональной схемы того инструментального контекста, в котором она самоопределяется. Эта схема такова. Луч лазера падает на полупрозрачное зеркало, расщепляясь при этом на два луча. Одна часть непосредственно попадает на фотопластинку, другая - после отражения некоторой целостной структурой-оригиналом. В итоге на фотопластинке записывается, так называемый интерференционный паттерн - сложный и тонкий узор запечатлённых событий, запомненный образ-паттерн оригинала, соотносимый с ним уже не поточечно, как в линзе, а некоторым более сложным образом. Это соответствие или соотнесение обнаруживается только при освещении голограммы лазерным светом. При этом воссоздается волновой фронт, подобный форме волнового фронта, идущего от исходной целостной структуры, и мы можем в некотором диапазоне возможных перспектив (точек зрения) видеть исходную целостную структуру в трехмерном ее представлении. Мы будем видеть ее и в том случае, если осветить лазерным светом только часть фотопластинки. Интерференционный узор даже в весьма небольшой области фотопластинки имеет отношение ко все её целостной структуре, а каждая часть оригинала имеет отношение ко всему узору на фотопластинке.

Так мы приходим к представлению о голографической парадигме как парадигме синергетической, где по части может достроится (самоорганизоваться) немеханическое динамическое целое. Мы приходим к образу мира, имеющего свою голографическую память, миру, самоорганизующемуся в виде своего рода суперголограммы, информацию с которой (=познать) мы можем считать лишь с помощью источника когерентного лазерного света, заняв при этом сопряженную с оригиналом познавательную позицию «наблюдателя-участника», с тем, чтобы можно было увидеть «фантомный образ-изображение», практически неотличимый в границах некоторого конуса перспектив от самого оригинала. Вот такая «автопоэтическая» онтология Вселенной, включая и нас самих, с нашей когнитивной коммуникативной деятельностью «внутри неё», в принципе, может быть выведена из соответствующим образом интерпретированных утверждений, что «лазер-маяк синергетики» и что «мир- это не лазер», но лазер - это часть нашего мира. Мы не будем специально говорить о том, что восстановление онтологии по данным в наблюдении операционально-измерительным схемам - задача не имеющая одного единственного решения. Таких онтологий может быть много.

Лазерно-голографической версии синергетической парадигмы наглядно показывает ее сетевую, коммуникативно-конструктивную природу, а так же необходимость когерентного этой парадигме коллективно распределенного сетевого мышления, а так же потому что она дает возможность более наглядно и интуитивно понять специфику конструктивно-синергетического подхода к познанию сложных систем, таких например, как человеческий мозг, а так же показать, каким образом этот подход оказывается как бы в стороне от традиционной методологической дихотомии различения «редукционизм-антиредукционизм», поскольку его коммуникативная интерпретационно-диалоговая природа выступает в данном случае гораздо отчетливее.

Паттерны и узоры активности мозга, в чем бы они не находили свое проявление, существенно нелокальны и для того, чтобы «увидеть» запечатленные в них образы и интерпретировать их, нам необходима не линза, не микроскоп и не когерентный этим инструментам классический порядок процедур анализа и синтеза линзового мышления, а лазер, его когерентный свет с высокой информационной плотностью и место, познавательная позиция, воспроизводимо фиксируемая и сообщаемая «другому» с помощью наличных языковых средств. Круг вроде бы замыкается, хотя и не полностью, поскольку мы еще не знаем вполне определенно то место в ментальном пространстве наших представлений, откуда мы можем распознать тот многомерный образ активности мозга, который формируется, а затем воссоздается заново лазером синергетики Хакена.

Но синергетика отказывается от поиска всякого рода субстратно-локализованных следов памяти (энграмм), ориентируясь на поиск и узнавание форм запоминания и оперирования информацией в ее нелокальном, динамически распределенном, виртуальном виде. Здесь синергетика встречается, с так называемым конненекционистским подходом к нейроноподобным активным вычислительным средам хранения и обработки информации. Но синергетика идет дальше, предлагая более интригующую перспективу познания человеком самого себя в эволюционирующей самореферентной Вселенной, обладающей нелокальной голографической памятью. Для синергетики «мозг в свете лазера» - это так же и мозг как целостная динамическая система в состояниях вблизи точек неустойчивости, где она претерпевает огромное разнообразие качественных трансформаций, «фазовых переходов», сопряженных с процессами самоорганизации информации и возникновением новых параметров порядка (динамических аттракторов), в результате чего возникают новые знаки и символы, а также системы её представления «для себя и для другого».

