На пути к постнеклассическим концепциям управления

социальные элементы: социальные объекты, социальные структуры, социальные процессы, профессиональные структуры и т.д.; социальные объекты: социальные группы, профессиональные группы, массовое сознание, индивидуальное сознание и т.д.

В соответствии с информационно-логическим подходом применение механизмов ИУ (информационно-логические механизмы ИУ) ориентировано на логические образы виртуального мира: информационные (виртуальные) образы реального мира в сознании избранного СО; устойчивые информационные связи СО; информационные потоки между реальным и виртуальным миром, а также в самом виртуальном мире; информационный потенциал СО и т.д.

С точки зрения системно-логического подхода объектами информационного воздействия являются системные объекты информационного влияния: внутренние и внешние информационные элементы формального информационного системного объекта; информационные связи (отношения) в информационном поле избранного информационного объекта воздействия; информационные свойства заданных элементов и/или отношений между ними.

Применение механизмов ИУ как средства информационного воздействия ориентировано на изменение информационного пространства. Здесь можно выделить две наиболее существенных группы механизмов: информационно-логические и организационно-технологические.

Основные проблемы и задачи теоретического исследования информационного управления

В ряде публикаций последних лет дано вербальное описание проблем, понятий, способов планирования и осуществления информационного управления. В то же время систематические научные формализованные способы объяснения этого феномена как предмета исследования практически отсутствуют.

Анализ существующих методологических и теоретических исследований информационного управления, проведенный ранее, выявил ряд актуальных проблем:

Отсутствие формализуемого определения информационного управления, однозначно выделяющего из всего многообразия разновидностей и организационных форм информационно-психологического воздействия группу акций, мероприятий и операций, представляющих особую опасность для личности, общества и государства и сравнимую с опасностью развязывания обычной, а в наиболее тяжелых случаях и ядерной войны.

Отсутствие классификации и формализованной концепции ИУ.

Отсутствие научных подходов и предложений по способам представления внутренней структуры информационного управления, позволяющих построить структуру информационной операции любого уровня сложности исходя из комбинаций конечного числа составляющих ее «элементарных» информационных воздействий.

Отсутствие методик аналитической реконструкции и модификации замысла, целей, задач, этапов, внутренней структуры операций по их признакам, внешним (доступным наблюдателю) следам и проявлениям.

Отсутствие формализованных моделей и методов планирования, реализации и оценки результатов выбранных стратегий ИУ, основанных на комплексном подходе к исследованию.

В этой связи к разрабатываемым методологическим и теоретическим положениям, являющимся основой ведения ИУ необходимо предъявить следующие общие требования, связанные с содержанием конкретных исследовательских работ:

Провести классификацию разновидностей организованно-технического МИУ в различных целях, разделив эти формы и разновидности на ряд категорий по избранным критериям (степени опасности для личности, общества и государства; степени наносимого ущерба национальным интересам, государственной и общественной безопасности, психическому здоровью населения; масштабам агрессии и т.д.) в целях определения адекватных мер и организационно-технических форм противодействия для каждой выделенной в процессе классификации информационной категорий действий.

Для каждой категории информационных воздействий необходимо определить конечный набор признаков, позволяющих отнести выявленное информационное воздействие к одной из таких категорий и тем самым определить степень ее социальной опасности или значимости.

В соответствии с установленной степенью социальной опасности (значимости ) выявленных акций, мероприятий, операций информационного воздействия, относимых к выделенным раннее категориям, определить для каждой такой категории (группы) адекватную этой опасности (значимости) общегосударственную систему мер противодействия ей или ее поддержки.

Исследование природы и последствий рефлексии социальных объектов при ИУ.

Исследование природы возникновения и развития конфликтов в информационно-психологической сфере общества с позиций положений социальной конфликтологии, определение роли конфликтов в регулировании общественных отношений (процессов) и условий перехода конфликта в опасную (агрессия) и особо опасную (война) для общества фазу.

Исследование системы социально-политических отношений информационного общества, являющейся основной целью и объектом ИУ.

Выявление и исследование основных факторов, формирующих облик системы социально-политических отношений информационного общества, определяющих сущность и содержание информационного управления, возникновение и направленность потоков информационно-психологических акций, создающих условия для использования субъектами информационного управления арсенала сил, средств и методов информационно-психологического воздействия в осуществляемых ими целях.

Исследование взаимосвязи и взаимозависимости факторов, формирующих облик системы социально-политических и экономических отношений информационного общества; состояния информационно-психологической безопасности системы в целом и отдельных ее подсистем.

Определение концепции ИУ на основе системного, информационно-логического, структурно-социального и сценарного подходов.

Исследование сущности, содержания, структуры информационно-психологических операций, особенностей их организации, подготовки и проведения.

Исследование сущности, содержания и направленности государственной информационном политики, ее роли и организации противодействия информационно-психологическим акциям как внешних, так и внутренних субъектов информационных действий.

Исследования особой роли транснациональных информационно телекоммуникационных корпораций, виртуальных социальных сообществ и средств массовой информации и массовой коммуникации информационного общества в информационно-психологическом противоборстве и реализации концепций ИУ.

Исследование форм государственного регулирования общественно-политических отношений современного информационного общества в информационно-психологической сфере.

Процесс информационного влияния одного объекта на другой целесообразно декомпозировать на следующие этапы:

генерация данных (отображение состояния источника влияния),

генерация информационных элементов и информационных совокупностей,

передача информации источником влияния,

прием информации реципиентом,

генерация совокупности данных объектом влияния,

генерация информационных элементов и новых информационных совокупностей объекта влияния,

соответствующие активные действия объекта влияния.

Каждый из этих этапов имеет свои особенности и должен быть описан специальными характеристиками. В тоже время общность их осуществления заключается в том, что они погружены в общее информационное поле.

