Основные составляющие философии науки

Иногда формирование и развитие эволюционной парадигмы в XIX веке связывают с теорией Ч. Дарвина. Соответственно критика теории эволюции исходила из того, что она, дескать, заимствована из биологии (так критиковали эволюционизм Ф. Боас, Р. Бенедикт и др.). Но уже выдающийся американский культуролог Л.А. Уайт (1900-1975) показал в статье «Концепция эволюции в культурной антропологии» (1959 г.), что идеи культурной эволюции восходят к античности. Среди предшественников эволюционного учения XIX века - Гораций и Ибн Халдун, Юм и Кондорсе, Кант и фон Гердер, Баховен и Конт, а также многие другие ученые, не имевшие отношения к биологии.

Создателем наиболее полной философии эволюции в XIX веке считается английский философ-позитивист Герберт Спенсер (1820-1903), чей фундаментальный труд «Гипотеза о развитии» вышел в свет в 1852 г., то есть на 7 лет раньше «Происхождения видов» Ч. Дарвина. Спенсер формулирует «закон эволюции» как ускоряющегося движения от однородности к разнородности. Он считал, что эволюция включает как прогрессивные, так и регрессивные процессы; как дифференциацию, так и интеграцию.

В последней трети XIX века эволюционная модель культурной динамики была ведущей; в первой половине ХХ века эволюционизм потерял свой научный авторитет и был вытеснен идеями функционализма и диффузионизма. В 50-60-е годы ХХ века интерес к эволюционистским идеям вновь возрождается (этот поворот получил название «неоэволюционизма»).

Основные принципы изучения культуры в эволюционизме следующие:

1) обоснование возможности социальной науки постигать закономерности исторического развития (предшественники считали историю последовательностью уникальных событий, не поддающихся объединению в регулярные последовательности);

2) определение источников данных, на которых до сих пор базируется реконструкция эволюции культуры (археологические данные, письменные исторические источники, непосредственные этнографические наблюдения

«примитивных» обществ);

3) применение сравнительного метода, который из биологии и филологии был распространен на антропологию (теорию культуры).

Эволюционизм понимает культуру как процесс адаптации людей к природному окружению. Механизмы адаптации (биологические и культурные) составляют эволюционное развитие, которое разворачивается как дифференциация и усложнение первоначальной, синкретичной, «зародышевой формы.

Выделяют две основные эволюционные модели: однолинейную и многолинейную.

К однолинейной модели относятся труды антропологов XIX века Э.Б. Тайлора, Л. Моргана, Дж. Фрэзера и др. С их точки зрения, эволюция культуры - составная часть биологической эволюции. Развитие человеческой культуры идет по единой лестнице, проходя три универсальных, обязательных для всех народов, последовательных периода: дикость, варварство и цивилизация. Американский антрополог Л. Морган в своей книге «Древнее общество» (1877г.) связывал эти периоды с этапами в развитии семейно-брачных отношений: дикость - групповой брак («сожительство всех со всеми»); варварство - табу (запрет) на кровосмешение, то есть запрет на брачные отношения между близкими родственниками; цивилизация - моногамия, то есть парная семья.

Эволюционные представления были усовершенствованы в марксизме. В работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства. В связи с исследованиями Льюиса Г. Моргана» (1883г.) переосмысливается и дополняется моргановское понимание периодизации истории в свете развития общественного разделения труда: дикость - присвоение готовых продуктов природы; варварство - развитие первых производящих форм хозяйства - земледелия и скотоводства; цивилизация - отделение города от деревни, умственного труда от физического, выделение ремесла и торговли (возникновение промышленности). В основе эволюции человека лежит диалектика производительных сил и производственных отношений; прогресс осуществляется как антагоническое развитие - через классовую борьбу. В своем поступательном развитии человечество проходит через пять общественно-экономических формаций: первобытную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую как «отрицание» всей предшествующей истории.

Однолинейную модель эволюции культуры много критиковали в XX веке за упрощенчество, неучет многообразия форм культурного развития, понимание «сегодняшнего дня» только как подготовки к «дню завтрашнему». Так, К. Леви-Стросс настаивал на том, что социокультурное развитие идет одновременно по многим направлениям и «примитивные» народы, отставая в технико-экономическом отношении, оказываются далеко продвинутыми в других аспектах - например, Индия - в философско-религиозном творчестве.

Многолинейная эволюционная модель возникает в 50 - 60-е годы ХХ века, с одной стороны, как реакция на критику однолинейной модели; с другой стороны, как осознание родства диффузионистских и функционалистских идей, в первой половине ХХ века противопоставлявшихся эволюционизму, с эволюционистскими.

Неоэволюционизм исходил из работ Л.А.Уайта и был поддержан такими антропологами, как Л. Карнейро, М. Салинс, Дж. Стюарт и др. Многолинейная модель отказывается от всеобщих законов эволюции и признаёт множественность путей социокультурного развития [6, с.105]. Основное внимание сосредоточено на проблеме культурной адаптации (приспособления к среде), в ходе которого происходит усложнение культуры, дифференциация, возникновение новых культурных явлений.

Различают общую (процесс развития человеческого рода) и специфическую (процесс адаптации к конкретным условиям) культурную эволюцию. По мнению Л.А. Уайта, уже два великих первооткрывателя эволюционизма в области культуры - Спенсер и Тайлор - подчеркивали не линейный, а дивергентный (то есть расходящийся), многолинейный характер культурного развития человечества.

Между многолинейностью и однолинейностью эволюции нет никакого противоречия: «Культура, подобно человеку, может рассматриваться как нечто единичное и как нечто множественное. Так, мы можем объять всю культуру человечества в целом, примером чего служат предложенные Морганом и Тайлором стадии дикости, варварства и цивилизованности. Или мы можем рассмотреть линии культурного развития в различных регионах мира...».

