Философия. Основные идеи и принципы

Основой этих изменений явился труд. Труд предполагает создание орудий труда и использование их для преобразования материальных предметов ради удовлетворения сначала простейших, а петом и более сложных потребностей людей. На ранней стадии развития, когда орудия были крайне несовершенны, а борьба за выживание выдвигала ряд таких задач, которые требовали огромного напряжения, трудовая деятельность, направленная на решение этих задач, была под силу лишь коллективу.

Для ее осуществления требовались хорошая сигнализация и быстрый обмен информацией, необходимой для управления трудовым процессом. Это и привело к возникновению языка, который сыграл решающую роль в развитии и совершенствовании мышления.

Современная наука доказывает, что человек произошел от высокоорганизованных прогоменидов, близких как к человеку, так и к обезьяне. Иными словами, высшие обезьяны -- это не предки наши, а только «дальние родственники», имеющие с нами общих предков.

Эволюция человека насчитывает около пяти миллионов лет, из которых более 95% ушло на формирование первых коллективов с четко выраженными человеческими чертами. По имени французской деревушки Неандерталь, где были найдены останки первых людей, их называют неандертальцами. Неандертальцы, изготовлявшие каменные кинжалы, наконечники копий, костяные орудия, овладели искусственными способами добывания огня.

В их среде зародились первобытнообщинные отношения. Дальнейшее совершенствование орудий труда, создание орудий для изготовления орудий, усложнение общественных отношений привело 50--70 тысяч лет назад к возникновению родового строя и значительному развитию искусства. Психика людей этой эпохи уже резко отличается от психики животных. У них появилось сознание.

В самоорганизующейся системе, какой является стадо животных, управление осуществляется посредством передачи тех или иных сведений одними животными другим. Для этого животные совершают телодвижения, являющиеся сигналами, знаками для всего стада. Знак -- это чувственно воспринимаемое действие (или предмет), играющее при общении роль представителя определенного события (предмета, свойства или действия) и используемое для получения и передачи сообщений. Если животное находит место, богатое пищей, оно подает знак другим, и все стадо собирается в этом месте. Если оно обнаружило приближение врага, по знаку, подаваемому этим животным, стадо принимает оборонительную позицию или обращается в бегство. Пока сотрудничество сводится к таким несложным и немногочисленным действиям, объем и значение общения посредством знаков сравнительно невелики. Способностью общения посредством знаков обладают многие животные. Но ни одно животное не способно пользоваться такой системой знаков, какой является человеческий язык. Некоторых птиц можно научить произносить слова, но они не понимают их значения. Строение гортани человекообразных обезьян лишает их возможности издавать членораздельные звуки.

Ученые предпринимают попытки обучить обезьян пользоваться в качестве знаков жестикуляцией, подобной языку жестов глухонемых. Так, одна годовалая самка шимпанзе, которую начали обучать подобным знакам, за 4 года овладела 1 60 знаками, другая самка шимпанзе, приступившая к обучению в четырехмесячном возрасте, за год усвоила 80 знаков. Третью стали обучать сразу после рождения, и она за 3 месяца усвоила 90 знаков. Вот значения некоторых знаков, усвоенных этими шимпанзе: «фрукт», «запах», «шар», «башмак», «удар», «идти», «бежать», «обнимать», «открывать», «пить», «плакать», «смотреть», «спешить», «хотеть», «холодный», «чистый», «я», «ты», «мой», «твой», «жаль». Эти животные смогли по своей инициативе сочетать знаки, образуя отдаленное подобие предложений: «подойти открой», «ты щекотать я» и т. п. Большего, однако, достичь не удалось даже у детенышей обезьян, а взрослые шимпанзе вовсе не способны усвоить такие знаки и пользоваться ими. Этому препятствует строение их мозга.

Образ жизни обезьян на воле, деятельность их в естественных условиях не вызывают необходимости в такой знаковой системе, какой является человеческий язык, и потому формируют у них такое строение мозга, которое делает их способными пользоваться при общении лишь необходимыми им знаками. Строение мозга животных, живших около 10 миллионов лет назад и бывших общими предками людей и современных человекообразных обезьян, было таково, что при соответствующем изменении их образа жизни и деятельности их мозг в процессе миллионов лет развития смог постепенно приобрести особенности, присущие мозгу человека. Однако это произошло только с очень небольшой частью наших предков. Большинство, хотя в их жизни за миллионы лет многое изменилось, не испытало тех коренных перемен, которые ведут к превращению мозга животных в человеческий мозг. А некоторые даже утратили задатки своих древних предков. Потомками этих животных являются современные человекообразные обезьяны.

В том, что детеныши человекообразных обезьян обладают свойством и способностью, которых лишены взрослые особи, проявляется так называемый биогенетический закон. Он заключается в том, что в ходе индивидуального развития зародыша в материнской утробе, а затем и детеныша последовательно повторяются главнейшие этапы развития отдаленных предков данного вида -- тех видов животных, которые на протяжении миллионов лет приходили друг другу на смену. У человеческого зародыша, например, первоначально имеются жабры, позднее его тело покрыто шерстью, у него бывает хвостик и т. д.

В силу ряда обстоятельств в жизни наших древних предков происходили очень важные изменения. На смену положению, когда эти животные лишь от случая к случаю применяли в качестве орудия какой-нибудь предмет (плод, камень или ветку, кое-как очищенную от листьев), приходит систематическое изготовление и использование орудий (каменных и костяных). Животное стадо превращается в несравненно более сложную систему -- общество, где сотрудничество очень многообразно и требует значительно более частого и разнообразного общения, чем в стаде. Чтобы суметь изготовить каменное орудие и пользоваться им, чтобы общими усилиями вырыть яму, замаскировать ее, загнать в нее зверя и убить его, охотники должны были многое сообщать другу другу, и жизнь заставила их этому научиться Оказалось, что выигрыш от совместного труда не только в том, что общими усилиями можно решить задачу, непосильную для одного, но и в коллективном использовании информации: то, что увидят, услышат все участники коллективного действия, невозможно увидеть, услышать одному из них, если он действует в одиночку.

