Философия. Основные идеи и принципы

Итак, вся проблема единства многообразного приобретает теперь особую философскую «прозрачность». Ее решение состоит не в поисках какого-то единого вещества, не в сведении всех форм движения к одной -- простейшей, не в признании существования либо только разнообразных вещей, либо противоположных им универсальных понятий, а в признании того, что реально существующие многообразные формы явлений охвачены объективными связями и взаимодействиями. Среди последних выделяются особенно устойчивые, постоянные, внутренние необходимые связи и отношения, которые представляют собой объективные законы. В этой картине мир в целом выступает как грандиозная динамическая система, состоящая из практически неограниченного множества систем меньшей общности. Каждая система, каждое явление имеют свои единичные, элементарные составляющие, свои взаимосвязанные подсистемы, т, е. особые части, по отношению к которым первые выступают как конкретное общее. Но те же самые системы или явления сами могут оказаться элементами или особыми частями более общей, охватывающей их системы. Здесь все зависит от уровня рассмотрения и от строения объективной реальности. В свете этого категории «общее», «особое» и «единичное» освобождаются от мистической окраски, которую придавали им средневековая философия и богословие, и выступают как понятия, отражающие в условной, диалектически подвижной форме объективную сложность природы, общества и мышления, сложность мира в целом.

Философское исследование проблемы единства многообразного позволяет четко сформулировать методологические установки и правила познания и деятельности человека. В достижении своих социально значимых целей человек должен прежде всего стремиться к познанию объективных законов функционирования и развития соответствующих систем. Именно эти законы, т. е. наиболее устойчивые и общие связи и отношения между многообразными явлениями данной системы, служат фундаментом целесообразной и эффективной деятельности. Каждая конкретная наука вскрывает свои, особые законы, но при этом она должна учитывать, что особое есть лишь специфическое проявление общего.

Возвращаясь к нашим примерам, можно сказать, что при проектировании больших гидромелиоративных и гидротехнических систем и т. п. следует учитывать законы, управляющие флорой и фауной, климатические закономерности, законы экономического развития данной зоны, законы почвообразования и функционирования почвы, закономерности взаимодействия техники и природы и т. д. Только при учете всех этих законов и закономерностей можно избежать нанесения непоправимого ущерба окружающей природе и, следовательно, самому человеку. Совершая космические полеты, человек должен изучать иные законы -- закономерности космических излучений, законы гравитации, законы механики и радиофизики и т. п. Лишь полный учет всех их, вместе взятых, гарантирует безопасность и эффективность космических полетов. Аналогичные выводы справедливы и для изучения общественной жизни. Ее внешние формы чрезвычайно многообразны, но за ними можно разглядеть сходное содержание. Так как именно содержание определяет форму, за разнообразием внешних форм следует искать устойчивые, постоянные и необходимые внутренние формы, т. е. объективные общественные закономерности. Их познание позволяет обнаружить глубокое единство Самых разнообразных внешних форм политической, экономической и культурной жизни людей на различных ступенях исторического развития общества. Вот почему диалектика как учение о всеобщих взаимосвязях в природе, обществе и познании приобретает особое звучание в эпоху глубоких социальных изменений, когда познание законов общественного развития становится основой сознательной преобразующей деятельности, определяя ее смысл и цели.

Глава V ОБЩЕСТВО. ФОРМЫ И СОДЕРЖАНИЕ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ

Один из наиболее сложных объектов философского анализа -- общество. Оно состоит из огромного количества составляющих его элементов и подсистем, находящихся в чрезвычайно сложных отношениях между собой. Общество не является простой совокупностью этих элементов и подсистем, а представляет собой динамическую систему, различные подсистемы и элементы которой обновляются и находятся в изменяющихся связях и взаимодействиях.

1. МЫСЛИТЕЛИ ПРОШЛОГО О ВОЗНИКНОВЕНИИ ОБЩЕСТВА

Осмысливая внешний мир, люди издавна стремились понять и объяснить общественные явления, смысл общественной организации. Так, в буддизме -- одной из древнейших мировых религий -- утверждалось, будто после «золотого века» истории человечества наступил период неравенства людей, период обманов и несправедливости, поэтому люди избрали царя, который должен был уничтожить распри и вражду между людьми. Мы уже говорили о взглядах Платона и Аристотеля на происхождение общества. Другой древнегреческий философ--Эпикур искренне считал, что справедливость -- это результат договора между людьми о том, «чтобы не вредить друг другу и не терпеть вреда...»1. В эпоху безраздельного господства христианской теологии в Западной Европе усиленно культивировалась идея, согласно которой общество возникло в результате договора человека с богом. Этой идеи придерживался, в частности, известный философ средневековья Фома Аквинский (1225/1226--1274).

Идеологи поднимавшейся буржуазии -- Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж. Ж. Руссо и др., борясь против идейного гнета церкви, выдвинули идею об общественном договоре, т. е. о договоре между людьми, а не человека с богом. Эта идея об обществе как простом собрании индивидов, каждый из которых обладает суверенными правами, несомненно, была прогрессивной по сравнению с теологической идеей об организации общества по воле божьей. Но она была слишком упрощенной, не отражала действительную структуру общества и потому не могла служить основой создания научной теории об этой структуре.

