Уголовный закон как формально-логическая система

Особняком стоит вопрос о возможности учета при определении категории преступления нормы, предусмотренной в ст. 88 УК РФ, в которой установлен верхний предел наказания, назначаемый лицам, совершившим преступления в несовершеннолетнем возрасте. С одной стороны, в ст. 88 УК РФ учитываются признаки состава преступления, а именно субъекта. И, следовательно, не исключено, что указанные нормы подлежат учету при определении категории преступлений. С другой стороны, такое предположение с необходимостью приводит к выводу о невозможности совершения несовершеннолетним преступления особой тяжести, так как максимальное наказание за совершаемые ими преступления ограничено десятью годами лишения свободы, тогда как в ст. 15 УК РФ для данной категории преступлений предусмотрено условие возможности назначить наказание свыше десяти лет лишения свободы. Данный вывод в свою очередь противоречит предписаниям, установленным в ст. 93 и 95 УК РФ, в которых прямо говориться о том, что несовершеннолетние могут совершить преступление особой тяжести. В частности, в ст. 93 УК РФ предусмотрено, что условно-досрочное освобождение от отбывания наказания может быть применено к несовершеннолетним, осужденным к исправительным работам или к лишению свободы, после фактического отбытия не менее двух третей срока наказания, назначенного судом за особо тяжкое преступление. В п. «б» ст. 95 УК РФ предусмотрено, что судимость за тяжкое или особо тяжкое преступление, совершенное несовершеннолетним погашается через три года после отбытия наказания. Поэтому, по-видимому, при определении категории преступления нельзя принимать в расчет положения ст. 88 УК РФ. В противном случае нарушается системный смысл уголовного закона, поскольку установления ст. 93 и 95 УК РФ будут отражать несуществующие ситуации.

В целом допустимость учета правил назначения наказания при определении тяжести содеянного согласно ст. 15 УК РФ следует из того, что законодатель использовал для установления максимального наказания формулу “максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом”, а не предписание “максимальное наказание, предусмотренное соответствующей статьей Особенной частью настоящего Кодекса”, которое, например, было применено при формулировании ч. 1 ст. 64 УК РФ.

Помимо верхнего предела санкции и правил назначения наказания определяющим при установлении тяжести содеянного является форма вины совершенного преступления. Так, согласно ч. 4 ст. 15 УК РФ тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК, не превышает десяти лет лишения свободы. В ст. 27 УК РФ предусмотрено, что преступления с двумя формами вины в целом признаются совершенными умышленно. А потому под умышленными в ст. 15 УК РФ следует понимать и преступления совершенные с двумя формами вины Представляется, что в ст. 27 УК РФ предпочтительнее использовать термин “приравниваются”, а не “признаются”. Это исключит неоднозначную интерпретацию данного предписания. Поскольку в нынешней редакции это положение можно воспринимать как переопределение двойной формы вины в умышленную. Здесь же речь идет о фикции, согласно которой преступления с двойной виной оцениваются как умышленные..

Таким образом, предписания, содержащиеся в ст. 15 УК РФ, в формально-логическом аспекте образуют своеобразный узел всей конструкции уголовного закона. Тяжесть совершенного преступления является определяющим признаком многих понятий (состава приготовления к преступлению, состава организации преступного сообщества, освобождение от уголовной ответственности и от наказания, видов рецидива, правил назначения наказания, определения вида исправительного учреждения). В целом законодателю удалось избежать коллизий при конструировании данного института. Предложения по изменению предписаний уголовного закона в будущем должны учитывать логические соотношения, установленные в ст. 15 УК РФ.

2.3 Институт множественности преступлений О проблемах конструирования норм о множественности преступлений см. также: Щепельков В. Ф. Проблемы конструирования института множественности преступлений // Уголовное право. - 2001. - № 1. - С. 42-46.

В современной доктрине уголовного права вопрос об уголовно-правовой оценки совершения одним лицом нескольких преступлений частично остается открытым. Существует большое количество теоретических вариантов решения проблемы множественности преступлений, которые иногда вступают в противоречие друг с другом. Возможно отчасти несбалансированность УК РФ при регламентации института множественности преступлений объясняется именно стремлением законодателя учесть различные подходы. По сравнению с Кодексом 1960 г. правила уголовно-правовой оценки совершения одним лицом нескольких преступлений в УК РФ претерпели существенные изменения. В появившихся после принятия УК публикациях отмечались серьезные изъяны института множественности преступлений См.: Волженкин Б. #G0Принцип справедливости и проблемы множественности преступлений по УК РФ // Законность. - 1998. - № 12; Побегайло Э. Ф. Новый Уголовный кодекс России: концепция, проблемы совершенствования // Актуальные проблемы уголовного законодательства Российской Федерации. - Краснодар, 1998. - С. 19; Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. - С. 61-68; Бражник Ф. Множественность преступлений отражение их совокупной общественной опасности // Уголовное право. - 2000. - № 3. - C. 6-10; Черненко Т.#G0 Формы множественности преступлений и их отражение в квалификации преступлений // Уголовное право. - 2000. - № 4. - C. 40-43; Кауфман М. А. Некоторые вопросы применения норм общей части УК РФ // Государство и право. - 2000. - № 6. - С. 57-58; Кривошеин П. К. О повторности преступлений // Актуальные проблемы уголовного права и криминологии: Сб. науч. трудов. - Волгоград, 2001. - С. 10-15. , нормы которого стали предметом отдельного рассмотрения в Конституционном Суде РФ См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 марта 2003 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующие правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1-8 постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием победы в Великой отечественной войне 1941-1945 годов» в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан». - Российская газета, 2 апреля 2003 г..