Многообразие информации, которую должны были передавать друг другу наши предки, требовало таких знаков, каждый из которых сообщал бы не об одном-единственном предмете или действии, а об объектах различных, но обладающих общими чертами и потому требующих одинаковой реакции со стороны человека. Знак должен был быть общим для определенного класса объектов и общим для всех участников трудового процесса.

Жесты не удовлетворяли этим требованиям, ибо их может принять и понять лишь тот, кто их видит. В коллективном же труде участвуют, разумеется, и те, кто не видит друг друга. Поэтому возникла настоятельная необходимость в звуковой системе знаков, которые, как мы только что отметили, указывают на свойства, общие целому классу действий, событий или предметов.

Каким должно стать при этом отражение какого-нибудь действия (скорей подбегай, спрячься, ударь камнем и т. д.), события (зверь ранен, он скрылся за скалой) или предмета (камень, дерево, пещера)? Может ли это отражение оставаться лишь наглядным представлением, образом, сохраняющимся в памяти животного после того, как оно наблюдало те или иные действия, события, предметы? Разумеется, нет. Представить себе наглядно то общее, что имеется во всех случаях, когда подбегают, прячутся, ударяют и т. п., совершенно отвлекаясь от многочисленных различий между этими актами, можно лишь очень туманно или вовсе невозможно. Вполне наглядными при таком отражении остаются лишь знаки, посредством которых участники общения передают их друг другу.

Отражение того общего, что есть в целом классе явлений (бег вообще, удар вообще, скала вообще), при отвлечении от различий между явлениями данного класса, отражение зависимостей, связей между явлениями дается в мышлении. Мышление -- важнейшая особенность человеческого сознания. Звуковая же система знаков, посредством которой создаются такие отражения и при помощи которой осуществляется общение, называется языком, Таким образом, коллективный труд требовал образования мышления и языка, возникновение и развитие которых нес, целимы друг от друга.

Хотя жестикуляционное общение обученных людьми шимпанзе в общем представляет собой сигнализацию животных, оно кое-чем напоминает человеческий язык. Овладевая этой знаковой системой, шимпанзе выделяют некоторые черты, общие той или иной категории явлений (различных в других отношениях), и создают ряд общих представлений, являющихся как бы переходной ступенью от наглядных образов (чувственных представлений) к мыслям (отвлеченным понятиям). Эти обезьяны, конечно, не говорят (даже на языке глухонемых) и не мыслят на уровне человека, но, обучаясь «языку» жестов, они проходят какой-то отрезок очень длинного пути, ведущего к языку и мышлению. Удается им это только потому, что, изолированные от своих сородичей в раннем возрасте, они воспитываются среди людей, говорящих, мыслящих и прилагающих большие усилия, чтобы обучить их данной знаковой системе. В естественных условиях процесс возникновения языка и мышления потребовал бы преодоления множества очень больших препятствий и потому протекал бы несравненно медленнее. Возраст самых древних каменных орудий, найденных учеными, составляет 2,5 миллиона лет, и если считать, что лексикон наших предков 100 тысяч лет назад насчитывал тысячу слов, то окажется, что каждое новое слово осваивалось ими в среднем раз в 10 тысяч лет...

Но, как бы ни были велики трудности на этом пути, рано или поздно они преодолевались. Решающую роль в их преодолении сыграло развитие общения между членами стада, а потом общества, тесно связанное с усложнением орудийной трудовой деятельности. По мере того как труд выявлял общие черты все новых и новых классов объектов, эти черты получали общее наименование. Общие языковые выражения позволили совершить трудный переход от наглядных представлений к отвлеченным понятиям, к мышлению -- отличительной черте сознания. Жизнь древних предков человека, коренным образом изменявшаяся под влиянием изготовления орудий и общественных отношений, шаг за шагом вносила в их анатомию такие изменения, благодаря которым им стали доступны речь и мышление: верхние конечности животного превратились в человеческие руки, а его мозг -- в мозг человека.

Изготовляя орудие, наш предок воздействовал одним камнем {непригодным для удовлетворения его потребностей) на другой камень (тоже для этого негодный), с тем чтобы получить новый предмет -- орудие (которое также нельзя потребить). Затем он воздействовал орудием на объекты, способные удовлетворить его потребность (например, на дичь). Изготовить орудие можно лишь из камня, обладающего определенными свойствами; особыми качествами должен обладать и камень, при помощи которого данное орудие изготовляется. Само изготовление орудия, как и его применение, требует соответствующих действий. Убить дичь удастся, если копье попадет, скажем, в сердце или голову животного. Все эти операции образуют цепь, каждое звено которой связано определенным образом с соседними звеньями.

При практическом овладении такими связями, с которыми формирующийся человек сталкивался в своей деятельности, в его мозгу отражались наиболее общие их черты. Достичь этого было нелегко. Всякий раз, когда люди неправильно отражали существующие в объективной действительности связи, их попытки овладеть ими терпели неудачу.

Миллиарды раз повторялись такие попытки, то удачные, то бесплодные, пока не сформировалось умение отражать события и их взаимосвязи так, как они имеют место в действительности. Наши предки стали овладевать обычными, на каждом шагу встречающимися, повторяющимися связями: «если данный предмет тверже другого, а тот тверже третьего, то первый тверже третьего»; «если данный предмет находится внутри другого, а тот -- внутри третьего, то первый тоже помещен внутри третьего»; «всякий предмет, обладающий данными свойствами, можно применить для данного дела; этот предмет обладает данными свойствами, значит, его можно применить для данного дела». Так возникли умозаключения, т. е. выведение из некоторых известных исходных посылок определенного нового знания на основе связей, которые называются логическими. С течением времени способность логично умозаключать укоренилась, так как многие поколения на практике убедились, что логические связи соответствуют отношениям и взаимодействиям между самими событиями, действиями или вещами. Возникла присущая человеческому мышлению логика.