Синергетика с ее «лазерно-голографической парадигмой» делает наблюдаемым и узнаваемым то, что не наблюдаемо и неузнаваемо с позиций всех подходов к мозгу как системы функционирующей «в норме» по преимуществу в состоянии равновесия, гомеостаза, более того как системы, основная функция которой в том только и состоит, что бы этот самый гомеостаз сохранять и поддерживать.

В своей последней книге, специально посвященной рассмотрению функционирования позиций синергетического подхода, Хакен убедительно продемонстрировал, эффективность лазерной модели самоорганизации - отбор нестабильных мод, возникновение одного или нескольких параметров порядка, подчиняющих себе остальные моды по принципу самоотбора и «круговой» причинности -- для объяснения процессов научения, распознавания образов, принятия решений, процессов достижения конструктивного согласия в человеческих сообществах и т. д. Дело в том, что в процессах самоорганизации происходит качественное сжатие информации, как результат быстро протекающего, а потому часто ускользающего от наблюдения процесса естественного самоотбора, продуктом которого и является становящийся наблюдаемым параметр порядка.

Смысл рождающегося информационного паттерна обнаруживается или, точнее, самоорганизуется в свете замечания Хакена о близости развиваемого им синергетического подхода к мозгу и психике, к идеям и представлениям гештальт-психологии.

Так замыкается круг переоткрытия синергетикой ее собственной сетевой пространственности на пути разговора о ее предметности. Но это лишь один из возможных кругов. Другой круг -- путь «Синергетики 2», как мы ее называем, синергетики процессов познания как самоорганизующихся наблюдений-коммуникаций, в этом локусе практически неотличим от первого. Что бы это различение «имело место», можно прибегнуть к сюжету сетевого развития методологических принципов синергетики, отправляясь первоначально от субъект-объектно интерпретируемых принципов наблюдаемости, соответствия, дополнительности, затем переинтерпретируя их как интерсубъективные принципы нелинейной коммуникации, посредством которой и формируется новая синер-гетическая пространственность как человекомерная, телесно освоенная человеческая среда. Сегодня эта программа имеет перспективы развития в рамках постнеклассического представления реальности как конструировании сети коммуникативно связанных субъектов в саморазвивающейся антропокосми-ческой Вселенной.

Литература

Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. Тбилиси. «МЕЦНИЕРЕБА». 1984.

Пригожин И. От существующего к возникающему. М. Мир.1984.

Хакен Г. Синергетика. Мир. !981.

Аршинов В.И., Буданов В.Г. Синергетика -- эволюционный аспект. Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления ИФ РАН, Арго, 1994.

Аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М. ИФ РАН. 1999.

Буданов В.Г. Делокализация как обретение смысла, к опыту междисциплинарных технологий. В кн.: Онтология и эпистемология синергетики. (Ред . Аршинов В.И., Киященко Л.П.). ИФ РАН. 1997. С. 87-100.

Аршинов В.И., Данилов Ю.А., Тарасенко В.В. Методология сетевого мышления. Феномен сетевой самоорганизации. В кн.: Онтология и эпистемология синергетики. (Ред . Аршинов В.И., Киященко Л.П.). ИФ РАН. 1997. С. 101-118.

Маслоу А.. Дальние пределы человеческой психики, Спб., 1997. С. 289.

Бергсон А.. Собр. соч. В 4-х томах. Том 1. М. 1998. С. 318.

Varela F.J. , Thompson E., Rosh E. The Embodied mind. London, The MIT Press, p.147.

Работа выполнена при поддержке РГНФ, исследовательский проект 05-03-03473а

Синергетика постижения сложного

В.И. Аршинов, В.Г. Буданов

(Институт философии РАН)

Синергетика - наука о процессах развития и самоорганизации сложных систем произвольной природы. Она наследует и развивает универсальные, междисциплинарные подходы своих предшественниц: тектологии А.И.Богданова, теории систем Л. фон Берталанфи, кибернетики Н.Винера. Однако в отличие от последних ее язык и методы опираются на математику и точное естествознание конкретных дисциплин, изучающих эволюцию сложных систем. В частности, синергетика учит нас создавать уравнения моделирующие реальность, что ранее было позволительно лишь классикам науки.