Главный недостаток УК РФ в части определения правил квалификации нескольких преступлений, мер государственного принуждения для данного случая отсутствие содержательной логики. Именно этим очевидно и объясняется предложение об отказе от института неоднократности преступлений и от квалифицирующих признаков, учитывающих судимости См.: проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3..

Совершение одним лицом нескольких преступлений, как правило, свидетельствует о соответствующей тенденции в поведении индивидуума. Законодательная оценка и регламентация ответственности за совершение преступлений здесь должны заключать в себе единую логику. Согласно действующему законодательству данная логика определяется следующими признаками: 1) сходством или различием совершенных преступлений (в терминах УК это совершение преступлений, предусмотренных одной частью статьи, либо одной статьей, либо различными статьями), в теории в этом случае используют термины “тождественные” и “однородные” преступления (ст. 16-17 УК РФ); 2) наличием судимости за часть из совершенных умышленных преступлений (ст. 18 УК РФ); 3) наличием нескольких норм, предусматривающих ответственность за отдельные преступления (ст. 17 УК РФ); 4) совершение преступлений с умышленной формой вины (ст. 18 УК РФ); 5) наличием решения об освобождении лица от уголовной ответственности (ст. 16 УК РФ) и 6) снятием или погашением судимостей за отдельные из совершенных преступлений (ст. 16-18 УК РФ) Оценивая вероятность принятия вышеуказанного проекта, как очень высокую, автор вынужден обратить внимание читателя, что признаки выделены согласно редакции УК РФ 1996 г.. Последние два признака в формально-логическом аспекте выполняют роль предпосылок, так как определяют необходимость или, наоборот, невозможность юридического учета конкретного преступления при привлечении лица к уголовной ответственности. Собственно, же для уголовно-правовой квалификации и назначения наказания определяющее значение имеют только первые четыре признака.

В действующем УК выделяются три формы множественности преступлений: неоднократность, совокупность и рецидив.

1. Логика дифференциации уголовной ответственности за неоднократные (однородные или тождественные) преступления предусматривает усиление репрессии за счет конструирования квалифицированных составов. Если лицо совершает преступления, содержащие признаки неоднократности, то все содеянное квалифицируется по норме, предусматривающей неоднократность в качестве квалифицирующего обстоятельства. При отсутствии же такового, неоднократность учитывается при назначении наказания в качестве отягчающего обстоятельства. Верхний предел наказания за неоднократные преступления ограничен санкцией соответствующей нормы. Так, если лицо совершает несколько преступлений (больше одного), предусмотренных частями первой, второй или третьей статьи 158 УК РФ, то содеянное охватывается ч. 3 ст. 158 УК РФ Этот вывод ставится под сомнение в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (см.: Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2. - С. 4). Несколько краж, самостоятельно квалифицируемых по различным частям ст. 158 УК РФ, рекомендуется квалифицировать по совокупности преступлений., и поэтому “потолок” наказания составляет шесть лет лишения свободы со штрафом в размере пятидесяти минимальных размеров оплаты труда или размера заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца. При этом, не играет определяющего значения совершает лицо две кражи, либо оно совершает десять или сто преступлений данного вида. Лишь бы ни одна из краж не содержала признаков, предусмотренных в ч. 4 ст. 158 УК РФ. Таким образом, дифференциация уголовной ответственности за неоднократные преступления осуществляется посредством специальных норм с соответствующими квалифицирующими обстоятельствами в Особенной части УК.

Несколько иная логика дифференциации уголовной ответственности установлена в отношении разнородных преступлений, ни за одно из которых лицо еще не было осуждено. Усиление репрессии здесь обеспечивается через институт назначения наказания. Если лицо совершает два и более преступления, предусмотренных различными статьями УК, то содеянное квалифицируется по совокупности преступлений (ст. 17 УК РФ). При этом каждый из эпизодов подлежит уголовно-правовой оценке без учета предшествующих преступлений, тогда как при неоднократности ранее совершенные деяния влияют на квалификацию последующих. Вместе с тем согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание по совокупности преступлений назначается путем частичного или полного сложения наказаний, и при этом оно не может быть более двадцати пяти лет лишения свободы. Максимальное наказание в виде лишения свободы на определенный срок, предусмотренное УК за отдельное преступление, составляет двадцать лет.

Таким образом, законодатель считает (точнее это положение отражено в законе), что совершение разнородных преступлений представляет более высокую степень общественной опасности в отличие от случая нескольких тождественных или однородных преступлений. Например, совершение двадцати особо квалифицированных краж (ч. 3 ст. 158 УК РФ) менее опасно для общества, нежели совершение одной особо квалифицированной кражи (ч. 3 ст. 158 УК РФ) и, допустим, простого хулиганства (ч. 1 ст. 213 УК РФ).

В УК 1960 г. была проведена в жизнь совершенно противоположная логика все выглядело с точностью до наоборот. Так, логика дифференциации уголовной ответственности за неоднократные преступления была такой же, что и в действующем законодательстве неоднократность использовалась при конструировании квалифицированных составов, а также могла учитываться при назначении наказания в качестве отягчающего обстоятельства.