Таким образом, сознание со всеми его атрибутами (ощущениями, мышлением, логикой и т. д.), возникшее в процессе чрезвычайно длительного превращения стада животных, в человеческое общество и порожденное, как и язык, общественной трудовой деятельностью, представляет собой (как и язык) явление специфически общественное.

Общественная сущность сознания проявляется и в том, что формирующийся человек, выясняя то общее, что свойственно всем людям, с которыми он ежедневно общается, осознает, что и он -- человек, что между ним и членами его рода существуют определенные отношения. «...Человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека,-- писал К, Маркс.-- Лишь относясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку». Осознание человеком самого себя и того, что в нем происходит, в отличие от того, что происходит вне его сознания, без его ведома,-- важная особенность человеческого сознания. Все мнения о впечатлении, которое произвел на меня снег на вершине горы Алибек (когда я смотрел на нее в Домбае), я думаю о своем восприятии. Анализируя мнение, которое я составил себе о туристах, рядом с моей свою палатку, я думаю о своих мыслях. Я осознаю, что снег на вершине Алибека, возможно, не таков, каким он мне показался издалека; что мое мнение о данных туристах, возможно, ошибочно. Способность человека думать о своих собственных мыслях, чувствах, желаниях, оценивать, насколько они верны или уместны, означает, что его сознание отражает не только объективную действительность, но и само себя, т. е. оно есть отражение отражения. Человек четко различает то, что имеет место лишь в его сознании (субъективная реальность), и то, что происходит вне и независимо от его сознания (объективная реальность). Такова идеальность нашей психики, недоступная ни одному животному.

Мысленные образы внешних объектов, отношений между ними, мысли о самом себе, своих отношениях с внешними объектами, мысли о собственных мыслях, чувствах и т. д. неотделимы в сознании человека от той особой знаковой системы, которой является язык. Эти мысленные образы, существующие только в сознании людей, и следовательно идеальные, представляют собой размышления-рассуждения, внутреннюю речь, в которой слова и предложения выступают как идеальные заместители реальных предметов, действий, отношений. Человек может мысленно оперировать этими идеальными заместителями, как он оперировал бы их оригиналами, если бы практически взялся за это дело. Не прибегая к таким практическим действиям, о которых не всегда известно, приведут ли они к намеченной цели, человек может как бы «прорепетировать» задуманное дело, мысленно производя над идеальными заместителями различные варианты направленных на достижение цели операций (вспомните мысли шахматиста: «Если я пойду так, он ответит так, тогда я...» и т. п.). Так определяется возможность достижения цели и избирается вариант, ведущий к ней скорее других.

Наблюдать исчезнувшее или еще не возникшее мы не можем.

Но оперирование идеальными заместителями не связано этими ограничениями. От состояния, в каком Земля находилась сотни миллионов лет назад, до ее нынешнего состояния она прошла через множество промежуточных состояний, звеньев процесса ее развития. Между этими звеньями имеются определенные связи, исследуя которые, геолог узнает о том, какой была Земля сотни миллионов лет назад. Этим же способом астроном с большой точностью предсказывает небесные явления, которые произойдут через сотни миллионов лет. Так получает свое разрешение вопрос, являются ли отражением действительности мысли о прошлом и будущем.

В сознании человека, иногда помимо его воли, возникает какая-нибудь мелодия или зрительный образ, от которых он тщетно пытается избавиться Непроизвольное возникновение зрительного или слухового представления испытывал каждый из нас. Но у нас есть еще произвольные представления и мысли. Мы можем по своему желанию вызвать определенный зрительный образ или мотив, можем заставить себя обдумывать какой-то вопрос, решать определенную задачу и т. д. В той мере, в какой мысль человека выходит за пределы того момента, когда он мыслит, в той мере, в какой он сам выбирает объекты, на которые направляет свои мысли, его сознание приобретает относительную независимость от воздействий среды, которым он подвергается в тот момент, когда обо всем этом размышляет.

Способность к самонаблюдению позволяет человеку следить за некоторыми своими психическими процессами, контролировать их и управлять не только своими поступками, но и -- в известной мере -- своим сознанием. Поэтому у человека легко может возникнуть представление о независимости его «духа» от окружающего материального мира и от его собственного тела -- представление, лежащее в основе идеализма.

Имеется и иной источник мнения о независимости сознания от материи. Всякое отражение существует только в отражающем материальном объекте. Не может существовать без своего материального носителя и то отражение, посредством которого осуществляется управление в живых организмах, т. е. информация.

Когда человек смотрит кинофильм, получая определенную информацию, носителями ее являются: процессы, происходящие в сетчатке глаза при падении на нее световых колебаний; частотно упорядоченные импульсы, идущие по центростремительным нервам к определенному участку коры головного мозга; нейрохимические процессы, вызванные этими импульсами в коре. Все это от зрителя скрыто: объективных процессов, происходящих в различных частях его глаза и мозга, когда он смотрит на экран, он не воспринимает. А от человека, решающего математическую задачу, скрыты происходящие в его мозгу процессы, субъективным выражением которых являются все его рассуждения. В том, что информация воспринимается человеком отделенной от ее материального носителя, проявляется идеальность сознания, которая легко рождает иллюзию, будто размышления, воспоминания, мечты и т. п.-- это нечто, вовсе не зависящее ни от чего материального.

Эта иллюзия лежит в основе распространившегося в последние годы в западной философии дуалистического интеракционизма, отстаиваемого английским ученым Э. Полтеном, американцем Г. Прайсом и др. Они утверждают, что совершенно независимо друг от друга существуют «мир материальных объектов» и «мир духовных объектов» (Э. Полтен), что эти два мира воздействуют друг на друга, причем мозг воздействует на сознание, а сознание--на мозг, так сказать, «на равных».