Особенностью современного эволюционизма является понимание историко-культурного процесса как идущего через разрешение цивилизационных кризисов.

«Новый синтез»

Синтетическая теория эволюции

В середине XX века на основе теории Дарвина и генетики Моргана сформировалась синтетическая теория эволюции (сокращённо СТЭ). СТЭ является в настоящее время наиболее разработанной системой представлений о процессах видообразования. Основой для эволюции по СТЭ является динамика генетической структуры популяций. Основным движущим фактором эволюции считается естественный отбор.

Синтетическая теория в её нынешнем виде образовалась в результате переосмысления ряда положений классического дарвинизма с позиций генетики начала XX века. После переоткрытия законов Менделя (в 1901 г.), доказательства дискретной природы наследственности и особенно после создания теоретической популяционной генетики трудами Роберта Фишера (1918--1930), Джона Холдейна (1924), Сьюэла Райта (1931; 1932), учение Дарвина приобрело прочный генетический фундамент.

Сергей Четвериков

Статья Сергея Четверикова «О некоторых моментах эволюционного процесса с точки зрения современной генетики» (1926) по сути стала ядром будущей синтетической теории эволюции и основой для дальнейшего синтеза дарвинизма и генетики. В этой статье Четвериков показал совместимость принципов генетики с теорией естественного отбора и заложил основы эволюционной генетики. Главная эволюционная публикация Сергея Четверикова была переведена на английский язык в лаборатории Джона Холдейна, но никогда не была опубликована за рубежом. В работах Джона Холдейна, Николая Тимофеева-Ресовского и Феодосия Добржанскогоидеи, выраженные Сергеем Четвериковым, распространились на Запад, где почти одновременно Рональд Фишер высказал очень сходные взгляды об эволюции доминантности.

Толчок к развитию синтетической теории дала гипотеза о рецессивности новых генов. Говоря языком генетики второй половины XX века, эта гипотеза предполагала, что в каждой воспроизводящейся группе организмов во время созревания гамет в результате ошибок при репликации ДНК постоянно возникают мутации -- новые варианты генов

Нейтральная теория молекулярной эволюции

В конце 1960-х годов Мотоо Кимурой была разработана теория нейтральной эволюции, предполагающая, что в эволюции важную роль играют случайные мутации, не имеющие приспособительного значения. В частности, в небольших популяциях естественный отбор, как правило, не играет решающей роли. Теория нейтральной эволюции хорошо согласуется с фактом постоянной скорости закрепления мутаций на молекулярном уровне, что позволяет, к примеру, оценивать время расхождения видов.

Теория нейтральной эволюции не оспаривает решающей роли естественного отбора в развитии жизни на Земле. Дискуссия ведётся касательно доли мутаций, имеющих приспособительное значение. Большинство биологов признают ряд результатов теории нейтральной эволюции, хотя и не разделяют некоторые сильные утверждения, первоначально высказанные Кимурой. Теория нейтральной эволюции объясняет процессы молекулярной эволюции живых организмов на уровнях не выше организменных. Но для объяснения прогрессивной эволюции она не подходит по математическим соображениям. Исходя из статистики для эволюции, мутации могут как возникать случайно, вызывая приспособления, так и те изменения, которые возникают постепенно. Теория нейтральной эволюции не противоречит теории естественного отбора, она лишь объясняет механизмы проходящие на клеточном, надклеточном и органном уровнях.

Теория прерывистого равновесия

Сравнительная характеристика теорий филетического градуализма (вверху) с теорией прерывистого равновесия (внизу): прерывистое равновесие достигается за счёт быстрых изменений в морфологии

В 1972 году палеонтологами Нильсом Элдриджем и Стивеном Гулдом была предложена теория прерывистого равновесия, утверждающая, что эволюция существ, размножающихся половым путём, происходит скачками, перемежающимися с длительными периодами, в которых не происходит существенных изменений. Согласно этой теории, фенотипическая эволюция, эволюция свойств, закодированных в геноме, происходит в результате редких периодов образования новых видов (кладогенез), которые протекают относительно быстро по сравнению с периодами устойчивого существования видов. Теория стала своеобразным возрождением сальтационной концепции. Принято противопоставлять теорию прерывистого равновесия теории филетического градуализма, которая утверждает, что бомльшая часть процессов эволюции протекает равномерно, в результате постепенной трансформации видов.

Эволюционная биология развития

В последние десятилетия эволюционная теория получила импульс от исследований в области биологии развития. Открытие hox-генови более полное понимание генетического регулирования эмбриогенеза стало основой для глубокого продвижения в теории морфологической эволюции, связи индивидуального и филогенетического развития, эволюции новых форм на основе прежнего набора структурных генов.

28. Современные дискуссии о научном статусе социологии

Ответ на основе доклада по статье Рэндалла Коллинза «Социология: наука или антинаука?»

Рэмндалл Комллинз -- американский философ и социолог, утверждает, что за последнее время концепция социологии как науки подвергалась нападкам, таким как:

• Социология не сумела получить достоверных результатов или обобщений в виде законов.

• Детерминистские законы не существуют, потому что социальное действование состоит из ситуационных толкований, основанных на человеческой субъективности, рефлексивности и творческой способности.

• Мы замкнуты в мире дискурса. Общество как таковое есть род текста, который мы в разное время читаем по-разному.

• Предыдущее положение часто связано с историческим релятивизмом, с тезисом, что существуют только исторически особенные явления и нельзя открыть никаких общих законов, применимых к любому времени и месту.

• Существует и различного рода "техническая критика" научных методов и метатеории, особенно концепции причинности.

Философией науки стал сегодня постпозитивизм, и научно ориентированная социология, как говорят, интеллектуально устарела.