В отношении разнородных преступлений законодатель изменил свою позицию. Эти изменения коснулись правил назначения наказания, причем в сторону усиления ответственности. Если согласно ст. 40 УК РСФСР окончательное наказание не могло быть выше верхнего предела санкции наиболее тяжкого из совершенных преступлений, то сейчас в законе установлен иной «потолок» двадцать пять лет лишения свободы. По УК 1960 г., например, совершение двух простых краж обладало более высокой степенью общественной опасности нежели последовательного совершения простой кражи, причинения менее тяжких телесных повреждений без квалифицирующих обстоятельств, хулиганства, предусмотренного ч. 1 ст. 213 УК РСФСР, и других преступлений, наказание за совершение которых не превышает верхнего предела санкции за квалифицированную кражу.

Можно ли объяснить такое “изменение курса” в оценке совершения нескольких преступлений сменой идеологии, или же это просчет, допущенный при проведении законопроектных работ? Слом старой логики дифференциации уголовной ответственности за совершения нескольких сходных или разнородных преступлений сопряжен с новеллой, закрепленной в ст. 69 УК РФ. Анализ научных работ на данную тему, опубликованных как до принятия УК РФ, так и появившихся после 1996 г., а также предписаний самого уголовного закона приводит к выводу, что сложившееся положение вещей с институтом множественности преступлений сопряжено все-таки не только с недостатками законотворческой работы. По-видимому, была предпринята попытка «убить двух зайцев».

С одной стороны, судьям были предоставлены более широкие права при определении окончательного наказания за совершение нескольких преступлений. А с другой, были сохранены конструкции, в которых совершение нескольких преступлений является квалифицирующим обстоятельством.

Различные подходы к уголовно-правовой оценке двух и более преступлений, ни за одно из которых лицо еще не было осуждено, в зависимости от того предусмотрены ли данные преступления одной или различными статьями УК в криминологии имеют свое обоснование. Так, традиционно считается, что общественная опасность лица, совершившего однородные преступления, выше нежели субъекта разнородных преступлений. Это объясняется тем, что у лиц, совершающих преступления одного и того же вида, вырабатываются стойкие криминальные наклонности, и как следствие криминальный промысел становится профессией. Сохранение в новом уголовном законе конструкций УК 1960 г., обеспечивающих усиление репрессии за однородные преступления, привело к противоречию с принципом справедливости (ст. 6 УК РФ).

Усиление репрессии за совершение разнородных преступлений по сравнению с однородными криминологически мало обосновано. Более того, разнородные преступления иногда совершаются одним деянием и совершенно неоправданно усиливать репрессию за эти преступления только по той причине, что они посягают на разные объекты. А потому, дифференциация уголовной ответственности за совершение двух краж или кражи и грабежа должна либо опираться на ту же логику, что и при совершении кражи и причинении средней тяжести вреда здоровью, либо предполагать большую репрессию за первые комбинации преступлений.

Поэтому совершенно обоснованным выглядит предложение об отказе от института неоднократности преступлений Как уже отмечалось данное предложение не является новым. См.: Кривошеин П. К. Практика применения уголовного законодательства по делам о продолжаемых преступлениях. - Киев, 1990. - С. 20; Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. - С. 68 и др., которое нашло реализацию в Проекте закона о внесении изменений и дополнений в УК РФ См.: проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3.. В результате принятия такого решения совершение нескольких преступлений будет квалифицироваться по правилам совокупности, которая будет распространяться и на случаи совершения тождественных, т.е. предусмотренных одной частью статьи Особенной части УК РФ, деяний.

Отказ от института неоднократности преступлений устраняет коллизию ст. 16-17 УК РФ и принципа справедливости (ст. 6 УК РФ), так как исключает вариант применения закона, при котором “неоднократность не исключает совокупности”, что не совсем согласуется с указанием невозможности двойной ответственности за содеянное. Именно по причине возможности многократной ответственности за одно и то же преступление трудно согласиться с предложением изложить ч. 3 ст. 16 УК РФ изложить в следующей редакции: “В случаях, когда неоднократность преступлений предусмотрена в статьях настоящего кодекса в качестве обстоятельства, влекущего за собой более строгое наказание, каждое из образующих неоднократность преступлений квалифицируется самостоятельно. Все эти деяния одновременно образуют также совокупность преступлений (ст. 17 УК РФ)” См.: Побегайло Э. Ф. Новый Уголовный кодекс России: концепция, проблемы совершенствования // Актуальные проблемы уголовного законодательства Российской Федерации. - Краснодар, 1998. - С. 20.. Так, если лицо совершает десять краж, то девять из них, начиная со второй, являются неоднократными. Здесь первая кража учитывается при квалификации десять раз: один раз при квалификации первого эпизода и девять раз как обстоятельство, содержащее квалифицирующий признак (неоднократность).

Кроме того, отказ от института неоднократности во многом позволяет избежать определенного дисбаланса в оценке неоднократных и продолжаемых преступлений.

Так, согласно действующему законодательству совершение нескольких краж, каждая из которых подлежит самостоятельной квалификации по ч. 3 ст. 158 УК РФ, при условии, что данные преступления были совершены без единого замысла, охватывается ч. 3 ст. 158 УК РФ. Тогда как, совершение одной кражи в крупном размере предполагает квалификацию по ч. 4 ст. 158 УК РФ. Суммарный ущерб от нескольких квалифицированных краж может во много раз превосходить 500 минимальных размеров оплаты труда. Таким образом, очевидно нарушение требования справедливости В литературе высказывается предложение о квалификации как хищения в крупном размере нескольких хищений, если они совершены одним способом и при обстоятельствах, свидетельствующих об умысле совершить хищение в крупном размере. См.: Кочои С. М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. - М., 1998. - С. 93-94. .