Мыслители XVIII в.-- философы, экономисты, историки -- создали огромное количество теорий, каждая из которых начиналась с робинзонады: человек, обладающий элементарными навыками к труду, попадает на необитаемый остров, богатый дарами природы, затем, почти как в известной книге Д. Дефо, появляется дикарь, которого первопоселенец подчиняет себе, и т. д. Такие робинзонады, в центре которых всякий раз был изолированный индивид, призваны были объяснить формирование общественных отношений. Однако при этом общественная структура ускользала от внимания.

Конечно, в силу случайного стечения неблагоприятных обстоятельств какой-либо человек может, подобно Робинзону Крузо, * оказаться на необитаемом острове. В прошлом так изредка бывало; но эти случайности не имеют никакого отношения к развитию общества, к возникновению его структуры. «Единичный и обособленный охотник и рыболов, с которых начинают Смит и Рикардо,-- писал К. Маркс,-- принадлежат к лишенным фантазии выдумкам XVII! века»'. У этих мыслителей было немало и ценных идей. Так, А. Смит, создавший вместе с Д. Рикардо теорию трудовой стоимости, считал основой человеческого общежития разделение труда и обмен товарами.

Предпринимались и другие попытки найти некоторую первичную ячейку общества. Например, Ж. Ж. Руссо писал: «Самое древнее из всех обществ и единственное естественное -- это семья»2. По его мнению, семья есть первый образец политических обществ: «...правитель -- это подобие отца, народ -- детей, и все, рожденные равными и свободными, если отчуждают свою свободу, то лишь для своей же пользы»3. Правда, говорит он, между отцом и правителем все-таки есть разница: любовь отца к детям вознаграждает его за заботы о них, а для правителя вознаграждением является наслаждение властью.

Однако «политические общества», т. е. общества, где имеются политика как область человеческих отношений и политическая власть, возникают спустя многие тысячелетия после появления семьи. О том же, насколько идиллическим является «семейное» представление отношений рабовладения, крепостничества, капиталистической эксплуатации, читатель в состоянии судить сам. Итак, попытка рассмотрения общественной структуры как некоей системы по аналогии с семьей оказалась несостоятельной.

Гегель в противоположность своим предшественникам попытался понять общество как сложную систему отношений, выделив в качестве предмета рассмотрения так называемое «гражданское общество», т. е. общество индивидов, основанное на частной собственности. Он полагал, что в обществе существует зависимость всех от всех. Этот подход мог бы привести к серьезным научным выводам, если бы Гегель не был идеалистом, если бы он не считал движущей силой развития общества «абсолютную идею», которая, развиваясь, создала и общество, и все взаимоотношения, возникающие в нем.

Интересные мысли об обществе как едином целом были высказаны О. Контом, но, по его мнению, общественная структура определяется формами мышления человека -- теологической, метафизической и позитивной. В действительности же общественное сознание в любых его формах само определяется в конечном счете общественным бытием. Все попытки представить структуру общества как базирующуюся на любой из форм общественного сознания неизбежно искажают действительность.

2. ПОНЯТИЕ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ФОРМАЦИИ

Понимание общества как целостной системы связано с возникновением марксизма. К. Маркс не только раскрыл сложную систему элементов, из которых складывается общество, не только впервые в истории общественной мысли подверг научному анализу общественные связи и отношения, но и выделил системо-образующие структурные связи, обеспечивающие целостность всей общественной системы и возможности ее функционирования.

Если рассматривать общество как систему, то даже при поверхностном рассмотрении мы различаем в нем материальные и духовные отношения. Более детальный анализ позволяет установить наличие производства материальных благ, обмен произведенными продуктами, принимающий на определенных стадиях социального развития форму товарного обмена, наличие определенных форм собственности и обусловленных ими общественных отношений, определенные формы распределения материальных благ и т. д. В то же время обществу присущи различные формы его организации: на первобытной стадии -- родоплеменная, позже -- политическая. Известно, что во всех обществах, за исключением первобытнообщинного, существуют государство, обладающее более или менее сложным аппаратом управления и принуждения, законы и учреждения, контролирующие их исполнение. С давних времен существуют религиозные институты, игравшие в отдельные исторические периоды огромную роль в организации всей общественной жизни. Вместе с тем общество -- это поле деятельности людей, которые создают историю. Они действуют, организуясь в различные группы: национальные, классовые, сословные и т. д. Но есть и люди, индивидуальные способности и социальная роль которых накладывают значительный отпечаток на ход и исход исторических событий. Их называют выдающимися личностями. Наконец, к элементам и отношениям общественной жизни можно было бы добавить моральные нормы, философские теории, научные идеи и многое другое. Немудрено поэтому, что мыслители прошлого, рассматривая общество, видели в нем прежде всего хаотическое сцепление фактов и событий, подлинная структура которых от них ускользала.

Само понятие «общество» -- это абстракция (от лат. absfractio -- отвлечение). Конечно, абстракция эта разумная, позволяющая зафиксировать то общее, что присуще конкретным (от лат. concrefus -- густой, сгущенный, уплотненный) обществам. Но сами эти конкретные общества очень различны не только в различные исторические эпохи, но и в одну и ту же эпоху в разных странах. Древние Египет, Вавилон, Греция, Рим -- все это рабовладельческие общества, но насколько они различны! Египет -- огромное государство, создавшее аппарат подавления много численных масс с непререкаемой, обожествленной властью фараона, могуществом жрецов и т. п. Древнегреческий город-государство, или полис, обладал выраженной демократией рабовладельцев и свободных граждан.