Открытия, сделанные нейрофизиологами во второй половине XX в., опровергают этот взгляд. Экспериментально установлено, что поступление информации из внешнего мира через ощущения-- безусловная предпосылка существования сознания: при полном прекращении ощущений человек впадает в бессознательное состояние. Применение метода электрических раздражений различных точек мозга позволило неопровержимо доказать зависимость всего, о чем думает и что чувствует человек, от процессов, совершающихся в его мозгу. Канадский нейрофизиолог У. Пенфилд (1891--1976) ввел электрод в определенную точку коры мозга пациентки и включил слабый ток. Она сразу воскликнула: «О, знакомое воспоминание -- где-то в учреждении... Я была здесь и какой-то человек, прислонившийся к столу... звал меня». Этот эксперимент повторялся неоднократно и всегда возникало одно и то же воспоминание. Прикладывание электродов к некоторым другим точкам коры создавало у пациента (не знавшего о том, что электрод прикоснулся) ощущение, что переживаемое ? данный момент переживалось когда-то прежде.

Многочисленные эксперименты, проведенные Пенфилдом, показали, что способность человека выражать свои мысли и понимать сообщаемые ему мысли других посредством произносимой, слышимой, писаной и читаемой речи «зависит от деятельности определенной части одного полушария»2 мозга. Внутри этой части эксперименты позволили выделить области, ответственные за память пережитого, за память понятий и за память слов. Другой современный нейрофизиолог пишет: теперь «доказано, что движения, ощущения, эмоции, желания, идеи и все многообразие психических явлений можно вызывать, подавлять или изменять, раздражая электрическим током определенные отделы мозга».

В 60--70-е гг. большой вклад в эти исследования внесла группа советских ученых, возглавляемая академиком Н. П. Бехтеревой.

Вживляя в мозг электроды для уточнения того, какие зоны мозга изменяются при возникновении определенного заболевания, а затем -- и для лечения данного заболевания, ученые смогли изучить состояния мозга в самых различных ситуациях, в том числе и при мыслительной деятельности. Это позволило им понять, как в каждом случае мозг обеспечивает эмоциональную жизнь человека, состояние его мышления и т. п. Бехтеревой и ее сотрудникам, обследовавшим более 2000 зон мозга, удалось установить зависимость определенных явлений сознания от процессов, происходящих в определенных зонах. В частности, изучение физиологических принципов кодирования в мозгу произносимых слов позволило решать «обратную» задачу: расшифровывая кодовые характеристики, распознавать слова, «произносимые» мысленно. По словам Бехтеревой, «совсем недавно это могло показаться фантастикой: слово еще не слетело с уст, а аппаратура уже перехватила его».

С 60-х гг. для прекращения припадков у больных эпилепсией стали рассекать нервные пути, соединяющие оба полушария головного мозга. Воспользовавшись этим, Р. Сперри занялся выяснением функций каждого полушария, об асимметрии которых у человека (в отличие от животных) было известно и раньше.

Многолетние кропотливые исследования позволили установить, что функциями левого полушария (у правшей) являются речь, чтение, письмо, мышление, математические действия, анализ, а функциями правого -- синтез, творческая научная и художественная деятельность. За эти открытия Р. Сперри была присуждена Нобелевская премия (1981 г.).

Под влиянием вышеописанных научных достижений в рамках западной аналитической философии (многие представители которой еще недавно объявляли вопрос о соотношении деятельности мозга и сознания псевдопроблемой) возникло в 60-е гг. течение, всерьез занявшееся этим вопросом. Это течение, так называемый «научный материализм», исходит из того, что психика является функцией и свойством мозга. Защита «научными материалистами» (У. Плэйсом, Г. Фейглом, Дж. Смартом, Д. М. Армстронгом и др.) указанного положения, их решительная борьба против идеализма вызвали острую критику со стороны представителей идеалистических концепций. Против «научных материалистов» выступили также и дуалистические интеракционисты, о которых упоминалось выше.

Последние перед лицом установленных наукой фактов не отваживаются отрицать зависимость явлений сознания от мозговых процессов, но утверждают, что мозговые процессы зависят от явлений сознания ничуть не меньше. Интеракционисты признают, что мозг человека может существовать и нормально функционировать, когда сознание у человека отсутствует (например, при сне без сновидений), но они утверждают также, что и мысли челозека, его память, желания, образы могут существовать «в отсутствие физического мозга». Как полагает английский интеракционист Э. Полтен, в пользу его позиции говорит то, что только интеракционизм дуалистических теорий может объяснить независимое существование души от тела как до рождения, так и после смерти. Иными словами, только будучи интеракционистом, можно верить в бессмертие души. Но этот довод не убедителен. У нас нет ни одного факта, подтверждающего существование мыслей, памяти, желаний в отсутствие мозга.

Что же касается «научных материалистов», то их позицию тоже нельзя считать бесспорной. Они игнорируют качественное своеобразие психики вообще и человеческой психики в особенности, Сознание есть мозговой процесс, утверждает У. Плэйс, Д. М. Армстронг считает, что человек обладает лишь физическими, химическими и биологическими свойствами, которые, по всей вероятности, могут быть сведены к исключительно физическим свойствам. Это точка зрения механистического материализма, несоответствие которого науке было выяснено свыше.