Кроме того, отказ от института неоднократности устраняет коллизию между ст. 16, 18 УК РФ и принципом справедливости. Совершение лицом, имеющим судимость за умышленное преступление, нового умышленного преступления в некоторых случаях может содержать как признаки рецидива так и признаки неоднократности. При этом неоднократность может учитываться в качестве квалифицирующего обстоятельства, а рецидив при назначении наказания Именно такова практика применения УК РФ. Критику подобного положения вещей см. также: Благов Е. В. Назначение наказания (теория и практика). - Ярославль, 2002. - С. 102-103.. Таким образом, возможна ситуация, при которой лицо трижды будет нести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Первый раз когда оно осуждается за совершение преступления, второй при учете данного преступления на этапе квалификации последующего преступления как совершенного неоднократно, и, наконец, в третий раз когда учитывается при назначении наказания, так как судимость за первое преступление образует рецидив. Такое положение вещей не совсем согласуется с принципом справедливости УК В этой связи в теории предлагается отказаться не только от института неоднократности, но и от рецидива преступлений (см. Кривошеин П. К. О повторности преступлений // Актуальные проблемы уголовного права и криминологии: Сб. науч. трудов. - Волгоград, 2001. - С. 12). В сугубо формальном отношении это предложение позволит устранить противоречие, связанное с двойным учетом преступлений при определении мер уголовной ответственности.. Хотя Конституционный Суд РФ и не обнаружил противоречия положений УК РФ о рецидиве преступлений Конституции РФ См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 марта 2003 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующие правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1-8 постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием победы в Великой отечественной войне 1941-1945 годов» в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан». - Российская газета, 2 апреля 2003 г., все-таки, представляется целесообразным более корректно оформить предписания, регламентирующие квалификацию и ответственность за несколько преступлений.

Несостоятельной, на наш взгляд, была и конструкция множественности преступлений в УК РСФСР. Она содержала, по крайней мере два изъяна. Первый это завышение репрессии в случае совершения лицом тождественных или однородных преступлений по сравнению с ситуацией совершения разнородных преступлений. Данный недостаток был “устранен”. Второй изъян перекочевал и в новый уголовный закон сохранены конструкции, допускающие нарушение принципа справедливости в уголовном праве при законодательной оценке повторных и продолжаемых преступлений. Поэтому возврат к формам множественности Кодекса 1960 г. также не решит проблем соответствия предписаний рассматриваемого института требованиям справедливости.

В связи с предложением об отказе от института неоднократности возникает вопрос, не является ли недостатком данного предложения то обстоятельство, что при квалификации преступлений не будет учтена степень устойчивости криминального поведения субъекта. На наш взгляд, ответ должен быть отрицательным, поскольку данный факт можно учитывать при назначении наказания. Так, если определить совокупность преступлений как совершение лицом двух и более преступлений, ни за одно из которых оно не было осуждено Это предложение реализовано в проекте федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3., и оставить те же правила назначения наказания в ст. 69 УК РФ, то, представляется, данную проблему можно считать решенной. Тогда, например, две кражи будут квалифицироваться по совокупности преступлений, и наказание за них будет назначаться по правилам, предусмотренным в ст. 69 УК РФ, и, соответственно, будет выдерживаться надлежащая логика дифференциации уголовной ответственности. Наказание по совокупности однородных преступлений должно назначаться с учетом особенностей характера и степени общественной опасности совершенных деяний. Ведь «вор, даже совершивший двадцать краж, остается лишь вором» Мальцев В. В. Указ. соч. - С. 189..

2. Вместе с тем неоднократность преступлений, является частью более общей проблемы конструирования составов с квалифицирующими признаками, предполагающими совершение лицом преступления до квалифицируемого. Например, в п. “ж” ч. 2 ст. 112 УК РФ предусмотрена норма, согласно которой лицо подлежит уголовной ответственности, если причинению средней тяжести вреда здоровью предшествовало совершение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью или убийства, предусмотренного статьей 105 УК РФ, либо лицо совершает причинение средней тяжести вреда здоровью неоднократно. Если в данной конструкции отказаться от признака неоднократности, то в случае предварительного совершения лицом, допустим убийства, причинение средней тяжести вреда здоровью будет квалифицировано по п. “ж” ч. 2 ст. 112 УК РФ. Поэтому убийство будет учтено сначала при самостоятельной квалификации, а потом еще и как квалифицирующее обстоятельство другого преступления. Аналогичные конструкции предусмотрены и в некоторых других статьях УК. Таким образом, в Особенной части законодатель устанавливает еще одну форму множественности преступлений, которая имеет много общего с неоднократностью. Отличие же от неоднократности состоит в том, что закон увязывает усиление репрессии за совершение преступлений с определенной последовательностью их совершения.

Так, если лицо сначала совершает простое убийство, а затем причинение средней тяжести вреда здоровью, то содеянное квалифицируется по совокупности ч. 1 ст. 105 УК РФ и п. “ж” ч. 2 ст. 112 УК РФ. Если же последовательность данных преступлений обратная, то они подлежат квалификации по ч. 1 ст. 112 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ. Если учитывать правила назначения наказания по совокупности преступлений, то получается ничем не объяснимое отличие в оценке совершения одних и тех же преступлений. В связи с этим видится обоснованным предложение об отказе от “несимметричных” конструкций, содержащих указание на совершение преступления в прошлом См.: проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3. В свое время законодатель отказался от административной преюдиции, которая предусматривала необходимость совершения лицом нескольких административных правонарушений для признания в действиях виновного состава преступления. Следует отметить, что данная конструкция не противоречит принципам УК, а в содержательном аспекте более того отвечает его задачам..