Как же разобраться во всем этом многообразии? В буржуазной философии сложился и стал одним из преобладающих взгляд, согласно которому в обществе -- в отличие от природы -- отсутствует какая бы то ни было повторяемость явлений. В истории, утверждают некоторые ее представители, все неповторимо, каждое явление индивидуально. Если же никакой повторяемости явлений не существует, не может быть и общественно-исторических законов. Поэтому задачей историка остаются описание исторических фактов и их оценка с помощью таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п.

Этот взгляд, разрабатывавшийся в Германии представителями Баденской школы неокантианцев, в особенности Г. Риккертом (1863--1936) и В. Виндельбандом (1848--1915), получил широкое распространение в современной западной философии. Так, французский философ А. Бофф прямо утверждает, что история -- это калейдоскоп событий. Американский историк Н. Ньюджент пишет: «Сегодня историки, по крайней мере в западном мире, редко питают большое доверие к историческим законам». Еще более категоричен в суждениях испанский философ и историк К. Санчес-Альборнос, считающий, что исторические события неповторимы: «Они не могут повторяться, ибо, будучи делами людей, являются продуктами человеческой свободы, всегда единственными и всегда различными».

Отрицание исторических закономерностей выражает вполне определенное мировоззрение. Однако с утверждением о том, что каждое общественное явление неповторимо, следует разобраться подробнее. Обратимся к историческим фактам. Возьмем в качестве примеров Крестьянскую войну в Германии (1524-- 1525) и восстание Ивана Болотникова (1606--1607).

Каждое из этих событий во всей полноте деталей и обстоятельств, конечно, неповторимо: различны страны и народы, различны века, разные люди стояли во главе этих массовых движений. Но что было главной побудительной силой и содержанием первого? Активный протест крестьянства против феодальной эксплуатации, его борьба против феодализма. А что было основным мотивом восстания Болотникова? То же самое -- борьба крестьян против феодально-помещичьей кабалы. Иначе говоря, каждое из этих событий неповторимо в совокупности деталей, но в каждом из них есть нечто повторяющееся. Мы могли бы дополнить перечень подобных исторических событий восстанием Уста Тайлера в Англии, Жакерией во Франции и др. Во всех случаях мы сталкиваемся с различными по национальному колориту, по конкретным обстоятельствам явлениями, которые, однако, повторяют в различных странах и условиях одно и то же -- борьбу закабаленных крестьянских масс против феодализма.

Рассмотрим другие примеры. 30 января 1649 г. при огромном стечении народа на площади перед королевским дворцом Уайтхолл был казнен король Англии Карл I Стюарт. 21 января 1793 г. был казнен свергнутый французский король Людовик XVI. В первом случае жизнь свергнутого монарха закончилась под топором палача, во втором случае -- на гильотине. Каждое из этих событий во всех деталях неповторимо, но даже поверхностный взгляд на них может зафиксировать нечто общее между ними. Этим общим является уничтожение тирана-монарха восставшим народом. Далее, английская буржуазная революция XVII в. вовсе не похожа своими деталями на французскую буржуазную революцию XVIII в., но обе связаны с уничтожением феодального государства и установлением буржуазного общественного строя.

Итак, каждое историческое событие представляет собой единство повторимого и неповторимого. В совокупности таких событий не повторяются детали, второстепенное, но главное их содержание повторимо. Следовательно, в исторических явлениях повторяемость имеет место. А если это так, то законы исторического развития возможны.

Переворот во взглядах на общество, совершенный марксизмом и выражающийся в открытии материалистического понимания истории, дал возможность выявить определяющие и производственные элементы общественной структуры. Как уже говорилось, определяющая роль принадлежит материальному производству. Но если это так, то из всей совокупности человеческих отношений -- семейных и религиозных, классовых и национальных, моральных и правовых и т. д.-- определяющими являются такие отношения между людьми, которые возникают в процессе производства материальных благ и непосредственно им обусловлены. Осознание производственных отношений в качестве определяющих все другие отношения дало возможность К. Марксу применить к общественным явлениям тот общенаучный критерий повторяемости, без которого невозможно открыть законы развития общества и существование которого отрицали и отрицают буржуазные философы.

В каждую историческую эпоху существуют разные страны.

Каждая из них отличается от всех других особенностями своего исторического развития -- обычаями и традициями, языком и культурой, уровнем развития и структурой экономики, формами организации политической власти и др. Таким образом, каждая страна со всеми ее особенностями неповторима. Но следует ли отсюда, что между разными странами в одну и ту же эпоху нет ничего общего? Вовсе нет. Открытие определяющего характера производственных отношений позволило Марксу вскрыть это общее. Страны могут различаться и уровнем развития производительных сил, и языком, и другими признаками, но если в них сложились одинаковые производственные отношения, то, значит, они находятся на одном и том же историческом этапе развития; различия же их -- это различия в рамках одной и той же общественно-экономической формации. В. И. Ленин, оценивая учение об общественно-экономических формациях, писал, что Маркс «впервые поставил социологию на научную почву», позволив понять развитие формаций как «естественно-исторический процесс».

Понятие общественно-экономической формации фиксирует то общее, что присуще различным странам на определенной ступени их развития. В этом смысле оно является важнейшей философской категорией, без которой невозможно материалистическое понимание общества и его истории.

Каждая общественно-экономическая формация представляет собой функционирующую систему, включающую ряд структур: присущий ей способ производства, определенный характер общественной организации труда, конкретные формы общности людей, формы власти и управления, определенную совокупность идей.