Основные положения рефлексивного информационно-логического подхода

Современная теория информации в основном является технократической: она создавалась в рамках кибернетики для описания процессов управления прежде всего техническими системами. Вместе с тем распространение основных ее положений на социально-экономическое поле представляется весьма важным и перспективным направлением в тематике указанных исследовательских работ. Эффективное описание должно быть в некотором смысле универсальным, т.е. пронизывающим общими закономерностями оба полюса Природа-Общество.

Все общественные процессы для каждого социального объекта, прежде чем быть осуществленными, принимают информационную форму. Переход от реальных объектов Природы к научно-значимым понятиям осуществляют на базе методологических положений философской теории «отражения». Сознание и объективный мир суть философские противоположности, образующие единство в рамках Общества. Основой этого единства является практика, активная чувственно-предметная деятельность людей, выражающаяся в конкретных дей-ствиях и поступках. Именно она и порождает необходимость отражения действительности в сознании людей.

Как обыденное, так и научное знание формируется в определенных условиях (обстоятельствах) I в виде совокупности образов B(O ( NAT ), I) объекта Природы O ( NAT) е NAT. К таким обстоятельствам могут быть отнесены субъект отражения Act, цели П(O ( NAT ), Act) и способы отражения Met (O ( NAT ), Act), условия его обитания, обучения и т.д. Собственно четкое очерчивание таких непротиворечивых условий на языке определенной дисциплины знаний является основным средством научного изучения Природы. В качестве исходных позиций (априори) научного знания субъект отражения Act = «наука» фиксирует важнейшие непротиворечивые свойства изучаемых объектов, в дальнейшем считаемые постулатами и подвергаемые строго логическим общепринятым правилам следования причинно-следственных связей. Таким образом создаются новые (информационные) объекты. Их относят к объектам искусственной (идеальной) Природы CUL:

(1) B(O ( NAT ), I) = O ( CUL) е CUL с NAT.

Определение 1. Объект искусственной Природы B(O (NAT), I) назовем элементом данных об объекте Природы O ( NAT), полученным в обстоятельствах I.

Вербально «данные» -- это «смысловые кирпичики». Из них строят объекты искусственной Природы. В философской традицииB ( O(NAT), I) принято называть явлением O ( NAT).

Определение 2. Элемент искусственной Природы

(2) Мп(O(NAT), I) = (I, B(O ( NAT ), I))

будем называть способом описания объекта Природы O ( NAT ).

Способы описания различаются обстоятельствами описания и результатом описания -- элементами полученных данных. Явления, полученные при несовпадающих обстоятельствах, как правило, различны. Пусть заданы объект Природы O ( N AT ) и обстоятельства I получения. Априори в одних и тех же условиях I могут быть получены «различные» отображения (2) объекта Природы O(NAT). Причины, степень различия, возможность их использования и т.п., разумеется, подлежат аксиоматизации.

Пусть задана совокупность SI обстоятельств, которые имели место или рассматриваются при описании объекта Природы O ( NAT ). Исходной позицией формализации является

Определение 3. Совокупность образов (явлений) B(O ( NAT), I), полученных в совокупности обстоятельств SI при описании объекта Природы O ( NAT )

( 3) SD(O(NAT), SI) = 1)B(O ( NAT ), I),

Ie SI

будем называть совокупностью данных об объекте Природы O ( NAT ).

Наличие совокупности данных об объекте Природы O ( NAT) позволяет выделять подсовокупности, удовлетворяющие заданным свойствам, в том числе научные данные, эмпирические данные и т.п. Это требует определения критериев их выделения.

Информация -- отношение между объектами, явлениями или процессами. И, как любое отношение, формально задается своими свойствами. С философской точки зрения различают:

объективную информацию, т. е. отношение между объектами, явлениями или

процессами реальной действительности NAT, и

субъективную информацию -- отношения в искусственной Природе CUL. Отметим, что реально используемая информация, рассматриваемая в качестве данных, относится к объектам искусственной Природы постольку, поскольку является одним из способов отражения реальных объектов и их взаимосвязей, преломленных через сознание (рефлексия). В силу ограниченности на каждом этапе развития общества (один из вариантов обстоятельств I) у общественного сознания средств отражения реальной действительности, самое это отношение также является моделью реально существующей связи между объектами Природы.

В качестве исходной концепции используем

Определение 4. Элемент искусственной Природы Inf, представленный в виде отношений

(4) Inf(O(NAT), Мп(O(NAT), I)) = (O ( NAT ), Мп(O(NAT), I)) = (O(NAT ), B(O(NAT ), I), I),

назовем элементом первичной информации об объекте O ( NAT ), полученной способом Mn(O(NAT), I).

Соотношение (4) объединяет в единый объект искусственной Природы наименование объекта Природы O ( NAT ), его образ B(O ( NAT ), I) и обстоятельства I, в которых этот образ был получен. Обратим внимание, что данные B(O ( NAT ), I), а также способы их получения Mn, являясь объектом искусственной Природы, в нашем формализме получают относительную независимость от прообразов, которые они отображают, т.е. могут в дальнейшем рассматриваться в качестве самостоятельных элементов искусственной Природы. Это обстоятельство может служить источником использования их для отображения других объектов Природы: одна и та же математическая модель используется для описания экономических, социальных, биологических и других процессов. В то же время информация существенно связана отношением с исходным объектом Природы и условиями получения образа. Развивая указанный формализм, можно сформулировать (разумеется, не претендуя на всеобщность) ряд философских понятий, а также формализовать свойства объектов, которые используют в прикладных науках. Так, выражение

(5) Inf(O 1(NAT), Mn(O 2 (NAT) I )) = (O 1(NAT), B(O 2(NAT), I), I)

представляет собой информацию о том, что для отображения объекта Природы O 1(NAT) используется способо описания, применимый к объекту O 2( NAT).