Неоднозначно могут восприниматься конструкции, где признаком состава является “цель скрыть следы другого преступления” (например, п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ). Здесь косвенным образом учитывается предшествующее преступление. Еще одной разновидностью учета при квалификации предшествующего преступления являются конструкции, в которых используется признак “сопряженности с совершением иного преступления”. Например, п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника; п. “з” ч. 2 ст. 105 УК РФ убийство, сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом; п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ убийство, сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера. Во всех перечисленных случаях предшествующее преступление уже учитывается явно.

3. Здесь мы выходим на вторую глобальную проблему теории множественности квалификацию содеянного и регламентацию уголовной ответственности при совершении совокупности преступлений. Сразу же следует сделать одну оговорку. Данная проблема имеет две составляющие. Первая связана с решением на доктринальном уровне вопросов о разграничении реальной и идеальной совокупности преступлений, об отграничении совокупности преступлений от одного сложного преступления. Вторая составляющая технические проблемы отражения в УК доктринальных положений. Понятно, что без решения вопросов первого блока, строго говоря, не может существовать отвечающей требованиям логической состоятельности системы законодательства. Современная же доктрина хотя и уделяет значительное внимание теории множественности преступлений См.: Малков В. П. Множественность преступлений и ее формы по советскому уголовному праву. - Казань, 1982; Пинчук В. И. Множественность преступлений. - СПб. 1999; Черненко Т. Г. Множественность преступлений по российскому уголовному праву. - Автореф. дис...д-ра юрид. наук. - Томск, 2001; Бытко Ю. И. Учение о рецидиве преступлений в российском уголовном праве: История и современность. - Саратов, 1998; Красиков Ю.А. Множественность преступлений. (понятие, виды, наказуемость). - М., 1988; Кривошеин П. К. Повторность в советском уголовном праве: (Теорет. и практ. пробл.). - Киев, 1990; Яковлев А. М. Борьба с рецидивной преступностью. - М., 1964 и др., тем не менее не дает однозначного ответа на поставленные вопросы.

В статье 17 УК РФ содержится правило квалификации преступлений по совокупности. Согласно ему, если деяние предусмотрено общей и специальной нормой, применению подлежит специальная норма. Казалось бы, проблем нет если установлен факт соотношения законов по формуле специальности, и деяние содержит признаки обоих составов, то содеянное квалифицируется по специальной норме. Однако в законе ничего не говорится о том, каким образом осуществлять распознавание того, что конкретные нормы находятся в соотношении “общая-специальная”.

Теоретически возможно два варианта применения закона в отношении деяний, содержащих признаки нескольких составов:

1) вменение совокупности преступлений;

2) вменение одного преступления (в случае конкуренции соответствующих норм).

Однако закон не содержит четких критериев разграничения этих вариантов. Анализ практики применения уголовного закона показывает, что вопрос о признании тех или иных норм конкурирующими разрешается неоднозначно.

Часто используется выработанное теорией правило о конкуренции целого и части.

Например, в случаях краж, грабежей и разбоев с незаконным проникновением в жилище содеянное квалифицируется только по нормам о преступлениях против собственности. Дополнительной квалификации по ст. 139 УК РФ не требуется См.: Бюллетень Верховного Суда РФ - 2000. - № 1. - С. 9. .

В то же время, правило о конкуренции целого и части нередко отвергается практикой.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Кугута указала, что действия лица квалифицируются по совокупности преступлений как получение взятки и злоупотребление должностными полномочиями, если последнее образует самостоятельный состав преступления См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 11. - С. 5-6.. Правоприменитель посчитал, что незаконные действия, образующие состав самостоятельного преступления (злоупотребления полномочиями), хотя и являются квалифицирующим обстоятельством получения взятки, требуют дополнительной квалификации по ст. 285 УК РФ О разноречивости позиций Верховного Суда РФ по аналогичным делам см. также: Мадьярова А. В. Указ. соч. - С. 232 и далее..

В соответствии с п. 16 постановления № 5 Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 1991 г. “О судебной практике по делам о хулиганстве” (в ред. постановления Пленума № 11 от 21 декабря 1993 г., с изменениями и дополнениями, внесенными постановлением Пленума № 10 от 25 октября 1996 г.) “более тяжкие, чем хулиганство преступления (например, умышленное причинение тяжких телесных повреждений, умышленное уничтожение и повреждение имущества при отягчающих обстоятельствах), совершенные из хулиганских побуждений, следует квалифицировать по совокупности с хулиганством” См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 1997. - С. 484. В п. 26 постановления № 9 Пленума Верховного Суда СССР “О судебной практике по делам о хулиганстве” от 16 октября 1972 г. (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума № 10 от 21 сентября 1977 г., № 3 от 7 июля 1982 г. и № 7 от 26 апреля 1984 г.) содержится другое разъяснение. “Более тяжкие, чем хулиганство, преступления (например, убийство, умышленное причинение тяжких телесных повреждений и др.), совершенные из хулиганских побуждений, следует квалифицировать только по соответствующим статьям УК союзных республик, предусматривающим ответственность за эти более тяжкие преступления, если законодательством союзной республики специально предусмотрена ответственность за совершение их из хулиганских побуждений.