Ошибочно мнение о том, что социология не имеет и не может иметь никакой научной достоверности. В частности, социология может иметь дело с:

• эмпирическими описаниями (включая и современные социальные условия, и исторические последовательности);

• она может обсуждать моральные проблемы;

• предлагать или отвергать планы практических действий и сравнивать существующие условия с идеалами;

• обсуждать основополагающие методологические и другие метатеоретические вопросы;

Главный род деятельности, который придает социологии интеллектуальное оправдание, - это формулировка обобщенных объяснительных принципов, организованных в модели глубинных процессов, порождающих социальный мир. Именно эти процессы определяют, как конкретные условия порождают конкретные результаты. Именно эти обобщенные способы объяснения и составляют науку.

Главные направления критики социологической науки:

· Отсутствие результатов - один из факторов отрицания социологии как науки.

· Нет законов социологии, нет достоверных обобщений после ста лет исследований в социологической науке.

Автор утверждает, что такие утверждения ложны и подтверждает на примерах необоснованность данных тезисов переходя от микроуровня к макроуровню:

Чем более длительно, интенсивно и замкнуто взаимодействие между людьми, тем больше они будут отождествлять себя с некоей группой и тем большее давление они будут чувствовать и оказывать в направлении подчинения локальным образцам поведения и веры при условии равенства их сил и отсутствия конкуренции в борьбе за скудные ресурсы.

Например, Дюркгейм (Durkheim, 1954 [1912]) в анализе динамики религиозных ритуалов пришел к сходной идее, что интенсивное сфокусированное взаимодействие порождает моральную солидарность и подчиненность групповым символам. Пример на мезоуровне.

Человеческие познавательные способности ограниченны: чем сложнее и неопределеннее ситуация, тем вероятнее, что ее участники прибегнут к какой-нибудь принимаемой без доказательств установившейся рутинной практике и сосредоточатся на конкретной области наиболее волнующих их проблем.

На этом принципе сходятся очень многие, отталкиваясь от совершенно разных точек зрения. Например, Герберт Саймон представил его как принцип "ограниченной рациональности", который объясняет, почему в любой данный момент времени при решении наиболее острых проблем, стоящих перед организацией, ее члены занимаются поиском не самых лучших, а лишь удовлетворительных решений.

Рассмотрим важный принцип, относящийся к макроуровню государства. Политический кризис возникает, когда государственный военный аппарат разлажен внутренним расколом между элитами; в особенности его поломка вероятна при военном поражении и/или при экономическом напряжении, к которому приводят долговременные военные расходы превышающие организационные возможности государства по сбору доходов. По своей сути этот принцип ограничен: он говорит только об условиях возникновения волнений, но не о том, кто победит и какого рода социальные преобразования последуют (если они вообще будут).

Основной обобщенный объяснительный принцип можно принять с доверием: военно-фискальный кризис государства ведет к дезинтеграции аппарата принудительного контроля, а это, в свою очередь, ведет к восстанию управляемых.

Рэндалл Коллинз опровергает на основе приведенных принципов доводы, будто социология ничего не знает и ее научный статус под сомнением, и потому социальная наука невозможна. Идея автора в том, чтобы показать, что такие принципы ведут к социологическим прозрениям в ряде важных вопросов.

Уже сейчас, имеются основания утверждать, что социология близко подошла к постижению хода некоторых важных процессов в обществе, а также открыты возможности в данной науке для совершенствования в точности и понимании сферы деятельности данных теорий. Социологи внесли огромный вклад в знание и благодаря им мы имеем крепкий фундамент для дальнейшего строительства дисциплины - социологии, которой можно гордиться.

Ценны ли критические утверждения, будто социология ничего не знает? Хотя это и неверно, говорит автор, но должно служить нам напоминанием, что социология сталкивается с серьезными проблемами в профессиональном самоопределении. И самим социологам нужно больше внимания уделять ясному выражению накопленных ими знаний.

Достижения микросоциологов - интерпретаторов расширяют наши представления о приемлемых методах в социологической науке.

Научный метод в области социологии не может исключить изучение субъективного. Социологическую науку нельзя основать на чистом бихевиоризме, но также не должны доходить и до противоположной крайности, игнорируя важность поведения, включая и бессознательное поведение.

Науку не обязательно строить из "количественных данных" в узком смысле. Науку делает наукой способность объяснять, при каких условиях модель одного вида более пригодна, чем другая, из какой бы области они ни были взяты.

Социологическую науку нельзя также отождествлять с жесткой операционализацией всех ее понятий.

Даже абсолютно "позитивистская" модель вынуждена сохранять понятия общей ориентации, в поле значимости которых находятся конкретные гипотезы и операционализированные переменные.

Мы всегда нуждаемся в модели устройства мира, в умозрительной картине фундаментальных процессов и сущностей, а также их взаимосвязей. Конкретные гипотезы имеют смысл, только когда они основаны на базовых представлениях о мире, с которым мы имеем дело.

Хотя содержание социологии во многом (но не во всем) состоит из проявлений человеческой субъективности, отсюда необязательно следует, что такое познание и чувствование причинно совсем не обусловлены.

В ответе на вопрос автор упоминает Ирвинга Гофмана - признанного гениия микроинтерпретаций в социологии, он использовал "гибкие" методы, но он верил, что мир, который он изучал, имеет "жесткие" очертания.

Для Гофмана структурой (grame) нижнего уровня, из которой вырастают все другие, является физическое взаимодействие человеческих биологических тел, некий экологический базис, который теоретически связывает Гофмана с дюркгеймианской теорией ритуальной основы солидарности и символосозидания.