История методов синергетики связана с именами многих замечательных ученых ХХ века. Прежде всего, это великий французский математик, физик и философ Анри Пуанкаре, который уже в конце XIX века заложил основы методов нелинейной динамики и качественной теории дифференциальных уравнений. Он ввел понятия аттракторов (притягивающих множеств в открытых системах), точек бифуркаций (значений параметров задачи, при которых появляются альтернативные решения), неустойчивых траекторий и динамического хаоса в задаче трех тел небесной механики (притяжение Земля-Луна-Солнце).

В первой половине ХХ века большую роль в развитии методов нелинейной динамики играла советская школа математиков и физиков: А.М.Ляпунов, Н.Н.Боголюбов, Л.И.Мандельштам, А.А.Андронов, А.Н.Колмогоров, А.Н.Тихонов. Эти исследования стимулировались в большой мере решением стратегических оборонных задач: создание ядерного оружия, освоение космоса. Западные ученые также использовали первые оборонные ЭВМ при обнаружении неравновесных тепловых структур: модель морфогенеза (А.М.Тюринга) и уединенных волн - солитонов (Э.Ферми). Эти периоды можно назвать синергетикой до синергетики, поскольку самого термина еще не было.

В 60-70-е годы происходит прорыв в понимании процессов самоорганизации в самых разных явлениях природы и техники: теория генерации лазера (Г.Б.Басов, А.М.Прохоров, Ч.Таунс, Г.Хакен); первые колебательные химические реакции Б.П.Белоусова и А.М.Жаботинского (основа биоритмов живого) и общая теория диссипативных структур И.Пригожина; теория турбулентности (А.Н.Колмогоров, Ю.Л.Климонтович); неравновесные структуры плазмы при термоядерном синтезе (Б.Б.Кадомцев А.А.Самарский, С.П.Курдюмов); теория активных сред и многочисленные биофизические приложения (А.С.Давыдов, Г.Р.Иваницкий, И.М.Гельфанд, Д.С.Чернавский, В.Эбелинг); открытие динамического хаоса в задачах прогноза погоды (Э.Лоренц), так называемых странных аттракторов (Рюэль, Такенс), это неустойчивость решения по начальным данным, знаменитый «эффект бабочки», когда взмах ее крыльев может радикально изменить дальний прогноз (Л.П.Шильников); теория катастроф (скачкообразных изменений состояний систем) Р.Тома и В.И.Арнольда и ее приложения в психологии и социологии; теория автопоэзиса живых систем У.Матураны и Ф.Вареллы.

Именно в 70-е годы специалист по квантовой оптике, физик-теоретик из Штудтгарта Герман Хакен вводит в обиход удачный греческий термин «синергетика» (син - совместно, эрго - действовать), буквально -- теория кооперативных явлений, коллективного поведения множества подобных элементов произвольной природы образующих систему. При этом сами коллективные переменные немногочисленны, их принято называть параметрами порядка, и они управляют, дирижируют поведением всех остальных переменных системы, и именно для них удается записать и исследовать вполне обозримые динамические уравнения. Примеры параметров порядка это и порыв ветра, представляющий усредненное движение молекул, и общественное мнение, и когерентное излучение лазером. Целью синергетики, в большой мере, является отыскание и исследование поведения параметров порядка в зависимости от внешних, так называемых, управляющих параметров задачи, но сегодня круг ее методов намного шире, и именно в этом, расширительном понимании термин прижился в Германии и России. Такой подход интегрирует самые современные математические методы, перечень которых постоянно пополняется. Издательство «Шпрингер» выпустило уже около ста томов серии «Синергетика» под редакцией Г.Хакена, в дополнение к тысячам статей по этой тематике во всем мире.

В 80-90-е годы продолжается изучение динамического хаоса и проблемы сложности. В связи с созданием новых поколений мощных ЭВМ, развиваются фрактальная геометрия (Б.Мандельброт), геометрия самоподобных объектов (облака, кроны дерева, береговая линия), которая описывает структуры динамического хаоса и позволяет эффективно сжимать информацию при распознавании и хранении образов. Обнаружены универсальные сценарии перехода к хаосу (А.Н.Шарковский, М.Фейгенбаум, Ив.Помо). Открыт феномен самоорганизованной критичности в поведении сложных систем, модель кучи песка, с которой непредсказуемо сходят лавинки по мере насыпания кучи (П.Бак), причем, распределение вероятностей схода лавинок (по Паретто) описывает и кризисы на финансовых рынках и землетрясения и аварии на атомных электростанциях. Моделируется поведение сред клеточных автоматов и нейрокомпьютеров, описывающих активные среды и социальные явления; распознавание образов и процессы обучения, проблемы искусственного интеллекта и медицины, генерации ценной информации и управление хаосом (ДЖ. Хопфилд, С. Гроссберг, Д.С.Чернавский, Г. Хакен, В.Эбелинг, В.С. Анищенко). Развиваются динамические концепции времени И. Пригожина, решающие проблемы необратимости времени.