Разрабатывая свою концепцию исторического процесса, К. Маркс выдвинул понятие «социально-экономическая формация» в качестве ключевого для анализа законов общественного развития. Однако это понятие не было жестко и однозначно определено так, как это впоследствии было сделано И. В. Сталиным и теми советскими философами, которым приходилось работать в заранее заданном направлении. Сталин выделил пять общественно-экономических формаций, с железной необходимостью следовавших друг за другом: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую формации. Переход к каждой следующей формации осуществлялся по раз и навсегда написанному сценарию посредством социальных революций.

Текстуальный анализ работ Маркса показывает, что его подход к проблеме типологии формаций был более гибким. Например, в ряде работ он к их числу помимо уже перечисленных относил и так называемый азиатский способ производства с характерными для него централизмом, деспотизмом, государственным рабовладением, огромным бюрократическим аппаратом и особыми формами зависимости населения от государства. В нашей литературе в связи с этим в 60-е гг. велись горячие дискуссии о том, считать ли азиатский способ производства и соответствующую ему организацию общества особой формацией или нет.

В действительности же существо дела не в том, сводится ли число формаций к пяти или шести. Известно, например, что в одном из своих писем к В. Засулич Маркс говорит вообще о двух формациях -- капиталистической и докапиталистической, включая сюда все предшествующие ей способы производства. Из этого ясно, что за разнообразием подходов к членению всемирно-исторического процесса с позиции формационного анализа не должна пропадать главная, центральная идея этого подхода. Она состоит в необходимости выделять способ производства как основу всех других социальных структур, а господствующий способ производства рассматривать в качестве системообразующего механизма соответствующих формаций. Это позволяет понять, что по-солдатски стройная и прямолинейная схема смены формаций, предложенная Сталиным, была призвана не столько объяснить реальный социально-исторический процесс, сколько подтвердить необходимость любых, даже неоправданно жестоких мер насильственного внедрения коммунизма сразу же после социалистической революции на основе краткосрочной «первой фазы» -- социализма. Действительная история гораздо богаче этой догматической схемы. Многие страны и народы не проходили все тщательно пронумерованные ступени сталинской модели формационного процесса. Так, германский и славянские народы не знали рабовладельческого строя, некоторые народы, находившиеся на стадии феодализма и даже общинного строя, вышли на уровень социальных преобразований социалистической ориентации, минуя промежуточные формационные ступени. В то же время, за исключением первобытного общества, все известные нам общественно-экономические формации не были с точки зрения производительных структур чистыми и монолитными: наряду с господствующими способами производства существовали другие, не являвшиеся господствующими способы хозяйственной деятельности.

Общественно-экономические формации отличаются друг от друга прежде всего способом производства материальных благ. Во все времена люди, чтобы выжить и поддерживать свое существование, производили пищу, одежду, строили жилища и т. д. Этим похожи друг на друга все исторические эпохи. Но в каждую эпоху люди делали это по-разному. Очевидно, что строительство примитивного жилища первобытным человеком мало напоминает современную строительную индустрию; так же мало общего между трудом первобытного пахаря и современным высокомеханизированным сельским хозяйством. Свой хлеб люди добывали со времен глубокой древности, но делали они это в разные эпохи разными способами. Различные периоды истории, различные общественно-экономические формации отличаются друг от друга не столько тем, что производится, сколько тем, как производится. С этой точки зрения вся история общества представляет собой последовательную смену способов производства.

Мы отмечали, что общество (которое находится всегда на конкретной стадии развития, на уровне определенной общественно-экономической формации) представляет собой сложную систему, включающую различные подсистемы. При этом обязательной, решающей, системообразующей является подсистема способа производства материальных благ. Она сложна по своей структуре, включает ряд элементов, но среди них можно выделить два самых основных: производительные силы и производственные отношения.

Производительные силы общества выражают отношение человека к природе. Чем ниже уровень развития производительных сил, тем в большей степени природа господствует над человеком, тем больше человек является ее рабом. Крайнюю степень своей зависимости от природы человек испытывал при первобытнообщинном строе, когда производительные силы были развиты чрезвычайно слабо. С развитием производительных сил человек постепенно освобождается от этой односторонней зависимости.

3. ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ И ПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Производительные силы -- это система различных по своему происхождению элементов, преобразующих вещество природы в материальные блага, необходимые для существования людей. В систему эту входят средства труда (предметы труда и орудия труда), люди, воздействующие на предметы труда с помощью орудий труда, и их знания и умения, благодаря которым они используют и совершенствуют свои орудия труда. Все элементы производительных сил изменяются и развиваются в ходе истории.

Предметами труда для первобытного человека были камни, дерево, затем глина, которые он обрабатывал для различных целей. На сравнительно развитой стадии производства люди начинали выплавлять и обрабатывать металлы. Таким образом, развитие материального производства связано с расширением круга предметов труда. В современном обществе существуют целые отрасли промышленности -- добывающие, которые производят сырье, служащее предметом труда для других отраслей промышленности. Производством предметов труда для промышленности занято в значительной мере и сельское хозяйство. Из сказанного следует, что предметы труда -- это, как правило, не готовые продукты природы, а вещество природы в преобразованном человеком виде. Иначе говоря, они представляют собой овеществленный труд человека.

Многотысячелетняя история орудий труда начинается с использования примитивных орудий, которые усложнялись и совершенствовались со все возрастающей быстротой. Из всех элементов, входящих в систему производительных сил, орудия труда развиваются наиболее быстрыми темпами, что приводит в конечном итоге к изменениям во всей сложной системе общественных связей и отношений. «Ручная мельница,-- отмечал К. Маркс,-- дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница -- общество с промышленным капиталистом».