В тех же случаях, когда такая ответственность не предусмотрена законом, а равно при наличии реальной совокупности такие преступления должны квалифицироваться по совокупности с хулиганством”. Там же. - С. 93.. Текущая судебная практика придерживается данного разъяснения См.: например, дело 1-44/98, рассмотренное судом Дзержинского района г. Волгограда..

В пункте 10 постановления “О судебной практике по делам об умышленных убийствах” от 22 декабря 1992 г.: “Под умышленным убийством, сопряженным с изнасилованием, следует понимать убийство в процессе изнасилования или с целью скрыть его, а также совершенное, например, по мотивам мести за оказанное при изнасиловании сопротивление. Учитывая, что при этом совершаются два самостоятельных преступления, содеянное следует квалифицировать по п. “е” ст. 102 УК РСФСР и, в зависимости от конкретных обстоятельств дела, по соответствующей части ст. 117 УК РСФСР” См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 1997. - С. 495. Данная точка зрения нашла свое подтверждение и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 1 за 1999 г. См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. - № 3.. Здесь дважды учитывается состав изнасилования, что противоречит ч. 2 ст. 6 УК РФ Этот подход к квалификациям деяний был подвергнут справедливой критике. См.: Кривошеин П. К. О повторности преступлений // Актуальные проблемы уголовного права и криминологии: Сб. науч. трудов. - Волгоград, 2001. - С. 13-14. О недопустимости вменения совокупности убийства, сопряженного с бандитизмом и бандитизма см.: Козлов А. П. Соучастие: уголовно-правовые проблемы. - Дисс… д-ра юрид. наук. - Красноярск, 2003. - С. 446-447..

На практике встречается и иной подход к оценке убийств, сопряженных с совершением других преступлений. Верховный Суд Чувашии, признал Иванова виновным в убийстве, сопряженном с изнасилованием, и квалифицировал деяние по п. “е” ст. 102 УК РСФСР, исключив ст. 117 УК РСФСР, сославшись на то, что “изнасилование не образует самостоятельного состава, а является лишь квалифицирующим признаком и охватывается диспозицией п. “е” ст. 102 УК РСФСР” См.: Меркушов А. Е. О некоторых вопросах судебной практики по делам об умышленных убийствах // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 3. - С. 12..

Квалификация содеянного по нескольким нормам, когда они соотносятся как часть и целое, в том числе и в случае учтенной законодателем идеальной совокупности преступлений, вступает в противоречие с принципом справедливости УК РФ, поскольку при этом дважды учитывается одно и то же деяние. Назначение наказания по совокупности преступлений в соответствии со ст. 69 УК РФ допускает увеличение срока или размера наказания.

Анализ разъяснений Верховного Суда РФ (РСФСР, СССР), а также практики применения УК РФ(РСФСР) показывает, что правило конкуренции части и целого реализуется не всегда, а в зависимости от вида преступления, что, строго говоря, не предусмотрено действующим законодательством, а в некоторых случаях приводит к противоречию принципам УК.

Такое применение закона стало возможно в результате того, что законодателем не определены соответствующие правила квалификации и не зафиксировано соотношения норм по формуле специальности.

В то же время в ряде случаев содеянное, содержащее признаки нескольких составов, квалифицируется по одной норме.

Так, согласно п. 7 постановления № 9 Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 г. “О применении судами законодательства об ответственности за посягательства на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка” “если виновным совершен ряд непрерывных и взаимосвязанных действий, каждое из которых образует состав самостоятельного преступления против порядка управления (например, оскорбление и сопротивление, сопротивление и посягательство на жизнь), то все содеянное надлежит квалифицировать по статье закона, предусматривающей ответственность за наиболее тяжкое преступление” См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 1997. - С. 323-324..

Это разъяснение описывает случай своеобразного перерастания одного преступления в другое, более тяжкое, с одним и тем же видовым объектом. При квалификации подобных деяний применяется правило “поглощения более тяжким преступлением менее тяжкого”. Подобная конкуренция норм не охватывается ч. 3 ст. 17 УК РФ.

Изучение практики применения уголовно-правовых норм Волгоградским областным судом показывает, что судьи в первые годы применения УК РФ следовали аналогичной логике при квалификации изнасилований и насильственных действий сексуального характера. Так, совершение в отношении одной потерпевшей сначала изнасилования, а потом насильственных действий сексуального характера с малым промежутком во времени (почти непрерывно) судами первой инстанции квалифицировались по совокупности ст. 131 УК РФ и ст. 132 УК РФ. Областной суд, оставляя в приговоре только ст. 131 УК РФ, указывал, что в случае таких действий статьей 131 УК РФ охватываются насильственные действия сексуального характера, а потому ст. 132 УК РФ подлежит исключению как излишне вмененная См.: архив Волгоградского областного суда. - Дела: № 2-91/97, № 2-147/97, № 2-54/98. .

Верховный Суд РФ в деле по обвинению Михайлова занял иную позицию, указав, что действия лица, изнасиловавшего потерпевшую, заведомо не достигшую четырнадцатилетнего возраста, и совершившего с ней действия сексуального характера, судом правильно квалифицированы по п. “в” ч. 3 ст. 131 и п. “в” ч. 3 ст. 132 УК РФ См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 1998 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 7. - С. 12.. В теории такую совокупность преступлений иногда называют «искусственной», а потому наказание ограничивается санкцией за наиболее тяжкое из входящих в эту совокупность преступлений См.: Рарог А. И., Степалин В. П. Судебное усмотрение при назначении наказания // Государство и право. - 2002. - № 2. - С. 39-40..