Пусть задан объект Природы O и совокупность способов описания некоторого эталонного (стандартного) объекта O(st)

(6) Mn(O1(st), I) = {Mnя(O(st), I), X е Л }= {I, B (O(st), I),

Iе IХ с I, B(O(st), I) е SDX (O(st), I%), O(st) е NATX с NAT, X е Л}.

В соответствии с (5) имеет смысл рассматривать совокупность

(7) Inf (O, Mn, I, Л) = {Inf (O, Mnя(O(st), I)) при X е Л},

которую будем называть информационной совокупностью (ИС) об объекте O, полученную способами (6) на основе стандартного образца O(st).

Исходная классификация обстоятельств I, которые возникают при информационном анализе, может быть получена в виде

системное описание объекта исследований;

информационное описание и структуризация предметной области;

информационное описание поведения изучаемого объекта.

Синтез указанных принципов моделирования -- «формальная информационная система», составляет новый инструмент, лежащий в основе информационного исчисления.

Ключевым понятием методологии сценарного подхода является понятие неопределенности.

Неопределенность -- свойство отношений между элементами информационной совокупности (7), заключающееся в однозначном, «единообразном» отображении отношений между объектами Природы и объектами искусственной Природы при «единообразных» обстоятельствах. Можно выделить субъективные и объективные источники неопределенности:

объективный источник -- имманентные свойства материи движение и развитие, поэтому, в силу ограниченности нашего знания, невозможно однозначно зафиксировать все условия получения данных, т.е. обстоятельства I;

субъективные источники:

Неоднозначность отображения объекта Природы O ( NAT ).

Неразличение субъектами отображения обстоятельств I и J, т. е. отождествление B(O ( NAT ), I) = B(O ( NAT ), J), когда Iф J.

Неоднозначность отображения объекта Природы O ( NAT) выступает как естественный (философски объективный) первичный источник неопределенности данных и информации (как отношения) их связывающей. В формализованной постановке это следует отнести к информационной совокупности (7).

Определение 5. Будем говорить, что имеет место неопределенность в способах описания (отображении) объекта Природы O, если в информационной совокупности (7) найдутся такие наборы (X, Мпя, I}) и (ц,, Мп , I ), что

(8) Inf(O, Мп(O(NAT), I)) = (O, Мпя(Oя(NAT), IХ)) = (O, Мп (O (NAT), I)).

Таким образом, наблюдается неопределенность=неоднозначность в способе описания данных, если при одних и тех же обстоятельствах I были получены различные образы Ba(O (NAT), I). Такой путь моделирования неопределенности дает возможность получать ее различные виды, классифицируя обстоятельства I получения образов. Классификация обстоятельств зависит от предметной области и условий осуществления изучаемых процессов в социально-экономических системах, а также применяемых методов исследования. В частности, в исследовании операций различают типы неопределенности:

неопределенность целей;

неопределенность знаний об окружающей обстановке (неопределенность природы);

неопределенность действий реального противника или партнера. Однако понятие неопределенности, рассмотренное с системно-логических позиций, охватывает более широкий спектр явлений. Так, структурируя обстоятельства I в виде модели принятия решений в активной системе, получим все три указанных типа неопределенности. Неопределенность, заявленную в квантовой механике, можно интерпретировать как невозможность получения однозначных результатов опыта, поскольку применена «специальная модель измерений». При этом применяются стандартный способ описания и процедура верификации -- вероятностная структура представления информации. Информированность -- это свойство субъекта отражения (познания) Act (измеряемое на основе задаваемой модели) обладать совокупностью данных

(9) SQ(Inf. Act )(O(NAT)) с SD(O(NAT)).

В рамках данных определений это означает, что субъект отражения Act обладает (или распоряжается при принятии решений) лишь собственным подмножеством множества SD(O(NAT)). Помещая SD(O (NAT)) в некоторое метрическое пространство M(z,p) , можно вычислять степень информированности или определять ее уровни. Вместе с тем было бы слишком упрощенным подходом полагать, что соотношение (9) является единственным источником принятия неверных решений: оно служит только первичным источником возможных ошибок.

Определение отношений на множестве (9) дает возможность описания различных ситуаций информированности (структур информированности) с определенными свойствами. В рамках этого подхода могут быть получены понятия «общего знания» [4] и структуры информированности типа «иерархии представлений» в рефлексивных играх [5].

При изучении рефлексивных процессов исследуются обстоятельства I и критерии адекватности Cr(ad), в соответствии с которыми субъект действия Act совершает действия по «осознанию» реальных объектов на основе представлений, формируемых его собственной системой отношений к реальному миру, т.е. отталкиваясь от созданного им самим виртуального изображения действительности. Моделирование рефлексивных отношений с выделением этапов и последовательности этих действий, способов отображения, а также методов определения субъектом критериев Cr(ad) и т.п. предоставляется непосредственной основой изучения рефлексивного информационного управления и информационных конфликтов указанного класса [6, 7].

Известные способы отображения неопределенности группируются в три принципиально различные схемы: вероятностные, игровые и рефлексивные.

Исходными прообразами, которые описываются искусственной вероятностной моделью, являются «пассивные» в том смысле объекты естественной Природы O(NAT), что относительно них нет оснований предполагать наличие самостоятельной цели, отличной от уже известных Законов Природы. Это отнюдь не означает, что O(NAT) является пассивным в смысле свободы своего поведения в рамках указанных Законов. Именно свобода этого поведения и является исходной целью формализации.

Принципиальная позиция игрового подхода -- необходимость моделирования и учета волевых поступков субъектов действия (игроков) как активных элементов системы S .

Основной предмет исследования в игровой модели неопределенности -- способы поведения субъектов в условиях заданной информированности по отношению к компонентам игры. При этом считается, что при полной информированности каждый игрок способен однозначно осуществить оптимальный с точки зрения своих воззрений выбор действий.