Автор утверждает на основе выше сказанного, что возможно структурированное понимание субъективности. В этом смысле изыскания последних нескольких десятилетий в области субъективных моментов человеческой жизни, несмотря на то, что иногда они сопровождались крайними заявлениями, много дали для разработки гораздо более тонкой теории сознания, чем была бы возможна до них

Автор говорит, что когда мы ищем социологическое знание, то повсюду находим его осколки и фрагменты. Наша проблема состоит в том, чтобы узнать, чем мы располагаем, и организовать найденное наиболее наглядным образом. Почему это так трудно? Одна из причин - фрагментация и антагонизм в нашей дисциплине. Социология разделена на большое число специальностей. Вряд ли это должно удивлять, поскольку насчитываются многие тысячи исследователей, заинтересованных в возделывании своих собственных участков. А так как социология имеет в виду весь социальный мир (включая его причины и следствия), то налицо огромный выбор эмпирических объектов для возможного исследования. Объем и разнообразие социологии дают нам практический повод не обращать внимания на то, что делается вне нашей собственной области исследований.

Кроме того, происходит дальнейшее дробление на теоретические школки, которые нередко чернят друг друга в борьбе за господство. Эти битвы ведутся особенно яростно, когда в теоретических фракциях звучат и политические обертоны или когда утверждают, будто внимания достойны только практическое знание или политически ангажированные выступления определенного сорта. Все эти обстоятельства затрудняют нам поиск тех точек, где сходятся разные теоретические объяснения.

Одно из главных преимуществ естественных наук в том, что в их теориях почти нет прямых политических импликаций. Это позволило им уходить от споров, замутивших аналитическую сторону общественных наук, и прежде всего социологии.

Социология занята во множестве различных предприятий. Крайнее разнообразие наших занятий, сонм мелочей порождают тучу пыли, которая скрывает то, что мы уже знаем. В каком-то смысле слишком большой объем знания оказывается для нас проблемой, особенно потому, что огромная его часть смещена в практическо-описательную сторону, которая становится необозримой, если не представлена компактно в теоретических обобщениях.

Мы страдаем от ограниченности наших познавательных способностей, и эта познавательная перегрузка усиливает защитные тенденции в мире интеллектуальной деятельности. В результате подобной самозащиты социологическое мировоззрение упрощается до идеологии собственной исследовательской специальности, теоретического лагеря или политической фракции и сосредоточивается исключительно на новейших исследовательских данных и технике.

Многое из того, что мы говорим сегодня о работах коллег, отличается негативизмом, враждебностью, пренебрежением. Эта фракционность ослабляет социологию, так как мы нуждаемся в многообразии подходов, чтобы подтвердить наши результаты перекрестными сравнениями.

Чтобы продвинуться в социологии, нам нужен дух благородства вместо духа фракционного антагонизма.

Построение социологического знания - это коллективное предприятие и в более чем одном измерении. Все виды человеческой деятельности социальны, и сама наука есть процесс организации коллективной мысли. Как и в других делах человеческих, конфликт внутренне присущ организации интеллектуального мира, поскольку конфликт - главный источник интеллектуальной динамики, включая процессы, посредством которых мы выдвигаем новые теории и коллективно решаем, какие из них ведут к лучшим результатам.

Ни в одной другой форме интеллектуальной жизни не зависим мы так сильно друг от друга, как в науке. Чтобы объединиться, как подобает ученым, нам нужно сосредоточиться на согласовании теоретических концепций поверх границ разных исследований.

29. Формирование и основные этапы развития философии политики

Хотя политическая философия по своему содержанию сохраняет определенную целостность, возвращается к осмыслению и переосмыслению достаточно ясно очерчиваемого круга проблем, в ее развитии можно выделить несколько этапов.

Предыстория

Начало этого этапа уходит глубоко в историю, а завершение его можно отнести примерно к середине XVIII столетия. На этом этапе политическая философия развивалась в рамках собственно философии Античности, Средних веков, Нового времени. Так, Сократом, Платоном, Аристотелем на материале осмысления опыта античного полиса был заложен фундамент идей политической философии.

Аристотелем впервые были сформулированы идеи трех видов политических устройств - монархии, аристократии и политии, которую часто не совсем точно отождествляют с демократией. У Аристотеля под политией понимается правление большинства ради общей пользы, и он часто использует это понятие для обозначения практически любого государственного устройства, а то и просто формы общения свободных людей. От этих трех основных видов государственной власти отклоняются соответственно: от монархии - тирания, основанная на насилии; от аристократии - олигархия, основанная на богатстве; от политии - демократия, основанная на бедности. Аристотелем описана и динамика перехода демократии в олигархию и тиранию.

Согласно Аристотелю, гражданином может считаться только тот, кто участвует в выработке и принятии законов, суде, чья деятельность направлена на утверждение добродетели и кто имеет для этого досуг - время, свободное от забот о вопросах первой жизненной необходимости. Поэтому ремесленники, например, для Аристотеля гражданами не являлись. Аристотель также полагал, что в правильно организованном государстве для предотвращения распрей наибольшая собственность не должна превышать наименьшую более чем в пять раз. Не менее актуально звучит его соображение о том, что величайшие преступления совершаются не из-за нужды, а из стремления к излишкам или также большим почестям.

В республиканском Риме политика понималась как дела гражданской общины и реализация добродетелей, таких как мужество , справедливость, свобода. Выдающийся вклад в политическую философию внес и опыт Римской империи, формирование римского права. Этот опыт был глубоко и систематически осмыслен Цицероном, римскими историками.

Не следует забывать и о вкладе древнекитайской мудрости. Лао-цзы, Чжуан-цзы, Конфуцием (Кун-цзы) были сформулированы представления о мудром правителе, правила мудрого правления.