Укрепляется и философско-методологическое сопровождение синергетики, которое в первую очередь представлено ее идеологами-основателями Г.Ха-кеном и И.Пригожиным. Сегодня синергетика быстро интегрируется в область не только естественных, но и гуманитарных наук, возникли направления со-циосинергетики и эволюционной экономики, применяют ее психологи и педагоги, развиваются приложения в лингвистике, истории и даже в искусстве, на очереди создание синергетической антропологии. Велика ее роль в выработке антикризисных стратегий в эпоху бифуркаций, эпоху глобального циви-лизационного кризиса.

Междисциплинарность и принципы синергетики

Попытаемся взглянуть на проблему междисциплинарности изнутри, с позиций предметного научного знания. Грядущий век- век междисциплинарных исследований. Методология междисциплинарных исследований это горизонтальная, как говорил Э. Ласло, трансдисциплинарная связь реальности -- ассоциативная, с метафорическими переносами, зачастую символьными мотивом, несущим колоссальный эвристический заряд, в отличие от вертикальной причинно-следственной связи дисциплинарной методологии. Дисциплинарный подход решает конкретную задачу возникшую в историческом контексте развития предмета, подбирая методы из устоявшегося инструментария. Прямо противоположен междисциплинарный подход, когда под данный универсальный метод ищутся задачи, эффективно решаемые им в самых разнообразных областях человеческой деятельности. Это принципиально иной, холистический способ структурирования реальности, где скорее господствует полиморфизм языков и аналогия, нежели каузальное начало. Здесь ход от метода, а не от задачи. Тем не менее, так на этапе моделирования внедряется в жизнь математика -- язык междисциплинарного общения, но об этом давно забыли, и обычно говорят о естественнонаучных подходах, становящихся междисциплинарными, ну скажем о теории колебаний.

Напомним лишь некоторые из междисциплинарных сюжетов ХХ века: принцип дополнительности Н.Бора - перенос квантового принципа на сферу творчества, психики, языка и т.д., что удалось лишь благодаря авторитету создателя квантовой механики; гелиотараксия А.Б. Чижевского - поиск ритмических Космо-Земных корреляций в самых различных проявлениях жизни на планете; теория катастроф Р.Тома, очень быстро взятая на вооружение гуманитариями; и конечно же кибернетика и системный анализ, сегодня передающие эстафету синергетике, которая пытается ассоциировать методологию всех предшествующих течений.

Психология и технология. В чем особенность трансляции междисциплинарной методологии в культуру или науку? Авторы, будучи физиками, многие годы пропагандируют наиболее универсальные методы естествознания и синергетики в среде гуманитарно ориентированных специалистов и студенчества и хорошо знают подводные камни такого рода контактов. Здесь мы встречаемся с двумя основными проблемами: проблемой двух культур в духе Чарльза Сноу, хотя, кое-кто и пытается ее похоронить ссылаясь на давность постановки вопроса, и, основной для нас, проблемой преодоления (но вовсе не подмены) дисциплинарного типа мышления, для которого междисциплинарная методология не просто маргинальна, но и зачастую противоречит цеховой этике, отвлекая внимание от насущных задач дисциплины, так как решает «случайный» задачи, из которых большинство либо уже не интересны, либо еще не интересны, либо никогда не возникнут. Всякий раз это вызывает бурную реакцию отторжения дисциплинарно организованного мышления, ведь отсутствует даже предметная постановка задачи-- метод сам «ищет» задачу! Осознано или бессознательно но охранительный корпоративный рефлекс работает и носителя междисциплинарной методологии вполне обосновано обвиняют в дилетантизме, излишних претензиях, подозрение к его словам много больше нежели к словам просто чужака, который пытается стать «своим». Но в том-то и дело что намерения пришельца не внедриться, потеснив цеховую иерархию, но сбросив информацию, пойти дальше, в соседний цех, а в случае возникшего взаимопонимания, сотрудничать и консультировать по применению предлагаемой методологии и языка. Все это напоминает технологии маркетинга в сфере научной методологии (ну а менее приземленно миссионерства), возникает новый тип мобильной коммуникации посредством странствующих среди оседлого населения «коробейников от универсалий», к которой не привыкли, но которая в наш век обвальных потоков информации единственная позволит справляться с ними.. И здесь возникает разделение труда между синтетиками и аналитиками, т.к. методологии находятся в отношении дополнительности друг к другу, точнее, дуальности, - предмет и метод, вертикаль и горизонталь.