Но вернемся к вопросу, поставленному в начале этой главы, Электронно-вычислительные машины часто называют «мыслящими машинами», «электронным мозгом», что на деле ни одна из них не является самоуправляющейся системой. Они суть лишь преобразователи информации, вводимой в них человеком, который ставит перед ними цели и контролирует их достижение. Собственных целей у ЭВМ нет. Они не обладают ни мышлением, ни чувствами. Количество переключающих элементов в ЭВМ исчисляется миллионами (в нервной системе человека таких элементов -- нейронов -- 1 5 миллиардов). Лучшие ЭВМ выполняют триллионы, т. е. 10 ~, элементарных операций в секунду (в мозгу за секунду производится более 10" таких операций). Не только мозг в целом, но и многочисленные его подсистемы обладают своими программами. К тому же работа мозга и нервной системы тесно связана с работой всего нашего организма. Наши знания о строении и функционировании всей этой сложнейшей системы пока еще очень скудны. Поэтому программы, вводимые в ЭВМ, несомненно, только слабое подобие программ нашего мозга. Тем не менее нет оснований отрицательно отвечать на часто задаваемый вопрос: возможно ли в принципе создание искусственного интеллекта? Если бы удалось создать устройство, обладающее всеми программами нашего мозга, оно было бы не биологическим, а социальным продуктом, который овеществляет знания общества, находящегося на высоком уровне научно-технического развития.

Как известно, у ребенка, чей организм, мозг, нервная система вполне нормальны, сознание не возникает, если он не воспитывается людьми. Его телесная организация определяет только возможность сознания, которая реализуется в обществе, при общении ребенка с людьми. Учитывая это, можно сказать, что искусственное устройство, обладающее всеми программами нашего мозга, будучи созданным, оказалось бы на положении ребенка, которого еще нужно воспитывать. Чтобы в таком устройстве появилось сознание, нужно осуществить его общение с людьми, включить его в общество. Следовательно, здесь недостаточно одних только достижений науки и техники.

Но обратимся к мозгу человека. Как ни своеобразно отражается в нем мир, это только очередная ступень в развитии форм отражения, существовавших раньше. Отмечая, что высшие животные умеют разлагать предмет на части (анализ), сочетать вещи и действия для достижения цели (синтез) и производить нечто вроде экспериментов, Ф. Энгельс писал: «Основные черты метода одинаковы у человека и у животного и приводят к одинаковым результатам, поскольку оба оперируют или довольствуются только этими элементарными методами. Наоборот, диалектическое мышление -- именно потому, что оно имеет своей предпосылкой исследование природы самих понятий,-- возможно только для человека...»' Субъективные образы объективных явлений и чувства имелись уже у животных, появившихся задолго до человека.

Свойственное нашему сознанию отделение субъекта от объектов возникло не на пустом месте. Сознание людей опережает действительность на многие десятилетия, но опережающее отражение, хотя и не столь развитое, имеется и у других организмов. Отличительные особенности человеческой психики возникли благодаря обществу и труду. Но человеческое общество и труд тоже возникли не на пустом месте. Все это надо учитывать для понимания «предыстории человеческого духа, для прослеживания различных ступеней его развития, начиная от простой... протоплазмы низших организмов и кончая мыслящим мозгом человека. А без этой предыстории существование мыслящего человеческого мозга остается чудом» .

И все же, говоря о соотношении так называемого искусственного интеллекта (ИИ), осуществляемого компьютерами, и мыслительной деятельности человека, не следует слишком категорически ставить границы, которые ИИ якобы никогда не сумеет преодолеть. Если учесть, что программа разработки ИИ впервые была выдвинута в конце 50-х гг., когда компьютеры делали лишь сотни тысяч операций в секунду, а по своим объемам занимали несколько комнат, то следует признать, что за три с небольшим десятилетия в сфере ИИ достигнуты поразительные успехи.

Ныне компьютеры способны выполнять триллионы операций в секунду, а объем памяти на магнитном диске размером с ладонь равен хорошей библиотеке. Уже сейчас существует возможность общения человека и компьютера на естественном языке. Экспертные системы, реализованные в виде компьютерных программ, помогают ставить медицинские диагнозы, разведывать полезные ископаемые, управлять предприятиями, принимать ответственные экономические решения и т. д. В ближайшем будущем возможно создание компьютера, память которого будет равноценна информации, содержащейся в гигантских национальных библиотеках, скорость достигнет 1015 операций в секунду при одновременном уменьшении объема компьютера.

Поэтому категорические заявления, ограничивающие интеллектуальные возможности ЭВМ, требуют столь же критического отношения, как и неумеренные восторги. Во всяком случае, за 30 лет своего развития (а ведь это только начало пути) компьютеры, разумеется с помощью человека, проделали путь, на который нашим предкам потребовались миллионы лет.

В заключение надо подчеркнуть, что изложенные в данной главе кардинальные положения об общественной природе сознания и о коренных отличиях человеческого сознания от психики животных основоположники марксизма впервые в истории философии сумели обосновать научно, опираясь на материалистическое понимание законов общественной жизни.

И в этом заключается специфическое значение философии для разработки методологии общественных наук, социального познания в целом.

Глава III ОБЩЕСТВЕННОЕ БЫТИЕ И ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ

Рассматривая основной вопрос философии, мы установили, какое отношение существует между сознанием и окружающим человека природным миром. Теперь же нам предстоит разобраться в том, как решается основной вопрос философии применительно к обществу. Успешно справиться с этой задачей можно, конечно, только опираясь на знания об обществе, накопленные изучающими его специальными науками.

Что представляют собой эти знания? История доставляет нам знания о том, как фактически протекало развитие материальной и духовной жизни общества в те или иные эпохи, выясняет причины исторических событий и их значение для народа той или иной страны и других народов. Политическая экономия дает знание законов, управляющих производством, распределением и обменом материальных жизненных благ в обществе на различных этапах его исторического развития. Языкознание выявляет законы функционирования и развития языка и ту роль, какую он играет в общении. Все специальные общественные науки, исследуя те или иные социальные явления или стороны жизни общества, руководствуются некоторыми методологическими принципами, представляющими собой определенное решение вопросов: что представляет собой общество? что образует основу общественной жизни? что является движущей силой общественного развития? каким наиболее общим законам подчиняется это развитие?