Средние века связаны с доминированием религиозного понимания легитимации государственной власти с помощью сакральных авторитетов, прежде всего церкви (Августин, Альберт Великий, Фома Аквинский). Вместе с тем Д. Уиклифом, Данте Алигьери, Ж. Боденом предпринимались попытки поиска светской легитмности власти, независимой от церкви, в городах формировалось общественное самоуправление, накапливался опыт работы профессиональных гильдий, магистратов.

Средневековый "спор об универсалиях" (о природе общих понятий) привел к формированию двух радикально противоположных философских позиций, проявляющихся и в наше время. Реалисты (платонисты) полагают, что общие понятия имеют онтологический статус существования до реальных вещей. Номиналисты же полагают, что реально существуют только вещи, данные в эмпирическом опыте, а общие понятия - не что иное, как социальная конвенция об использовании специальных "общих имен", обозначающих группы предметов, объединяемых наличием у них общих свойств.

Нетрудно заметить, что реалисты принимают существование некоего трансцендентного (не данного в эмпирическом опыте) "мира идей", определяющих сущность наблюдаемых явлений и процессов. Применительно к политической проблематике реализм (платонизм) лежит в основе практически всех фундаменталистских концепций, апеллирующих к трансцендентным основаниям природы власти, морали. Номиналистская позиция нашла наиболее полное выражение в политической сфере в идеологии либерализма, отчасти марксизма.

Эпоха Возрождения (Л. Бруем, М. Пальмиери, Д. Манетти) принесла тему гражданского гуманизма и справедливости как не просто добродетели, но и основания политической практики.

В дальнейшем в политической мысли четко сформировались две тенденции. В рамках одной (А. Бручоли, Т. Кампанелла, Т. Мор, Ф. Бэкон) разрабатывались идеальные модели "наилучшего" государства ("утопии") как реализация моральных добродетелей. В рамках другой (Н. Макиавелли, Ф. Гвиччардини, Г. Контарини) предпринимались попытки разработки представлений о политике как конкретной практике осуществления власти. Именно эта тенденция автономизации политики от морали в Новое время привела к формированию собственно политической философии.

Отцы-основатели

В истории политической философии существует ряд ключевых мыслителей, чьи идеи образуют классическое наследие этой дисциплины. Постоянное возвращение к этому наследию позволяет сделать вывод о трансисторическом осмыслении политической теории и практики, сделанном этими мыслителями. Именно благодаря им можно говорить о выделении политической философии в относительно самостоятельную дисциплину.

Так, в работах Т. Гоббса "О гражданине", "О государстве" и особенно "Левиафан" были поставлены проблемы о соотношении социума (государства) и личности, о государстве как некоей внеприродной сущности. Это позволило различать в философии помимо философии природы философское осмысление общества и государства .

Выдающийся вклад в политическую философию, политическую теорию был сделан Н. Макиавелли, Г. Гроцием, Ж. Боденом, исследовавшими, каким образом государство может обеспечивать успешную жизнедеятельность общества, справедливое его обустройство, обеспечение благ, эффективное правление.

Теоретиком гражданского общества Д. Локком была впервые сформулирована идея о разделении властей.

Ж.-Ж. Руссо выдвинул развернутую критику разделения властей и впервые сформулировал идею общественного договора.

Круг этих идей лег в основу лозунгов и практики Великой французской революции, в становление американской демократии.

Термин "политическая философия" был впервые предложен И. Гердером в его работе в 1784 г.

В 1842-1843 гг. Г. Брогэм опубликовал первое систематическое исследование, посвященное собственно политической философии: книга в двух томах так и называлась - "Политическая философия".

Рис. 2

30. Специфика философско-методологических проблем экономической науки

Современная философия изучает экономическую науку в двух основных аспектах: как отрасль знания и как вид человеческой деятельности.

Функциональная структура научного экономического знания включает:

- теоретическое знание;

- эмпирическое знание;

- онтологическое знание, состоящее из обобщенных представлений о предметной области, согласованных с более широкими мировоззренческими установками;

- инструментальное знание и навыки по технологии исследовательской работы;

- инструментальное знание и навыки прикладного характера, составляющие основу искусства экономики.

Экономическая теория - это систематизированное знание об устойчивых связях в экономических явлениях и процессах, их структурных характеристиках, закономерностях функционирования и тенденциях развития. Строятся экономические теории из соответствующих понятий - экономических категорий - и включают, как правило, следующие элементы:

- исходные посылки (аксиомы, постулаты);

- теоретические модели;

- теоретические утверждения, или выводы ( законы, теоремы, гипотезы, предвидения);

- свидетельства истинности теоретических выводов или условия проверки гипотез.

Экономические категории - это абстрактные теоретические понятия, обозначающие основные элементы экономической реальности: например, «экономический человек», «фирма», «капитал»; их состояния («экономическое равновесие»); или свойства («стоимость», «предельная полезность»). Содержание категорий зависит от теоретического контекста: категории, выражаемые одинаковыми терминами, но используемые разными научными школами, часто имеют разное содержание (например, «капитал» в теориях А. Смита, К. Маркса, Е. Бем-Баверка и Д.Б. Кларка).

Теоретическая модель - рабочий инструмент исследователя, при помощи которого теоретические понятия и реальность соотносятся между собой. Модель упорядочивает понятия, устанавливая между ними связи и отношения, которые предположительно соответствуют связям и отношениям реального мира. В экономической науке применяется широкий спектр моделей: от простейших метафор, аналогий до сложных математических моделей и компьютерных имитационных систем. Первой четко выраженной экономической моделью, отображавшей кругооборот общественного продукта, была «Экономическая таблица» Ф. Кенэ (1758), построенная на метафоре кровообращения. В современной экономической науке в зависимости от творческой задачи могут применяться как модели-аппроксимации, призванные отображать реальность как можно ближе к оригиналу, так и модели-карикатуры, намеренно искажающие картину, с тем чтобы оттенить отдельные её черты. Примером модели-карикатуры может служить модель рынка с нулевыми трансакционными издержками, позволившая сформулировать «теорему Коуза».