Само движение синергетиков с неизбежностью стратифицировано по уровню формализованности и предметности языка, пестро и полифонично, но имеет относительно жесткий каркас методологических принципов, который, к сожалению, сегодня почти неразличим за шелухой амбициозных мотивов и произвольных ассоциаций. Он требует систематической реставрации и обновления, что и могли бы взять на себя периодические междисциплинарные форумы.

Но всему приходит конец, и когда метод тиражирован, освоен дисциплинарным мышлением, ажиотаж умирает и мода проходит, чтобы возродиться с новой силой в период очередной раздробленности и лингвистического хаоса в описании реальности, а красивая упаковка и яркая реклама холистического архетипа будет не менее загадочна и многозначительна. Новая волна когерентности научного понимания распространится неустанными адептами междис-циплинарности возможно шире, резонируя и искажаясь самым прихотливым и неожиданным образом в научной культуре и обыденном сознании, чтобы потом диссипировать в усилиях множества аналитиков, создающих многообразие и сложность интерпретаций этого мира.

Два слова о моде на синергетику. Стоит, все же, подчеркнуть, что понимание синергетики в различных контекстах различно, и сегодня не существует ее общепринятого определения, как, например, не существует строгого определения фрактала. Кроме того, объем и содержание предмета взрывным образом расширяются, вызывая неумеренные восторги неофитов и протесты наиболее строго мыслящих профессионалов, стоявших у «истоков» и сокрушенно следящих за искажением исторической правды, и приоритетов. Это культурный феномен узнавания, а следовательно и своего понимания, архетипа целостности в разных областях культуры, и его экспансия идет от наиболее авторитетной компоненты - науки, да еще междисциплинарной. Можно огорчаться по поводу моды на синергетику, и ее вольное толкования, но история помнит не одно увлечение подобного рода: моду на кибернетику, системный анализ, теорию относительности, ну а если перенестись в XYIII век - салонные вечера Вольтера о «новой механике», и даже общество «ньютонианских дам», что в конечном счете способствовало быстрейшему внедрению «Начал» Ньютона в университетские курсы Европы (несмотря на сопротивление многих континентальных авторитетов). Мода конечно пройдет, но в основания культуры будут заложены принципы и язык синергетики, а время рассеет миражи непонимания.

Синергетика связана с именами наших современников: И.Пригожина, Г.Ха-кена, С.Курдюмова, Р.Тома, Ю.Климонтовича, Б.Мандельброта, Д.Чернавского и др. Хотя она возникла, как теория кооперативных явлений в задачах лазерной тематики, но постепенно приобретала все более общий статус теории, описывающей незамкнутые, нелинейные, неустойчивые, иерархические системы. Уже в области естествознания существует оппозиция такому толкованию синергетики, кто-то предпочитает говорить о нелинейной динамике, или теории диссипативных систем, теории открытых систем, теории динамического хаоса, автопоэзисе и т.д.. На наш взгляд апология синергетики может быть оправдана лишь после введения в рассмотрение проблематики наблюдателя, челове-комерных систем, самореферентных систем, тем самым расширяя методологию синергетики на область целостной культуры. Вот в этом расширительном толковании мы и понимаем синергетику в данной работе. Философски говоря, синергетика это наука (точнее говоря движение в науке) о становящемся бытии, о самом становлении, его механизмах и их представлении. И здесь важно избежать другой крайности, не профанировать ее методы, не увлекаться модной синергетической фразеологией, произвольно сплетая метафоры; но оставаясь на позициях конкретной науки, использовать ее потенциал как технологию универсалий, реализуемую в практической деятельности.

Коротко о принципах синергетики. В усеченном варианте можно предложить семь основных принципов синергетики [16, 17]. Любой эволюционный процесс выражен чередой смен противоположных состояний - порядка и хаоса в системе, которые соединены фазами перехода к хаосу (гибели структуры) и выхода из хаоса (самоорганизации).