Эти вопросы по самому своему существу являются философскими, а получаемые в процессе их анализа выводы и обобщения приобретают статус методологических принципов других общественных наук. Разумеется, что такой анализ не может быть чисто умозрительным. Он должен опираться на фактический материал, на конкретные данные, собранные и точно установленные различными обществоведческими дисциплинами. Однако философский анализ не ограничивается простой систематизацией всего этого материала. Он использует его для обоснования и формулирования общих методологических принципов и понятий, т. е. категорий, регулирующих, организующих и целеориентирующихся.

1. ОБЪЯСНЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ В ДОМАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ

Какие же знания об общественной жизни имелись, скажем, в XVII--XVIII вв.? В эту эпоху было добыто множество фактических сведений о различных областях природы и удалось открыть законы не только механических, но и многих астрономических, оптических, а также некоторых тепловых, магнитных, электрических явлений. Даже биология, значительно отстававшая от наук о неорганической природе, собрала колоссальный фактический материал. Иначе дело обстояло в области изучения общества.

Конечно, сведений об общественной жизни древних и современных народов имелось немало. Античная литература давала обильный материал о жизни древнегреческого и римского обществ.

Сообщения купцов и путешественников содержали массу данных об общественной жизни народов Америки и других недавно открытых материков и стран. Но достоверные данные тонули в массе всевозможных легенд, и многие историки считали, что отделить первые от вторых вообще невозможно.

Еще хуже обстояло дело с исследованием общественных процессов, с постижением законов развития общества. Произведения естествоиспытателей XVII--XVIII вв. представляли собой солидные труды, где почти каждое положение было доказано, где автор опирался на факты, установленные тщательными наблюдениями и экспериментами. Когда же мы знакомимся с теми произведениями этой эпохи, в которых предпринимается попытка объяснить общественную жизнь, перед нами оказываются более или менее интересные догадки, умозрительно построенные схемы, как правило, не доказанные и опирающиеся на фактический материал, либо не проверенный, либо поверхностно исследованный. Политической экономии, столь важной для понимания жизни общества, до середины XVIII в. вовсе не существовало.

Чем было обусловлено такое отставание развития знаний об обществе от развития естествознания? Крайней сложностью и запутанностью общественной жизни, фундамент которой скрыт от непосредственного наблюдения толстым слоем материальных и духовных явлений, порождаемых этим фундаментом, но так сильно его заслоняющих, что добраться до него научному исследованию исключительно трудно. Общественные отношения в странах Западной Европы до окончательного утверждения в них капитализма были крайне запутанны, представляя собой переплетение множества противоречий: между крестьянами и их сеньорами, между буржуазией и трудящимися массами городов, между буржуазии и дворянством, между королевской властью и дворянской знатью, между цеховыми мастерами и подмастерьями, между богатыми крестьянами и деревенской беднотой, между дворянской верхушкой и мелким дворянством и т. д. В сознании самих участников общественных конфликтов их деятельность, их фактическое положение отражались искаженно. То, что в действительности было причиной исторических событий, казалось их участникам следствием, а следствия представлялись им причиной.

Есть еще одно обстоятельство, серьезно затруднявшее отыскание основ общественной жизни. Как при рассмотрении природы, так и при рассмотрении общества постичь сущность того, что в них происходит, можно лишь при наличии общих правильных методологических принципов. Но пока мы рассматриваем отношение между мышлением и бытием лишь как отношение между сознанием и природой (окружающей человека и природой самого человека), перед нами стоит вопрос о том, что предшествует и в этом смысле первично, а что возникает позднее и в этом смысле вторично. И здесь надежные знания о том, что некогда существовали такие ступени развития материи, на которых сознания не было, с необходимостью приводит к признанию первичности материи, к материалистическому решению основного вопроса философии. Когда же мы имеем дело с обществом, мы не можем столкнуться с таким положением, что материальная сторона общественной жизни налицо, а никакого сознания нет.

На любой стадии общественного развития мы находим в обществе и материальную и идеальную стороны его жизни. Общества, лишенного сознания, никогда не существовало, так же как и общества, в котором нет ничего материального. Здесь вопрос заключается не в том, что существует раньше, а что возникает позднее-- бытие или мышление, но в том, играют ли материальная сторона жизни общества, материальные условия этой жизни решающую, определяющую роль по отношению к сознанию общества, или же его сознание решающим образом определяет материальные условия его жизни. Поэтому здесь найти верное решение основного вопроса философии значительно труднее.

Недостаточность достоверных знаний о жизни общества философы XVIII в. старались восполнить чистым умозрением. Хотя при этом были высказаны некоторые важные догадки, гораздо больше было выдвинуто ошибочных мнений. Религиозные мыслители усматривали в возникновении общества и во всем, что в нем происходит, результат деятельности одного или нескольких богов, а философы-идеалисты -- результат саморазвития «мирового духа». Те же, кто отвергал религиозные и идеалистические взгляды, полагали, что общество возникло и развивается естественным путем. Одно из первых объяснений общественной жизни, выдвинутых философами этого направления, заключалось в следующем.

Некогда люди, подобно животным, жили разрозненно, общества не существовало. Затем, осознав неудобства и опасности, с которыми сопряжен такой образ жизни, они договорились объединиться, установив правила общежития и приняв меры, обеспечивающие их соблюдение. Так возникло общество, основанное на договоре.