Начиная с 80-х гг. ХХ в. в экономической методологии сложились новые подходы - риторический и институционально-социологический - рассматривающие экономическую науку в единстве собственно научного знания и механизма функционирования научного сообщества. В современной экономической методологии широкое признание находит принцип методологического плюрализма, согласно которому ученый свободен в выборе средства исследования. В таких условиях методология становится дескриптивно-аналитической, изучающей, как фактически генерируются новые знания, ведутся исследования, функционирует научное сообщество.

Две модели экономической науки. Как научная дисциплина экономика сложилась в Западной Европе в 18 веке на основе обобщения идей и опыта так называемой эпохи меркантилизма, полемики о принципах экономической политики государств. Другой идеал науки сложился в век Просвещения. Он отражал опыт классической механики с её строгим теоретическим каркасом. Создатель первой модели 0- сэр Джеймс Стюарт. Создатель второй модели - д-р Адам Смит.

«Принципы исследования политической экономии» Д. Стюарта (1867) предполагали, что теоретическое начало подчинено началу практическому. Мудрый правитель сам может выбрать верный курс экономической политики. По образному выражению Стюарта, «торговые нации Европы подобны флоту из кораблей, каждый из которых стремится первым прибыть в определенный порт. На каждом государь - его капитан. В их паруса дует один ветер; этот ветер - принцип собственного интереса… Естественные преимущества каждой нации - это разная мера качества плывущих судов, однако капитал, ведущий свой корабль с наибольшим умением и изобретательностью.. при прочих равных условиях, несомненно, выйдет вперед и удержит своё преимущество». Стюарт не стремился к открытию экономических законов.

Для Адама Смита научным идеалом была физика Ньютона. За внешним непостоянством и разнообразием экономических явлений Смит искал их общие причины и неизменную природу. Выражением истинной природы экономики он считал её «естественное состояние». А. Смит стремился, чтобы его теорию можно было уподобить идеально отлаженному часовому механизму. В соответствии с моделью А. Смита экономическая наука стала развиваться преимущественно как наука теоретическая, ориентированная на идеалы и нормы естествознания.

Понятие экономики возникло после того, как экономика выделилась в автономную подсистему общества, что произошло в процессе формирования рыночных экономик в Новое время. Объектом теоретического познания экономики было материальное богатство и особый тип поведения людей, мотивированного исключительно их частными интересами. На этой основе сформировались две базовые картины экономической реальности, которые можно назвать, продуктовой и поведенческой.

Первым из экономистов, кто проявил осознанный интерес к картинам экономической реальности, был Шумпетер в работе «История экономического анализа». Систематическое переосмысление истории экономической науки происходило в терминах «жесткого ядра» Имре Лакатоса.

А. Смит исходил из веры в способность рынка к саморегулированию. Эта вера была закреплена метафорой «невидимая рука». Второй блок теоретической системы А. Смита исходил из представления, что экономика есть процесс непрерывного кругооборота общественного продукта, обеспечивающего материальную базу всей жизнедеятельности общества. Каждый год общественный продукт распределяется между всеми классами общества, потребляется ими и снова воссоздается трудом производительных работников. Оба блока связаны понятием «естественная цена». Именно образ кругооборота общественного продукта стал первой научной картиной экономической реальности. Адам Смит, как и Ньютон, верил, что естественный мир гармоничен в силу его божественного происхождения.

В 30-е годы 19 века Д.С. Милль показал, что рост богатства во многом обусловлен состоянием производственно-технической базы, изучение которой не входит в сферу компетенции экономиста. Милль утверждал, что политическая наука - это наука об общих законах рационального человеческого поведения, а естественные науки изучают общие законы материи. Универсальный характер общественных законов Милль объяснял общей природой человека. Итак, классическая политическая экономия была, прежде всего, теорией богатства. Она изучала экономику со стороны материального результата производственной деятельности - общественного продукта, его структуры и динамики. Продуктовая онтология использовалась затем в исследованиях К. Маркса, В. Леонтьева, П. Сраффы, Л. Пазинетти.

В ходе маржиналистской революции ( 7--90-е годы 19 в.) основное внимание сместилось в сферу обмена и сфокусировалось на процессе деятельности. Осознание того, что поведение экономических агентов зависит от сложившихся норм и правил, стимулировало появление ещё одной базовой онтологии - институциональной. Её взяли на вооружение в 19 в. - историческая школа, а в 20 веке - традиционный институционализм. Каждой картине мира экономической реальности соответствует своя эмпирическая база и свои методы её изучения. Продуктовая онтология ориентируется на работу с макроэкономическими данными, поведенческая - на микроуровень, институциональная - на организационные структуры экономической деятельности.

Классическая экономическая наука изучала равновесные состояния экономики, стационарные процессы и долгосрочные тренды. Краткосрочные отклонения от равновесия объявлялись результатом случайных, несущественных факторов. В начале 19 века коммерсант Генри Торнтон показал, что в экономике наряду с жестким каркасом, действует ещё один значимый фактор - доверие. Механизмом поддержки доверия выступала кредитно-денежная система. При возрастающем доверии скорость оборота платежных средств растет Доверие «побуждает трудолюбие». Исследования Торнтона привели к исследованию экономических ожиданий. В последней трети 19 века возник образ экономики как совокупности индивидов, координирующих свои действия через рынок. Внимание сместилось с макроуровня на микроуровень - на поведение первичных агентов экономического действия, их индивидуальные цели, ожидания и оценки. Так возникла неоклассическая картина экономической реальностиВ тридцатых годах возникла задача сравнительного исследования экономических систем, плановых и рыночных экономик. Эту задачу попробовал решить К. Поппер. В результате был выдвинут принцип «ситуационного анализа», или «ситуационная логика». Было выяснено, что главный груз объяснения результатов экономической деятельности ложится на характеристику ситуации, а не поведение агентов. Лауреат Нобелевской премии по экономике Г. Саймон сравнил человеческое поведение с муравьиным. «В том, что касается принципов своего поведения, муравей весьма просто. Кажущаяся сложность его поведения… в основном отражает сложность внешней среды, в которой он функционирует. В том, что касается принципа поведения, человек весьма просто. Кажущаяся сложность его поведения… в основном отражает сложность внешней среды, в которой он функционирует». (Саймон Г. Науки об искусственном. М.: Мир, 1972).