Исходную позицию рефлексивного подхода сформулировал Дж. Сорос: «С одной стороны, участники стремятся понять ситуацию, в которой они участвуют, с другой стороны, их понимание служит основой для принятия решений, которые влияют на ход событий. Эти две роли интерферируют друг с другом». Исходные посылки моделирования рефлексии даны в [8].

Определение 4 дает возможность индуктивно ввести понятие информации, а соотношение (3) -- понятие информированности познающего субъекта.

Пусть заданы совокупности SI обстоятельств и объектов SO. Множество

(10) 1Д»1»,& ) (J (J (u, )

представляет собой множество всех образов B(O, I) объектов O е SO, полученных в обстоятельствах Ie SI. Зафиксируем объекты O 1 , O2 е SO.

Скажем, что объекты O, Pе SO N-последовательно информационно связаны в множестве SDO(SO, SI), если существует последовательность обстоятельств I = {/(. е SI, г = 1, N} , для которой найдется последовательность первичных информационных совокупностей (4)

(11) Inf(O , P, N, I, SO, SI) = {Infi (Oi, Mn i ( Oi, I), i = 1, N},

что выполнены условия

(12) O 1 = O; O N = P, B 1(O, I 1)фB N(P, IN),

при этом последовательность I назовем информационной связью.

Таким образом, объекты O, P информационно связаны, если существует последовательность обстоятельств, посредством которой из некоторого образа B 1 (O, I 1) объекта O можно получить образ B N( P, I N) объекта P.

Определение 6. Скажем, что объекты O, Pе SO N-последовательно информационно подобны в множестве образов SDO (SO, SI), если существует последовательность обстоятельств I = {Ii е SI, i = 1, N, I 1 = I, IN = I }, для которой объекты O и P N-последовательно информационно связаны.

Наличие информационной связи между объектами O, P е SO можно рассматривать как потенциальную возможность их (информационного) взаимодействия. При этом механизм реализации этой возможности существенно зависит от самих объектов O и P, а также обстоятельств их отображения. Так, для совокупности SO, представляющей собой только объекты естественной Природы, механизм реализации описывается ее объективными Законами. Обстоятельства SI - те условия, при которых эти Законы выполняются. Однако, как только в совокупности SO появляются объекты искусственной Природы, механизм реализации информационного взаимодействия приобретает общественный рефлексивный характер и определяется прежде всего конкретно-исторической деятельностью человека, т.е. субъекта действия (СД) Act.

Пусть заданы совокупности SI обстоятельств и объектов SO, а также множество (10). Определение 6 позволяет ввести на множествеSDO (SO, SI) при заданном объекте O отношение $К(0,г), выделяющее класс Ј(0,г')с SO : объект Pе SO принадлежит классу Ј(0,г), когда O и P i-последовательно информационно связаны. Отношение 5К(Ь,г), вообще говоря, не является отношением эквивалентности: априори возможна ситуация, когда РеЈ(0,г) , .РеЁ(0,у) при i Фj, т. е. объект P принадлежит одновременно к различным классам.

Зафиксируем объект O е SO, а также объект РеЈ(0,г) для j' = l,N . Определение 6 гарантирует существование i-последовательности (11).

Определение 7. Информационным потенциалом U(i)(P, O) глубины i объекта P е SO относительно объекта O в множестве образов SDO (SO, SI) назовем множеством информационных совокупностей

(13) Inf(O , P, N, I( i ), SO, SI, ХеЛ) = {Inf.iOi, Mn i ( Oi , Ij ), = 1,}, Х.еЛ.,

построенных по правилу (11).

Выражение (13) задает все первичные информационные совокупности, которые «гипотетически преобразуют» объект O в объект P за i шагов. Таким образом, можно говорить о (потенциальном) информационном воздействии объекта O на объект P. Следовательно, рассматривая произвольное подмножество MP с SO, можно говорить об информационном поле объекта O. Отметим, что информационный потенциал, рассматриваемый как преобразование U(P,O): SO х SO --> INF, где INF - множество информационных совокупностей (13), вообще говоря, не обладает свойством коммутативности.

Пусть на множестве SO х SO х INF задана некоторая мера pL(SO,SO,inf).

Определение 8. Силой потенциального информационного влияния объекта O на объект P будем называть величину

(14) F Inf(O, P, N, I, SO, SI, ХеЛ) = ^( SO,SO,inf) (O хPх INF),

то есть меру множества O хPх INF на множестве SO х SO х INF.

Если множество (13) содержит конечное число элементов, то образованное информационное поле назовем конечным. Для такого поля силу взаимодействия между O и P можно задать как количество информационных связей I. Вводя на множестве образов SDO (SO, SI) меру m(inf ), можно определить характеристики информационных полей (напряженность, емкость и т.п.). Объединяя информационно-логический и системно-логический приходим к

Определение 9. Систему S будем называть формальной информационной системой, если в качестве ее элементов рассматриваются информационные совокупности (7). Эти информационные совокупности будем называть информационными элементами.

Иерархия информационных элементов и построенных из них формальных информационных систем позволяет перейти к формализованному формированию, анализу и последующему синтезу совокупности целей и выбираемой стратегии информационного развития СЭС.

Заключение

Информационные воздействия на элементы СЭС можно классифицировать по следующим признакам: по источнику возникновения; по длительности воздействия; по природе возникновения и т.п. Для определения эффективных информационных воздействий в СЭС следует

провести классификацию системных элементов СЭС;

провести структуризацию источника воздействия и объекта влияния;

определить характеристики общего информационного поля;

определить индивидуальные характеристики субъектов действия;

разработать стратегии воздействия в общем информационном поле.

Для выбора конкретных способов информационного управления необходимо определить типовые задачи, решаемые с помощью информационного воздействия, провести анализ процесса формирования информационных операций и выработать критерии их оценки.