Идея договорного происхождения цивилизованного общества и государства восходит еще к античности, но ее концептуальное оформление относится к XVII в. Благодаря трудам Т. Гоббса и Дж. Локка (1632--1704) эта теория приобрела большое политическое звучание в борьбе с феодализмом и абсолютизмом. Согласно ей именно осознание целесообразности объединения усилий и заключения общественного договора было главным фактором возникновения цивилизованного общества. Но безусловно, решающий вклад в обоснование и утверждение этой концепции принадлежит Ж. Ж. Руссо (1712--1778). Он считал, что первых людей, живших до возникновения «гражданского» общества, в условиях, которые он называл естественным состоянием, ничто не связывало, они были свободны. Имущественное неравенство, угнетение, пороки были тогда невозможны. Позднее усовершенствование орудий и способов добывания средств существования породило все возраставшую зависимость людей друг от друга и необходимость их объединения. Люди осознали эту необходимость и решили объединиться. В результате появились частная собственность, имущественное неравенство, угнетение одних людей другими., «Искусство добывания и обработки металлов и земледелие явились теми двумя искусствами, изобретение которых произвело этот огромный переворот»'. На смену естественному состоянию дикарей, свободных, счастливых и беспорочных, пришло общество, большинство членов которого порабощено, несчастно и порочно. Изобретение новых орудий и способов производства, вызванное этим возникновение и развитие общества всецело обусловлены развитием сознания людей: «Чем больше просвещался ум, тем более совершенствовались изобретательность и навыки»2. Изменения в общественной жизни совершаются «по мере того как понятия и чувства возникают одно за другим, по мере того, как развивается ум и сердце...».

Руссо утверждал, что материальная жизнь общества определяется его сознанием.

Французские философы, подготавливавшие умы своих соотечественников к революции 1789 г.,-- Ж. де Ламетри, Д. Дидро (1713--1784), П. Гольбах (1723--1789), К. Гельвеции -- были материалистами. Но их материализм был метафизическим. Сложное явление действительности они рассматривали не как систему, где особенности ее элементов определяются особенностями системы, а как механическую сумму элементов, которые, образовав систему, обладают лишь теми свойствами, какими каждый из них обладал бы, существуя вне системы. С этой точки зрения достаточно знать свойства элементов сложного явления, чтобы объяснить все особенности этого явления: ведь оно есть лишь сумма своих элементов. Считая общество совокупностью, суммой составляющих его людей, эти философы для объяснения общественной жизни обращались к свойствам, присущим каждому отдельному человеку. Материальное в человеке, считали они, играет решающую, определяющую роль в отношении духовного. Если духовное в человеке -- его мысли, чувства, желания, настроения, то материальное в нем -- его тело. Дать материалистическое объяснение человека -- значит показать, что его мысли и чувства, его поведение, его образ жизни определяются строением его тела. Образ жизни людей, членов общества во многом отличается от образа жизни животных, и единственная причина этому -- отличие телесной организации человека от телесной организации животных. Никаких других различий между человеком и животными нет.

Так рассуждали французские и английские материалисты XVII! в., а также немецкий философ Л. Фейербах (1804--1872).

Они полагали, что сущность человека, его отличие от других живых существ скрываются в устройстве его тела (в его «естественной природе») и что телесной организацией людей обусловливается и их образ жизни, и их образ мыслей. Следовательно, на все вопросы, возникающие при изучении общественных явлений, должна ответить наука, исследующая телесную организацию людей, т. е. антропология, включающая в себя анатомию и физиологию человека. Защищая эту точку зрения, Фейербах заявлял, что его философия превращает антропологию в универсальную науку, дающую объяснение и сознанию всех людей, и их поведению.

Но устройство тела людей оставалось практически одним и тем же на протяжении всей истории человека. Значит, одними и теми же должны были бы оставаться и образ мыслей, и образ жизни, которые определяются телесным строением. Философы, рассуждавшие так, конечно, знали, что ничего подобного в истории общества не наблюдается. И они резко осуждали социально-политические порядки того общества, в котором жили, и господствовавшие в нем идеи, утверждая, что эти порядки и идеи противоречат «природе человека». Из «природы человека», верили они, вытекают иные порядки, иные взгляды на права человека, на нравственность, на справедливость, нежели те, которые имеют место в действительности. Описывая, какими должны быть «естественные» порядки в обществе, какие должны царить в нем взгляды, они призывали устранить порядки и взгляды, противоречащим «природе человека», заменить их порядками и взглядами, вытекающими из этой природы. Но общественные порядки и взгляды, казавшиеся им неестественными, были на самом деле обусловлена эпохой, которая их вызвала к жизни.

Ведь то, что они утверждали, по сути дела означало: существующие материальные условия жизни общества, господствующие в нем отношения и взгляды должны исчезнуть только потому, что они противоречат идеалам (которые выдвигали эти философы), а новое положение вещей в обществе должно сложиться единственно потому, что оно будет этим идеалам соответствовать. Стремясь материалистически объяснить общественную жизнь, домарксовы материалисты приходили к противоположному результату -- к идеалистическому пониманию жизни общества.

К тому же результату приводило еще одно соображение этих мыслителей. При сравнении явлений природы и общественных явлений им бросалось в глаза важное различие между ними. В природе все события совершаются, так сказать, сами собой, в силу сцепления причин, совершенно не зависящих от сознания или воли кого бы то ни было. Люди же не совершают ни одного поступка, если их не побуждают к этому какая-нибудь мысль, чувство, желание или страсть. Жизнь общества вся без остатка складывается из человеческих поступков, и потому все в ней определяется сознанием членов общества. Мнения управляют обществом, говорили эти материалисты.

Так получилось, что до середины XIX в. и идеалисты и материалисты приходили к идеалистическому пониманию общественной жизни.

2. РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРЕВОРОТ В ПОНИМАНИИ ОБЩЕСТВА

По мере того как в западноевропейских странах утверждается капитализм, с отношений между людьми постепенно спадают их пестрые, вводящие в заблуждение покровы. Все более явственно выступает обусловленность интересов и действий людей их материальным положением. Экономическая основа всей общественной жизни обнажается, как никогда прежде. Складываются более благоприятные условия для исследования общества, и научные знания о нем обогащаются важными приобретениями. Исследования, выполненные французскими историками Ф. Гизо (1787-- 1874), О. Минье (1796--1884), О. Тьерри (1795--1856) в начале XIX в., принесли исторической науке важные для понимания общественной жизни достоверные знания (они будут рассмотрены в главе X). Возникла новая наука--политическая экономия. Английские экономисты А. Смит (1723--1790) и Д. Рикардо (1772-- 1823) установили, что хозяйственная жизнь подчиняется законам, не зависящим от воли людей, и создали учения, хотя и содержавшие ряд ошибочных положений, но принесшие с собой и достоверные знания, важные для выяснения материальной основы жизни общества.

Новую эпоху в развитии политической экономии составили фундаментальные исследования К. Маркса. Он создал теорию прибавочной стоимости, провел анализ превращения простого товарного хозяйства в капиталистическое, открыл основной экономический закон капитализма, природу его классов, механизм совершающихся в нем процессов и присущие им тенденции. Эти и другие открытия в политической экономии подняли на качественно новый уровень понимание не только экономики капитализма, но и экономики предшествовавших капитализму форм общества.

Ведь, как писал Маркс, «анатомия человека -- ключ к анатомии обезьяны», т. е. познание более высокой ступени развития позволяет понять предшествующие ей более низкие ступени.

Эти исследования, позволившие основоположникам марксизма выяснить сущность явлений общественной жизни, сущность отношения между обществом и природой, сыграли чрезвычайно важную роль в процессе распространения принципов философского материализма на понимание общества.

С точки зрения диалектического материализма все общественные процессы, отношения, связи, существующие вне сознания людей, представляют собой материальную сторону общественной жизни, бытие общества, что обозначается категорией «общественное бытие». Мысли же индивидов, их представления, стремления, желания, чувства, настроения составляют идеальную сторону общественной жизни, сознание общества, что, в свою очередь, обозначается категорией «общественное сознание».

Хотя этими понятиями явно или не явно оперируют все общественные науки, ни одна из них их не вырабатывает, поскольку эти категории -- философские, т. е. представляют собой наиболее общие понятия, применяемые при изучении общественных явлений. О том, как можно определить содержание этих категорий, свидетельствует тот факт, что все попытки домарксистского материализма найти правильное объяснение законов общественной жизни потерпели неудачу.

В отличие от старого материализма материализм диалектический видит в обществе не сумму образующих его людей, а сложную социальную систему, в которой поведение каждого ее члена определяется прежде всего отношениями, взаимосвязями, процессами, имеющими место в данной системе. Благодаря этому выявлена социальная природа человеческого сознания, обусловленная общественным характером человеческого бытия. Речь шла о том, как на смену животной жизнедеятельности первобытного человека пришел общественный труд. Собранные учеными многочисленные данные о происхождении человека подтверждают, что именно этот процесс был основной причиной выделения людей из мира животных. К. Маркс и Ф. Энгельс пришли к выводу, что не общественная жизнь объясняется особенностями человека, отличающими его от животных, а, наоборот, эти его особенности находят свое объяснение в отношениях, связях, процессах, обусловленных общественным бытием людей.

Представители метафизического материализма не учитывали творческой активности сознания общественного индивида. Человек, говорили они,-- часть природы, материальное существо, полностью от нее зависящее. Природа воздействует на человека, и все, что он чувствует, думает, делает, есть лишь отражение этого внешнего воздействия. Подчеркивая нашу зависимость от окружающей действительности, эти философы сводили отношение между человеком и внешним миром к воздействию этого мира на человека.

Маркс показал несостоятельность такого сведения, ибо оно в конечном счете приводит к признанию человека пассивным существом. В подобной созерцательной позиции может находиться разве что прикованный к постели тяжелобольной. Остальные люди активно заняты самой различной деятельностью: работают в промышленности, в сельском хозяйстве, на транспорте, возводят различные сооружения, воспитывают детей, лечат больных, занимаются той или иной общественной или политической деятельностью, проводят научные эксперименты, занимаются искусством, спортом и многими другими делами. Каждое из этих дел связано с воздействием человека либо на природу, либо на других людей, т. е. с воздействием, производящим определенные изменения в окружающей действительности.

В повседневном обиходе понятие «практика» употребляется по-разному. В марксистской философии практикой, практической деятельностью (в отличие от деятельности теоретической, имеющей место лишь в сознании) называется воздействие людей на внешний мир, их материальная деятельность. Данное понятие является одной из важнейших философских категорий. Учение Маркса об исторической роли пролетариата в революционном преобразовании общества тесным образом связано с открытием огромного значения практики в жизни общества.

Из этого следовало и принципиально новое видение задач социальной философии. «Философы лишь различным образом объясняли мир,-- писал он,-- но дело заключается в том, чтобы изменить его» '.

С точки зрения метафизического, созерцательного материализма, человек зависит от окружающих его условий, а последние от него не зависят. Чтобы разобраться в этом вопросе, заметим, что условия эти состоят из окружающей человека природы и созданных им вещей, окружающих его людей и установившихся между ними отношений. Природа, с которой имеет дело подавляющее большинство людей,-- это отнюдь не девственная природа. Виды выращиваемых нами растений, породы разводимых нами животных выведены людьми. Облик местности заселенной части земной поверхности изменен руками людей до неузнаваемости. Под влиянием вырубки лесов, осушения болот, возведения плотин, создания искусственных водоемов существенно изменился не только облик, но и климат многих местностей. Кроме разве что исследователей Арктики и Антарктики, сегодня мало кто из людей встречается с нетронутой природой. Опять же нелишне напомнить о тех огромных изменениях, которые внесли в природу в XX в. сжигание колоссальных количеств угля, нефти, газа, широкое применение атомной техники и развитие астронавтики. Таким образом, природа, с которой имеют дело люди, в ряде отношений представляет собой продукт человеческой деятельности.