Принципы Бытия. Характеризуют фазу «порядка», стабильного функционирования системы, ее жесткую онтологию, прозрачность и простоту описания, принцип иерархического подчинения Г.Хакена, наличие устойчивых дис-сипативных структур - аттракторов на которых функционирует система.

Гомеостатичность. Гомеостаз это поддержание программы функционирования системы в некоторых рамках, позволяющих ей следовать к своей цели - аттрактору. Это осуществляется за счет отрицательных обратных связей в системе, подавляющих внешние возмущения. Так работает автопилот или система терморегуляции теплокровных. Аттракторы существуют лишь, пока в систему подается поток вещества, энергии и информации -- так называемые дис-сипативные (рассеивающие энергию, информацию) структуры далекие от равновесия. Таковы все живые системы, они умирают без обмена веществ; так «живет» пламя свечи. Этот принцип объединяет многие идеи кибернетики, системного анализа и синергетики.

Иерархичность. Основным смыслом структурной иерархии, является составная природа вышестоящих уровней по отношению к нижестоящим. То, что для низшего уровня есть структура-космос, для высшего есть бесструктурный элемент хаоса, строительный материал. Например, в природе это: элементарные частицы, атомы, молекулы, вещество. Мы говорим о нематериальной иерархии, например, в языке (звуки, слова, фразы, тексты); в мире идей (мнения, взгляды, идеологии, парадигмы); в уровнях управления и т.д. Всякий раз элементы, связываясь в структуру, передают ей часть своих функций, степеней свободы, которые теперь выражаются от лица коллектива всей системы, причем на уровне элементов этих понятий могло и не быть. Эти коллективные переменные «живут» на более высоком иерархическом уровне, нежели элементы системы и в синергетике, следуя Г.Хакену, их принято называть параметрами порядка -- именно они описывают в сжатой форме смысл поведения и цели-аттракторы системы. Описанная природа параметров порядка называется принципом подчинения, когда изменение параметра порядка как бы синхронно дирижирует поведением множества элементов низшего уровня, образующих систему. Такова в идеале роль законодательства в обществе, делегировавшего государству часть свобод своих граждан; так в бурлящем потоке воды кружит водоворот, увлекающий частицы в слаженном танце.

Выделенную роль в иерархии систем играют время и синергетический принцип подчинения Хакена формулируется именно для временной иерархии. Рассмотрим три произвольных соседних временных уровня. Назовем их микро-, макро- и мегауровнями соответственно. Принято говорить, что параметры порядка это долгоживущие коллективные переменные, задающие язык среднего макроуровня. Сами они образованы и управляют быстрыми, короткоживущими переменными, задающими язык нижележащего микроуровня. Последние ассоциируются для макроуровня с бесструктурным «тепловым» хаотическим движением, неразличимым на его языке в деталях. Следующий, вышележащий над макроуровнем, мегауровень образован сверхмедленными «вечными» переменными, которые выполняют для макроуровня роль параметров порядка, но теперь их принято называть управляющими параметрами.

При рассмотрении двух соседних уровней принцип подчинения гласит: дол-гоживущие переменные управляют короткоживущими; вышележащий уровень, нижележащим. Так, микроскопические движения беспорядочно снующих молекул складываются в осязаемый порыв ветра, который уносит их на огромные по сравнению с микроперемещениями расстояния. Иерархичность не может быть раз и навсегда установлена, т. е. не покрывается только принципом Бытия, порядка. Необходимы принципы Становления - проводники эволюции.

Принципы Становления. Они характеризуют фазу трансформации, обновления системы, прохождение ею последовательно путем гибели старого порядка, хаоса испытаний альтернатив и, наконец, рождения нового порядка. Первые три «НЕ» позволяют войти системе в хаотическую фазу. Обычно это происходит за счет положительных обратных связей, усиливающих в системе внешние возмущения.

3. Нелинейность. Гомеостаз системы обычно осуществляется именно на уровне линейных колебаний около оптимальных параметров, поэтому так важен простой линейный случай. Кроме того, он экономит наши интеллектуальные усилия. Определяющим свойством линейных систем является принцип суперпозиции: сумма решений есть решение, или иначе -- результат суммарного воздействия на систему есть сумма результатов, так называемый линейный отклик системы, прямо пропорциональный воздействию.