Предложенные определения дают возможность разработки аксиоматического построения концепции информационного управления в социально-экономических системах.

Представленный анализ информационных элементов, способов и механизмов информационного управления позволяет приступить к моделированию системы информационной активности СЭС [9-9]. В основе решения этих вопросов лежит понятие информационной акции.

На основе предлагаемых принципов моделирования могут быть формализованы ряд информационных акций, в том числе акций непосредственного информационного воздействия, акций информационного противодействия, рекламных акций как элемента информационной экономики. Можно надеяться, что при более детальной разработке методов анализа и синтеза информационного управления на основе предложенных подходов могут быть получены не только рациональные решения при управлении социальными системами, но и процессами информационной экономики, а также исследованы новые приложения, в том числе изучены некоторые проблемы лингвистики, философии и других наук, традиционно называемых гуманитарными.

Литература

Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. -- М.: Наука. 1997.

Кульба В.В., Малюгин В.Д., Шубин А.Н., Вус М.А. Введение в информационное управление. Учебно-методическое издание. -- СПб.: Изд-во С.-Петербургского унта, 1999. 116 с.

Кульба В.В., Кононов Д.А., Косяченко С.А., Шубин А.Н. Методы формирования сценариев развития социально-экономических систем. -- М.: СИНТЕГ. 2004. 296 с.

Halpern J., Moses Y.O. Knowledge and common knowledge in a distributed environment //Journal of Assoc. Comput. Mach. 1990. Vol. 37. No. 3, 549-587.

Новиков Д.А., Чхартишвили А.Г. Рефлексивные игры. -- М.: СИНТЕГ. 2003.

Lefebvre V.A. (1985) The Golden Section and an Algebraic Model of Ethical Cognition // Journal of Mathematical Psychology, 29, 289-310.

Lefebvre V.A. (1987) The Fundamental Structures of Human Reflexion. //Journal of Social and Biological Structures, 10, 129-175.

Рефлексивные процессы и управление. /Международный научно-практический журнал. -- М.: Ин-т психологии РАН. № 1, июль-декабрь 2001. Т. 1.

Кононов Д.А., Кульба В.В., Шубин А.Н. Информационное управление в социально-экономических системах: информационные акции в информационных полях. //Проблемы управления. № 4, 2004. С. 81-97.

Кононов Д.А., Кульба В.В., Шубин А.Н. Информационное управление: принципы моделирования и области использования //Труды ИПУ РАН. Т. XXШ. -- М.: ИПУ РАН. 2004. С. 5-29.

Работа выполнена при поддержке РГНФ, исследовательский проект 05-03-03473а

ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ И УСЛОВИЯ ПОРОЖДЕНИЯ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ В РОССИИ

О.С.Анисимов

(Российская академия государственной службы при Президенте РФ)

1. «Субъект стратегического управления»: проблемное поле

В последнее время аналитическое сообщество стало более пристально присматриваться к неочевидности утверждения о том, что в стране, такой огромной и великой, нет не только инфраструктуры стратегического управления, но и самих «субъектов» стратегического управления. Достаточно познакомиться с рядом опубликованных материалов и устных выступлений лидера рефлексивного движения и «клуба стратегической элиты» В.Е.Лепского, а также реакциями на такие выступления. (см.: Лепский 2001, 2002, 2004).

Даже попытки объединения аналитических усилий представителей разнообразных школ, включая методологические фракции аналитического сообщества показали, что брать на себя согласование и соорганизацию множества аналитических команд, в устремленности на добровольное аналитическое и про-ектно-стратегическое обеспечение государственного управления, некому или почти некому.

Объем целей, задач, усилий отпугивает от возглавления и лидерского самопроявления при полной случайности «привычного» материально-финансового обеспечения управленческих действий в среде интеллектуалов. Тем более, что те организационные структуры, которые по своей функции и организационному статусу обязаны заниматься сбором аналитических и проектно-страте-гических сил страны, этим и не занимаются. У них есть вполне развернутые обоснования своего подхода к проблеме управления страной.

Только что был введен новый праздник для страны, в честь великого подвига лидеров освободительного похода против иноземцев в 1612 г. Полководца Д.Пожарского и мещанина К.Минина, а также воодушевленного действия всего патриотического населения России того времени.

Но если попытаться войти в «суть дела» применительно к управлению страной, то в массе случаев, акцентов, локализаций мы видим не только неупорядоченное, с точки зрения общества и страны в целом, пользование ресурсами, но и такую организацию деятельности, которая имеет одну только осмысленность - урон стране. Мы не производим то, что нам требуется, отдаемся внешним производителям, оставляем беззащитным перед трудностями рыночного и иного хозяйствования основную массу населения, которая сосредотачивает в своих спекулятивных руках преобладающую часть ресурсов, в том числе и природных, и созидаемых, которая ни в чем не нуждается, в том числе и в нашей государственности, в нашем патриотизме, в нашем процветании, нашей самостоятельности и истории.

Они уже живут как «не наши», но сохраняют вид, что еще « мы все вместе».

Мы дошли до того, что превращаем в металлолом вполне совершенное, новое оборудование. И т.д. если это не рыночная оккупация, то, по крайней мере, «добровольное», «кем-то» организуемое растворение механизма государства и общества.

Государственное управление, демонстрируемое фрагментами и в СМИ, показывает себя как антипод государственного управления, подмены стратегического управления ситуационным реагированием.

Так как огромной страной нельзя управлять в логике ситуационного реагирования или по внесенным рецептам из других территорий, то можно сказать только об отсутствии «своего государственного управления» и пожалеть тех высших руководителей, которые еще способны находить решения без опоры на стратегический механизма управления.