Современные орудия труда -- это сложнейшие машины высокоразвитая техника. В условиях бурного прогресса техники особую роль приобретает наука. Ее роль в развитии производства стала весьма заметной уже в XIX в. Но в современном обществе значение науки неизмеримо выросло. Процесс производства во все большей степени становится технологическим применением науки, а наука приобрела значение непосредственной производительной силы.

Уже из сказанного ясно, что орудия труда представляют собой определяющий элемент производительных сил.

Орудия труда сами не создаются и не развиваются. Они всегда суть результат производственной, трудовой деятельности людей, их овеществленный труд.

Важнейшей производительной силой являются люди, трудящиеся, осуществляющие процесс производства.

Само понятие «трудящиеся», ставшее для нас привычным, на самом деле далеко не так просто. В нашей философской литературе на протяжении ряда десятилетий сложилось представление о том, что трудящиеся представлены только эксплуатируемым классом в антагонистическом обществе, да плюс еще мелкими товаропроизводителями. Однако хорошо известно, что ни одна развитая социальная система не может обходиться без аппарата управления. Такой аппарат, как правило, тоже весьма сложен. Занятые в нем люди обычно называются служащими. Хотя они и не заняты материальным производством, но, несомненно, трудятся, обеспечивая условия нормальной жизнедеятельности общества, управляя процессами труда и т. д. Точно так же трудом, и притом общественно полезным, заняты в современном обществе конструкторы, чертежники, программисты, научные работники, преподаватели, подготавливающие квалифицированные кадры, и т. д. В период культа личности сложилось, а затем получило распространение мнение, согласно которому все, кто не является непосредственно промышленными рабочими или крестьянами-колхозниками, относятся к «трудящимся» как-то условно.

Людей, занятых общественно полезным трудом и не принадлежащих к числу рабочих и колхозников, было принято называть прослойкой, маркируя их одним термином -- интеллигенция. Это чрезвычайно упрощенное представление о социально-групповой структуре общества было порождено еще более упрощенным представлением о структуре производительных сил. Человек рассматривался при таком упрощенном подходе главным образом как физическая рабочая сила. Исторический же опыт показывает, что по мере развития производительных сил все большее значение в их структуре приобретают опыт, навыки, психологическая ориентация и особенно знания. Поэтому следует со всей определенностью отметить, что в развитии современных технологий решающую роль приобретает человеческий фактор, так как именно человек использует и совершенствует все материальные средства производства благодаря своим знаниям, навыкам и интеллектуальным способностям. Было бы поэтому в высшей степени неоправданным исключать из числа трудящихся социальные профессиональные группы, обладающие общественно полезными знаниями, без которых немыслимо создание эффективного использования новых орудий и средств труда, разумная организация производственной и социальной жизни.

Предметы труда, орудия труда и люди с их навыками и знаниями выступают как производительные силы лишь в процессе производства. Дубина или камень сами по себе -- просто предметы. Но когда первобытный человек, вооружась ими, пытается произвести какой-либо производственный акт, в этот момент они становятся орудиями труда. Богатства земных недр -- руды, минералы, уголь, нефть и т. д.-- сами по себе еще не предметы труда, даже если они разведаны. Они становятся таковыми, если вовлекаются в процесс производства, разрабатываются. Сырье, лежащее на складе и не используемое в процессе производства,-- это не предмет труда, а любая самая сложная машина, приобретенная «про запас» чрезмерно «предусмотрительным» снабженцем,-- не орудие труда. И сырье и машины могут стать и становятся производительной силой только непосредственно в процессе производства. Точно так же и человек, который, хотя и может, не желает трудиться, не является производительной силой. Только в процессе производства люди, техника и предметы, подлежащие обработке, становятся производительными силами.

Характер производительных сил может быть индивидуальным, поскольку несложные орудия труда могут использоваться отдельным производителем, или коллективным, если сложные орудия труда (например, поточные линии) требуют коллективного применения.

Производительные силы всегда обусловливают определенные общественные отношения, поскольку в любом случае люди не могут осуществлять процесс производства, не объединяясь определенным образом. Производственные отношения -- это система отношений между людьми, складывающихся в процессе производства материальных благ. Их характерная особенность в том, что они материальны, т. е. носят объективный характер, не зависят от воли и сознания людей. Материальность производственных отношений не означает их вещественности, ибо они не являются отношениями физического вещества, которое тоже материально.

Не случайно К. Маркс, характеризуя производственные отношения при капитализме, отмечал, что рабочий привязан к капиталисту невидимыми нитями, которые крепче даже цепей раба. Эти «невидимые нити», связывающие людей в процессе производства, и есть производственные отношения, система которых включает отношения собственности, отношения взаимного обмена деятельностью и отношения распределения благ. Именно этими отношениями и определяются общественные структуры.

В свою очередь, определяющими в системе производственных отношений являются отношения собственности, т. е. отношения между людьми, возникающие через отношения человека к вещам (прежде всего к средствам производства). Отношения собственности определяют отношения взаимного обмена деятельностью и отношения распределения благ. Если собственность является частной, то, как следствие, в обществе складываются отношения господства и подчинения, характерные для эксплуататорских общественно-экономических формаций (рабовладельческой, феодальной, капиталистической). Если собственность является общественной, то на ее основе, согласно теоретическим выводам, возникают отношения сотрудничества и взаимной помощи. Конечно, теоретические модели в общественной жизни осуществить нелегко. Однако есть основания считать, что в перспективе они займут важное место в системе общественного производства.