Иногда содеянное квалифицируется как одно преступление, несмотря на то что имеются признаки нескольких норм, и эти нормы не соотносятся как часть и целое. Так, повреждение дверей и замков при хищении с незаконным проникновением в жилище рекомендуется квалифицировать только по статьям о хищениях, дополнительное вменение ст. 167 УК РФ не требуется См.: п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2. - С. 5. Вместе с тем в судах г. Санкт-Петербурга указанные действия нередко квалифицировались по совокупности преступлений. 17 % опрошенных государственных обвинителей ответили, что в их практике в этих случаях вменяется совокупность преступлений.. Это объясняется тем, что повреждение имущества является способом хищения.

Отмечая неоднозначность судебной практики при решении вопросов, не регламентированных законодателем, следует отметить и спорные решения, принимаемые по урегулированным проблемам.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не согласилась с доводами протеста о том, что осуждение лица по пп. «а», «б», «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ является излишним, так как все эпизоды краж не охватываются диспозицией п. «б» ч. 3 ст. 158 УК РФ, предусматривающей ответственность за кражу чужого имущества в крупном размере См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 2000 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2001. - № 1. - С. 11. Эта логика нашла отражение и в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2. - С. 4)..

Нормы, содержавшиеся на тот момент в ч. 2 ст. 158 УК РФ и ч. 3 ст. 158 УК РФ, соотносились как общая и специальная. А потому в соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ окончательная формула квалификации нескольких краж не может содержать указание на совокупность преступлений, предусмотренных различными частями статьи 158 УК РФ К такому же выводу, но по-иному аргументированному, приходит Иногамова-Хегай Л. В. См. Иногамова-Хегай Л. В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации преступлений. - М., 2002. - С. 81.. Решение Верховного Суда РФ основано на ч. 1 ст. 17 УК РФ, где говорится, что лицо несет уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ. Однако при этом проигнорирована ч. 3 ст. 17 УК РФ, согласно которой совокупность преступлений для рассматриваемого случая исключается. Более того логика квалификации, предложенная Верховным Судом РФ, приводит к дисбалансу наказаний, поскольку ведет к возможности назначения наказания по ст. 69 УК РФ В случае принятия проекта федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3 эта проблема отпадет, поскольку при реальной совокупности преступлений каждое деяние будет оцениваться самостоятельно.. Нельзя, применяя закон, нарушать его системный смысл.

Еще одна проблема, возникающая при разграничении одного преступления и их совокупности, - тождественность отдельных составов. Так, исследуя соотношение составов преступлений, предусмотренных в ст.ст. 126 и 206 УК РФ, В. Бриллиантов приходит к выводу, что “захват заложника, совершенный из корыстных побуждений, и похищение человека, совершенное из тех же побуждений и сопряженное с предъявлением требований к третьей стороне, на самом деле являются одним составом” Бриллиантов В. Похищение человека или захват заложника? // Российская юстиция. - 1999. - № 9. - С. 43.. Во многом «пересекаются» составы хулиганства и вандализма, в связи с чем некоторые авторы предлагают исключить последний из УК РФ См., например: Шинкарук В. М. Ответственность за хулиганство в российском уголовном праве. - Автореф. … канд. юрид. наук. - Волгоград, 2002. - С. 22..

Сходные с отграничением одного преступления от их совокупности проблемы возникают при квалификации содеянного по пункту статьи Особенной части УК РФ, содержащему несколько квалифицирующих признаков. Формулировки отдельных пунктов статей Особенной части УК РФ предусматривают несколько квалифицирующих признаков. Так, например в п. “з” ч. 2 ст. 105 УК РФ установлена ответственность за убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, в п. “к” говорится об убийстве с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера и т.п. Причем содержательный анализ обстоятельств, перечисленных в одном пункте, показывает, что как правило эти обстоятельства реализуются одновременно. Например, убийство по найму, как правило совершается из корыстных побуждений. Убийство, сопряженное с изнасилованием, нередко преследует цель скрыть другое преступление. А потому перед правоприменителем возникает проблема отражения в процессуальных документах обстоятельств, которые подлежат вменению в каждом конкретном случае. Действующий закон в этой части никаких предписаний не содержит.

Верховный Суд РФ рекомендует при квалификации содеянного по пунктам статьи, предусматривающим несколько квалифицирующих обстоятельств, указывать только одно из них. Так, убийство совершенное по найму из корыстных побуждений следует квалифицировать как убийство по найму, а убийство, совершенное из корыстных побуждений и сопряженное с разбоем надлежит расценивать только как сопряженное с разбоем См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 1999 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - № 1. - С. 8..

Решение о вменении только одного из предусмотренных обстоятельств в целом укладывается в определенную логику квалификации, однако не имеет нормативного подтверждения. Поэтому целесообразно включить в УК норму о выборе только одного признака. Либо при конструировании квалифицирующих признаков в каждом пункте надо указывать только одно обстоятельство. Это будет логичным и последовательным решением.

В результате проведенного анализа действующего закона и судебной практики была установлена основополагающая проблема квалификации деяния как одного преступления или их совокупности распознавание конкурирующих норм.