Управленческая катастрофа замечается достаточно быстро, если применить самый простой и начальный критерий - управление «чем-то» и зависимость реализации всеобщей управленческой функции от особенностей этого «чем-то».

Мы можем спросить, а видят ли руководители России Россию - как объект управления и как именно дана Россия, каким образом построена картина России, не сводящаяся к неподконтрольному объему информации о России? Удается ли государственным управленцам оторваться от созерцательности и схематизации созерцательности в средствах графиков, цифр и т.п.? Есть ли мыслительная переработка всей массы информации о России, чтобы появился мыслительный образ России, с его определенностью, однозначностью понимания, видением детерминирующих факторов, внешних и внутренних, факторов развития, консервации, деструкции, потенциала страны как целого и т.п.?

Если этой картины нет, в том числе в «ситуационных центрах» и т.п., то о какой стратегической управляемости может вестись речь! Какие могут быть мыслительные, а не математические, «расчеты» в функции исследования, прогнозирования, проектирования! Какие могут быть мыслительные обработки информации, если руководители следуют принципу: «говори попроще», и не надо устремляться к «сути дела», до которой трудно добираться вне мыслительной подготовленности, вне овладения культурой мышления, рефлексивной культурой, общей культурой!

Управленческий курс в мышлении устремлен к упрощениям и снижению, заранее ведущим к непониманию ни сути дела, ни происходящего с помощью существенных взглядов.

Мышление заменено «гаданием на эмпирической и интуитивной гуще». Это совсем не похоже на традицию гадания у китайцев, так как основу «гадания» там составляет учение о совершенстве и прихода к совершенству, прежде всего, того, кто управляет. Мы можем только давать почву для юмора, для вежливого указания о том, что такие «гадания» не соотносимы с «мировыми законами», с мировой сущностью.

Мыслительная беспомощность управленческого корпуса, который занимается судьбами страны, а ни тех фрагментов страны, которые стали собственностью и дают легкие доходы, наивная несамоопределенность и незаинтересованность в решении тяжелейших проблем страны лежит в основе управленческой катастрофы.

Вести страну должны «зрячие», а не те, кто, если и видит что-либо с полной определенностью, но только в масштабах непосредственного личного интереса, житейского, бюрократического или иного.

В стране стихийно порождается желающие реагировать на исторические запросы, внести свой вклад в решение проблем.

Но много ли тех, кто хочет прийти к опознаванию сути дела, предполагая, что это невозможно без изменения себя, без субъективного роста, без пошаж-ного становления, адекватным тем функциям, за реализацию которых он берется! Есть ли механизм помощи искренне желающим пройти путь «во что бы то ни стало и сколько бы ни стоило, сколько бы ни пришлось менять себя под требования сути дела!

Его еще нет. Так же как и понимания, что без него нельзя «прорваться» в будущее, в достойное бытие великой страны.

Китайцы, имея «Книгу Перемен» и другие книги, об этом хорошо знают и способны терпеливо идти к будущему успеху, не сомневаясь в условиях, дискомфортных для движения. У них показано развитие за счет погружения в суть дела, за счет внутренних трансформаций, учета своей истории и т.п.

Если бы немцы хорошо понимали подсказки, данные им Кантом, Фихте, Гегелем, относящиеся к «плану» развития духа, они могли бы двигаться еще неизмеримо быстрее и эффективнее. Но они, и, не опираясь на высочайшие достижения философской мысли, хорошо самоорганизованы и ответственны, уважают свою и чужую историю. Почему же нам, талантливейшему и изобре-тательнейшему народу не учесть законы бытия, не учесть свою не тысячелетнюю, а многотысячелетнюю историю, опыт цивилизационного бытия и превратиться в организационно и интеллектуально-духовно совершенное целое, обладающее высшей продуктивностью и согласованностью общество?

Если сказанное касается любого управления, то оно неизмеримо более значимо для стратегического управления. У нас нет стратегов, стратегической инфраструктуры, профессионализма стратегического управления потому, что мы не хотим отойти от достратегического бытия, и сводим его к «фиктивно-демонстративному» варианту пребывания в позиции стратега и стратегической иерархии.

Не может быть субъекта стратегического управления, если человека, желающий быть стратегом или волей обстоятельств внесен в практику стратегического управления, не спрашивает себя и всех остальных - «Что такое стратегия, стратегическое управление, принятие стратегических решений и т.п.».

Нужно отчетливо понимать, что в этих расспросах следует «встретиться» с Сократом и заразиться его устремлением к сути дела. Без сути дела все легко успокаивается. Всегда находится информация о стратегическом управлении и стратегиях, советники, могущие предложить свое мнение. Постепенно возникает и своя точка зрения. Но без Сократа, без критики мнения и устремленности к истинной точке зрения, без носителя способности заставить уйти или преодолеть уровень мнения, без этого к сути дела не подойти. Прохождение пути внутренних трансформаций всегда связано с трудностями, терпением, верой в успех и подчиненностью высшим критериям и ориентирам.

Но не только Сократ может помочь. С точки зрения метода мышления, всегда может помочь Гегель, если у него найдется владеющий методом адепт, желающий помочь идущему к сути дела.

В последние десятилетия возникли дополнительные возможности помочь в становлении стратегического мыслителя и управленца. Методология разработала огромное число «техник» для развивающегося мышления и сознания. Единственно, что необходимо - стремление стать реальным, а не фиктивным, далеким подобием, а тем более не спекулятивным стратегом. Лишь после этого находятся и учителя.

Можно было бы сказать и так, что управленческому корпусу, особенно, его стратегической составляющей, нужна «культурная революция», взлет деловой интеллектуальности, нравственности и духовности. Все нужные для этого знания, указания уже существуют, если сделать «открытыми» древние и не очень древние источники. Не случайно, что великий китаец Сунь-Цзы дал ориентиры для стратегов в военном деле, опираясь на всеобщие доктрины бытия еще 2,5 тысячи лет назад.