Итак, возникновение качественно разнородных картин экономической реальности - важная черта современной экономической науки. Экономической теории на все случаи жизни, возможно, и не существует», - предположил Й. Штумпетер. Он уподобил экономическую науку медицине - сгустку плохо скоординированных и пересекающихся областей знания.

Экономическая наука была осмыслена как описательная отрасль знания, нацеленная на сбор фактов, изучение конкретного опыта хозяйствования в его историко-культурном разнообразии. Способ сочетания теоретического задела классической школы с принципом историзма предложил К. Маркс. Он выдвинул положение: «Страна, промышленно более развитая показывает менее развитой стране лишь картину её собственного будущего». Маркс ограничил степень общности экономического знания: экономические законы не всеобщи, но они реальны и действуют на протяжении отдельных фаз исторического процесса. Предполагалось, что возможно создание политэкономии феодализма. Марксисты читали курсы по политэкономии социализма.

Новую онтологию денежной экономики с пульсирующим уровнем деловой активности предложил Д.М. Кейнс. Он называл экономическую теорию «ветвью логики». Он не верил в продуктивность попыток строить её по образу естественных наук. «Экономика - это наука мышления в терминах моделей в сочетании с искусством выбирать модели, релевантные в современном мире».

В период 1930-1950-х гг. произошел переход экономической теории на язык математики и к методологическим стандартам формализованного знания. Образцом служила работа П. Самуэльсона «Основания экономического анализа» (1947). В качестве своего методологического кредо Самуэльсон провозгласил «выведение операционально значимых теорем». Одновременно действовала инструменталистская тенденция к ограничению самостоятельного значения теоретических моделей вообще. Методологическим манифестом этого направления послужила работа Милтона Фридмена «Методология позитивной экономической науки» (1953). Знаменит его вывод: «в общем плане, чем более важной является теория, тем более нереалистичны… её предпосылки».

В 80-е годы ХХ в. в мировой экономической науке начался методологический бум, который продолжается до сих пор. В результате философско-методологических исследований экономическая методология сложилась в новую субдисциплину современной экономической науки.

Можно добавить про минусы хомо экономикус, ограниченную рациональность, возникновние нейроэкономики

31. Экономическая теория как риторика -- что это означает?

Зачастую на практике экономисты убеждают с помощью риторики. Использование риторики более четко прослеживается в устных высказываниях и обсуждениях, которые не обходятся без образных сравнений, отсылок к общим местам, без анекдотов и `историй из жизни`. Экономическая теория не только обладает своей риторикой, но вслед за другими гуманитарными науками сама попадает в область риторики.

Появление проблемы риторики экономической теории свидетельствует о выходе экономической теории из самоизоляции, знаменует отказ от единой предписывающей методологии, заставляет задуматься о реальной практике работы ученого. В рамках этого подхода приобретает значение идеологическая установка, персональные качества автора, стиль изложения, эмоциональный ряд, характер используемых метафор и другие риторические приемы, которые убеждают коллег-экономистов и общество. Вместе с тем риторика - это не столько попытка объяснить удачные стратегии и приемы убеждения, сколько принципиально новый взгляд на работу ученого, на саму науку.

В середине 1980-х годов одновременно выходят две книги, ставшие базой для дальнейшей разработки этого направления. Это `Риторика экономической теории` Д. Мак-Клоски и `Новая классическая макроэкономика: беседы с новыми классиками и их оппонентами` А. Кламера.

Новый подход был вызван как осознанием кризиса в экономической теории, так и желанием повысить культуру экономистов новыми достижениями философии, истории науки, лингвистики и литературной критики. Стандартная экономическая теория, вооруженная методами логического позитивизма, исходила из фактов и логики. Риторическая программа предлагает сместить акцент на практическое уяснение убедительности различных теорий. Согласно новому видению теории, факта не существует без интерпретации, реальности - без наблюдателя, экономики - без человека, науки - без риторики. Экономическая теория рассматривается как поэтика, как нарратив, т.е. способ выстраивания эмпирического материала в связное описание, с присущими ему сюжетами и историями.
Характерна ироничная самокритика Д. Мак-Клоски, который считал, что именно риторический подход обновит экономическую теорию и вернет экономистов в более широкий культурный и философский контекст.
В отечественной литературе данной проблематике была посвящена московского экономиста П.А. Отмахова, который показал предпосылки появления риторической концепции, продемонстрировал риторику в действии на примере методологической и макроэкономической литературы, а также дал предварительную оценку ее сильных и слабых сторон.
Представление экономической теории как риторики позволяет по-новому взглянуть на возможные пути будущего развития, помогающие выйти из `прокрустова ложа` предписывающих методологических норм.
Будущее экономической теории как риторики будет связано с активным изучением сопредельных дисциплин. В расширенное поле интеллектуальной деятельности смогут войти так называемые антимодернисты: схоласты, софисты, Цицерон, Гегель, Ницше, Хайдеггер, Фрейд, Фуко, Фрейзер и Мосс. Это может позволить улучшить аргументацию и обратить экономическую теорию к человеку (Ad hominem).
Несмотря на существование контртенденций, будущее экономической теории будет не в последнюю очередь связано с поиском новых метафор. Неожиданные, смелые метафоры, родившиеся из образования новых союзов и совместных зон с другими дисциплинами, смогут дать новые решения. Если раньше этими сопредельными сферами были математика, физика, биология, то теперь ими могут стать лингвистика, социология и антропология, психоанализ, литературная критика, архитектура и музыка. Представление экономической теории как риторики соответствует периоду `брожения` и рождения новых идей на стыке наук и искусств. Экономическая теория в целях выживания и возвращения к человеку в очередной раз сможет стать `прикладной этикой`. Изучение риторики, рассмотрение экономической теории как способа убеждения, как особой культуры готового слова будет важно и для повышения качества идей экономистов, которые, как остроумно замечал Кейнс, часто правят миром и могут быть опасными и для добра, и для зла.