«Чистые» типы производственных отношений встречаются в истории столь же редко, как и способы производства «в чистом виде». Особенно сложной бывает ситуация во время смены одного способа производства другим. Переход от одного строя к другому связан, как правило, с многоукладностью, т. е. с ситуацией, в которой сосуществуют различные типы производственных отношений. При этом под укладом понимается такой способ производства и такие соответствующие ему способы жизнедеятельности, которые не развились в полной мере и представляют собой либо пережитки прошлого, либо зародыши будущего.

Общественно-экономические формации, как правило, многоукладны.

При переходе от одной формации к другой степень многоукладности возрастает. Было бы ошибкой представлять дело так, будто в обозримом будущем может существовать общество, в котором господствовал бы один, предписанный из чисто теоретических соображений экономический уклад.

Попытки установления социально-экономического единообразия предпринимались в истории неоднократно, но ни разу не увенчались устойчивым успехом. Так, в переходный период от капитализма к социализму в нашей стране существовало пять экономических укладов: социалистический (ведущий), государственно-капиталистический, частнокапиталистический, мелкотоварный и патриархальный. Развитие социалистических отношений привело к тому, что они вытеснили другие производственные отношения.

Вытеснив все иные производственные отношения «в основном», социалистические производственные отношения, основанные на государственной собственности на важнейшие средства производства, ни в нашей стране, ни в большинстве других стран, строящих новое общество, не являются безраздельно господствующими и единственно возможными. Так, в условиях перестройки в нашей стране все более широкое распространение получают производственные отношения, основанные на кооперативной собственности. Последняя из сферы обслуживания и производства товаров народного потребления начинает распространяться на многие отрасли промышленности, традиционно охватывавшиеся государственной собственностью. Одновременно с этим значительное распространение получают и производственные отношения, покоящиеся на индивидуальной трудовой деятельности. Уже в настоящее время получают развитие производственные отношения, основанные на арендном подряде, предприятия, в основе которых будет лежать акционерная или семейная собственность. Опыт нашей страны показал, что преждевременная, и к тому же введенная насильственным путём"," одноукладность не оправдала себя ни в экономическом, ни в социальном, ни в политическом смысле. Потому и обосновывавшие ее теоретические концепции следует считать не выдержавшими испытания временем.

Как уже отмечалось, производственные отношения возникают всегда на основе определенных производительных сил. В единстве этих двух сторон способа производства определяющим моментом служат производительные силы. Но и производственные отношения не пассивны. Сложившись, они весьма активно воздействуют на производительные силы. Таким образом, между двумя сторонами способа производства имеет место отношение сложного и, как правило, противоречивого взаимодействия. Наиболее подвижным, быстро развивающимся элементом в системе способа производства являются орудия труда. Их изменения, как мы уже видели, приводят к развитию всех производительных сил, которые со временем приходят в противоречие с уже сложившимися производственными отношениями.

Конечно, орудия труда развиваются не сами по себе. Они совершенствуются людьми, которые далеко не всегда задумываются об отдаленных последствиях своей деятельности, руководствуясь лишь ее непосредственным результатом -- увеличением доходов, повышением производительности труда, его облегчением и т. д. Изобретение ткацкого станка, создание паровой машины и других машин не только облегчили труд ремесленника и повысили его доходы, но и революционизировали все производство, открыв путь развитию промышленного капитализма, о чем изобретатели и думать не могли. Коренные изменения в производительных силах обостряют противоречия между двумя сторонами способа производства. Создается ситуация конфликта, которая ведет к устранению старых, отживших производственных отношений и замене их новыми, открывающими простор для дальнейшего развития производительных сил.

Сложные, противоречивые взаимоотношения двух сторон способа производства выражает закон соответствия производственных отношений уровню и характеру развития производительных сил.

Этот закон действует на всем протяжении человеческой истории, проявляясь в каждой общественно-экономической формации своеобразно.

В трудах ряда советских философов, историков и экономистов, некритически усвоивших сталинскую формулировку этого закона, механизм его действия применительно к классово-антагонистическим формациям рассматривался следующим образом: производительные силы, будучи наиболее подвижной стороной способа производства, уходят вперед, производственные же отношения отстают. Так как интересы развития производительных сил и консервации производственных отношений в эксплуататорских обществах отстаиваются разными классами, то между ними возникают острые антагонистические противоречия, разрешаемые посредством социальной революции. В результате появляется новая общественно-экономическая формация, где весь цикл развития способа производства и возникновение антагонистических противоречий повторяются, но на более высоком уровне, так сказать, на другом витке истории. В самом общем виде и в очень больших временных масштабах эта формула соответствует логике исторического развития, хотя и не является абсолютно универсальной. Значительно более серьезные трудности возникали при попытке прояснить специфику взаимодействия производительных сил и производственных отношений при социализме. Долгое время в нашей науке существовала упрощенная трактовка этой проблемы, согласно которой в социалистическом обществе всегда существует соответствие производственных отношений производительным силам, причем это соответствие достигается едва ли не автоматически. В этой трактовке содержится ряд упрощений и вульгаризации. Прежде всего, неправомерно говорит о полном соответствии -- такого соответствия не бывает в действительности. Поскольку соответствие производительных сил и производственных отношений постулируется, то обществу нет никакой необходимости заботиться о том, чтобы ничто не сдерживало рост производительных сил -- им и так открыт полный простор. Жизнь, однако, показала полную несостоятельность представлений, согласно которым в условиях социализма производительные силы и производственные отношения всегда находятся в гармонии. Все оказалось значительно сложнее. Как известно, к середине 80-х гг. в нашей экономике выявились серьезные противоречия между потребностями общества и уровнем развития производительных сил, между этими последними и структурой производственных отношений, наконец, между их элементами, поскольку распределительные отношения и отношения собственности перестали стимулировать производительную деятельность людей. Все это в конечном счете и обусловило необходимость перестройки. Вместе с этим возникла острая потребность пересмотреть теоретические основы концепции взаимодействия производительных сил и производственных отношений в условиях социализма. Ряд советских авторов и сейчас придерживается взгляда, согласно которому в социалистической экономике невозможны антагонистические противоречия между производительными силами и производственными отношениями. Однако это не значит, что между ними вообще нет и не может быть никаких противоречий или что имеющиеся противоречия несущественны. Такие противоречия имеются и, не будучи антагонистическими, могут достигать большой остроты, и от умелого и своевременного их разрешения зависит дальнейшее развитие способа производства в целом.