А пользуемся ли мы соображениями Клаузевица, который жил во времена наполеоновских походов! У нас и свои великие мыслители были в военном деле, например, А.Свечин, живший в начале прошлого века.

Объективные условия для порождения «стратегического перелома» есть, в том числе и образовательные учреждения. Не хватает субъективных усилий! Не выявляются стратегически устремленные и готовые проходить весь требуемый путь, как в действующем корпусе управленцев, так и в его аналитическом сервисе.

Содержание «субъективной проблемы» состоит в том, что устремления ограничиваются тем, что характерно для критериев «по желанию», «по силам» и т.п., не возвышаясь до простейшего закона соответствия, о котором говорил Платон.

Удел всего реально существующего и замечаемого стремиться уподобиться «идее». «Идея» становится тем, уподобление которой создает потенциал права действовать от имени «идеи»,

У стратегического управления есть своя «идея», и человек, который ей не уподобляется, не имеет и права выступать от имени стратегического управления. Но чтобы сознательно следовать, необходимо содержание идеи - познать, понять, а затем еще и подчиниться ему, самоопределиться в пользу содержания «идеи».

В то же время и познавание, понимание содержания функции стратегического управления, в отличие от знакомства с опытом, образцам стратегического управления, предполагают приобретение способности понимать функциональное содержание, а это связано со способностью осваивать содержание понятий, всеобщих утверждений.

В свою очередь, чтобы проходить этот путь, нужна способность изменяться и развиваться в общем потоке самоорганизации. И это возникает не сразу, а без помощи учителя многое становится недоступным.

Как мы видим, чтобы идти к приобретению профессиональных способностей стратега нужно соблюдать целый ряд групп требований, достигнуть понимания требований и принятия требований для себя.

Это и есть общая основа субъективного обеспечения потребности в стратегах и стратегическом управлении. Не пройдя успешно подобного пути можно лишь остаться с заказом, ожиданием субъектов стратегического управления. А общество и государство вынуждены мириться с отсутствием столь значимых субъектов, регистрируя одно подражание за другим, либо самостоятельно искать пути реализации заказа, побуждать, подталкивать тех, кто ступил на путь становления стратегов. Но подобное предполагает наличие механизма «гражданского общества».

Мы поставлены перед необходимостью выращивать управленческих Мининых и Пожарских, управленческих «панфиловцев» и «гастелловцев». Если приверженцев сказать, что «все не так, ребята, все - не так!», мы находим во множестве, но как именно нужно, «кто за это берется» приверженцев не находит, тем более тех, кто скажет «если не мы, то кто же!» Ситуация, со стратегической точки зрения, столь серьезна, что индивидуальные амбиции пора оттеснять и переходить к служению Отечеству.

2. Сущность управленческой деятельности

Для того, чтобы сделать проектно-ориентированные выводы, а также, предварительно, поставить проблемы, нужны сущностные основания. парадигматическая сторона оснований выражена в Методологическом словаре (О.С.Ани-симов: 2002, 2004), а синтагматико-теоретическая в ряде специальных работ по теории управления и стратегического управления (1991, 1999, 2003, 2004, 2005).

Введем ряд теоретико-деятельностных характеристик управленческой деятельности и управленческого бытия. Предварительно поясним то, что лежит в основе различных сторон бытия управленца.

2.1 Типы бытия и их включенность в деятельность управленца

Управленческая деятельность, в том числе и стратегический тип управленческой деятельности, в узком понимании, состоит в реализации требований, норм различного уровня абстрактности, включая задачи и стратегии, а также реализации самой управленческой деятельностной функции.

Однако, сам управленец как человек, является не только «деятелем», в частности «управленцем». Он еще пребывает одновременно в типологическом разнообразии сред, «каждая» из которых побуждает его реагировать в зависимости от специфики типа «сред».

Человек рожден для адекватного пребывания в «естественной» среде, но обладает предпосылками пребывания и адекватного соответствия всем иным средам. Эти предпосылки приобретают актуализированность и оформленность за счет опыта вхождения в «искусственные» среды, в том числе и деятельност-ную, включая управленческую.

Для того, чтобы разобраться в онтологии общества, необходим псевдогенетический метод мышления или «метод Гегеля», частично использованный К.Марксом (см. подробнее О.С.Анисимов: 2000, 2002, 2004).

Из-за пренебрежения наследием Гегеля и поверхностным пониманием «диалектики» гуманитарная наука, за редким исключением, остается на предтео-ретическом уровне. Об этом часто говорит и А.А.Зиновьев, расширяя рамки требований и акцентируя внимание хотя бы на факторе логического обеспечения теоретического мышления (см. также А.А.Зиновьев: 2002, 2005).

Пользуясь псевдогенетическим методом, мы ввели уровневую типологию бытия, во многом соразмерную гегелевской схеме, выраженной в философии духа (см. О.С.Анисимов: 2002, 2003, 2004).

Мы различили уровни жизнедеятельности, социодинамики, социокультурной динамики, культуры и деятельности, рассмотрев остальные как вторичные, выводимые.

Для жизнедеятельности характерно удовлетворение индивидуальных, ситуационно изменяющихся природных и природноориентированных потребностей.

Для социодинамики основанием является согласование способов взаимоприемлемого удовлетворения потребностей в ситуациях, как правило, противодействия и конфликтов.

Для социокультурной динамики характерно введение в согласовательный процесс критериев, создающих момент «отчуждения» и деперсонификации норм и путей их создания.

Для культуры характерно устремление разрабатывать критерии «всеобщего» типа и соответствующие нормы и эталоны. Уровень деперсонификации в пространстве культуры уже становится высшим, и человек в культурном пространстве полностью подчиняет себя требованиям всеобщего (см. также о сущности культуры - О.С.Анисимов: 2004).