Ее решение снимет с «повестки дня» вопрос о том, допустима ли в конкретном случае квалификация содеянного по совокупности преступлений или нет. Например, если предписание, содержащееся в п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, сопряженное с изнасилованием) является специальным по отношению к нормам, закрепленным в ст. 131 УК РФ, то тогда вменение совокупности преступлений недопустимо. И, наоборот, если указанные нормы не соотносятся как общая и специальная, то убийство, сопряженное с изнасилованием, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений.

То же самое правило должно быть установлено и в отношении так называемых “взаимосвязанных и непрерывных действий”. По сути, здесь идет речь о решении проблемы разграничения реальной совокупности преступлений, идеальной совокупности и одного сложного преступления. При указанных действиях имеет место “перерастание” одного запретного деяние в другое. Причем степень тяжести преступлений при перерастании, как правило, увеличивается. Например, кража перерастает в грабеж, грабеж в разбой, хулиганство в причинение смерти, оскорбление в побои. К случаям “перерастания” следует отнести и ситуации, когда лицу не удается довести замысел до конца, и оно совершает действия, содержащие другой состав преступления, но при этом все содеянное выглядит как единое деяние. Например, при совершении разбойного нападения лицу не удалось изъять материальные ценности, и тогда потерпевшему предъявляется требование передачи имущества под угрозой применения насилия или с применением такового. Если расценивать содеянное как реальную совокупность преступлений, то данные действия необходимо квалифицировать по ст. 162 УК РФ и ст. 163 УК РФ. Если же в законе для случая “взаимосвязанных и непрерывных” действий была бы установлена специальность одной из норм, например, разбоя, то содеянное квалифицировалось бы только по ст. 162 УК РФ. Действующий закон по этому поводу не дает никаких рекомендаций. Судебная же практика, как было показано, весьма неоднозначна в вопросах отграничения одного сложного преступления от их совокупности.

В действующем уголовном законодательстве Российской Федерации вопрос «фиксации» соотношения норм по формуле специальности не решен Об этом см. также: Мадьярова А. В. Указ. соч. - С. 173-175.. Более того в трудах по законодательной технике как в общей теории права, так и в уголовном праве данная проблема практически не затрагивалась. Сегодня главным средством распознавания специальных предписаний является толкование. Так, если законы соотносятся как часть и целое, то как правило делается вывод, что второй является специальным по отношению к первому. И, соответственно, если деяние содержит признаки как первого, так и второго законов, то применению подлежит специальный совокупности преступлений нет.

В остальных случаях, когда путем толкования не удается установить наличие специального закона, правоприменитель использует свои знания доктрины уголовного права, правосознание, опыт, интуицию и так далее Иногда решающее значение приобретает традиция толкования, хотя грамматический анализ не позволяет сделать вывод о том, что нормы соотносятся как общая и специальная. Например, при констатации соотношения специальности между нормами о мошенничестве и сбыте поддельных денег. Подробно об этом см.: Скляров С. Как квалифицировать последствия сбыта поддельных денег или ценных бумаг // Российская юстиция. - 2002. - № 10. - С. 47-48.. Такое положение вещей вряд ли оправдано. Это не тот случай, когда допустимо усмотрение субъекта, применяющего закон. Соотношение норм по формуле “общая-специальная” должно устанавливаться законодателем. Правоприменителю необходимо предоставить инструмент, при помощи которого он будет с абсолютной точностью распознавать это соотношение За включение в УК норм, регламентирующих распознавание специальных предписаний, высказались 62% опрошенных практических работников..

Определенную сложность представляет техническая часть решения проблемы отражения в тексте закона специальных норм. Существует несколько способов достижения поставленных целей: от традиционных (установление основного правила в Общей части УК и исключений и дополнений в примечаниях к статьям в Особенной части УК), до создания оригинальных моделей Особенной части. Одну из таких моделей предложил Тишкевич С. И. См.: Тишкевич С. И. Единая теория уголовного нормотворчества и квалификации преступлений. - Минск, 1992. В ней вопросы отграничения одного преступления от их совокупности решается за счет последовательного расположения составов уголовном законе, в основу которого положена классификация по основному объекту.

Однако без указания наличия или, наоборот, отсутствия соотношения специальности между каждой парой норм Особенной части решить проблему совокупности преступлений не представляется возможным. Каким же образом в рамках текста УК сделать понятным правоприменителю, что конкретные нормы соотносятся между собой как общая и специальная? Здесь мы хотим предложить следующий вариант решения поставленной задачи.

Во-первых, в разные части одной статьи необходимо включать только нормы, которые соотносятся как общая и специальная по единому правилу. Часть статьи с большим порядковым номером должна содержать специальные нормы по отношению к предписаниям, содержащимся в частях той же статьи с меньшим порядковым номером. В действующем законе данное правило выдерживается не всегда. Например, взять ст. 138 УК РФ (нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений), которая состоит из трех частей. Нормы ее первой и второй частей являются, соответственно, общей и специальной. Третья же часть содержит состав преступления, который, вообще говоря, имеет мало общего с составами первых двух частей В этой связи видится неудачным предложение об изменении ст. 215 УК РФ, при котором не исключается квалификация одного деяния по совокупности ч. 2 и ч. 3 этой статьи, что вызовет непонимание на практике. См.: проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» № 304898-3.. В предлагаемой нами модели УК таких конструкций быть не должно О недопустимости включения в одну статью двух основных составов см.: Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. - М., 1998. - С. 282. .