Застойные явления советской экономики и общественной жизни -- результат объективных обстоятельств и субъективных политических просчетов. Но определенную ответственность за них несут и неверные, примитивные философские представления о закономерностях общественного развития в условиях так называемого развитого социализма, в соответствии с которыми автоматически исключалась сама возможность возникновения острых экономических противоречий и вырастающих на их основе социальных коллизий.

4. БАЗИС И НАДСТРОЙКА

Итак, мы установили, что способ производства материальных благ представляет собой основу всей общественной структуры, а в самом способе производства определяющим моментом являются производительные силы, на которые активно влияют производственные отношения. Но общественная структура не исчерпывается этой своей основой. В обществе существуют различные учреждения, различные идеи, без которых оно просто не может существовать. Каково же место этих явлений в структуре общества? Для ответа на этот вопрос недостаточно классифицировать общественные явления на материальные и духовные, ибо между теми и другими имеются определенные связи и зависимости. Как эти связи можно упорядочить?

Такому упорядочению служат категории базиса и надстройки. К. Маркс назвал реальным базисом общества, или его экономической структурой, совокупность производственных отношений, существующих в каждую историческую эпоху. Итак, базис -- это производственные отношения. Они различны в резных формациях. Даже производительные силы, которые в отдельные периоды истории могут быть весьма близкими по уровню развития в разных формациях, не могут дать исчерпывающей социальной характеристики формации без учета базиса общества.

Таким образом, именно производственные отношения характеризуют социальное содержание общественных процессов. Они влияют и на другие стороны жизни общества, на иные элементы общественной структуры. Но эти отношения бывают разными даже в пределах одного и того же общества. Так, при капитализме сохраняются многие элементы феодальных отношений, существуют мелкотоварные отношения, постепенно вызревают предпосылки нового, социалистического строя. Поэтому было бы ошибкой считать, что все существующие в обществе производственные отношения образуют его базис. В действительности в роли базиса выступают только такие отношения, которые являются господствующими. В условиях капитализма являются, естественно, капиталистические производственные отношения. Кроме того, существуют производственные отношения, которые вообще ни при каких условиях не могут играть роль базиса. К ним относятся переходные отношения (например, в сфере мелкотоварного производства), которые неустойчивы по своей природе и подвержены быстрой дифференциации.

Как показывает история общества, роль базиса могут играть производственные отношения только двух форм: 1) сотрудничества и взаимопомощи; 2) господства и подчинения. Первая форма в принципе характерна для неантагонистического классового общества, вторая -- для эксплуататорских формаций. В условиях переходного периода от капитализма к социализму при многоукладности экономики в роли базиса выступают складывающиеся социалистические производственные отношения, которые играют ведущую роль в обществе.

Возникнув под определяющим воздействием развивающихся производительных сил, базис сам развивается и изменяется. Когда же он исчерпывает возможности своего развития и становится помехой развитию производительных сил, он устраняется теми, кто заинтересован в дальнейшем социальном прогрессе. Но в течение всего периода от момента возникновения до момента уничтожения он определяющим образом воздействует на все остальные общественные отношения. Определяющая роль базиса по отношению к другим сторонам общественной жизни подтверждается тем, что замена старого базиса новым вызывает переворот во всей системе общества в целом.

Совокупность идей, учреждений и отношений, определяемых базисом, называется надстройкой. В состав надстройки входят все общественные отношения, кроме производственных,-- политические, правовые, моральные, религиозные и т. д. Наличие этих отношений обусловливает существование разного рода идей -- философских и политических, эстетических и религиозных, правовых и моральных. В различных сферах отношений в соответствии с господствующими идеями люди, общественные группы, сословия, классы создают различные учреждения. Так, в сфере политических отношений возникают государство с его все более усложняющимся аппаратом, различные политические партии, отражающие интересы соответствующих социальных групп. В области правовых отношений создается ряд учреждений (суд, прокуратура и т. д.), которые обычно включаются в состав государства. В области религиозных отношений складываются религиозные организации церковного и не церковного характера. В сферу надстройки входит и вся область общественного сознания, все его формы. В рамках этих форм также возникают свои учреждения -- научные, философские и пр.