32. Исторические типы права и характерные черты правовых идей в современной философии права

Исторический тип права - это совокупность наиболее существенных признаков, свойственных правовой системе определенной эпохи человеческого развития.

В исторически неразвитых правовых культурах (в доиндустриальном обществе) субъектами права не могли быть все члены общества. Значительная часть населения были несвободные или частично свободные и поэтому выступали не субъектами права, а объектами права собственности. В период доиндустриального общества можно выделить два типа права - этнический и сословный. В Древности (в греко-римской цивилизации) правовые культуры создавались отдельными этносами. В таких этно-правовых культурах представители иноэтничных групп не признавались субъектами права, не считались достойными свободы. Миросозерцание эллинов и римлян и, в частности, их правовое сознание убеждало их в том, что варвары от природы предназначены к рабству. В эпоху Средневековья положение изменилось. Этнический признак перестал быть критерием, определяющим разделение на свободных и несвободных. Христианская религия, утверждающая, что перед Богом нет разницы между иудеем и эллином, стала важнейшим культурным фактором объединения европейских народов в рамках такого суперэтноса, в котором правовое положение человека зависело от его сословной, но не этнической принадлежности. Вместо деления на свободных и несвободных, общество стало делиться на сословия свободных. Причем сословная принадлежность постепенно утратила связь с этнической принадлежностью.

В правовых культурах индустриального общества достигается всеобщее формальное равенство. Здесь отдельный человек выступает как субъект права. Правда, сохраняются различия в статусах человека-гражданина и человека-негражданина: граждане государства обладают в своем государстве большей правовой свободой, чем иностранцы и лица без гражданства. Помимо равноправия здесь достигаются разделение частного права и публичного права.

В наиболее развитых современных странах достигнуто постиндустриальное общество. В этих странах, с одной стороны, гарантируется всеобщая равная свобода и возрастает объем правовой свободы, гарантированный каждому индивиду. Но, с другой стороны, здесь устанавливаются и реально удовлетворяются потребительские привилегии для низших социальных групп. Это позволяет говорить о новом этапе исторического проявления правовой свободы: всеобщее формальное равенство дополняется (и нарушается) привилегиями для тех, кто в отношениях эквивалентного обмена реально не может удовлетворять минимальные потребности. Потребительские привилегии для социально слабых - это социальное обеспечение, бесплатное жилье, бесплатное медицинское обслуживание и т.п. Формально такого рода привилегии может получить каждый. Но фактически их получают только те, у кого нет достаточных ресурсов жизнедеятельности; они удовлетворяют свои потребности за счет всех остальных.

Таким образом, по терминологии В.С.Нерсесянца можно выделить 4 исторических типа права:

1. Этнический (Древность).

2. Сословный (Средневековье).

3. Индивидуалистический (Новое время).

4. Гуманитарный (гуманитарно-правовой) (Новейшее время) (см. Дополнение 1).

Если кратко определить основные тенденции философско-правового мышления современности, то речь идет об осмыслении права в парадигме интерсубъективности, выражающей тенденцию дальнейшей гуманизации и персонализации права. Последнее предполагает формирование новых качеств человека, в которые входят глобальность мышления, любовь к справедливости, отвращение к насилию. В самой философии права заметен значительный поворот к антропологической составляющей, обусловленный влиянием общефилософских течений -- экзистенциализма, феноменологии, аксиологии, синергетики, герменевтики и пр. Обретает силу тенденция приоритетности личности и ее субъективных прав, построения субъективного мира личности, в котором правовые феномены приобретают смысл явлений культуры. Одной из особенностей философско-правовой мысли XX столетия является обострение полемики между юридическим позитивизмом и учением о природном праве (юснатурализмом). Правовой позитивизм, не изменяя своей главной сущности -- способности видеть мир права как совокупность норм, обеспеченных принудительной силой государства, -- все же не остается на обочине общего процесса гуманизации человеческих отношений. Однако единственным условием реализации идеалов гуманизма юридический позитивизм видит установление правового порядка. Иными словами, он акцентирует внимание на внешней стороне правовой реальности, исключая морально-духовные моменты в понимании и обосновании права. Это вызвало серьезный всплеск антипозитивистских настроений в среде современных западных философов права. С различными критическими замечаниями в адрес позитивистских концепций права выступили известные философы-правоведы О. Хёффе, А. Кауфман, Г. Хенкель, Э. Фехнер и многие другие. Протест против засилия позитивизма в философии и юриспруденции решающим образом способствовал возрождению природного права во всей мировой философско-правовой мысли XX века.

Под воздействием доктрины природного права многие представители позитивизма отказались от ряда традиционных представлений о праве. Например, уже никто не считает закон единственным источником права. В недрах юридического позитивизма появились и новые подходы к пониманию и обоснованию права (лингвистический, юридическо-логический, структуралистский и другие). В конечном счете, позитивизм трансформировался в неопозитивизм.

...