Для деятельности характерно соответствие нормам преобразования чего-либо и сама разработка этих норм (см. также: О.С.Анисимов: 2001, 2002).

Человек попадает в ситуации, где действуют факторы, специфичные для многих типов бытия. Это заставляет ускорять развитие способностей к адекватному самоопределению, самоорганизации, различая все типы сред и устанавливая те или иные иерархии отношений.

В мире деятельности овладение умениями и обладание способностями адекватного вхождения, пребывания и выхождения из тех или иных требований, сред является одним из базисных для становления профессионализма. В последние десятилетия появилась такая форма игрового моделирования, которая наиболее осознанно и организованно формирует способности к деятельност-ному и иному самоопределению (см. работы Г.П.Щедровицкого и представителей методологического движения).

Тем самым, человек реально находится в «многослойке» требований, вытекающих из особенностей разных типов сред. Не имеющий достаточного потенциала способности к адекватному самоопределению относительно всех типов сред и требований человек не может стать «субъектом» стратегического управления в условиях нестабильности и кризисов.

Предполагая различные составляющие реальной среды в ходе осуществления управленческой деятельности и оформляя их в рамках управленческой функции, мы можем выделить типы управления как единицы, совмещаемые в реальном управлении.

2.2 Об управленческой деятельности

Предпосылкой управленческой деятельности является рефлексия. Имея три основные функции: познавательная, критическая и нормативная, рефлексия и сохраняет прошлый опыт, и создает его на основе результатов критики. Выявляется причина затруднения, выработка отношения к которой связана с пре-допределяемостью затруднения, так как рефлексия всегда предопределена напряжением между необходимостью продолжения действия и деятельности в целом и необходимостью преодолеть затруднение, мешающее осуществить продолжение действия. На каком бы уровне развитости деятельности не возникали затруднения, каким бы непосредственно видимым или оно не выступало, но только фиксированность затруднения мотивирует рефлексивный выход. Если же рефлектирующий использует прогностические возможности мышления и «выявляет» возможное в будущем затруднение, то и в этих утонченных условиях воспроизводится сама функция рефлексивного выхода, даже если мотивированность выхода непонятна другим, не обладающим прогностическим потенциалом.

Так как в критике используется результат познания ситуации, то основной процесс связан с манипулированием им в функции материала для поиска причины затруднения и проблематизации прежнего способа действия. Следовательно, если нормативное представление в той части, которая сохранила свою значимость, достаточна для восстановления действия, то этот результат становится результатом всей рефлексии, так как выявленная причина затруднения. В том случае, если этого недостаточно, производится «достройка» нормы вместо утерянной части или вне зависимости от утерянной части.

Изменение нормы создает необходимость в той или иной степени иного участия всего того, что привлекается в реализацию нормы, так как обесценивается их соответствие прежней норме.

Исходя из принципа соответствия нормативным требованиям, все вовлекаемое в действие должно быть проконтролировано на реальное соответствие, а если это ведет к негативным результатам, то вводится дополнительный процесс подбора того, что соответствует новой норме. Незначительные несоответствия, выявляемые в ходе действия, вызывают корректировочные воздействия, так как предполагается наличие способности у всего участвующего адекватно отреагировать на коррекцию. Все вышесказанное и позволяет рассматривать управленческую функцию как состоящую из рефлексивных функций и дополнительно к ним контроль, коррекции и снабжение. Управленческая функция реализуется в управленческой деятельности, если необходимость в реализации воспроизводится при смене заказа на конечный продукт и заменяемость условий воспроизводства самой базовой части комплекса функционирования деятельности с наличием фиксированных исполнителей.

В отличие от рефлексивной саморегуляции в жизнедеятельности в управлении критерием правильности деятельности выступает то, что значимо для заказчика (необходимое условие) и те способы построения деятельности исполнителей, их обеспечения, которые гарантируют достижение значимого для заказчика результата (достаточное условие). Исходя из последнего выделяется предписывающая и властная стороны управленческой деятельности. С другой стороны, сам управленец также является фактором успешности деятельности. Поэтому выделяется и рефлексивная самоорганизация как условие соответствия действий реального управленца своей управленческой функции, относящейся ко всему возможному многообразию заказов, построений реализационных систем. Поскольку заказчик не вмешивается в ход реализации заказа, то управленец предоставлен самому себе в своем самоконтроле, самокоррекции, самонормировании, самокритике, самообеспечении и т.п.

Вне развитости рефлексивного сознания и овладения множеством культурных критериев правильности рефлексивной самоорганизации у управленца мало возможности снижать степень зависимости успешности реализации заказа от уровня своей профессиональной компетенции. Внешними факторами, уменьшающими степень драматизма данной проблемы, являются управленческая подготовка, общение с другими управленцами, наличие управленческих систем, взаимоконтроль в иерархических структурах и т.п. Но эти же факторы могут сводить коррекции в увеличении правильности к сведениям к стереотипам, уменьшению свободы самоорганизации, удлинению процесса опознавания реальной степени некомпетентности и т.п.

Обратимся к отдельным сторонам управленческой деятельности.

2.3 Управление объектами

В любом реальном управлении, если не акцентировать внимание на процессе принятия решений, которое может быть крайне сложным и в случае управления объектами в неопределенных ситуациях, существует фаза коррекции. Именно она дает основание для специфики управления объектами. Действительно, в простейшем случае, в управлении объектами не принимается в расчет внутреннее устройство объекта, нет необходимости учитывать логику жизни объекта и он предстает как нечто однородное целое.

В том случае, если объект имеет такое устройство, что его принцип приводит к «самостоятельным» изменениям состояния, проявлениям, характерным, например, для созданных человеком сооружений, то учет внутреннего устройства не меняет отношения к нему со стороны человека как к абсолютно подвластному корректирующей воле.

...