Чем содержательнее отличаются категории «базис» и «надстройка» от уже рассмотренных понятий «общественное бытие» и «общественное сознание»? Базис -- это только один из элементов общественного бытия. Но кроме производственных отношений в состав общественного бытия входят и многие другие важные элементы (например, производительные силы). В свою очередь, понятие надстройки шире понятия общественного сознания. В надстройку входят не только элементы, относимые к общественному согнанию, но и явления, материальные по своей природе. Так, вряд ли кто-либо станет утверждать, что буржуазное государство с его огромным аппаратом насилия и духовного манипулирования о*носится к области общественного сознания. Но государство -- один из важнейших элементов надстройки.

Понятия «базиг» и «надстройка» отличаются от понятий «общественное бытие» и «общественное сознание» также и той ролью, которую они играют в изучении структуры общества.

Как понятия «общественное бытие» и «общественное сознание», так и понятия «базис» и «надстройка» являются парными категориями. В сложной общественной системе они отражают не отдельные, изолированные явления, а взаимосвязь наиболее важных явлений, фиксируют их необходимые, устойчивые внутренние связи, без которых невозможны общественные законы. В понятиях первой пары дается ответ на вопрос о том, что является определяющим в обществе -- сознание или бытие. Признание определяющей роли общественного бытия по отношению к общественному сознанию составляет основу материалистического понимания истории. Оно несовместимо не только с идеализмом, но и с вульгарным экономическим материализмом, ибо общественное сознание определяется помимо экономических структур, производительных сил, производственных отношений, материальной хозяйственной деятельности людей всем общественным бытием, понятие которого шире понятия базиса и включает неэкономические формы деятельности и учреждения. Чтобы глубже раскрыть взаимодействие общественного бытия и общественного сознания, как раз и необходима паре категорий «базис» и «надстройка».

«Базис» выделяет в качестве важнейшей в системе общественного бытия экономическую структуру, т. е. господствующий в данной формации тип производственных отношений. Он определяющим образом влияет на другие отношения, идеи и учреждения, существующие в обществе и входящие в надстройку. Она, в свою очередь, представляет собой сложное явление, различные элементы которого по-разному связаны с базисом. Одни из них (например, политические идеи и учреждения) связаны с ним прямо и непосредственно; другие (философия, религия) -- опосредствованно, через сферу политики. Возникают как бы уровни общественного здания, входящие в состав надстройки.

Производственные отношения играют роль базиса общества только по отношению к существующей над ними надстройке. Те же самые производственные отношения, рассматриваемые лишь в связи с производительными силами, базисом не являются.

Понятия «базис» и «надстройка» не исчерпывают всего многообразия общественной жизни. Многие явления, играющие очень важную роль в жизни общества, невозможно отнести ни к базису, ни к надстройке. К таким явлениям принадлежат, в частности, исторические формы общности людей -- семья, род, племя, народность, нация. К ним принадлежит и язык как средство общения между людьми. Более того, вообще ни об одном общественном явлении нельзя утверждать, что оно всегда и во всех обстоятельствах относится только к базису или только к надстройке. Дело в том, что явления могут быть базисными либо надстроечными не по своей природе, а в силу тех отношений, в которые они вступают. Это только подтверждает органическую связь базиса и надстройки.

Базис порождает надстройку, а та в свою очередь воздействует на базис. Это последнее воздействие играет особую роль, служит укреплению и развитию базиса. При этом оно активно. Активная роль надстройки по отношению к базису объясняется не просто ее функциональным назначением, но тем, что она вместе со своими элементами функционирует и развивается как по общим для формации законам, так и по своим специфическим закономерностям, сфера действия которых определяется спецификой ее элементов -- государства, политической идеологии, правовых органов и правосознания, искусства, философии, религии, морали. Действие этих специфических законов обусловливает относительную самостоятельность элементов надстройки.

В классовом обществе надстройка и все ее элементы носят классовый характер. Это значит, что класс, господствующий в сфере материального производства, создает для укрепления и развития базисных производственных отношений соответствующие политические и правовые учреждения, а в различных концепциях и теориях, в моральных нормах и произведениях искусства отражает в идеальной форме существующие общественные отношения. Вместе с тем социальные группы, не заинтересованные в сохранении и укреплении существующего базиса, вырабатывают свои собственные взгляды и теории, свою психологию, отличные от идей и психологии господствующего класса.

Противоречивый характер эксплуататорских классовых обществ в полной мере проявляется в том, что эксплуатируемые классы создают не только свои психологию и идеологию, но и учреждения, которые расшатывают базис данной формации и закладывают предпосылки для возникновения новой формации.

Уничтожение старого базиса общества ведет, как указывалось, к перевороту во всей системе надстройки. Однако этот переворот не следует понимать как немедленное, автоматическое и полное уничтожение старой надстройки. Старая надстройка перестает существовать только как единое образование -- многие ее элементы сохраняются и после уничтожения старого базиса, или входя в новую надстройку (как это бывает при переходах от одной эксплуататорской формации к другой), или в качестве пережитков прошлых общественных отношений. Например, при смене эксплуататорских формаций не уничтожался такой активный элемент надстройки, как государственный аппарат. Новый эксплуататорский класс лишь видоизменял его, приспосабливая к новым формам эксплуатации. В условиях революционного перехода от капитализма к социализму, когда старые государства, правовые учреждения и отношения и т. п. уничтожаются, отдельные элементы старой надстройки тем не менее сохраняются и продолжают существовать как пережитки прошлых общественно-экономических формаций.